Spooky Spones

      — Джим, это безумие! — возмущённо размахивал руками медик исследовательской экспедиции «Энтерпрайз». — У нас заканчиваются припасы, караул уже трижды кусали хищники, в этих горах нет никаких целебных трав, а мой запас на исходе! Это самоубийство!       — Вы правы, — кивнул мистер Спок, который был правой рукой командира отряда. — Эта экспедиция вряд ли оправдает ваши ожидания.       — Что вы так пессимистично настроены? — весело спросил сэр Джеймс Кирк. — Мы исполняем миссию Его Светлости Пайка, ищем заброшенный замок, полный сокровищ, картографируем ближние земли, и налаживаем дипломатические отношения!       — Да, с торговцем смертью и русским безумцем! — беззлобно проворчал Маккой.       — Но нас ждут сокровища! — воскликнул Кирк. — Обеспечить себе и любимым безбедное существование, купить поместье!..       — С твоим числом «любимых», вся награда за пару лет уйдёт, — проворчал Маккой. — Напоминаю, что мы лютеране, и иметь больше одной жены…       — Жена и будет одна, но у неё будет столько служанок!.. — мечтательно протянул Кирк.       Маккой только покачал головой и покинул палатку командира.       Уже месяц они тащились по Европе своим небольшим отрядом. Когда они высадились в германских землях, их было три дюжины. Теперь их осталось два десятка, а также прибившиеся к ним китайский торговец тканями и опиумом. Как сам Сулу говорил — он был сыном японки и корейца, сбежавших в Китай, но промышлял он именно китайским бизнесом.       Относительно недавно они встретили русского паренька — Пашку, сына Чехова. Он вызвался быть провожатым по неизведанной территории Карпатских гор. О жизни парня было известно мало, да и английский он знал не особо хорошо. Как его Спок ухитрился научить основам языка за неделю — Маккой диву давался.       Маккой проклинал Пайка, который привёз из своей экспедиции в Румынию не только несметные богатства и бледного европейка Спока, но и упоминания о том замке, за которыми отправили Кирка и его отряд.       В цивилизованных германских землях было относительно спокойно, но когда они перешли на территорию Российской Империи — их ограбили, забрав часть припасов и убив двоих охранников. Потом, когда они достигли гор — дикие волки ночами нападали на лагерь, убивая охрану, воруя припасы. В одну ночь они обрушили стратегическую палатку, та мигом вспыхнула, и карты погибли. Теперь им оставалось довериться памяти Спока и интуиции Пашки, которые вели их глубоко в горы. Голодные, злые и хищные.       Запасов алкоголя тоже не осталось. Большая часть бурбона ушла на промывание ран и в качестве обезболивающего раненным, и Маккой не мог уснуть в этом зловещем месте.       Свернувшись клубком под одеялом, доктор до рассвета не мог сомкнуть глаз.       Так прошло ещё три дня пешего хода, лошадей давно распугали и съели волки.       За очередным поворотом скалы им открылся вид на долину: в острове мрачного ельника возвышалась чёрная громадина замка.       — Да! Да! — восторженно закричал Кирк, подпрыгивая и звеня доспехом. — Мы нашли его! Да, Спок! — он с чувством поцеловал своего помощника в губы. — Да! — поцелуй достался русскому провожатому, который, в отличие от Спока, воспринял это проявление чувств с радостью, и поцелуй оказался более продолжительным, чем обычный дружеский. — Док! — командующий собирался расцеловать и лучшего друга, но тот отстранился.       — Вот напередаёшь мне их болячек, а мне потом всех лечи… — буркнул брезгливый Маккой. — Надеюсь, мы не наткнёмся на вампиров в этом замке… — проворчал он.       Отряд, во главе с возбуждённым открытием Кирком, спускался в долину.       Ко вратам замка они вышли только тогда, когда солнце уже село.       — Зловеще выглядит, — поёжился Маккой, глядя на громадину из чёрного камня.       — Зато там горит огонь! — отметил Кирк, всматриваясь в светлые всполохи между досками ворот. — Возможно, нас накормят ужином!       — Или мы наткнёмся на вооружённый гарнизон… — покачал головой Маккой.       Кирк постучал в ворота тяжёлым металлическим кольцом.       Время шло, но ничего не происходило.       — Сулу, — неожиданно обратился к торговцу Джим, — ты же японец?       — Отчасти, сэр, — с непонятным акцентом отозвался тот.       — У вас есть воины тени… Шиноби… — вспомнил Кирк. — Я слышал, что они могут взобраться по стене…       — Этому учат с малых лет в закрытых поселениях, — пояснил Сулу. — Я не располагаю такими навыками. Я владею техникой меча Цзян Шиэ и боевым искусством Вин Чунь, но не обучен технике скрытного проникновения и скалолазанию, — тактично закончил он.       Кирк тяжело вздохнул, но тут за воротами послышались тяжёлые шаги.       — Hallo! — крикнул Кирк. — Zdrastvutye!       — Здрассть! — послышался из-за ворот исковерканный английский. — Кого черти носют?       — Мы путники, мы заблудились, — пояснил Кирк. — Вы могли бы пустить нас на ночлег?       — А сикока вас? — подозрительно спросил голос.       — Двадцать один, — ответил Джим. — Но у нас есть свои припасы. Нам бы только заночевать под крышей.       — Я поговорю с женой хозяина, — буркнул голос. — Ждите здеся.       Когда шаги стихли — Кирк улыбнулся.       — Глядишь, сейчас нас накормят и напоят! — мечтательно протянул он.       Все члены отряда воодушевились. Кроме Маккоя и…       Доктор не придал особого значения каменному лицу Спока. Этот европеец всегда был холоден и непроницаем. А вот русский выглядел слишком напряжённым. Но… что старому шотландцу знать об этих странных русских?       В воротах открылась дверь, за которой возник усатый темноволосый мужчина плотного телосложения.       — Хозяйка дала добро, — жутковатенько улыбнулся он половиной рта. — Проходите в большую залу, она вас ждёт.       Замковый двор был огромен. Кирк предположил, что за теми яблонями скрывается целый сад, но в свете масляного фонаря и горящего на входе костра, из темноты показывалось ничтожно малое количество деталей.       Открыв дверь замка, привратник пустил усталых путников в огромный зал, который освещался множеством подсвечников.       Во главе стола сидела женщина редкой красоты: фарфоровая белая кожа, белокурые волосы в высокой причёске и роскошное синее платье с золотой отделкой и множеством украшений.       — Добрый вечер, путники, — властно произнесла хозяйка. — Я — графиня Кристина Чапел.       Гости поклонились.       — Сэр Джеймс Кирк к вашим услугам, — до пола поклонился командующий, снимая шляпу.       — Присаживайтесь, — женщина указала на стулья. — Как вы понимаете — мы здесь не ждём гостей, у нас небольшая свита в отсутствие моего супруга. Я могу вам предложить горячего вина с пряностями, копчёное мясо и свежие фрукты с овощами, но не более. Если вы останетесь у нас на пару дней, то завтра будет вам пир! — её губы растянулись в мечтательной улыбке. — И я была бы рада, если бы вы составили нам компанию.       Кирк улыбнулся и кивнул.       Путники расселись за длинным столом, заставленным пустыми тарелками.       Графиня позвонила в золотой колокольчик, и в зал вошли уже знакомый привратник и…       Путешественники оторопели, увидев, как из-за тяжёлого бархатного занавеса с кошачьей грацией выскользнула прекрасная темнокожая женщина в обтекающем её тело красном платье. Казалось, что одежда не только не скрывает прекрасного упругого тела, но даже демонстрирует больше, чем можно было пожелать.       Графиня усмехнулась, глядя на реакцию мужчин.       — Это наша экономка — Ухура, — представила она. — В одной из экспедиций, муж освободил её из рабства. С тех пор она живёт с нами и пользуется равными правами, как и наш дворецкий — Скотт, — она приняла из рук дворецкого бокал с горячим вином.       — Приятного аппетита, дорогие гости, — она поманила к себе Ухуру и что-то прошептала на ухо. Экономка радостно улыбнулась и закивала.       Маккой заметил, каким взглядом сэр Кирк смотрит на необычную женщину. Очевидно, что захотел познать все прелести любви с темнокожей красавицей. И доктор вздохнул, вспоминая о своей потаённой страсти… Увы, но он был обречён на одиночество… И даже если графиня попросит его (ну, не Спока же, в самом деле) составить ей компанию этой ночью — вряд ли он будет в силах дать ей то, чего она хочет…       Как выяснилось, граф был таким же ненормальным исследователем, как Пайк и Кирк, и уже полгода находился в миссии, и графиня с двумя слугами отчаянно скучала.       Маккоя напрягало тяжёлое молчание Спока. Обычно тот буквально вцеплялся в каждого незнакомца, расспрашивая его обо всём, что тот знал, но почему-то был совершенно безразличен к графине и её свите. Или же хотел поговорить с ними наедине?       Последнее настораживало Маккоя. Он был уверен, что Спок что-то скрывает. Слишком быстро он подружился с Кирком. Тот был словно влюблён в незнакомца. Слушался каждого его слова, ставил его мнение выше своего…       После ужина Маккой отправился в отведённую ему спальню. Ему, Кирку и Споку выделили по отдельной спальне, Чехов и Сулу спали в одной комнате, а остальные — d комнатах для прислуги. Как доктор понял — комната Ухуры располагалась при комнате графини, что наводило на мысли, что таинственный граф делит ложе как минимум с двумя красавицами. Комната дворецкого располагалась возле кухни.       Огромная комната встретила его затхлым запахом сырой пыли. Не смотря на пылающие в камине дрова — в комнате было холодно. Холоднее, чем на улице. Холодно как… в морге?       Да, пожалуй. Маккой поёжился. Он уже много лет работал с живыми, но мерзкий гнилостный запах разлагающейся плоти настолько впился в его ноздри, что и сейчас мерещился, не смотря на аромат благовоний…       Благовония!       Доктор подошёл поближе к курительнице и принюхался. Да, это определённо были китайские благовония. Уж не от Сулу, случаем? Или его желтолицых братьев?       Вздохнув, врач улёгся в огромную постель с балдахином, задёрнул полог и, укутавшись в шерстяное одеяло, попытался уснуть.       Но даже ощущение защищённости от дикой природы, даже выпитое вино и тёплое одеяло не помогли от бессонницы.       Всю ночь он ворочался в полубреду. Иногда ему казалось, что он слышит крики и стоны. И если сначала они походили на любовные игры, то среди ночи слышались стоны страданий, но встать с кровати врач не мог. Его разбил сонный паралич. И всё, что ему оставалось — лежать и слушать эти крики.       С первыми лучами солнца паралич спал, и Маккой ринулся в спальню командующего.       — Джим! — ворвался он в спальню, где вчера расположили командующего.       Но спальня была пуста: одеяло на кровати смято, ветер из открытого окна противно пронизывал комнату… Однако доспехи Кирка и его меч были в комнате.       — Не ищи его, Леонард, — раздался сзади голос Спока.       Обернувшись, Маккой увидел того в парадном камзоле и туфлях, вместо привычного кожаного походного костюма.       — Где он? — нервно спросил доктор.       — Он с нами, — произнесла Чапел, по-хозяйски обнимая Спока. — Все они с нами. Маккой помотал головой. Это звучало как-то по-дурацки.       — Леонард, ты уже понял, что отсюда никто не выберется, верно? — загадочно спросил Спок и, видя недоумение на лице врача, пояснил: — Ты — очень способный муж. Ты — прекрасный учёный. И было бы абсолютно нелогично использовать тебя в низменных нуждах. Поэтому я предлагаю тебе стать частью нашей семьи, — он нежно коснулся руки графини.       — Т-ты… Ты граф?! — догадался Маккой.       Спок кивнул и поманил доктора за собой. Пока они шли до зала приёмов, Маккой переваривал информацию: Спок является графом этого дьявольского замка, женат на самой красивой белой женщине и, своре всего, наслаждается телом и душой самой красивой темнокожей женщины, и ещё… Ещё влюбил в себя Кирка!       В зале их ждали дворецкий Скотт, Ухура и… Пашка?       — Что же, доктор, — Спок сел в кресло во главе стола. — Джим скоро вернётся в Лондон, где будет продолжать наше дело. Сулу отправится в Китай с тем же поручением. А ты… Я предлагаю тебе место подле меня, — он указал на пустующий стул возле него.       Маккой перевёл взгляд на Чапел. Та улыбалась.       — К-какое дело? — только и мог он спросить.       — Доктор, вы же уже давно догадались, что я не обычный человек, — одним махом Спок снял с головы берет, и Маккой с ужасом увидел острые уши. Он никогда не видел Спока без головной повязки, и не мог подозревать, что под ней может что-то скрываться.       Доктор принялся креститься как ненормальный, Чапел и слуги засмеялись.       — Мы не являемся нечистой силой, — пояснила графиня. — Это сказки для манипулиции толпой. Это дар долголетия, дар мудрым. И мы можем передавать его.       — Поэтому, Леонард, — продолжил Спок, — я хотел бы разделить с тобой вечность. Мне больно видеть, как ты физически увядаешь, — он обернулся к супруге. — Трудно представить, но я родился пятьсот семьдесят два года назад, а Кристина — двести восемьдесят три, — он обернулся к слугам. — Они тоже уже отпраздновали первую сотню. А тебе, доктор… Тебе всего сорок один, и… сколько ты ещё проживёшь обычным человеком? Подумай, сколько ты смог бы сделать открытий, если бы твоя жизнь не была ограничена парой десятков лет? Если бы твоё тело было бы не таким хрупким? Просто представь — никаких болезней, никакой старческой немощи, никакой усталости…       — И пить кровь? — уточнил Маккой.       Спок кивнул и добавил:       — В мире есть множество плохих людей. Тех, кто заслуживает смерти. Ими мы и питаемся.       Закусив губу, Маккой кивнул.       — Ладно, что надо? Прокусить шею? Выпить крови друг у друга из вены?       Чапел рассмеялась.       — Дорогой доктор, это передаётся совсем другим способом… — сощурилась она.       Пока Маккой гадал, как оно может передаваться — Спок подошёл к нему, взял за руку и поцеловал в губы. Мгновенная боль на губе, и в голове доктора помутнело.       — Три дня пролежишь в подвале — порция крови, и ты снова в строю, — пояснила Чапел, подхватывая доктора под руки. — Я отведу тебя туда. Туда, где уже лежат твои друзья.       Словно в полусне, доктор плёлся за графиней по нескончаемым коридорам замка.       — По закону, у Графа-вампира должно быть три жены, — словно через подушку слышался голос Кристин, — но у нашего всегда всё не как у людей… — она открыла дверь в подвал, подводя Маккоя к кушетке и помогая лечь. — Спи сладко, наш муж, — она погладила его по голове и нежно поцеловала.       Чувствуя, как по телу расходится расслабление, Маккой прикрыл глаза и впал в забытье…