Лавровая ветвь и меч

Испания. Мадрид. 1817 год. Франсиско торопливо шёл по мощёной улице. Худой и бледный, он казался больным и чахлым по сравнению с местными. Мимо проезжающая карета чуть не сбила его с ног. Он посмотрел усталыми глазами, как она удаляется. Парень поправил чёрный пиджак. Франсиско чувствовал себя чужим в этой стране, хотя и родился здесь. Большую часть своей жизни он провёл в Англии, и родина теперь казалась незнакомой и дикой. Испанцы пытаются казаться такими же аристократами, как и англичане. Одеваются как они, устраивают похожие вечера, но всё это фарс. Это совершенно разные народы. Франсиско вздрогнул от эмоционального выкрика за спиной и обернулся. Толстый продавец фруктов о чём-то шумно говорил с покупателем. Франсиско продолжил свой путь, ругая себя, что так за три года и не научился не реагировать на крикливых горожан. Тёмно-карие глаза невидяще смотрели на каменную брусчатку под ногами. Он не вернулся бы никогда, если бы не революция и война. Отец погиб, и поместье нуждалось в наследнике. Мать заболела, и всё пришло в упадок. Франсиско не был готов к этому, как и к своей должности инквизитора. После отмены инквизиции Жозефом Бонапартом в 1808 и восстановлении её вновь Фердинандом VII в 1814, люди ненавидели духовенство, прекрасно понимая, насколько лицемерна стала католическая церковь. Поэтому инквизиторы, в целях личной безопасности, не носили рясы. Франсиско свернул с основной улицы и ступил на частный двор. Он подошёл к деревянной двери и постучался. Ему открыл дворецкий. Голос Франсиско был тихий, но чёткий: — Инквизитор, граф Франсиско де Айяла. Он пустил парня в дом и тот окинул взглядом богатое убранство апартаментов. И снова эта имитация английского стиля. Франсиско брезгливо скривил губы. Раньше боготворилось всё французское, считалось дурным тоном не иметь хоть какую-то вещь прямо из Парижа. А после нападения Бонапарта, испанской аристократии резко полюбилась английская культура. Франсиско ненавидел лицемерие, а от Мадрида разило им за версту. — Госпожа наверху. — Важно сказал дворецкий, кинув на парня высокомерный взгляд. Франсиско пригладил чёрные вьющиеся волосы. Он знал, что выглядит неподобающе для аристократа, но во время обучения в Оксфорде его приучили выглядеть просто и опрятно и изменять своим привычкам он не собирался. Франсиско поднялся по лестнице наверх и услышал крики из спальни. Рядом с дверью стояли два его коллеги маркиза: Амадо Перес и Аугусто Морено. Они развернулись к нему. Седина тронула их головы с противоположных сторон и, когда они стояли рядом, это сильно бросалось в глаза. — Глянь, пришёл наш недоинквизитор. — Перес хохотнул и целлюлитный живот задрожал. — Позор фамилии, прятавшийся в Англии, когда его родина была в опасности. — Ядовито прошипел Морено. В отличие от своего друга он не обзавёлся огромным животом и выглядел для своих лет весьма неплохо. Шпильки коллег, так больно цепляющие раньше, уже не имели такого эффекта, и Франсиско холодно ответил: — По крайней мере, я не насилую свой приход. — Да как ты смеешь, щенок! — взвился Морено и подлетел к парню почти впритык. Мужчина был выше Франсиско, но это не пугало парня, он давно хотел ударить его по самодовольному лицу. У Франсиско не было доказательств, а показания простых людей давно уже никому не интересны. Морено фыркнул и парень разочарованно выдохнул. Аугусто никогда не шёл дальше угроз. — Лучше бы на войне был таким смелым. Франсиско вошёл в спальню к женщине. Немолодая дама была привязана к кровати за руки и ноги. Кожа выглядела сухой и неживой, будто маска, натянутая на лицо. Глаза плотно зажмурены. Её выкручивало, и она кричала нечеловеческим голосом. Следом за Франсиско зашли и два других инквизитора. Перес указал на книгу на прикроватном столике. — Канон 1399. Еретичка поплатилась за свой грех! Франсиско озадаченно осматривал женщину и медленно произнёс: — Насколько я знаю, вступил в силу одобренный папой Бенедиктом XV Кодекс канонического права и там больше нет этой книги. — Ты будешь учить меня работать? И что же, по-твоему, могло вызвать одержимость несчастной женщины? Парень посмотрел внимательнее на столик. Рядом с книгой лежала пудра и духи одной марки. — Она отравилась свинцом. Франсиско позвал дворецкого и развязал женщину. Он велел выбросить всю парфюмерию госпожи и отпаивать её ромашковым чаем. Аугусто негодовал: — Да с чего ты решил, что она отравилась свинцом, глупый мальчишка! — «Bloom of Ninon» — эта фирма давно уже запрещена в Англии из-за большого содержания свинца. Женщина пользовалась этой косметикой, что в итоге и привело к отравлению. Она поправится. Франсиско направился к выходу под гневные взгляды коллег. Постоянные поправки кодекса сводили с ума даже его самого, но он был рад ткнуть их в их же непрофессиональность. За эти три года Франсиско раскрыл много дел. И ни одно из них не было связано с мистикой. Инквизитор — следователь и судья церкви, — по факту был лишь пешкой для устранения неугодных. Каждый раз, выгрызая победу у своих коллег, он не чувствовал удовлетворения. Он возвращался к себе на квартиру. Он старался не думать о том, как малодушно поступает, не возвращаясь домой. Он отправлял деньги на поддержание поместья и лечение матери, но появлялся там очень редко. Упадок давил на него чувством вины. Из раздумий его вырвал голос девушки: — Франсиско де Айяла? Он поднял глаза. Перед ним была молодая девушка, закутанная в белую накидку. Голубые глаза вглядывались в него. — Да, — тихо ответил он. — С моей сестрой творится что-то неладное. Священник Джуан посоветовал мне обратиться к вам. Брови парня поползли вверх. — Что ж, хорошо. Он пошёл за ней. Девушка обернулась и солнечно улыбнулась. — Меня зовут Агата. — Красивое имя. — Сдержанно ответил на улыбку Франсиско. Он шагал за девушкой, стараясь вспомнить, о каком священнике идёт речь. — Скажите, Агата, а в каком храме проповедует отец Джуан? Она замялась, и Франсиско понял, что она врёт. — Зачем вы солгали мне? — Я боялась, что вы откажетесь помочь. Парень понимал, о чём она говорит, простые люди не могли приближаться к инквизиторам вне церкви. То, что Франсиско так свободно разгуливал по улицам, нарушение этикета и риск для жизни, но это самый лучший способ знать правду о жизни города. Франсиско вздохнул: — Я вас понял. Надеюсь, это единственное, о чём вы мне соврали? Девушка развернулась. — Я обо всём наврала. Но вы правда нужны мне. Только вы сможете разобраться во всём этом. — О чём вы говорите? — Пожалуйста, не на улице. Франсиско кивнул. — Хорошо. Ведите куда хотели. Пройдя несколько кварталов по узким улочкам, они завернули в частный двор и вошли квартиру в стиле прованс. Миллионы мелких роз были рассыпаны по мебели, занавескам и ковру. Пахло лавандой и мятой. Со второго этажа спустилась хозяйка дома, и Франсиско подавился воздухом. У неё были рога и перепончатые крылья за спиной. Удивительно красивая женщина с алыми волосами удовлетворённо ухмыльнулась и по-кошачьи прикрыла глаза. — Здравствуйте, граф. Агата, принеси нам чаю. Девушка удалилась. А Франсиско шокировано смотрел на женщину, силясь понять, чудится ему или перед ним действительно демон. — Ч-что вы такое? — от волнения голос дрогнул. Женщина обиженно надула губы. — Как некультурно говорить о даме в среднем роде. Она одёрнула длинное красное платье и села на кресло. Жестом она пригласила сесть и парня. Но Франсиско остался стоять, и она посерьёзнела. — У вас редкий дар, Франсиско. Вы можете видеть нечисть. Но я не враг вам. — Предлагаете поверить вам на слово? Назовись, демон! Она закатила глаза. — Я — Астарта, одна из князей ада. Недавно один из ваших, доминиканцев, пленил моего мужа. И мне это не нравится. Скоро город захлестнёт волна убийств и вам лучше бы вернуть Ваала на место в ад. Графа трясло и он тщетно пытался это скрыть. — Вы угрожаете городу? — Нет. Демону нужно чем-то питаться. Ваал предпочитает человечину. Франсиско напрягся всем телом. — А вы? Женщина встала с кресла и подошла к нему, и тот отпрянул. — Я рада, что вы спросили. Она привлекла его к себе и впилась в обветренные бледные губы. Франсиско ошарашенно расширил глаза и оттолкнул её. Астарта лишь ухмыльнулась. — А я питаюсь мужским возбуждением. На колени! Франсиско достал из внутреннего кармана распятие и начал читать молитву на латыни. Демон хмыкнул, абсолютно не обращая внимания на то, что делает инквизитор. — Странно. Значит, на тебя не действуют мои чары. Ничего, если мы перейдём на «ты»? Парень продолжал читать молитву. Астарта села обратно на кресло и взмахом руки откинула его распятие. — Успокойся, Франсиско. Если бы я хотела убить, ты был бы уже мёртв. Более того, я намерена оберегать тебя. — Мне не нужна помощь от демона. Она хмыкнула. — Какие мы гордые. Распятие не работает и твои стишки тоже. Ты думаешь, у Ваала нет свиты, которую он может позвать в любой момент? — Что же ты сама тогда не освободишь своего мужа, раз настолько сильна? Астарта скривилась. Агата принесла две чашки чая и поставила на столик. Женщина отпила немного. — Это твоя работа, инквизитор: изгонять демонов и ловить колдунов. Франсиско смотрел на неё сверху вниз и лихорадочно думал, что делать. — Что тебе надо? — Я же сказала, вернуть мужа в ад. — Нет, конкретно от меня. — Я хочу, чтобы ты изгнал демона в ад и наказал того, кто пленил его. По-моему, всё ясно. — Почему именно я? Из-за моего дара? — В основном, да. Но ещё и потому, что ты — настоящий инквизитор. Бесстрастный, честный и умный. Астарта накинула ногу на ногу и закусила губу. — Говорю, и завожусь от этого. Франсиско брезгливо отшатнулся. И женщина фыркнула. — Ох, простите. Она встала с кресла. — Подумай о моём предложении, Франсиско, и завтра дай ответ. Астарта отвернулась от графа и прижала к себе Агату. Демон игриво помахал перепончатыми крыльями и исчез в алой вспышке. Франсиско смотрел в место, где только что была женщина и приходил в себя от ужаса. Он осмотрел полностью квартиру. Она казалась нежилой, не было ни личных вещей, ни хоть малейшего беспорядка. Не найдя никаких зацепок, Франсиско направился к дому. Он думал о словах демона. Конечно, он не собирался ни о чём с ней договариваться. Его пугало то, что распятие и молитвы абсолютно не действуют на демонов. Это заставило его усомниться в своей вере, и в том, что говорил орден. На улице стемнело и похолодало. Франсиско поёжился и вжался в пиджак. Он замёрз, впрочем, он всегда мёрз, даже в жару. Придя в свою, почти пустую, квартиру, он обнаружил письмо, просунутое под дверь. На нём стояла печать «Священного трибунала». Он сломал её и прочёл письмо. Это было приглашение на сбор инквизиторского католического ордена. Франсиско приготовил всё для завтрашнего отъезда. Перед сном он медленно снял всю верхнюю одежду, обнажая незаживающие раны на спине, и встал на колени. Он размотал белую ткань и достал многохвостовую плеть. Он бил себя за гнев на коллег, за свою гордыню, за трусость, за дурные мысли и за общение с демоном. Закончив самоистязание, он вымыл плеть, себя и лёг спать.