Фантастический поход в кино

      Дилан О`Брайен барабанил по пустому стаканчику из-под выпитого минутой ранее американо размера медиум. Звук, которому аккомпанировали нервный топот правой ноги и звон металлической собачки ботинок, тут же утонул во множестве других раздражающих мелодий.       В торговом центре бывало тихо разве только что темной ночью. Очень-очень темной ночью.       Среди этой какофонии звуков единственное, что Дилан четко слышал так это то, как готовится попкорн, и как лопается каждая чертова кукурузинка. Все потому, что другие места были просто заняты, и О`Брайену пришлось приткнуть свою пятую точку именно здесь — около автомата по приготовлению чертового попкорна. Запах от него неприятно щекотал нос, отчего парень с периодичностью в полминуты кривился. Сырный аромат смешивался с карамельным, образуя тошнотворную комбинацию.       Дети, количество которых просто неприлично огромное для вечера четверга, носились как одичавшие и визжали подобно стае мартышек. Родители в ответ на их нытье и вопли тоже повышали голос на несколько тонов, крича что-то из разряда «не бегай», «не трогай» и размахивая руками.       — Сколько можно есть сладкого? Заработаешь диабет! — рядом с Диланом на диванчике теснились паренек, на вид первоклашка, с мамашей, которая пыталась запугать своего сына болезнью, значение которой он пока не понимал.       О`Брайен бы с радостью заткнул уши и включил бы музыку, но почти весь заряд мобильного потратил во время пар на поиски нужной информации в интернете. Дилан, к слову студент технического университета, обучающийся второй год на инженера вычислительных систем, нервничал, находясь в холле кинотеатра, и ждал двух вещей: звонка от своего парня и, собственно говоря, своего парня.       Нагрудный карман его серой клетчатой рубашки жгли два заранее приобретенных билета в кино, готовые вот-вот взорваться как кукурузинки за стеклом. Сегодня день премьеры фильма, которого оба парня ждали еще с выхода первой части. До сеанса оставалось добрых полчаса и, казалось бы, зачем Дилану так нервничать?       Тут дело в том, что его парень, Томас Сангстер, наверное, самый непунктуальный и рассеянный человек во всей галактике Млечный путь. Но при этом он умудрялся быть везде и всюду. Можно ли одновременно всегда опаздывать и успевать вовремя? Томас бы и сам не ответил.       Сесть не на ту ветку метро и проехать добрую половину «не того» пути, выйти на одну остановку раньше из маршрутки, да еще и не той, потеряться на месте с гугл-картами — все это лишь малая часть суперспособностей Томаса.       Кстати, о нем. Утро третьекурсника историка-искусствоведа началось с того, что он грохнулся с кровати. Кто-то поменял спокойную мелодию будильника на треш-металл, поэтому вместо марша из балета «Щелкунчик», парень проснулся под вопли Оливера Сайкса «Иди к чертям ради всего святого». Вероятнее всего, подшутила над Томасом его подруга и по совместительству сокурсница Кая, к слову, та еще сорвиголова.       Заработав по синяку на обеих коленках от встречи с поверхностью пола, Томас умудрился, после того как поднялся на ноги, поскользнуться на коврике, лежащем чуть поодаль от кровати, и приземлиться на задницу. Еще один симпатичный сине-зеленый синяк отправился в копилку синяков. Бог, как всем известно, любил троицу, и именно поэтому, когда Сангстер обувался, он отвлекся, забыл завязать шнурок, наступив на который, вновь поскользнулся, но уже на тоненькой корке льда, только переступив порог дома.       Ладони, спасшие лицо от поцелуя с асфальтом, неприятно саднило все три пары, на протяжении которых Томаса грела мысль о том, что после скучных шести часов, просиженных на больном ноющем заду, он встретится с Диланом.       Какова была вероятность, что такие разные люди встретятся на фестивале любителей «Звездных Войн»? А какова была вероятность, что парни завяжут гипернеловкую беседу, находясь в соседних кабинках туалета, подружатся и в итоге начнут встречаться? Дилан не мог ничего из этого вычислить до сих пор.       Зато он четко отсчитывал время до сеанса, сверяясь с наручными часами, дабы сэкономить заряд телефона, а в перерывах между секундами жалел о выборе специальности.       Оставалось двадцать пять минут и тридцать одна секунда.       По виску покатилась капля пота, нервозность усиливалась, а зимняя парка лежала рядом на диванчике и хихикала над своим хозяином. Томас должен был позвонить ему три минуты и двадцать восемь секунд назад. Кофейный стаканчик перестал походить на самого себя, превратившись в комок отходов для вторичной переработки в руках Дилана. В ход пошли ногти и заусенцы, но те тоже долго не продержались и теперь неприятно зудели, и тихонечко ругались, мол, на кой черт ты нас потревожил, мы же сидели и никого не трогали.       Двадцать минут.       Нервы парня были на пределе, поэтому он набрал номер Томаса сам, используя клавишу быстрого набора.       — Привет, Дилан! — услышал радостный голос О`Брайен на другом конце провода. — Я уже в торговом центре.       — То есть как «уже в торговом центре»? — удивился Дилан, забыв, как дышать, и выронив из левой руки бумажный клочок мусора.       — А вот так, отпустили пораньше с пар.       — Тогда почему не сказал? Ты где?       — В примерочной магазина.       — Что?! — воскликнул Дилан, перекричав половину детей в холле, за что получил множество гневных родительских взглядов.       Логика не часто сопровождала жизнь Томаса, что вполне оправдывает выбор специальности, поэтому он мог легко поддаться вспыхнувшему желанию и, как сейчас, пойти внезапно обновить гардеробчик. Все равно же успеет на сеанс, да?       — Что слышал, я джинсы примеряю, — пропыхтел Томас, стоя в позе задумчивой цапли на охоте в одной надетой на ногу штанине. — Я почти закончил, скоро подойду-у-у! — протянул Томас и вовремя скинул звонок, иначе нехило приложился бы лбом о зеркало. А зеркалу было все равно, ибо ему, хочешь не хочешь, пришлось бы еще долго ждать пока с него не смоют потные отпечатки от ладошек Томаса.       Десять минут.       Дилан уже находился на грани истерики, но случится ей было суждено чуть позже. На горизонте замаячил знакомый тощий силуэт. Пока Томас, размахивая бумажным пакетом с джинсами, подходил к Дилану, тот все же лишил жизни чертовы заусенцы, сгрыз ногти «под мясо», и теперь покусанная кожа чуть кровоточила и зудела с новой силой.       — Эй, привет, — О`Брайен сначала получил чмок в носик, а потом улыбку нежных губ Томаса, который облачился в рождественско-красный вязаный свитер с маленькими шлемиками штурмовиков в зеленых эльфийских колпачках.       В любой другой день Дилан посчитал бы данный предмет одежды самым отвратительным. Но Томасу шло все, абсолютно все, даже мешок из-под картошки сделал бы из него топ-модель. Хотя, конечно, Дилану больше нравилось, когда на Томасе и вовсе не было одежды, скрывающей, все то время, что парни были не в постели, жилистое тело, обтянутое белой кожей. Для О`Брайена Сангстер был идеалом, был совершенством, и, наверное, именно поэтому последнему были в последствии прощены следующие слова:       — Дилан, я голодный! Пошли за картошкой фри!       Мысль о том, чтобы поднять с пола и запустить Томасу в лоб полупереработанный стаканчик из-под кофе, покинула Дилана достаточно быстро, потому что Томас уже полетел в сторону ведущего вниз на третий этаж эскалатора.       Дилан подскочил с диванчика, схватил все еще хихикающую над ним парку, и, закидывая на плечи рюкзак, побежал вслед за Сангстером.       Третий этаж, на котором царствовал фуд-корт, встретил студентов огромными очередями. Дилан кипел и горел от злости, но стоило ему взглянуть на держащегося за живот Томаса, как он сдался. Уж что-что, а лишать Сангстера еды последнее дело.       Заняв место в очереди, Дилан по привычке сверился со временем.       Пять минут до сеанса.       В теории за такое количество минут успеть можно многое, но только тогда, когда часы затрубили о том, что сеанс начался, студенты дошли до кассы.       — Стандартную картошку фри и сырный соус, — радостно прочирикал Томас, все еще держась за урчащий живот. — Ты что-то будешь? — он обернулся на Дилана, но тот только поджал губы и замотал головой, дыша так тяжело, что из носа почти валил пар.       Заказ исполнили за две минуты, и за те же две минуты парни доехали до четвертого этажа. Дилан уже протянул билетеру чертовы огненные билеты, но Томаса почему-то рядом не оказалось.       — Тут два билета, а вы один, — отчеканил кучерявый парнишка билетер, недовольно складывая руки на груди и смотря на Дилана, как на идиота.       — Томас?!       Тощая фигурка Сангстера обнаружилась около кассы бара кинотеатра. Видимо, картошки Томасу было мало, поэтому он затарился большим соленым поп-корном, и двумя бутылками пива. Дилан выдохнул густым паром, потер переносицу и подумал, что от алкоголя он бы не отказался.       Сеанс шел уже десять минут.       В зале стояла кромешная темнотища. Что Дилан, что Томас задевали всех, успевших заранее занять свои места в зале, своими куртками, носками ботинок и коленками. А в случае Томаса — коленками с космическими по размеру и по цвету синяками.       Но парней ждало новое приключение. Их места кто-то занял.       На экране меж тем творилось что-то эпическое, какая-то погоня на каретах, запряженных фестралами. Молнии от заклинаний, которые волшебники метали друг в друга, очень удачно ярко горели, благодаря чему в зале стало чуть светлее.       Дилан уже приготовился к схватке за места, ибо накопившийся стресс требовал немедленного выхода, но Томас, не любящий конфликты, его переубедил одним мягким прикосновением к плечу. Парням, руки которых были нагружены куртками, рюкзаками, пакетом с новыми джинсами, картошкой, сырным соусом, попкорном и двумя бутылками светлого пива, пришлось занять другие ближайшие свободные места.       Стоило им более-менее расположиться, разложиться и сделать по глотку пивка, как к ним подошла пара и оповестила, что они, в свою очередь, заняли их места. Дилан сложил руки в кулаки и глянул на раздосадованного Томаса, говоря: «Ну теперь-то мы можем отвоевать наши?»       Отвоевать-то отвоевали, но пришлось поднять на ноги добрую половину полупустого зала, потому что всем резко именно в этот день захотелось занять места не по билетам, а как душе угодно.       Более абсурдной ситуации в жизни О`Брайена еще не бывало. Да их вообще, надо признаться, не бывало, пока у Дилана не появился Томас.       О`Брайен, собранный и сдержанный, выходил из несуществующей «зоны комфорта» только рядом с Сангстером, у которого в жопе сидела и вибрировала нескончаемая батарейка энерджайзер. Томас как смерч ворвался в серые будни Дилана и все там разрушил, внеся смуту в четкий порядок царивший в жизни Дилана.       Порой Дилан думал, что связывал их с Томасом только секс, настолько они были разными людьми. Ну и плюс регулярные походы в кино и просмотр фильмов дома с одним единственным правилом: сначала фильм, потом секс. И никак иначе.       Томас, например, не любил Бетмена, пил кофе только с фисташковым мороженым и банановым сиропом (что за извращение?) и не смотрел ни одной серии «Друзей». Зато читал всего Достоевского, знал наизусть все реплики доктора Кокса из «Клиники», потрясающе разбирался в живописи и мог часами восхвалять «Черный квадрат», пуская слюни.       Дилан, кстати, только благодаря Томасу, впервые узнал и испытал на себе понятие «испанский стыд».       Поначалу, первый месяц отношений, Дилан с ума сходил и даже подумывал порвать с «очеловечившимся недоразумением». Но стоило им не видеться хотя бы день, не говоря уже о двух, как Дилан сходил с ума, но уже без Томаса. С ним бывало тяжело, а без него было еще хуже, невыносимо хреново. Тут-то Дилан и понял, что конкретно втрескался.       А разве не это ли один из признаков той самой любви? Когда в твоем «мире» появляется человек, который открывает тебе новую «вселенную»?       Устроившись поудобнее, ребята наконец-то начали вникать в то, что уже двадцать минут происходило на экране.       — Дилан! Я не могу найти свою картошку! — заныл Томас, спустя несколько минут.       — Я ее не трогал, думал, что ты сам заберешь! — громким шепотом ответил Дилан.       Томас начал елозить тараканом по сидению, но еда будто испарилась как по волшебству.       Крутя головой туда-сюда на сто восемьдесят градусов, Томас все же обнаружил потеряшку.       — Дилан! Они жрут мою картошку!       — Кто они?       — Та пара, что согнала нас! Да они ее еще и в соус макают! Что за наглость? — Сангстер был чертовки раздосадован таким исходом, потому как мечтал об этом фаст-фуде все пары, сидя на больной жопе.       Дилан лишь набрал побольше воздуха в легкие и выдохнул через рот, поражаясь этому театру абсурда.       Томас, хоть и был часто «себе на уме», еще встретив парня в холле, заметил, как тот нервничал. Конечно, Сангстеру было стыдно за себя и за свое поведение, но поделать с самим собой он ничего не мог. Зато мог искупить вину.       Как раз сегодня на паре по истории Древней Греции он, вместо того чтобы слушать лекцию преподавателя, читал, что любые монотонные движения успокаивают, если их повторять на протяжение нескольких минут. Тут-то его и посетила мысль. Он понял, как ему расслабиться, перестать горевать по картошечке, хотя, наверное, больше по сырному соусу, и как заодно расслабить Дилана.       — Эй, Дилан, давай пересядем на последний ряд! Там в правом углу свободно.       — Опять? Зачем? Давай лучше кино смотреть, — возмутился О`Брайен, только-только вникший в суть происходящего на экране.       — Давай, ты не пожалеешь!       Дилан насупился, нахмурился, выпустил пар из ушей, но послушался. Через пару минут парни снова разложили все пожитки вокруг себя и вновь устроились поудобнее, даже почти не доставив никому неудобств своими перемещениями.       Томас, специально севший от Дилана слева, уже давным-давно не следил за фильмом. Его теперь больше интересовало кое-что другое. План достаточно простой. Сангстер знал, что О`Брайен будет упираться и негодовать, ибо во время просмотра кино никаких непристойностей, но еще он знал подход к своему парню.       Итак, шаг первый: хлебнуть пивка для рывка.       Выполнено.       Шаг второй: как бы случайно положить ладонь на коленку Дилана.       Стоило этому пункту плана получить статус: выполнено, как Томас услышал сдавленное шипение. Приняв это за некое подобие «зеленого света», Сангстер перешел к пункту три и собственно ко всем остальным пунктам.       О`Брайен чуть не подавился пивом, когда ладонь Томаса, изящная и ледяная, неспешно поползла выше по бедру. Тело Дилана напряглось, а сам парень еле нашел прикрепленный к подлокотнику подстаканник, хотя в данном случае подошло бы больше подпивник или подбутыльник.       — Томас! Ты что творишь?! — сердито прошипел О`Брайен, поворачивая голову в сторону Сангстера.       — Ничего, — небрежно бросил Томас, будто бы манипуляции его ладони около паха Дилана во время киносеанса — это сущие пустяки.       О`Брайен обеими руками вцепился за края ведра с попкорном, пытаясь побороть набухающее в штанах желание.       Когда Томас дотронулся до выпирающей косточки таза, Дилан все же извлек изо рта звук, напоминающий стон, и хлебнул из бутылки, жалея, что это все лишь пиво, а не водка.       — Томас, прекрати ради отца, сына и святого духа! — забормотал молящийся только в крайних случаях О`Брайен как можно тише, и как можно строже. Томас, конечно, частенько удивлял Дилана, в том числе и в постели, но это выходило за все рамки приличия.       — Не понимаю, о чем ты? — Томас, сдерживая улыбку, пожал плечами, смотря на экран.       Ладонь Сангстера меж тем забралась под рубашку и стала гладить живот О`Брайена, вызывая армию американских мурашек, чуть ниже пупка. Щекотка — прием запрещенный, но действенный. От нее Дилан заводился с пол оборота. Томас выяснил этот нюанс еще во время их первого умопомрачительного секса.       Проведя ногтем ровную линию вдоль ремня, Томас сам еле сдерживался, чтобы левой рукой не залезть в собственные штаны, где только от одной мысли, что они вытворяют это в зале кинотеатра, в котором по меньшей мере человек пятьдесят, нехило стояло.       Дилан же с каждым бесстыдным движением ладони Томаса терял связь с реальностью и, пока ругал себя за быструю сдачу обороны, пропустил мимо факт того, что тот уже забрался под резинку боксеров. А стоило О`Брайену почувствовать прикосновение холодных пальцев к горячему члену, он только сильнее схватился за несчастную пивную бутылку.       На экране меж тем началось что-то напоминающее экшн. Хотя самый настоящий экшн Томас устроил Дилану в его же штанах. Сангстер выпустил член «на свободу» и стал медленно его надрачивать, прерываясь только на то, чтобы надавить на головку и размазать по ней естественную смазку, которая уже прилично заляпала Дилану рубашку с труселями.       Откинувшись на спинку сидения, Дилан зажмурился. Нервозность и стресс «как рукой сняло». Дышать было нечем, будто весь воздух выкачали из зала. Мысли в голове метались быстрее, чем заклинания на экране. Но одна из них была четче остальных: это то, что нужно было Дилану в данный момент. Из любого же правила есть исключение?       Сангстер ласкал пальцами каждую выступающую вену на члене Дилана и еле держал себя в руках, ведь жуть как хотелось самому вздрочнуть. Томас в неярком свете экрана наблюдал за каждой переменой на лице Дилана. И если раньше на нем не играло ничего, кроме раздражения, то теперь прикрытые глаза и приоткрытый рот говорили только о головокружительном удовольствии.       Томас, почувствовав, как сильно набухла головка, и как Дилан скрыл, Томас был уверен, что почти пурпурное лицо, в ладонях, схватил ведро попкорна. Дилан, переместив ладонь на рот, во избежание неприличного стона на весь торговый центр, спустил прямо в ведро, делая попкорн солено-горьким.       Усмехнувшись собственной шальной идее, Сангстер запустил руку внутрь, выудил кусочек, и под охреневший после оргазма взгляд Дилана скушал его, после чего облизал испачканные в сперме пальцы.       — Я даже не знаю, что сказать, — прохрипел Дилан, морщась и передавая ведро Томасу в руки. — А ты?..       — После сеанса выскажешься, а уже дома поможешь мне в более интимной обстановке, — подмигнул Томас, жуя новый кусочек попкорна и поправляя в штанах ноющий член.       Остаток фильма прошел без происшествий, если не считать, что голодный Сангстер с жадностью опустошил все ведро подчистую.       После сеанса, просмотренного с дрочкой и горем пополам, парни убедились в канонности своего ОТП, а Дилан расщедрился и накормил Томаса, как полагается — большой порцией картошки, да при этом с двумя упаковочками сырного соуса.       Сангстер заслужил это, устроив Дилану самый фантастический поход в кино.       А по пути домой О`Брайен решил, что порой здорово, когда нарушают твои же правила.