***
Поздно. О чем-то думать слишком поздно, Тебе, я чую, нужен воздух, Лежим в такой огромной луже, Прости меня, моя любовь
До концерта оставалось совсем чуть-чуть. Парни давно переоделись, микрофоны были настроены, скороговорки переговорены, как и их излюбленные игры. Арсений проявил максимальную активность перед всеми, делая вид, что в его жизни всё просто замечательно, а сейчас сидел в углу дивана и по кругу смотрел три истории своего бывшего мужа, которые тот загрузил сегодня в свой «instagram». Он снова и снова смотрел, как Ваня сходил в кино вместе с сыном, лучшим другом и его детьми, как они посетили детское кафе-мороженое и как на этих пятнадцатисекундных историях его бывший счастлив. Попов не мог вспомнить, когда Ваня вот так улыбался, и этот закадровый смех какой-то особенный. Были моменты, когда тот улыбался ему так же, когда смеялся с дурацкого комментария, когда смотрел на него этим счастливым взглядом. Но это было так давно, словно не с ними, словно во сне или старом кино. Сейчас же у Арсения остались эти воспоминания и боль где-то под рёбрами, которая никак не проходила, даже на секунду. Нет, он хотел, чтобы Ваня был самым счастливым человеком на земле, чтобы у него не было серьёзных проблем. Пусть у самого Попова всё будет через одно место, пусть у него не будет сна, покоя и здоровой печени, пусть на нём сконцентрируются все несчастья и пусть Ваня будет счастлив, даже без него. Только вот вопросы и мысли, словно мыши, скребутся у него в голове, и от них никак не избавиться. Почему он не рассказал про планы на усыновления ребенка? Может, потому что Ваня не хотел, чтобы он знал? Или, что ещё хуже, он не посвящал в свои планы, потому что планировал бросить его не одну неделю. Как именно Ваня усыновил сына? Дал на лапу или воспользовался связями своих компаньонов? Тяжело ли ему было? Помогал ли ему кто-то? Поддерживал? Попов бы душу продал за возможность быть рядом с ним, чтобы поддержать как-то, просто руку сжимать и никогда не отпускать. Но больше всего беспокоила параноидальная мысль, что у Вани кто-то появился очень важный, который не просто поддерживал, держал за руку и помогал, чем мог, а ещё делил с ним постель, целовал в губы, провожая на работу, и кому бывший муж варил кофе по утрам. — Может, уже хватит? — негромко спросил Матвиенко, который присел рядом с ним и увидел в его телефоне профиль бывшего, — Может, уже хватит проверять каждые два часа? Может, пора его отпустить или хотя бы попробовать переключиться? — Отпустить? — переспросил Попов, заблокировав телефон, — Тебе не понять, что со мной происходит всё это время. — Понимаю, потому что я расставался и не раз, — сказал Серёжа, нахмурившись. — Ты расставался, потому что не любил, — негромко заметил Арсений, на что друг лишь фыркнул в ответ. — Ну, хотя бы потрахайся с кем-нибудь, — выдохнул Матвиенко, — Смотреть на твоё кислое лицо невозможно, могу даже квартиру освободить. — Уже, — ответил Попов, повернув голову в его сторону, — И далеко не раз, я уже тиндер знаю, как свои пять пальцев, только легче от этого не становиться, — лучший друг поддержал его тяжёлым вздохом, — Мне бы собраться с силами и поехать в Питер. Нужно было съездить в Санкт-Петербург, в котором произошли самые лучшие моменты в его жизни, связанные с одним человеком, и сейчас он вряд ли сможет нормально дышать в этом городе. Но нужно было съездить, снять квартиру, забрать оставшиеся вещи от Вани и начать наконец-то жить. Да и было много дел в городе, которые нельзя игнорировать. Нужно было это сделать и больше не откладывать в дальний ящик. Попов пообещал себе, что в ближайшие свободные дни наконец-то сядет в поезд, а эти дни должны были выпасть как раз после сегодняшнего концерта.***
Джинсы воды набрали и прилипли, Мне кажется, мы крепко влипли, Мне кажется, потухло солнце, Прости меня, моя любовь
— Никита готовится ко дню рождению и ночевке? — спросил Алексей, оставляя стопку документов на столе. — Он в предвкушении, — выдохнул Ваня, поднимая на друга взгляд, — Вчера мы вместе купили Диме подарок, но пижаму он пока не выбрал, — мужчина растянулся в улыбке, вспоминая рассуждения сына на эту тему, — Выбор действительно сложный между фиолетовой пижамой с динозаврами и зелёной с милыми авокадо, — его зам тут же рассмеялся в голос. — Ты сам готов отпустить его на такой долгий срок? — немного осторожно спросил Лёша, когда перестал смеяться. — Разве один вечер и ночь — это долгий срок? — хмыкнул Иван, сев расслабленно в кресло, — Не вижу поводов волноваться, тем более я уверен, что ему понравится такая детская вечеринка, и он хорошо проведёт время. — И ты сам сможешь заняться личными делами, — добавил Алексей, кивнув головой. — На что ты намекаешь? — хмуро спросил Ваня, когда друг уже был на полпути к выходу из его кабинета. — Ты знаешь, я не умею намекать, — ответил Лёша, остановившись посреди кабинета, — Да и ты сам говорил, что всем людям нужно периодически хорошо кончать, и теперь у тебя появится время этим заняться. — Это так заметно? — негромко спросил Иван. — Что ты давно не кончал? — переспросил лучший друг, в ответ получив лишь молчание, — Ну, ты кричишь на подчиненных куда дольше и громче, твои плечи и спина напряжены, даже когда ты вот так сидишь расслабленно, недавно ты влепил выговор юристу за пошлый анекдот про минет и вчера на переговорах слишком долго рассматривал Владика, этого скользкого типа. Да будь я геем, у меня на него никогда не встал, — под конец хмыкнул Алексей, а вот генеральный нахмурился ещё сильнее, — Ты не думай, что я только и делаю, что наблюдаю за тобой, это всё Женя. Она беспокоится о тебе и времени у неё больше. — То есть вы обсуждаете меня? — спросил Ваня, складывая руки в замок, — Потрясающе. — Это я ещё её остановил, — проговорил Леша, — Иначе тебе бы давно заказали мальчика по вызову прям в офис, так что проведи время с пользой, — добавил зам, перед тем как скрыться из виду. Как только дверь закрылась, мужчина тяжело выдохнул и прикрыл глаза. Действительно, внутреннее напряжение давило на него, даже несмотря на то, что большую часть времени он был счастлив. Ещё бы, сбылась самая заветная мечта, которая могла и не сбыться вовсе. Дел и обязанностей стало больше, теперь Ваня просто не мог забыть заехать в магазин или заняться стиркой на выходных. Теперь мужчина был ответственен не только за себя, но и за маленького сына. При этом он всё ещё занимал руководящую должность в крупной компании. Пришлось очень сильно поменять свой график работы, чтобы освобождаться раньше на пару часов и забрать ребенка из детского сада не самым последним. Всё так завертелось: работа, дом, покупки продуктов, вечный вопрос: «а что приготовить на ужин?», вечерние игры с сыном, выполнение домашних заданий, уборка по выходным и прогулки в парках. Одна череда событий и дел менялись на другие. И от усталости Ваня почти сразу засыпал, стоило только опустить голову на подушку. Не было времени, чтобы переживать о чём-то, сожалеть и беспокоиться. Эта усталость была другая, какая-то счастливая усталость. Только было одно «но», которое уже начинало напрягать. Он до сих пор так и не выполнил свою часть договора с Владиславом. Не то чтобы Ваня не хотел этого делать, но его терзали сомнения и какая-то неловкость, да и сам компаньон никак не намекал на это. Если бы Влад надавил, настоял, потребовал своего, то, скорее всего, он бы не стал сопротивляться или возмущаться, спокойно бы отдался мужчине и дело с концом. То, что компаньон был активом, более чем очевидно, и на данный момент его это никак не смущало. Но Влад просто оставался хорошим другом, который звонил один раз в неделю и спрашивал о делах и о сыне, никогда не настаивая на встрече. И даже вчера после встречи они мило поговорили о погоде и планах на выходные, а после мужчина нежно погладил пальцами его правую кисть и молча покинул кабинет. Во взгляде тёмных глаз сложно было что-то прочитать, потому что Ваня просто не мог посмотреть в них. Сейчас бы он не отказался от хорошего страстного секса, ведь действительно нужно было снять напряжение. Только подходит ли Влад на роль любовника? Конечно, тот будет этому очень рад, но, опять же, были сомнения. Мужчина явно испытывал чувства к нему и, возможно, хотел чего-то большего, чем просто секс. К отношениям Ваня не был готов, потому что ещё не отошёл от предыдущих и не был готов опять отдавать всего себя и работать, чтобы эти отношения были здоровыми и крепкими. Не был готов опять беззаботно любить человека и отдавать своё сердце. Но с другой стороны между ним и Владом была договоренность, и получается, что Иван не выполнил свою часть лишь потому что трус. По-другому мужчина назвать себе не мог, если только глупцом. Единственное, что он не уточнил у Владислава, как именно тот хочет его получить. Оставалось надеяться, что компаньон имел в виду лишь секс и не более. А вдруг нет, вдруг он имел в виду другое. И всё это не отменяло того, что Ваня был трусом. Целый вечер между домашними делами его мысли метались от одного к другому. Сначала Ваня пришёл к мысли, что обязательно должен выполнить свою часть договора, а уже потом, что это как-то неправильно и так поступить он не мог. Однако, проснувшись субботним утром с каменным стояком от сна, которые перестали ему сниться ещё в подростковые годы, мужчина понял, что нужно звонить Владу. А вот то, что его партнёром во сне был бывший муж, Ваня просто забыл. Оставив сына у лучшего друга, не забыв поцеловать Никиту в щёку, он отправился домой, по пути отправляя сообщение компаньону с приглашением на домашний ужин. Влад тут же согласился и даже спросил, что купить. Ничего другого, как ответить про бутылку вина, Ваня не придумал. Уже дома, впервые оказавшись в квартире один, мужчина действительно пошёл готовить ужин. Управился за какие-то полчаса, и к приходу Владислава оставалось лишь заправить салат и разогреть мясо. После Иван пошёл в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок и подготовиться, ведь секса у него действительно не было давно, тем более, где ему предстоит быть в пассивной позиции. Только он не думал, что это займет так много времени. Нет, к приходу гостя он успел выйти из ванной, а вот одеться — не совсем. Пришлось открывать дверь в одном полотенце, так ещё и на теле остались капли воды. — Я думал, мы будем ужинать, — выдохнул Влад, когда увидел его внешний вид, — А не… — мужчина неловко запнулся, когда тот подошёл совсем близко, чтобы закрыть дверь. — И я приготовил ужин, — кивнул Ваня, щёлкая замком от входной двери, а после сделал пару шагов назад, — А это я планировал после. — Ваня, если ты не хочешь или я тебе не нравлюсь, — начал говорить Владислав, сжимая в руке бутылку вина и при этом не поднимая взгляда. — Что значит не хочу? — переспросил Иван, нахмурив тёмные брови, — Посмотри на меня, я везде выбрит и вкусно пахну. Хочу ли я? Влад осмотрел его с ног до головы и не мог не заметить возбуждения мужчины, из-за которого полотенце чуть не спадало на пол. Ваня кинул вопросительный взгляд на гостя, когда их глаза наконец-то встретились. Компаньон в два больших шага оказался рядом с ним, слегка провел рукой по шее, собирая уже холодные капли воды, и во взгляде почти чёрных глаз было такое желание и нежность одновременно. — Ты такой красивый, — прошептал Влад, прямо в его губы, — Даже не можешь представить, как долго я этого ждал. — Тогда к чёрту ужин, — выдохнул Иван перед тем как поддаться вперед и впиться в мягкие губы поцелуем.***
В середине лета дни стояли жаркие. Солнце разогревало воздух так сильно, что дышать было сложно. В городе было особенно душно, не спасали настежь открытые окна и включенные кондиционеры, а вот за пределами больших городов, где зелени гораздо больше, чем бетона и людей, было свежо. Ваня невольно вспомнил своё детство, когда они проводили всё лето на даче, купались в пруду, катались на велосипедах, дурачились, доводили бабушку, но всё равно помогали, чем могли. Это было беззаботное время и казалось, что горы по колено. Нет никаких бед, а из забот лишь список литературы на лето. Зато сейчас он взрослый человек, как и его сестра с братом, и смотреть на дачный домик без грустной ностальгии уже не получается. Вроде дачный участок, где спряталось их детство, совсем не изменился, но изменилось так много. Старые деревянные качели развалились, вместо яблони появился парник из поликарбоната, сладкая малина выродилась, да и внутри домика много чего изменилось. Бабушки больше нет, а их мать заняла эту позицию. Время, к сожалению, имеет свойство идти вперёд. — Ты ностальгируешь или депрессуешь из-за разрыва с Поповым? — негромко спросил его младший брат, который сидел уже на новых качелях. — Я думаю, он с грустью вспоминает прежние времена, — сказала уже старшая сестра, присаживаясь рядом на красный пластиковый стул. Ваня в ответ лишь тяжело вздохнул и продолжил наблюдать за сыном, который сейчас был в двух метрах от него в небольшом бассейне вместе с детьми Светы. Солнце грело его голые плечи, где-то через два участка косили траву и звук косилки до них доносился слабый, детский смех раздавался куда громче. — Помнишь, как мы топили мелкого? — хмыкнула Света, натягивая солнцезащитные очки. — Вы всё время надо мной издевались, — проговорил Андрей, чуть раскачиваясь на качелях. — Ты всё время ныл и жаловался бабушке, — сказал Ваня, кинув на него взгляд, — Всё время, так ещё и повторял всё за мной. — Неправда, — нахмурился младший брат. — Правда, — с улыбкой ответила Света, — Ты слушал музыку, которую слушал Ваня, смотрел фильмы и любил тех же актеров. Ваня стал учиться играть на гитаре, а тебе тоже захотелось. Продолжать? — Мне кажется, и геем поэтому стал, — добавил Иван, закидывая ногу на ногу. — Вот тут это не мой выбор, — сказал Андрей, показав указательным пальцем, — Тут нужно сказать спасибо генетике. — Да, генетика — наука сложная, — негромко добавила старшая сестра. Улыбка с лица Вани не сползала даже на секунду. Что ещё нужно для счастья? Рядом его близкие люди, мама готовила сейчас свой пирог, отец возился с машиной, сын веселился в бассейне и улыбался ему. Через пять дней им садиться в поезд, а на работу ещё очень нескоро. Внутри был такой покой и умиротворение, хоть и в личной жизни у него опять бардак. — Ты уже нашел себе нового бойфренда? — спросил Андрей, после небольшой паузы. — А ты? — спросила Света, немного недовольно посмотрев на него. — Я в активном поиске, — ответил младший брат, — И не вижу в этом ничего такого. — Ты когда-нибудь расставался после одиннадцать лет гражданского брака? — опять спросила Светлана, снимая очки. Тот лишь отрицательно покачал головой, — Потому что все твои отношения не доходили и до года, ты даже не можешь представить себе, какого это. — Ну, извините, что я такой ветреный, — немного с обидой сказал Андрей. — Может быть, это даже хорошо, — добавил Иван, смотря на своего сына в надувном круге. — Послушай, Вань, тебе не обязательно кого-то искать, — сказала старшая сестра, положив ладонь на его руку, — Тебе нужно пожить для себя. Можешь заниматься сексом, с кем хочешь, работать безвылазно или же заниматься сыном, но не спеши заводить новые отношения, а то наломаешь дров, знаю по себе. — Может, вы ещё сойдетесь с Арсением? — спросил Андрей, — Он мне нравился. — Вот это вряд ли, — выдохнул Ваня, покачав головой. — Почему это? — возразила Света, — Поверь, такое бывает очень часто, сейчас вы отдохнёте друг от друга, а после сойдетесь опять, — тот в ответ фыркнул и махнул рукой в её сторону, — Ты рукой не маши, вспомни моего второго мужа, с которым я сошлась после развода и прожила ещё четыре года. — Но вы всё равно расстались, — напомнил Иван, мельком глянув на сестру. — Да, потому что я от него ушла, — продолжила говорить Светлана, — Дура, не нужно было уходить, ведь он любил меня, хоть и был нудным и ужасно скучным. С моим первым мужем всё понятно, он мудак, козел и изменщик, бросил меня одну с дочерью, а вот Миша был другим, действительно меня любил, многое прощал. — Кроме ухода к молодому байкеру, — добавил Андрей с ухмылкой на губах. — Будто вы к такому не ушли бы, — хмыкнула Света, — Да, захотелось драйва, страсти и какой-то движухи. — Теперь ты разведёнка с двумя детьми, — подытожил Ваня. — Но я не очень жалею, — сказала Света, — Что было, то прошло. — Вот именно, поэтому впредь я больше не хочу слушать про всех наших бывших, — сказал Ваня, поднимаясь с места, — У меня вообще-то отпуск.***
Тихо. Не слышно ни часов, ни чаек, Послушно сердце выключаем, И ты в песке, как будто в бронзе, Прости меня, моя любовь
Было ощущение, что на голову надели кастрюлю и били по ней много раз большой ложкой, причём продолжали бить до сих пор. Он ещё глаза открыть не успел, хотя его сознание вернулось из мутных сновидений, а уже почувствовал эту боль в висках и сдавленно простонал, не открывая рта. Кто-то провёл холодным и, видимо, влажным полотенцем по лицу, на мгновение стало легче. Потом мужчина попытался поднять веки, но в глаза ударил яркий свет, и он тут же закрыл их обратно. Кто-то поднёс к его губам стакан с водой, где была таблетка от похмелья, и Арсений схватился за эту руку, как за спасательный круг. Осушив стакан не без помощи загадочного спасителя, импровизатор сделал вторую попытку открыть глаза, и она была более удачной. Перед ним стоял Шастун, собственной персоной, немного помятый и заспанный. Он поставил пустой стакан на тумбочку и отошёл от кровати на пару метров, чтобы сесть на кресло и вытянуть свои длинные ноги. Арсений обвёл взглядом помещение и тут же вспомнил, что это номер в гостинице, который он снял на пару дней, пока находился в Москве. — Что вчера было, помнишь? — спросил Антон, что смотрел на него прямым взглядом, не переставая. — Очень смутно, — тихо ответил Попов, про себя надеясь, что они не переспали или ещё чего хуже. — Тебе нужен был компаньон для похода в клуб, — начал рассказывать Шастун с той части, которую брюнет ещё помнил, — Потом выяснилось, что тебе нужна была жилетка, потому что, не выпив и двух стопок, ты начал жаловаться на свою личную жизнь. Выпили ещё, а потом ещё. Я предложил тебе кого-нибудь подцепить, и ты отправился на танцпол. Выбранная тобой девушка оказалась не одна и, естественно, твой подкат не понравился её молодому человеку, и он тебе врезал раньше, чем я успел оказаться рядом, — Арсений потрогал пальцами ссадину на щеке, — Видимо, тот мужик промахнулся. Мы выпили ещё, а потом ты пил один и говорил, как сильно любишь своего Ваню, я же пытался уговорить тебя покинуть этот клуб. В такси тебя немного укачало, но это никак не помешало тебе нахамить таксисту и начать приставать ко мне в лифте. Уже в номере ты просил себя трахнуть, даже попытался сделать минет, но тебя вырвало на пол. Как только я положил тебя на кровать, ты уснул. Конец, — хмыкнул Антон, — Ты не знаешь меры и когда нужно остановиться. — Он всегда так говорил, — прошептал Попов, прикрывая глаза, — Прости меня, я не должен был так себя вести… — Ничего страшного, — махнул рукой Шастун. — Но как же? — нахмурился Арсений, пытаясь принять сидячее положение, — У тебя же есть девушка, и я не должен был… — Пустяки, — перебил его Антон, — Да, у меня есть девушка, но это не значит, что я храню к ней верность, — коллега перед ним нахмурился ещё больше, — Она знает, нам просто удобно вместе, во всех смыслах. — Никогда не понимал таких отношений, — негромко сказал Попов, свешивая ноги. — Ещё бы, — хмыкнул Шастун, — Ты же романтик и идеалист, веришь в великое и чистое чувство по имени любовь, что один раз и навсегда. — Я хотя бы познал это чувство, — прошептал Арсений, потирая ладонями лицо. — Как бы сильно ты не любил человека, когда-то наступит критический момент, и вы расстанетесь, — спокойно сказал Антон, наклонившись вперёд, — Будь это смерть, усталость или просто «разлюбил», — договорив свою речь, парень встал с кресла, — Ладно, я пойду, — он действительно пошёл на выход, но остановился, — И да, Арс, найди себе занятие, чтобы забыться. Что-то кроме алкоголя и случайных связей. — Спасибо за совет, — проговорил Попов, когда его друг уже ушёл.