Праздник кровавой Луны и возвращение блудного принца

Дверь со скрипом открылась; послышались тихие шаги. Хосок ощутил чьё-то присутствие в своей комнате — он знал, кто это. Тишину прервал вздох, и спустя секунду кое-кто уже стоял за ним и обнимал за плечи. Они оба всматривались в зеркало. — Ух, ты меня поразил, Хосок, — сказал кое-кто — его дорогой Минхёк — и положил голову Хосоку на плечо. Тот взглянул на него и улыбнулся, обернулся к зеркалу и в сотый раз поправил свой костюм: — Ты так думаешь? Кажется, я последний раз надевал этот костюм в 1912. Это был викторианский костюм, совершенно вышедший из моды даже тогда, когда Хосок его надевал последний раз, но очень ему идущий. Минхёк кивнул, отстранившись от Хосока. — Да, это заметно, — он осмотрел Хосока. — Из нашей поездки в Европу, да? — Минхёк вздохнул, качая головой и предаваясь воспоминаниям. — Прекрасное было время, — Хосок кивнул. — Хорошо, что вечеринка в стиле стимпанк. Ты будешь в тему — как-никак, конец девятнадцатого века, — Минхёк положил руку Хосоку на грудь; к такому жесту Хосок уже привык.— А я как смотрюсь? — он повернулся к зеркалу и начал позировать. Минхёк был одет в плотно облегающий тёмно-синий костюм из бархата с узором Пейсли и шёлковой оборчатой блузкой под ним. Он подходил к белым волосам и красному оттенку губ, который Минхёк полюбил в последнее время. Он создавал впечатление, что Минхёк секунду назад вкушал чистейшую душу. — Ты выглядишь ошеломляюще, Минхёк, — сказал Хосок. — Потрясающе. Тот занёсся от комплимента. — Ты тоже, — бросил он назад. — Мы же будем самой красивой парой, да? — он подошёл и крепко прижал к себе Хосока. — Минхёк… — вздохнул тот. Минхёк застыл на секунду, потом медленно отпустил руку Хосока. — Я знаю, я знаю. Он вздохнул и потом улыбнулся, игриво хлопнул Хосока. — Мы будем лучшей парой! Вампиры будут нам завидовать, а люди — умолять нас укусить их, — Минхёк ухмыльнулся, показывая острые клыки. — Ну конечно, — Хосок закатил глаза. Он улыбался. Минхёку всегда удавалось сделать его счастливым. — Я рад, что ты решил пойти на этот праздник. Не думаю, что я поехал бы один, — сказал Минхёк, смотря назад, в зеркало. — Хёну преданно приглашает меня на каждый праздник вот уже несколько веков. С того момента, когда я ещё наслаждался одиночеством, — сказал Хосок. — И вот ты идёшь на Праздник кровавой Луны! Вампиры со всей округи туда соберутся. Служить будут только лучшие питатели. Будет весело. Пошли, — Минхёк схватил Хосока за руку. — Мы же тут закончили? Наш шофёр уже под домом, не хочу заставлять его ждать. — Ага, — Хосок провёл рукой по волосам, пока Минхёк тащил его из комнаты. — Придёт очень много народа, — он вновь заговорил, — и, может, я встречу старых родственников, которых видел ещё до обращения. Я люблю встречаться с семьёй. — Каких старых родственников? — глаза Хосока расширились. Он даже перестал идти. Хосок никогда не думал об этом. Они стояли напротив лестницы, идущей от парадного входа их дома. Хосок развернулся и посмотрел на великолепный портрет, висящий на стене — старый, но хорошо сохранившийся. Хосок никогда бы не допустил, чтобы с ним что-то случилось. Он смотрел на картину — на ней стоял сам Хосок, а рядом на бархатном стуле сидел кто-то ещё. Тот, кого Минхёк никогда не знал; тот, кого Хосок знал уже столетия. Всякий раз, когда Минхёк спрашивал о нём, единственным ответом было: «о нём столько драгоценных воспоминаний, что не пересчитать». Всё, что Минхёк знал о нём — что он — первое существо, к которому Хосок привязался. Это ничего не говорило Минхёку, но в то же время объясняло всё, что ему нужно было знать. — Скажи, Минхёк, — Хосок выступил немного вперёд, — ты ведь чаще ходишь на подобные мероприятия, — он сделал ещё один шаг. — Ты видел кого-нибудь, похожего на него? — Ни разу, Сок, — ответил Минхёк. Он прошагал к нему и положил руку ему на плечо. — Но, может, сегодня он будет там. — Может, — вздохнул Хосок. Он чувствовал, что его мёртвое сердце начало стучать. Он вздохнул. — Было бы хорошо. Хосок глянул под ноги, развернулся и спустился по ступенькам. Минхёк смотрел, как он идёт. Затем сам повернулся к портрету и уставился на загадочного мужчину, на его высокие скулы и колкий взгляд. Этот тип покинул Хосока так давно, но сердце Хосока всё ещё у него. Минхёк никогда не понимал, почему. Чем Минхёк хуже него? — Ты идёшь или как? — спросил Хосок снизу. Минхёк повернулся. — Да, уже бегу! * Солнце село, но Минхёк всё ещё ощущал его тепло на коже. Окна лимузина были затонированы, чтобы скрыть пассажиров от лишних глаз. Хосок сидел рядом. Ноги дрожали от волнения, и Хосок забавно улыбался. — Не могу дождаться, когда мы приедем, — сказал Минхёк. — Я попросил Хёнвона прислать мне фото интерьера, и там всё так замечательно, — он вздохнул. — Я чувствую, что вновь живу. — Правда? -Хосок наклонил голову. — Но я думал, тамошний стиль вдохновлён Европой. А мы — в Корее. — Да, — Минхёк поднял глаза и покрутил головой из стороны в сторону, — но ты возил меня в Европу! — Уже десятилетия прошли, — Хосок захихикал. — К тому же, ты теперь вампир. — Это всё мелочи, Сок! — надулся Минхёк. Но, сделав глубокий вдох, он вновь улыбнулся. — Поездка была здоровская. Я рад, что ты взял меня с собой. Хосок кивнул, продолжая напевать что-то. — Не проблема. Глядеть на мир — это здорово, а с тобой — ещё лучше. Глаза Минхёка расширились. Он прокашлялся и отвернулся. Он не пил крови сегодня, поэтому не мог краснеть. В особняке уже было полно народа, когда Хосок и Минхёк прибыли туда. Они зашли в здание красиво и изящно, приподняв головы, показывая всю свою мощь и силу. Как-никак, хозяин был их родственником. Они собирались устроить хорошее шоу. — Хосок, неужели это — ты? — помяни дьявола! Хосок развернулся на голос и улыбнулся. — Хёну, сколько лет! — Много, — Хёну тряхнул головой, не веря, что находится рядом с ними. Он посмотрел на Минхёка. Тот хихикнул, кладя руку Хосоку на плечо. — Я наконец уговорил его. — С ума сойти, — Хёну подался вперёд и обнял Хосока. Хосок обнял его в ответ, и так они стояли ещё чёрт знает сколько. — Я так рад, что ты всё-таки сделал это, — сказал Хёну, наконец разорвав объятья. — Мы должны о стольком поговорить, но сейчас я занят гостями. Продолжайте пока без меня, — он указал дверь в конце широкого коридора, ведущую во внутренний двор. — Закуски и развлечения там. Я бы сказал«чувствуйте себя, как дома», но здесь и так ваш дом, поэтому… — Хёну неловко усмехнулся и почесал затылок. — Конечно! Возвращайся, когда закончишь с ними, — Хосок захихикал вместе с ним. Хёну кивнул. Он смотрел на Минхёка, а затем протянул руку. Тот её пожал. Хёну поднёс его руку к губам и поцеловал. — Я очень рад встретить и тебя снова. Спасибо, что притащил этого ребёнка. Он ведь не любит появляться на семейных праздниках, — Хёну дёрнул бровями в сторону Хосока. — Ничего. Я долго этого добивался, — Минхёк накрыл, хихикая, руку Хёну своей рукой. Хосок скрестил руки. — Минхёк, пошли, — он взял его за руку. — Пора увидеть всех, кто сюда пришёл. Они двинулись в сторону выхода на задний двор. Хосок на секунду обернулся к Хёну: — Приходи, когда будет время! — Обязательно! — кивнул тот. * Во внутреннем дворе стояло несколько круглых столов, их окружали прямоугольные столы с закусками. Некоторые круглые столы пустовали, и Хосок с Минхёком решили присесть за один из них, вдали от входа в особняк. По пути они поприветствовали нескольких родственников, связанных с ними не кровно, а из-за того, что обращали друг друга. Хосок и Минхёк были частью рода Хёну, потому что Хёну обратил Хосока, а тот обратил Минхёка. Они встретились благодаря кровному брату Хосока, Чжухону, который последние полвека находился в Штатах с другим семейством вампиров. Они так же встретили кузенов и дядь с тётями, разных друзей семьи, которых Хосок не видел годами; о которых Минхёк знал, как и о личности с портрета — без подробностей. — Здесь так много семей, с которыми я давно не встречался. Я очень рад, что пришёл, — сказал Хосок, как только они сели за круглый стол. — Спасибо, что привёл сюда, Мин. — Я знал, что тебе понравится, — Минхёк выдул грудь. — Добро пожаловать. Ночь кровавой Луны — семейный праздник, поэтому вполне естественно, что я предложил тебе пойти, — он положил ладонь на стол и медленно повёл её к Хосоку. — Рад, что ты согласился. — И правда, — Хосок кивнул и взял руку Минхёка. — Сегодня ночью будет весело. — Так, вы двое, — пространство за ними разрезал чей-то голос, и Хосок отпустил руку. — Первые напитки. Предпочитаете алкогольные или?.. — Хёнвон! — Минхёк ахнул. — Я думал, ты сегодня не работаешь! Хёнвон поднял поднос с напитками. — Я только в комнатах не работаю. Не хочу служить пьяным вампирам при кровавой Луне. — Безалкогольные, — ответил Хосок. — Алкогольные, — сказал Минхёк, протягивая руку, чтобы Хёнвон мог что-нибудь подать. — Да, хлебните, потому что потом меня тут уже не будет, — Хёнвон подал бокал, полный крови, с красным кольцом вокруг ножки. — Некоторые вампиры уже засосали питателей, и я не могу никого заставить работать. У них похмелье, — Минхёк кивнул и взял бокал. — И вам, — Хёнвон протянул бокал Хосоку. — Спасибо, — тот взял его и поставил. Хосок и Минхёк смотрели друг на друга и немного тихо посидели, прежде, чем сделать по глотку. — Хорошо будет увидеть вас снова, мистер Хосок. — начал Хёнвон. — А то столько лет прошло… — Совсем немного. Впрочем, для меня время идёт так быстро, — Хосок небрежно мотнул головой. — Я видел многое, что тут изменилось. Вы заканчиваете работать? — Не-а, — сказал Минхёк и покачал головой. — Он сейчас любимчик Хёну, поэтому делает всё основное. — Я не любимчик мистера Хёну, — Хёнвон закатил глаза. — Ой, дорогой, я тоже был любимчиком Хёну. Я знаю, как это работает, — Минхёк сделал новый глоток и подпёр рукой голову. — Не думал, почему это Хёну не хочет, чтобы ты сегодня нам служил, хотя в день кровавой Луны должны служить все питатели? Ты вчера говорил, что сегодня ночью вообще не будешь работать, но, оказалось, он всё-таки разрешил тебе разносить напитки. Ты — его любимчик, — его рот искривила самодовольная ухмылка. Хёнвон ахнул и на секунду взглянул вверх. Затем посмотрел на Хосока: — Какие у вас с ним дела сегодня? — Эй! — завопил Минхёк. — Я тут говорю. — Да плевать, мне нужно возвращаться к работе. Увидимся, господа, — Хёнвон отправился обслуживать следующий стол. — Разве родитель не должен был заступиться за своё дитятко? –спросил Минхёк у Хосока. — Мин, ты серьёзно? — Хосок дёрнул плечами и вновь сделал глоток крови.— На опекуна больше похож ты. А я слишком хороший. — Ты слишком сильно меня любишь, — Минхёк радостно ухмыльнулся. Хосок закатил глаза. — Да. Полагаю, да. Минхёк улыбнулся ещё шире. На секунду ему захотелось представить, что Хосок имел ввиду именно то, на что он надеялся — что Хосок любит его так же, как и он. Всего на секунду. После того, как она пройдёт, Минхёк снова почувствует пустоту. Он выпил немного отдохновения из бокала и встал. — Пойду поболтаю с кем-нибудь. Ты останешься здесь? — Я буду ждать Хёну, — кивнул Хосок. — Тогда увидимся позднее. Минхёк двинулся вдоль стола, схватил ещё один бокал крови с алкоголем у проходящего официанта. * — Не странно ли то, что вампир крутится вокруг питателя? — спросил Хёнвон у Минхёка, принеся с кухни новый поднос с бокалами. — Что? Я думал, мы друзья, — Минхёк драматично прижал руку к груди. — Так-то да, — Хёнвон неотрывно смотрел на него, — но я сейчас работаю, а на работе не бывает друзей. — Хорошо, — Минхёк закатил глаза. — Разве ты не должен быть сейчас с Хёну и Хосоком? Все гости приехали, поэтому они уже должны быть вместе, — говорил Хёнвон, расставляя бокалы на подносе. Все годы, пока он работал у Хёну, он научился держать поднос с пятью бокалами одной рукой. — Я подойду позднее. Сейчас мне нужно немного отдохнуть от них, — Минхёк вздохнул. — Со мной вместе? — спросил Хёнвон, подняв бровь, а затем взял поднос. Если б не взял, Минхёк точно пихнул бы его. — Ты понял. — Естественно, — кивнул Хёнвон и начал расхаживать по кухне. Минхёк ходил за ним. — Но всё же: почему ты бежишь от любви всей своей жизни? А тот только молча уставился Хёнвону в спину. — Я не бегу от него. — Тогда отлично. Просто было бы странно бегать не пойми где после всего того, что ты сделал, чтобы он сюда пришёл. — Да в этом-то и дело, — Минхёк горько вздохнул. Хёнвон повернулся и взглянул на него. — В день кровавой Луны может случиться всё, что угодно. Все встречаются. Все прощают друг друга. Удача встаёт на твою сторону. Я лишь хочу, чтобы сегодня случилось что-то особенное. Пускай Хосок посмотрит на меня так, как я смотрю на него… я, правда, боюсь, этого не произойдёт. Хёнвон немного постоял в тишине, а затем покачал головой: — Ты безнадёжен. Ничего не произойдёт, если будешь всё время торчать здесь. Чтобы что-нибудь случилось, тебе нужно сделать эту ночь своей. — Да, но… — Минхёк опустил глаза. Унылые мысли и воспоминания одолели его. — Я не готов. — Ну и ладно, — Хёнвон глянул далеко вперёд. Они стояли около дверей во внутренний двор. — Может, в следующий раз. Минхёк замер, сдвинув брови. Он хотел, чтобы всё случилось сегодня — нет, этому просто сегодня суждено случиться сегодня. * Больше ста лет назад Минхёк шагал вдоль стен старого дома Хёну с уверенностью, видной лишь ему самому. Он зашёл в залу, где отдыхали вампиры, и уставился на свою цель. Ухмыльнувшись, Минхёк зашагал к ней и без всяких колебаний сел бочком к ней на колени. — Вы отправляли за этим? — спросил Минхёк мило, демонстрируя своей цели руку с бокалом крови. — За этим, да, — цель забрала бокал. — За этим, — и двинула Минхёка со своих колен. — Не так быстро. — За счёт заведения, — захихикал Минхёк и положил руку на грудь своей цели. — Мы же вам всегда рады, мистер Хосок. Его цель, непревзойдённый красавчик Хосок, наконец вернулся домой спустя стольких лет пребывания чёрт знает где и теперь улыбался. — Ага. Он отпил из бокала, и его губы окрасились кровью. Минхёк облизался, смотря на него. — Я ценю твой тёплый приём, Минхёк, — сказал Хосок, обвивая рукой чужую талию. Такое простое движение, но работает на всех — и на вампирах, и на людях.Затем Хосок положил руку Минхёку на грудь и произнёс, отталкивая, — Но меня это не интересует. Минхёк вытаращил глаза. Он услышал, как Хёну и Чжухон — два других вампира — зашли в комнату. Минхёк служил в этом доме много лет. Он не мог поверить, что его отшили. — Отойди от него, Минхёк, — послышались слова Хёну. — Он ведь только приехал. Приказы начальства! — вспомнил Минхёк и слез с Хосока, всё ещё поражённый. В глазах Хосока было пусто. — Ты всё ещё можешь сесть сюда, — Чжухон похлопал по своему бедру. Минхёк всмотрелся в него. Не похоже, что у него был выбор. Сегодня ночью он был единственным питателем. Он должен был подчиняться. Он улыбался — это ведь не проблема. Чжухон ему нравился. Минхёк пересёк комнату и сел на полу перед ним, и положил руки ему на бёдра, и сложил голову. Тот стал водить по его длинным волосам. Три вампира завели беседу. Больше всего говорили о Хосоке, о том, что он творил последнее время. Не переставая искал что-то (или кого-то). Минхёк не понимал, почему, но когда он наблюдал, как Хосок говорит о самом себе, он невольно замечал тоскливое выражение лица, будто подавленную любовь и страсть. Хосок смотрел на Минхёка так чудесно, и тот не мог не глядеть в ответ. Он и правда не понимал, почему этот красавчик его отшил. Минхёк громко вздыхал. — Ты устал? — тихо спросил Хёну, и, когда Минхёк посмотрел на него, он заметил этот вопрос в его глазах. — Немного, — соврал Минхёк, зевнул, стараясь делать вид, что вздыхал совсем не о Хосоке. Минхёк встал. — Прошу прощения за сегодняшний вечер. — Иди отдыхать, — кивнул Хёну. –Ты хорошо поработал этой ночью. — Доброй ночи, — Минхёк, улыбаясь, поклонился. Затем взглянул на Хосока, смотрящего на него пристально, и ушёл. — Можно, я тебя провожу? — вмешался Чжухон. Минхёк глянул на него и ухмыльнулся. Он протянул руку Чжухону: — Как пожелаете. Когда они вышли из залы, Чжухон негромко произнёс: — Кажется, мой старший брат тебе симпатичен. — И что, если да? — Минхёк повернулся к нему. — Ничего, — Чжухон тряхнул головой. —Просто знай, что он никогда не посмотрит в твою сторону. Минхёк нахмурился. Ему всё это совсем не нравилось. Никто не смел говорить ему такие вещи. — И почему же? — Он уже влюблён. Уже несколько веков. Безнадёжно влюблён. Ты ни за что не победишь в этой схватке. — Я понял, — пробормотал Минхёк, встав на месте. — Ладно, — повернулся, посмотрел на Чжухона, — я же могу хоть попытаться, правда? — и улыбнулся с надеждой. — Я никогда не видел, чтобы кто-либо так резко тебе отказывал, как он сегодня. Не думаю, что у тебя есть шансы, — Чжухон ухмылялся, — но всё верно — ты можешь попытаться. Несмотря на то, что исход уже ясен. Минхёк фыркнул и продолжил идти. Он предпочёл бы не слушать этих речей. Он был Ли Минхёком. Он много времени провёл рядом с вампирами. Он знал, как заманивать их в ловушку, соблазнять и получать всё, что угодно. Хосок не мог стать исключением. — Забудь о нём, Мин, — сказал Чжухон, уже более осторожно. — Я не хочу, чтобы ты ранил себя. — Не забуду, — перед Минхёком восставало лицо Хосока. — Я не забуду, — повторил он вновь, будто самому себе. * Быстро же он упал на дно — с тех пор, когда они впервые встретились. Стыдно, что спустя столько лет он продолжает бегать с той же надеждой на то, что когда-нибудьэто всё окупится сполна. Вся уверенность гаснет, когда Минхёк вспоминает, как Хосок отреагировал на мысль о них как о паре. Минхёк спускался к Хёнвону. Оглянувшись, он увидел Хёну и Хосока, которые действительно уже сидели вместе. Минхёк вздохнул и посмотрел на Хёнвона: — Я ещё вернусь. Хёнвон кивнул, и они разошлись, как только коснулись ногами росистой травы. Минхёк мгновенно дошёл до своего стола. — Я снова тут, — сказал он и сел рядом с Хосоком. — Где ты был? — Хёну улыбался ему. — Ой, да ты знаешь, — Минхёк выдохнул, очищая свои перчатки от пыли. — Мешал Хёнвону работать. — Наверное, он и упросил тебя вернуться, — ухмыльнулся Хёну. — Я всё равно бы пришёл, — сказал Минхёк. — Прошло много времени с тех пор, как мы вот так сидели и разговаривали. Хосок кивнул. — Вся семья должна быть вместе, но мы никак не можем найти Чжухона. Где он? — Хосок посмотрел на Хёну. — Он мне сказал, что ждёт кое-кого. Он присоединится к нам позднее, — ответил Хёну. — Кого ждёт? — спросил Хосок. — Не знаю, — тот пожал плечами. — Какие-то знакомые из Америки. Чжухон хочет нам их представить. — Ладно, я в предвкушении, — сказал Хосок. — Чжухон такой общительный, неудивительно, что он завел друзей в Америке. Но то, что он привёз их сюда, значит, что они действительно особенные. — Ты прав, — кивнул Хосок, посмотрев на Минхёка. — Я даже не думал об этом, — Хёну почесал подбородок. — Теперь мне тоже любопытно. — Можем узнать, — Хосок улыбнулся и повернулся к Минхёку, — пойди и спроси Чжухона. Он боготворит тебя, так что, может, и расскажет. — Хорошо, я попробую, — хихикнул Минхёк, и через секунду его уже не было. * И секунду спустя Минхёк появился перед Чжухоном, который стоял у лестницы, ведущей в особняк. Чжухон говорил с дальними родственниками и подпрыгнул от неожиданности, когда Минхёк вдруг встал перед ним. — Господи, Минхёк, предупреждай для начала, — сказал Чжухон, рукой хватившись за сердце. — Я чуть не умер от испуга. — Я просто подошёл, а ты уже умер. — Ладно, проехали. Родственники стояли перед ними и незаметно улыбались. — Минхёк, — одна из них кивнула ему. Тот не без напряжения достал её образ из ещё человеческой жизни. — Дамы, — Минхёк кивнул и улыбнулся в ответ. Те снова захихикали. — Итак, Чжухон-и, нам сейчас нужно вернуться, но мы потом вас догоним, — сказала одна из них. — Обязательно к вам придём, Минхёк, — сказала другая. — Обязательно, — кивнул тот, опять улыбнувшись. Дамы удалились, волоча за собой полы платьев. — А кто это? — прошептал Минхёк, как только дамы ушли достаточно далеко. — Э-э… двоюродные сестры, троюродные? — Чжухон внимательно смотрел на Минхёка. — Я не знаю, — он помотал головой. — Они связаны либо с Хёну напрямую, либо с его предками. Минхёк задумался. — Они кажутся знакомыми. — Конечно, кажутся. Раньше они были частыми посетителями таких кормушек, как эта, пока кое-что не случилось, — объяснил Чжухон. — Но кого это волнует? Хорошо, что они сегодня здесь. — Согласен, — Минхёк кивнул. Чжухон дёргал плечами. — Но я вот зачем пришёл, — Минхёк ухмыльнулся. — Хёну говорил мне, что ты ждёшь кого-то. Кого именно? Он подошёл ближе и положил руку Чжухону на плечо. Тот посмотрел на Минхёка, вопросительно подняв бровь. На самом деле Чжухон не был удивлён. — Это сюрприз, — его губы расплылись в улыбке. — Я хочу, чтобы вы узнали позднее. — Ох, одумайся, так же неинтересно, — Минхёк тряхнул головой. — Расскажи мне. Я не буду докладывать Хёну, чтобы был сюрприз для него. Чжухон всё ещё сомневался. — Вообще никому. — Да, Хосоку тоже не скажу, — Минхёк вздохнул, — как сильно он не будет просить, — он закатил глаза. — Ну же, — толкнул Чжухона, — говори. Я знаю, что это кто-то из Америки. Ты им так сильно дорожишь? Чжухон просто смотрел на него. Они простояли так несколько секунд. Звуки праздника заполняли пространство между ними. Минхёк смотрел в глаза Чжухону, на его выжидающую улыбку. Минхёк не собирался уходить, пока не получит ответ, и до Чжухона это наконец дошло. Он вздохнул: — Ладно. Всё в порядке… Чжухон отступил от Минхёка и скрестил руки. Минхёк ликовал, но внешне оставался спокоен и ухмылялся. Чжухон опустил глаза на землю. — Его имя Чангюн, — наконец начал говорить он. — Он недавно обратился и хочет прибиться к какой-нибудь корейской семье, поэтому я предложил ему приехать к нам с ещё кое-кем. Я знаю, что Хёну не станет возражать, — он посмотрел в небо. — Ты сам знаешь, как сложно вампирам пересечь океан за ночь. Мне остаётся только надеяться, что они успеют до рассвета. Они правда хотят провести день кровавой Луны с нами. Минхёк выслушал, не прерывая. — Да, звучит замечательно. Уверен, Хёну примет его. Только почему ты держишь всё это в секрете? — спросил Минхёк. Чжухон вздохнул. — Хотел пошутить, но сейчас, думаю, уже ничего не выйдет. Иди и расскажи обо всём Хёну и Хосоку. Я собираюсь ждать у входа. Чжухон похлопал Минхёка по плечу и ушёл. Минхёк смотрел ему вслед. Будет ли новый член семьи большим сюрпризом? Хорошо вышло бы. Последним присоединившимся членом семьи был Минхёк, поэтому неплохо было бы иметь вампира помладше, ведь Минхёк сам ещё очень молод. Он улыбался. Он был взволнован этой будущей встречей. Он думал обо всём, чему мог бы его научить. С этими мыслями Минхёк отправился к уже знакомому столу. — Ты же выведал всё, что смог, Минхёк? — спросил Хёну, как только тот сел к ним. Он посмотрел на Хёну. — Это недавно обратившийся вампир из Америки. Он ищет здесь семью, и Чжухон будет в восторге, если мы сможем его принять. Хёну медленно кивнул. Некоторое время он был погружён в мысли. — Если Чжухон ему доверяет, я не вижу причин отказывать. Он сможет присоединиться. — Прошло много времени с тех пор, как наша семья пополнялась последний раз, — согласился Хосок. — Нас мало, но мы сплочены. Мы сможем хорошо о нём позаботиться, — сказал Хёну. — Чжухон может взять его под своё крыло как родитель, если это будет необходимо. Хосок посмеялся и повернулся к Минхёку. — Мин, а ты у нас теперь не самый младший, — и взъерошил ему волосы. — Эй, я убил столько времени на причёску, — Минхёк схватил руку Хосока и попытался ею привести причёску в порядок. — Ладно, и так сойдёт. Как бы я не любил, что меня балуют, пора бы побаловать кого-то другого. Хёны кивнули. — Должен признаться, я скучаю по тем временам, когда Хёну был самым младшим, — Вонхо хихикнул, допивая вино из бокала. — Серьёзно? — Хёну поднял брови. — Ладно, если тебе станет легче — Чжухон иногда забывает, что он младше тебя. — Забывает?! — Хосок вытаращил глаза на Хёну. — Так, где этот ребёнок? Я же старше на сотни лет. Хосок поглядел по сторонам. Хёну и Минхёк хохотали. — Он у парадного входа, ждёт того самого, — сказал Минхёк. — Я уверен, что он извинится за всё сказанное и сделанное, — Хёну положил Хосоку руку на плечо. — Хорошо бы, — произнёс тот. — Ты же знаешь, какой он, — сказал Минхёк, — он такой. А я что-то сомневаюсь, что ты и правда с ним что-нибудь сделаешь. Он же твой маленький братишка. — Эй, Минхёк, — Хосок холодно посмотрел на него. Тот лишь мило улыбался. Хосоку пришлось убрать свою напыщенность и беспомощно посмотреть в другую сторону, и тогда Минхёк громко засмеялся. Эти трое говорили и говорили. Шутливая атмосфера никак не уходила. Минхёк с Хосоком только вернулись из австралийской поездки. Накопилось так много историй. Праздник проходил в уже новом особняке. Хёну возвёл его для того, чтобы расширить бизнес. Дом был восхитителен, и Хёну предложил родным погостить несколько дней в его комнатах. Минхёк почти сразу согласился, правда, пришлось потом посоветоваться с Хосоком и сказать, что они подумают. Бокалы опустели, но за увлекательной беседой никто этого не заметил. — Какого чёрта? — пробормотал Хосок, поглядев в свой пустой бокал. — Уже? — Ты пил слишком быстро. Это неудивительно, — посмеивался Минхёк. Тот надулся. Потом повертел бокал и глянул на Минхёка, смотрящего неотразимыми щенячьими глазками. В тот момент он уже знал, что скажет Хосок. — Мин, не можешь принести ещё? И Хёну почти допил, — Хосок взял его бокал, стоявший прямо перед самим Хёну, и отлил половину себе. — Видишь? — сказал он и вернул бокал. Хёну стал туда смотреть, посмеиваясь. Затем он улыбнулся и тряхнул головой. — Негодяй, — произнёс. Минхёк улыбался, смотря на всё это. Забавно было наблюдать, как Хёну играл с Хосоком. Хёну был самым старым вампиром в Корее. Каждый относился к нему максимально уважительно — он ведь это заслужил — каждый, но не Хосок. Хосок был лишь на несколько сотен лет младше Хёну — почти такой же древний, как считал Минхёк и другие молодые вампиры — но люди всё ещё были в шоке смотря на о, как Хосок ведёт себя с родителем. Минхёк понимал, что когда они увидят, как Чжухон, малец, едва достигший трёхсот лет, ведёт себя с Хёну — он точно заработают сердечный приступ. Минхёк по сравнению с ними вообще был младенцем — ему недавно исполнилось сто. Но он сидел с ними именно потому, что пил кровь. Минхёк поднялся и сказал, улыбнувшись: — Я поищу Хёнвона, — и исчез. * Минхёк пронёсся сквозь толпу со скоростью, известной только вампирам. Он не мог отыскать Хёнвона, пока не пришёл на кухню. — Ах, вот ты где! — громко объявил он сам себе. — Твою ж… — Хёнвон вздрогнул, потом вновь нащупал банку с кровью, из которой разливал в тонкие горлышки бокалов. — Минхёк! — он развернулся и уставился на вампира. — Ты уже раздражаешь, — пробормотал он. Минхёк услышал это совершенно отчётливо. Он же всё-таки вампир. — Но ты всё ещё обожаешь меня, — сказал он самодовольно, прижав руку к груди. — О да, — Хёнвон кивнул. Затем повернулся и продолжил работу. — За дополнительную плату. Минхёк драматично вздохнул. — Но я думал, что мы не просто вампир и питатель! Хёнвон игриво кивнул и закатил глаза. Затем улыбнулся, но более ничем не хотел развлекать Минхёка. Работа не ждала. — Плевать, — пробубнил Минхёк. Он прыгнул как мог быстро к Хёнвону. — Мне нужно принести бокалов к столу. — Можешь спросить и кого-нибудь другого, кто работает сегодня ночью, — Хёнвон посмотрел на Минхёка. — Коне-ечно, но я решил попросить нашего любимого питателя, — Минхёк положил руки Хёнвону на плечи и обнял его. Тот съёжился, и Минхёк дал ему отойти. — И выполни одну просьбу. — Ну уж нет, — Хёнвон закончил разливать кровь по стаканам и стал ставить их на свой гигантский поднос. — Какую ещё просьбу? — Дружеское одолжение, Хёнвон-и, — Минхёк вновь положил руку ему на плечо.– Можешь увести Хёну от нас с Хосоком? — Чего? — тот посмотрел на Минхёка. Минхёк вздохнул. — Мне нужно остаться наедине с Хосоком так же сильно, как я люблю моего дедулю. Я хочу, чтобы всё пошло, как надо — тем более, я чувствую, что кровавая Луна скоро поднимется, — Минхёк поднял голову и вспомнил, что скоро вместо потолка будет глядеть на небо. — Тебе нужно избавиться от Хёну? — Хёнвон содрогнулся и свалился на стол. — Не находишь это странным? Но Минхёк громко засмеялся, а потом похлопал Хёнвона по спине, как пса: — Для вампиров это ничего не значит. — Я в курсе, — Хёнвон посмотрел на него, — но это всё равно звучит странно, и разве дедуля не выше этого? Ты правда хочешь… — Я понял, что тебе не нравится эта идея, — Минхёк посмеивался, — но всё равно, — и прокашлялся, — ты поможешь мне, дорогой, милый, любимый Вонни? Тот вздохнул. — Можно я сначала кое о чём спрошу? — Минхёк кивнул, передёрнув плечами. — Почему ты пытаешься всего добиться именно сегодня? А если даже не хочешь, то чего вообще ждёшь от сегодняшней ночи? Он же отказал тебе давным-давно, разве не так? Минхёк поник. — Жестоко. Это ведь весь вопрос, да? — Хёнвон молчал и уныло ждал ответа. Минхёк вздохнул, собирая мысли. — Я должен попытаться сегодня. Как я уже говорил, это же кровавая Луна. Произойти может всё, что угодно. Если я не попробую, я… — он вздохнул. — Я не знаю. Хёнвон ответил не сразу. Он только вздыхал и тряс головой, потом снова стал расставлять бокалы. — Кровавая Луна поднимется примерно, — Хёнвон глянул на наручные часы, — через час. Наверное, у меня получится отвлечь Хёну — скажу, что чего-нибудь понадобилось для торжества или что-то такое. Я постараюсь. Вампир вытаращил. Что-то расцвело у него внутри, и он улыбнулся во весь рот: — О, Хёнвон, — он подошёл, чтобы обнять дражайшего друга. — Спасибо тебе огромное. Большое-большое-большое спасибо. Хёнвон некоторое время стоял, не обнимая его в ответ. — Да, да, удачи тебе с Хосоком, — когда Минхёк отпустил его, он взял поднос. — Возвращайся, и я заберу Хёну, — он развернулся и посмотрел на Минхёка. Тот радостно кивнул. Они вышли из кухни. Пока шагали в главный зал особняка, Минхёк заметил там небольшие волнения. Он прищурился. — Что там творится? — воскликнул он. — Не знаю, — Хёнвон покачал головой. Они зашли в главную залу дома и увидели толпу, стоявшую кругом. Хёнвон наклонил голову. — Без понятия, что могло случиться, — пробормотал он. Многие собравшиеся что-то обсуждали, и хотя Минхёк слышал их, потому что был вампиром, но не мог разобрать, о чём была беседа — слышал только удивление в голосах. Любопытство овладело Минхёком, и он подошёл ближе. Хёнвон двинулся за ним — устало, но тоже не без любопытства. И как раз в тот момент, когда Минхёк почти раздвинул толпу, чтобы рассмотреть хоть что-то, какой-то вампир быстро проскочил перед ним и растолкал толпу в одно мгновение. В середине стояли два вампира, и Минхёк плохо улавливал картину. Вампир, пролетевший мимо него, был Чжухоном. Он светился самой яркой улыбкой, которую только видели на нём за ночь. — Кихён! — вопил он, широко растянув руки. — Я так рад, что тебе удалось! Вампир, в которого Чжухон врезался, улыбнулся и упал Чжухону в объятия. — Я тоже рад, что всё прошло удачно. Минхёк медленно прошёл в центр толпы, начал пялиться на Кихёна, и чем больше пялился, тем больше этот вампир казался ему знакомым. Хёнвон стоял рядом. — Это же Кихён, — вздохнул он. — Какое потрясение. — Кто это — Кихён? — Минхёк поглядел на Хёнвона. Тот пришёл в ступор. — Ты не знаешь? — А должен? — Минхёк снова посмотрел на Кихёна, который уже отлип от Чжухона. — Это то самое новое местечко? — Кихён огляделся. — Здесь так хорошо, — кивнул Чжухон. — Я потом покажу тебе всё. Думаю, тебе понравится, — Кихён охотно кивнул. — Кто он? — Минхёк повернулся к Хёнвону. Он знал каждого, кто жил в округе. Быть в неведении ему не нравилось — особенно когда он знал, что этот парень должен быть ему знаком. — Прошло столько лет, — вперёд вышла женщина и обняла Кихёна за шею. Другой рукой она закрыла свой рот. Это была двоюродная сестра Хёну. — Некоторые думали, что ты уехал навсегда. — Нет, — Кихён мотнул головой. Он взял руку женщины и отодвинул. — Я всё это время занимался исследованиями. — Ах да, точно, — женщина засмеялась и посмотрела на незнакомого вампира, стоявшего позади Кихёна. Он мялся на одном месте и, казалось, мыслями был совсем далеко отсюда. — А кто стоит там, могу спросить? Кихён отпустил руку женщины и взял руку неизвестного вампира. — Это Чангюн. Он недавно обратился — всего несколько лет назад — и ему просто нужно немного времени, чтобы к нам привыкнуть. Чангюн приветственно поклонился. Его голос был мягок и глубок, он хорошо расставлял акценты в речи. Все закружили вокруг него, словно он был человеком. Он даже почти покраснел. — Минхёк, — Хёнвон посмотрел ему в глаза, — это же Кихён. Ваш старший брат. Он первый родственник Хосока. Минхёк опять вылупился на Кихёна. Огромный портрет, к которому ведёт лестница дома Минхёка и Хосока, встал у него перед глазами. Тот неизвестный, сидевший на стуле — это был он. Это был Кихён, и Минхёк чувствовал себя глупым, потому что не догадался раньше. — Откуда ты знаешь? — он не мог не спросить. — Не думаю, что его не видели настолько долго, как поговаривают, — сказал Хёнвон. — Я думаю, он лишь скрывался. Минхёк не нуждался в объяснениях. Ноги понесли его вперёд, и он оказался перед Кихёном. Тот о чем-то говорил с Чжухоном, но прервался, когда Минхёк подошёл. Он ойкнул, посмотрев на Минхёка, а потом опустил глаза. — Здравствуйте. — Привет, — Минхёк смотрел ему за спину. Это же тот самый тип, о котором Хосок отказывался рассказывать — прямо перед ним. Почему? — Минхёк! — Чжухон мгновенно появился перед ним и притянул к себе. — Эй, мне нравится, что ты общаешься с такой важной особой нашей семьи. Это — Кихён! — он произнёс это таким весёлым тоном. Каждый, кто стоял рядом, перенял эту позитивную энергию, но Минхёк не поглотил и грамма. Вместо этого — насколько невероятно бы это не казалось — он услышал какой-то писк в голове и слабо почувствовал биение своего сердца. — Ах, ты Минхёк? — Кихён улыбался. — Привет, рад тебя видеть. Я Кихён, — он протянул руку Минхёку, и тот неохотно её пожал, не желая показаться грубым. Он думал, чувствует ли Кихён кровь Хосока, текущую по его венам. Они ничего больше не сказали друг другу. — Я как мог старался держать твоё прибытие в секрете, — ворвался Чжухон в беседу, — но про Чангюна всё-таки пришлось рассказать, — он двинулся к Минхёку, посмеиваясь. — Хосок и Хёну думают, что приветствуют нового вампира, а ведь это не совсем правильно. Они не знают про тебя. Кихён уставился на Чжухона; что-то в его взгляде поменялось — они стали смотреть со страшной надеждой. — Хосок тоже здесь? — Да, Кихён, — Чжухон кивнул. Кихён задышал прерывисто, и Минхёку стало неприятно находиться рядом. — Мне нужно идти, — он развернулся и пошёл прочь. Он чувствовал, что все глаза смотрят на него, хоть он этого и не хотел. У выхода на улицу Хёнвон схватил его за запястье и утащил в сторону. — Куда ты опять летишь? — спросил Хёнвон. — Я должен увидеть Хосока. Чего тебе? — Минхёк посмотрел на поднос с напитками, который держал Хёнвон. — Ой, ладно, забыли, — он взял два бокала, — не иди за мной. Я поговорю с Хосоком сам, — Минхёк развернулся, чтобы уйти. — Погоди! — Хёнвон остановил его. — Ты собираешься говорить с ним о Кихёне? Минхёк оглянулся на Кихёна. Тот говорил с Чжухоном и другими вампирами. — Нет, — сказал Минхёк без колебаний. — А почему? Разве Хосок его не ищет? Зачем ты мешаешь их встрече? — Хёнвон поднял бровь. — Они не ищут друг друга, — был короткий ответ Минхёка. Он не был уверен в своих словах. Он подумал обо всех путешествиях Хосока. Они только вернулись из поездки в Австралию. Хосок ни разу не упоминал, что ищет кого-то, но всё время находился далеко в мыслях и не наслаждался поездкой в полной мере. Хёнвон показал взглядом, что не верит ни единому слову. Минхёк поджал губы: — Почему это тебя волнует? Почему Кихён вернулся именно сейчас? — Они должны отыскать друг друга, Минхёк, — сказал Хёнвон, игнорируя его слова. — Неважно, чего ты там пытаешься добиться. Они одна семья, семья Хёну. Ты не забыл, что этой ночью он тут главный? Минхёк повернул голову к Хёнвону. Неважно, что они одна семья. Хосок и Кихён не должны встретиться. Кихён Хосока бросил. Минхёк не хотел, чтобы они ещё раз увидели друг друга. Он сделает всё, что в его силах, чтобы не допустить этого. Он убежал от Хёнвона, не сказав ни слова. * Минхёк появился перед своим столом. Кровь в бокалах, которую он принёс, покачалась и чуть пролилась ему на руки. — Ох, чёрт, — Минхёк покрутил руками, чтобы убедиться, что кровь не попала на костюм. Потом посмотрел на Хосока и Хёну, — простите, — он поставил напитки на стол. — Где ты был так долго? — спросил Хёну, потянувшись за новым стаканом. — Так я всегда с Хёнвоном разговариваю, — Минхёк неловко усмехнулся. — Я слишком много болтал и потерял счёт времени, а вы знаете, как вампиры плохо ориентируются во времени, — он покашлял и отвернулся. Праздник проходил на заднем дворе, где лежала белая плитка из песчаника. За дорожкой из неё простирались огромные сады особняка. Потрясающие кусты, цветы и деревья украшали территорию, и Минхёк наконец придумал, как остаться наедине кое с кем. — Хосок, — Минхёк посмотрел на своего господина, — не хочешь вместе со мной посмотреть сады? Тот взглянул на Хёну. Он по-простецки ему улыбнулся. — Да, конечно, — Хосок повернулся к Минхёку, — но мы должны будем вернуться к восходу кровавой Луны. Хёну хочет, чтобы мы поучаствовали в церемонии. Хосок поднялся. Минхёк закусил губу. Церемония — это не всегда праздничек. Это лишь проявление гостеприимства главы семейства (в нашем случае — Хёну), произнесение речи. Тем не менее, на церемонии должен присутствовать каждый член семьи — и Кихён тоже, если Хёну успеет найти его. Минхёк потряс головой, чтобы выбросить ненужные мысли и улыбнулся. Он подошёл к Хосоку и взял его под руку: — Пойдём, — весело произнёс он, ведя Хосока в сторону садов. * Сады были восхитительными. Звуков праздника совсем не было слышно — даже с превосходным вампирским слухом. Звёздам в ночи не было счёту, а среди них светила полная луна. Минхёк чувствовал, как его всего покалывает от восторга — от одной мысли о том, как красива станет эта и без того прекрасная луна, когда окрасится в красный. — Ни облачка, — произнёс Минхёк и посмотрел на Хосока. — Нам сегодня повезло. — Ты прав, — сказал Хосок, посмотрев в небо, и кивнул. — Скоро луна станет ещё красивее. — Ага, — Минхёк тоже кивнул. — И цветы такие красивые. Те, кто за ними ухаживает, достойны восхищения. Он посмотрел на клумбы с синими цветами, названия которых он не знал, но всё равно находил знакомыми. Минхёк приостановился и тронул один из них. Лепестки были очень мягкие.Хосок, схваченный Минхёком под руку, остановился тоже и посмотрел, как тот восхищается цветком. — Хёну рассказывал, что одна из питателей сейчас занимается ботаникой, и поэтому каждый день заботится о цветах. Можно подумать, что здесь работают профессионалы, но на самом деле — она одна. — Оу, — Минхёк понимающе кивнул. — Она проделывает огромную работу. Цветы такие замечательные, — Минхёк посмотрел на Хосока, — Правда же? — Да, — он кивнул. — Если сады так прекрасны ночью, я представить не могу, каково тут днём, — Минхёк немного подумал и согласился. Они ещё немного постояли, пока Хосок снова не заговорил. — Минхёк, — его голос показался Минхёку озабоченным, но он не понимал, почему. — Что такое? — спросил он. — С тобой же всё хорошо? — Хосок внимательно смотрел на него. — Мне кажется, ты стал нервным, когда пришёл с напитками. Минхёк удивился, но пока старался держать себя в руках. Он мотнул головой: — Я… Я не понимаю, о чём ты, — он крепче сжал руку Хосока. — Пойдём дальше. — Я ведь тебя знаю, Минхёк, — Хосок закатил глаза. — Что случилось? Минхёк, улыбаясь, смотрел на него. Затем похлопал его по плечу: — Нет, ничего не случилось — я рад, что ты переживаешь. Но Хосок не хотел идти и всё смотрел на Минхёка. — Конечно, переживаю. Как не переживать? — Хосок провёл рукой по его волосам. Минхёк вздрогнул, дыхание сбилось. Он смотрел прямо Хосоку в глаза: тот так нежно смотрел на него. Если бы у Минхёка было сердце, оно бы застучало быстро-быстро. — Я не знаю, — просто прошептал Минхёк. Хосок усмехнулся и положил руку ему наплечо. Тот отвёл взгляд, думая что это — замечательный случай сказать, что он чувствует. — Должно быть, я правда выгляжу расстроенным. Я не знаю… наверное, хочу домой. Хосок перестал улыбаться и убрал руку от Минхёка. Каким бы холодным вампиром он не был, его рука горела. — Уехать домой? Минхёк неуверенно кивнул. Он не ожидал, что Хосок так отреагирует. Хосок опустил глаза в землю и стоял так ещё несколько секунд. — Я понял, — кивнул он потом и повернулся к Минхёку. — Мы уедем, но только после восхода кровавой Луны. Хёну очень хочет, чтобы мы посидели на церемонии, и мы не можем его разочаровывать. У Минхёка сердце упало в пятки. Хосоку уважать желания Хёну нужнее, чем Минхёку, поэтому он хотел остаться — настаивать на уходе уже напрасно. — Ты правда хочешь остаться? — спросил Минхёк. Хосок кивнул. — Мы уедем сразу после церемонии, — он вновь взял руку Минхёка и сжал её. Минхёк вздохнул. Он шагнул вперёд и положил руки Хосоку на плечи, и обнял его. Тот прижался к нему, положил голову на плечо, и Минхёк услышал его усмешку и весь задрожал. — Для чего всё это? — спросил Хосок. — Я не могу побыть рядом несколько секунд? — тихо спросил Минхёк. — Конечно, можешь, Минхёк, — ответил тот. — Я не останавливаю тебя. Минхёк прижался крепче. Он стоял так ещё долго, прежде чем медленно отстраниться, только чтобы посмотреть в лицо тому, кто был влюблён в другого — да так сильно, что и представить нельзя — с их самой первой встречи. Минхёк мог бы луну сорвать с неба или даже больше за то, чтобы Хосок посмотрел на него не как на друга, не как на родственника или брата, или кем они там ещё были длядруг друга. Минхёк просто хотел, чтобы Хосок его полюбил. И прежде, чем осознал, что делает, он наклонился и прикоснулся губами к губам Хосока, надеясь, что это что-нибудь изменит — что щёлкнет переключатель у Хосока в голове и в сердце, и затем, может быть, он наконец заметит того, кто был рядом так долго. Хосок не ответил на поцелуй, но и отталкивать не стал. Тем не менее, Минхёк понял всё, что хотел понять, и, пока его сердце разбивалось на мелкие кусочки, он развернулся к Хосоку спиной. Минхёк не хотел смотреть на него — опустил глаза в землю. И так они стояли, пока Хосок не взял его руку аккуратно, заставив снова посмотреть в глаза. — Зачем это всё? — спросил он снова, нежно проводя по щеке Минхёка. Его тон не был ни злобным, ни удивлённым. Минхёк сделал глубокий вдох. Он всё ещё смотрел не в глаза Хосоку, а на его туфли. — Ты мне нравился так долго, Хосок, — сказал Минхёк. Наконец признался. — Я думал, сегодня будет ночь, и… — Минхёк… — Хосок вздохнул. — Я так виноват, — Минхёк отвёл глаза и отошёл.Хосок потянулся за ним и схватил за запястье. — Эй, я правда сокрушаюсь. Я знал — нет, я и сейчас знаю — что ты ко мне чувствуешь, и я всегда верил, что ничего между нами не будет, ведь я просто… Хосок растерял слова. Он обернулся и мотнул головой, попытался продолжить говорить: — Не думаю, что я смог бы полюбить тебя так же забавно, смело и красиво, как любишь ты, — Хосок мотнул головой. — Я никогда не смогу. Минхёк обернулся к нему. Он пытался удержать в себе мучающий вопрос, но он всё равно выскочил изо рта: — Это из-за Кихёна? Хосок вытаращился на него. — Ты слишком много о нём надумал у себя в голове. — Воспоминания о нём по всему дому, Хосок, — говорил Минхёк, закатив глаза. — В конце нашей лестницы… Он поразмыслил немного, стоит ли говорить правду. Нет, не сейчас. — Я слышал, как Чжухон говорил о нём, и я связал всё. Вот так, — Минхёк пожал плечами и отвёл взгляд, засунув руки в карманы. — Ты лишь подтвердил всё. Минхёку послышалось, что Хосок мягко посмеялся. — Да, всё из-за него, — признался он. Минхёк поднял на него глаза. Где-то внизу скрутился болючий комок, он поднималось к сердцу и лёгким. Минхёку не нужно было дышать, но он чувствовал, что задыхается. — Что в нём особенного? Он покинул тебя пятьсот лет назад! — он сделал акцент на времени. Ему всё-таки не стоило этого говорить, но Минхёк был молод и не следил за ртом, когда волновался. Эти слова должны были обидеть Хосока, заставить что-нибудь возразить в ответ. Но Хосок лишь грустно улыбался. Душераздирающе грустно. Внутри Минхёка всё упало. — Покинул, — сказал Хосок. — Но я всё ещё верю, что он вернётся. Он сказал, что приедет. — Но это было так давно, — прошептал Минхёк и закусил губу. Он чувствовал себя побеждённым. Хосок смотрел куда-то далеко; он делал так каждый раз, когда думал о вампире с портрета. Это его успокаивало. Минхёк хотел, чтобы это закончилось. Хотел, чтобы Хосок разозлился на Кихёна и стал успокаиваться, глядя на того, кто перед ним. Хосок совершенно его не знал. — Конечно. Я помню, — Хосок вздохнул и передёрнул плечами. — Я всё равно буду ждать. Я влюбился в него тысячи лет назад, но мои чувства к нему по-прежнему сильны, и это даёт мне надежду. Нечасто ведь влюбляешься так надолго. Хёну говорил мне, что никогда не встречал таких же историй, и всё-таки, — он вновь передёрнул плечами, — что есть, то есть. Я не управляю своими чувствами. Всё, что я знаю — я ещё люблю его и не могу полюбить тебя, — он сделал глубокий вдох. — Хотя это проще, чем ждать ещё невесть сколько. — Т-ты думал обо мне? — Минхёк посмотрел на него, распахнув глаза. — По-моему, это вполне ожидаемо, — Хосок непринуждённо хихикнул но, посмотрев на Минхёка, перестал улыбаться. — Эй, — он шагнул к нему и провёл рукой по щеке Минхёка. — Эй, не плачь. Хосок хотел вытереть его слёзы, но Минхёк отодвинул руку и вытер их сам. Потом он посмотрел на свои перчатки — они испачкались в крови. — Чёрт. — Подожди, дай посмотреть, — Хосок попытался вытереть лицо Минхёка рукавами, но тот только помотал головой. — Не надо. Только пиджак испачкаешь. — Этот старый кусок мусора? — Хосок прыснул. — Да кому он нужен? Ткань всё равно чёрная. Никто не заметит. Дай, — он осторожно вытер Минхёку лицо, а потом вновь внимательно взглянул на него. — Да, сейчас получше, — и Хосок улыбнулся. Минхёк внимательно смотрел на него, продолжающего улыбаться. Хосок не злился. Минхёк медленно взвесил все его слова, и тот всё ещё не казался рассерженным. — Почему ты не злишься? — спросил Минхёк. — Отчего? Ты опять плачешь? Почему я должен злиться? Это ведь мой проступок, разве нет? — Нет, — Минхёк помотал головой. — Это не твоя вина. Я про свои слова подумал. Почему ты не разозлился из-за того, что я наговорил? — Ах, — Хосок медленно кивнул, потом опустил глаза и усмехнулся. — Да, я ведь и правда не злюсь. Ненавижу, когда о Кихёне плохо отзываются. — Хосок глянул на Минхёка и замялся. — Но у тебя есть причина. Я глупый, а без Кихёна ещё глупее — настолько глупый, что хочу, чтобы он вернулся, — Хосок усмехнулся снова и отвёл взгляд. Звучало уныло. — Я придурок, — пробормотал Хосок. А Минхёк хмурился с каждым словом всё сильнее. Затем он шагнул к Хосоку и положил руку ему на плечо. — Ты не придурок. Ты действительно влюблён, да? Хосок фыркнул. — Да, — выдохнул он и потёр глаза. — Чёрт, как же так вышло, — пробормотал он, взглянул на небо и растёкся в улыбке. — Я в порядке. Да, — на его глазах выступили слёзы. — Прости, — Минхёк опустил глаза, — за то, что я наделал и наплёл, — он вздохнул. — Это я придурошный. Хосок посмотрел на него и положил руку ему на плечо — прямо как сам Минхёк секунду назад. — Не будь таким. Ты же не такой, Минхёк. Но он только усмехнулся. Он не верил. Хосок отошёл и глянул на часы. — Самое время, — сказал он и перевёл взгляд на Минхёка. — Может, поедем домой? — Что? — Минхёк удивлённо повернулся к Хосоку. Тот пожал плечами. — Мы сейчас не в том состоянии, чтобы сидеть на церемонии. Я скажу Хёну — он поймёт. Впереди ещё немало праздников кровавой Луны. Минхёк уставился в землю. Он был бы очень рад просто взять и уехать, но то, как Хосок сейчас говорил о Кихёне, разбивало Минхёку сердце. Если они не встретятся сегодня ночью, то лишь из-за него. — Стой, всё в порядке. Мы придём на церемонию. Уедем после, — сказал Минхёк, словно вытягивая из себя каждое слово. — Уверен? — спросил Хосок. Минхёк кивнул, неспособный сказать хоть что-нибудь. Он чувствовал, что хочет каждое своё слово вернуть назад. — Ладно, — Хосок взял Минхёка за руку. Их пальцы не переплелись, как обычно. — Идём. * Чем ближе Минхёк подходил к особняку, тем больше было в нём страху. Кихён всё ещё там — это всё, о чём Минхёк думал. Кихён всё ещё там. С трудом преодолев ступени, Минхёк понял, что должен был каждую из них сломать. Но нужно идти. Ради Хосока нужно продолжить идти. Назад дороги нет. Главная зала особняка была пуста, не считая нескольких питателей. Хосок остановил одну из них, Дэйсом. Она была главной среди питателей и отвечала за всё, что происходило в доме, и за состояние других питателей. — Эй, где Хёну? — А, мистер Хосок, — Дэйсом улыбнулась весело и взволнованно. — Мистер Хёну искал вас. Он на втором этаже с остальными, в комнате у лестницы в задней части. Вы не пропустите, — Дэйсом похлопала в ладоши. Её глаза искрились счастьем. — Хорошо, — Хосок кивнул, недоумевая, и посмотрел на Минхёка. — Пойдём тогда, — Минхёк медленно кивнул, и они стали подниматься. — Вот это я её осчастливил. Праздник кровавой Луны обычно такая морока для главного питателя. Минхёк почувствовал кое-что уже знакомое. — Ага, — мягко протянул он. Вместе они поднялись наверх и оказались напротив той самой залы. — Этот дом гигантский, — Хосок оглядывался, — и такой восхитительный. Все комнаты вокруг главной залы — кладовые и каморки для питателей. Хёну рассказывал мне, что разработал всё здесь так, чтобы именно тут собиралось больше всего народа. Минхёк задумался, уже оставив все свои чувства. — Умно, — он не следил за словами Хосока. Это всё было слишком сложно. Минхёк чувствовал, что скоро потеряет Хосока навсегда. Они стояли наверху. Коридор второго этажа был выстроен как балкон с видом на первый этаж. Конец лестницы вёл туда. Минхёк с Хосоком развернулись и пошли по длинному коридору. Там, около выхода на внешний балкон, стояло несколько диванов. Хёну и Чжухон сидели на разных диванах друг напротив друга. На другом диване, позади, беседовали ещё две личности. Минхёк уже знал, кто это и чувствовал, как у него сжимается сердце. Хёнвон расставлял бокалы, но остановился, когда заметил их. — Ох, друг Чжухона ещё не приехал? — спросил Хосок. Хёну тоже их заметил и заулыбался ещё шире. — Хосок, я рад, что ты наконец пришёл, — он двинулся к ним. Один из сидевших позади него — Кихён, да, это точно он — задрожал. Ещё один, сидящий вместе с ними, обернулся. Это был Чангюн. — Я же говорил, что иду смотреть сады, — засмеялся Хосок. Они подошли ближе к диванам. — Они действительно замечательные. Хорошая работа, — Хосок вдруг остановился. Минхёк повернулся, чтобы посмотреть, почему, и увидел, что Хосок смотрит на затылок Кихёну. — Подождите, — выдохнул тот. — Хосок, — Хёну мягко улыбнулся. — Тут кое-кто хотел поговорить с тобой. Кихён встал, сделал глубокий вдох и развернулся. Он был не в своей тарелке. Хосок тревожно сжал руку Минхёка. — Кихён?.. — его голос дрожал. Тот выдохнул, почесал шею и сказал: — Привет. Минхёк почувствовал, что Хосок расслабляет руку, и поэтому инстинктивно сам сжал её. Хосок посмотрел на него большими стеклянными глазами, мол — отпусти. Но Минхёк не мог. И не понимал почему. Это всё не взаправду. Для себя Минхёк ответил много раз — он не хочет, чтобы Хосок шёл к Кихёну, но это ведь лишь про себя. Хотелось прокричать об этом во весь голос. Но Минхёк отпустил руку Хосока, словно она вдруг обожгла его. Тот не медлил ни секунды. Как только его отпустили, Хосок мгновенно встал перед Кихёном и поднял к нему руки. — Кихён… Кихён, это точно ты? — спрашивал Хосок, приближая пальцы к лицу Кихёна. Но затем он осёкся. Кихён звонко засмеялся и схватил руку Хосока, и положил её себе на щёку. — Я дома, — пробормотал он. Хосок издал какой-то короткий смешок, перед тем как захватить Кихёна во влюблённые объятья. Он громко заплакал, и его плечи дрожали. — Это ты, — говорил Хосок. — Это действительно ты. Ты здесь… Прямо здесь. Кихён обнял его в ответ. — Прямо тут. Я так виноват, — сказал он и, закрыв глаза, положил голову Хосоку на плечо. Минхёк увидел, что у Кихёна из глаз тоже падали слёзы. Он чувствовал, что мешает здесь, стоя напротив диванов. Все выглядели такими счастливыми. Кихён наконец вернулся. Минхёк на этом празднике выглядел как угодно, только не празднично. Он не мог смотреть на это. Хосок вылез из объятий и положил руки Кихёну на щёки. — Как… Почему… Когда… Ты… — он мотнул головой. — Я не знаю, что говорить. Кихён захихикал и вытер Хосоку слёзы. — Я тоже, — сказал он. — Как ты смог… — Хосок опять растерял все слова. — Я встретил Кихёна почти сто лет назад, когда стал работать на Грэллов, — Чжухон поднялся. — Сначала я не знал, что это — наш Кихён, но когда понял, то решил сделать всё, что в моих силах, чтобы взять его с собой. Хосок улыбнулся. Его глаза наполнились слезами, и он уткнулся Кихёну в плечо. — Спасибо, Чжухон, — сказал он потом. Хёнвон подошёл к Хёну и, положив ему руку на плечо, сказал: — Сэр, Луна уже красная. — Точно, кровавая Луна, — Хёну вздохнул и поднялся. Хосок с Кихёном посмотрели на него. — Нам нужно собираться на церемонию, — сказал Хёну. Чангюн тоже встал. Хосок, глянув на него, крепко взял Кихёна за руку. Тот смотрел куда-то между ними. — Ах, точно, — он потащил Хосока к Чангюну и взял руку младшего. — Хосок, это — Чангюн, — Кихён посмотрел на Хосока. — Я не совсем его родитель, но фактически после исчезновения того подонка — да. — Здравствуйте, — Чангюн слегка поклонился. — Вообще, это долгая история, мы расскажем её потом. Нужно идти, — сказал Кихён, кивая Хёну. — Хорошо, — ответил Хосок. — Идёмте, — он бросил взгляд на Минхёка, который выглядел брошенным. — Мин, ты же с нами? — А, да, — тот посмотрел на него и, кивнув, пошёл следом, смотря в пол. Минхёк ведь не хотел видеть Кихёна. Хосок подал Минхёку руку, а тот не знал, брать ли её. Правильно ли это будет после всего случившегося? Минхёк посмотрел на Кихёна, который крепко держал его за другую руку. Вторая рука Кихёна была занята Чангюном. Да, всё верно. Всё, что происходило у него в голове, Минхёк должен забыть, ведь это нормально — держать за руку своего родственника. Минхёк взял свободную руку Хосока, и вчетвером они пошли на балкон, выходящий на задний двор, где все гости ждали речи хозяина. Хёну уже стоял там, опираясь на перила вместе с Чжухоном. Он повернулся и глянул на Хосока, и вновь улыбнулся. — Ребята, у вас все руки заняты. Хосок усмехнулся и поцеловал руку Кихёна. — Наконец-то, — произнёс он. Кихён смотрел на него, улыбаясь. Минхёк отвёл взгляд. Он захотел держать за руки Хосока и Хёну как в старые времена. Он уставился в небо, вдохнув свежий воздух. Луна начала краснеть, и уже была прекрасна. На других праздниках кровавой Луны Минхёк так не восторгался ею. — Внимание, пожалуйста! — Хёну повернулся к гостям. Он произносил слова чётко и громко. Все тихие разговоры прекратились. — Во-первых, я хотел бы поблагодарить всех вас за то, что вы пришли на праздник кровавой Луны, отмечающийся у нас в семье. Проводить это мероприятие большая честь для меня, и я рад, что именно мне выпало это делать, — послышались хлопки из толпы. Хёну сделал глубокий вдох. — Я готовил и репетировал большую речь на сегодняшнюю ночь, но, кажется, она мне больше не понадобится. Попробую всё объяснить спокойно, — Хёну посмотрел вниз и плотнее прижался к перилам. Чжухон в знак поддержки положил свою руку ему на плечо. Кихён уложил голову на плечо Хосоку. Хёну дёрнул головой. — Нет, я не плачу. Не так рано, — он рассматривал толпу. — Ночь кровавой Луны — время, когда вампиры начинают верить в самые фантастические мечты.В течение веков моя семья хотела лишь одного — возвращения нашего блудного принца, — Минхёк удивлённо уставился на Кихёна. Тот кивнул и улыбнулся. — Дамы и господа, моё удовольствие объявить вам, что наш принц вернулся домой, — Хёну развернулся и позвал жестом Кихёна. Тот шагнул вперёд, отпустив Хосока, и помахал собравшимся. Послышались смешки и бормотание, но скоро все зааплодировали. — Блудный принц? — пробормотал Минхёк под нос. Перед ним поплыли обрывки воспоминаний. — Просто прозвище. Оно всегда у него было, — ответил Хосок, обернувшись. Кихён отступил и снова взял Хосока за руку. Хёну продолжил речь: — Наше желание исполнилось. Семейство Сон вновь воссоединилось. Прошли века, но это всё-таки случилось. Это очень важно для нас и также доказывает, что мечты исполняются благодаря кровавой Луне. — Я рад, что вернулся, — Кихён вздохнул и посмотрел на Хосока. — Не хочешь поговорить наедине? После речи. Уверен, нам есть что обсудить. Хосок немного подумал. — Хорошо. Думаю, можно сбежать в какую-нибудь библиотеку или в кабинет. — Отлично, — сказал, хихикая, Кихён. Они продолжили смотреть в толпу. Всё нутро Минхёка скручивала мысль о том, что Хосок и Кихён останутся вдвоём. Скоро речь закончилась. Хёну был уже на кульминации, когда алый цвет луны углубился до последнего. Все смотрели на её преображение, и даже Минхёк был так заворожен, что забыл на мгновение боль в своём сердце. — Это было так давно, — протянул Кихён в счастье. — Ты о чём? Последний день кровавой Луны был не очень давно, — Хосок смотрел на него. — Конечно, — согласился Кихён. — Тем не менее, прошло много времени с тех пор, как мы глядели на кровавую Луну вместе. Минхёк едва устоял, чтобы не фыркнуть и не закатить глаза. — О, это точно, — Хосок поднял глаза на луну. — Тогда праздник кровавой Луны вообще не был праздником. Собирались лишь в кругу семьи, — Кихён кивнул и усмехнулся. — Только ты, я и Хёну. Спустя время столько всего изменилось. — Наша семья уеличилась. — И правда, — Кихён опять усмехнулся. — У меня всё ещё в голове не укладывается. Я знал Чжухона десятки лет, он потрясающий, — он наклонился, и Минхёк заметил, что Кихён смотрит на него. — А ещё я уверен, что мы прекрасно поладим с Минхёком. — Ха, да, — Минхёк заставил себя согласиться, но потом перевёл глаза на Хёну, в небо. Хосок сжал его руку — не злясь, а предупреждая. Минхёку хотелось верить, что Хосок сострадал ему. Хёну напоследок помахал гостям и повернулся к семье, наконецвыпустив Чжухона. — Теперь можем идти, — сказал он, кивая на дверь. Хосок отпустил руку Минхёка, а руку Кихёна сжал ещё сильнее. Тот отпустил Чангюна. — Пойдём? — спросил Кихён у Хосока. Тот кивнул. — Церемония прошла успешно, — сказал Хёну, когда они вошли в дом. — Согласен, — кивнул Чжухон. — Ты был безупречен, Хёну! Хёну улыбнулся и глянул на младшего родственника: — Это было больше, чем благодарность — привести нам Кихёна, — сказал он. — Никогда бы не подумал, что кровавая Луна принесёт нам такой сюрприз. — Вы не должны меня недооценивать, — Чжухон хихикнул и мотнул плечом. — У меня свои пути. И я умею убеждать. — Прекрасно, — Кихён закатил глаза. — Всё, что ты делал — умолял без остановки. — Но это ведь сработало! Ты же здесь! — Я здесь. Спасибо, — Кихён улыбнулся. — Хёнвон, — Хосок повернулся к нему. Питатель стоял, слушая речь уже кого-то другого, за дверью на балкон, потому что его не отпустили к родным. — Да, сэр? — Хёнвон аккуратно держал пустой поднос обеими руками. — Не скажешь, где ближайшая библиотека или кабинет, или ещё какое-нибудь место, где мы с Кихёном смогли бы поговорить без лишних ушей? — спросил Хосок. — Конечно, — Хёнвон кивнул и подошёл немного ближе. — В восточном крыле деревянная дверь с выгравированными львами. Небольшая библиотека. Это место вам подойдёт. — Спасибо, — кивнул Хосок. — Можешь немного побыть сам по себе? — Кихён повернулся к Чангюну и провёл ладонью ему по щеке и потрепал по голове. — Я скоро вернусь. Чангюн закатил глаза, осторожно убрал чужие руки с лица: — Да, Кихён. Я никуда не денусь. Чжухон появился перед ним и обвил рукой его шею. — Не беспокойся, Ки. Я позабочусь о нём. — Замечательно, — Кихён улыбнулся. — Ведите себя хорошо. — Ага, — хором сказали Чжухон с Чангюном. Кихён кивнул и повернулся к Хосоку. — Идём, — он взял его за руку, и Минхёк, стоявший в нескольких метрах от них, нахмурился. Он знал, что тактильный контакт — обыденность для вампиров. Но всё, что делал Кихён, заставляло всё внутри перемешиваться. Они ушли в восточное крыло. Минхёк не пошёл за ними. Он, конечно, собирался, но чья-то рука остановила его. — Что ты задумал? — это был Хёнвон. Минхёк рассмеялся. Тогда ему показалось, что это самый глупый вопрос на свете. — Ты думаешь, у меня дурные замыслы? Я думаю и обо всём, и ни о чём, — он издевался. — Ты только что показывал им место, где они могут поговорить. — Да, и что ты хочешь сказать этим? Неужели прямо-таки ничего не задумал? Хосок просто сын моего начальника, Минхёк, — Хёнвон закатил глаза. — А дальше? — Минхёк фыркнул и скрестил руки на груди. — А дальше — кончай дурачиться, — Хёнвон нахмурился. — Я, конечно, извиняюсь, но так вот всё сошлось. Минхёку нечего было ответить. — Хёнвон! — Хёну позвал питателя с другого конца коридора, где с ним стояли Чжухон и Чангюн.— Не принесёшь попить нам с Чангюном? — Конечно, сейчас, — Хёнвон поклонился и опять повернулся к Минхёку, прошептал как совет, — не будь дураком, — и откланялся. Но Минхёк никогда не слушал советов. * Он шагал так тихо, как мог. По сути, он мог не беспокоиться. Вампиры, снующие вокруг, своими голосами заглушали все звуки Минхёка. Но ведь ни Кихён, ни Хосок не должны были заподозрить, что Минхёк слушает их за дверью. Он легко нашёл вход в библиотеку, дверь с вырезанными львами. Он опёрся на неё руками и приложил ухо к дереву. Звуки были тихие, но Минхёк улавливал главные фразы. — Хватит о том, как мы изменились, — это был голос Кихёна. — Давай о том, что я действительно хотел обсудить. — Извини, я не мог не упомянуть, какой ты сейчас потрясающий, — ответил Хосок. Кихён прыснул. — Ты будто сегодня не смотрел в зеркало — выглядишь удивительно, Хосок. И всё-таки, — он остановился ненадолго. — Не знаю, с чего начать. — С начала, наверное. Начни с начала, — сказал Хосок. — О да, — Кихён рассмеялся. — С начала… — наступила пауза. Минхёк ещё сильнее прислонился к двери, думая, что он просто не слышит, что дальше. Но потом кто-то глубоко вздохнул. — Та ночь… прости, что я уехал, когда ты ещё не проснулся. — Ох, та ночь, — Хосок понизил голос. — В-всё хорошо. Я не знал, что ты уезжаешь. Мы всё уладили накануне вечером. — Тем не менее, я уехал, не предупредив, — настаивал Кихён. — Я просто… я знал, что если проведу с тобой лишнюю секунду, если я начну прощаться, то я не уеду никогда. Хосок как-то непонятно зашуршал, а потом сказал: — Ладно… если начистоту — я всё ещё хорошо помню ту ночь. Я проснулся и сразу обмер от ужаса. Я искал тебя везде. Я не верил, что ты действительно уехал, — Хосок сделал паузу. — Думаю, мне пошло на пользу пожить немного без тебя, но в тот день я подумал, что не справлюсь, и стал винить себя, что отпустил тебя. — Хосок-и, — нежно протянул Кихён. Минхёк едва расслышал это. — Я не жалею, что уехал, — что-то в сердце Минхёка дрогнуло, и он радостно поднял брови. Он не мог поверить, что Кихён говоритподобное Хосоку. — Я повстречал таких разных личностей и сделал столько всего, — Кихён продолжал, — я лишь жалею, что не взял тебя с собой. Каждый день мне хотелось себя убить за это. — Мне тоже жаль, что я не отправился вместе с тобой, — Хосок хихикнул. — Я ушёл тебя искать, знаешь? Поначалу мне было страшно бродить далеко от дома, и это меня сковывало. Но шли десятилетия, и я перестал бояться, потому что найти тебя было важнее всего, что я чувствовал. Думаю, можно сказать, что и я встретил многих личностей и попробовал много интересных вещей. В поисках тебя. Какой ужас — мы так и не пересеклись. — Какие мы идиоты, — засмеялся Кихён. — Я думаю, было глупо с моей стороны уезжать вот так. Я, может быть, сейчас был бы уже очень опытным, но сейчас я до ужаса глуп. Ты понятия не имеешь, в каком я был дерьме, и сколько у меня есть историй. — Мы всегда останавливались у границы, — сказал Хосок, — это моя вина. Я так боялся покидать родные места. Мне больно думать, что я держал тебя здесь. А ты всегда был вольной птицей. Я так виноват. — Нет, — просто, но твёрдо ответил Кихён, — не надо. — Если бы не было меня, — отвечал Хосок, — ты бы не уехал подобным образом. — То, что я так долго здесь торчал — не твоя вина, — мягко произнёс Кихён. — О… — тон Хосока понизился. Звуки стали тише, и Минхёк было хотел проломить дверь и утешить его. — Почему… Почему же? — Время шло, — говорил Кихён извинительным тоном. — Я путешествовал по нашей стране, потом — в Китай. Из Китая я полетел в Японию. Как много потрясений я там перенёс! Я провёл месяцы, скрываясь по лесам и пещерам, надеясь успокоиться. Из Японии я двинулся в Сибирь и дальше — на Запад. Я почувствовал, что у меня наконец есть возможность выяснить, что кто я такой, и для чего нам время, — Минхёк услышал, как он сглотнул. — Я осознал, что прошло уже двести лет с тех пор, как я последний раз тебя видел, — голос Кихёна дрогнул еле слышно, он продолжал. — Я подумал — чёрт, так много. Ждёшь ли ты меня ещё? Злишься ли? Хочешь ли снова меня видеть? — Кихён, — прошептал Хосок, — я никогда не перестал бы тебя ждать. — Я уже понял, — сказал Кихён, смеясь. — Но тогда я только и думал, как бы не стало слишком поздно. Я был уверен, что вы уже перебрались с этого места, и что я больше не найду тебя, но всё равно продолжал ездить по миру. Я не знал, куда направляюсь, да и выбора у меня не было, — наступила долгая пауза. — Через двести лет я был уже в Европе. Там одна семейка позволила мне к ним прибиться, и я сидел у них, пока вновь не услышал о Хёну. Его дом с питателями начал принимать гостей, и новости об этом быстро разнеслись среди вампиров. Я был так счастлив, когда узнал, что с вами всё хорошо. Эта новость придала мне сил, но я всё ещё не мог вернуться. Я думал, что меня больше не примут. Я отшельничал так долго, что даже не мог уже сказать, что связывает меня с корейской семьёй Сон — а меня столькие спрашивали, кто это; я ведь из Кореи. — Почему ты решил, что тебя не примут? Наша семья не такая. Мы с Хёну обещали ждать тебя, — отрезал Хосок. — Не знаю, — вздохнул Кихён. — Честно. Я злился на себя, а из-за злости потерял счёт времени — что весьма глупо, ведь я и так много упустил. Я наказывал себя, но не понимал, что наказываю и тебя тоже. — Кихён, — выдохнул Хосок. Последовала очередная пауза, и Минхёку очень захотелось поглядеть, что происходит. Но ему оставалось только слушать. Что они там делают? — Я слышал о Минхёке, — вдруг произнёс Кихён. — Да? — Ага, — хихикнул Кихён. — Красивый хитренький питатель, работающий на Хёну. Он каждого вампира обводил вокруг пальца. Долгое время я хотел узнать, смог ли он обхитрить тебя. Но даже если бы так оказалось, я ничего не смог бы сделать. А потом я услышал, что ты обратил его, и я просто… — наступила тишина. — Ты двигался дальше, пока я был потерян. Это был совершенный конец, и всё из-за меня, — его голос вновь задрожал. — Да нет же, Кихён, всё не так, — сразу возразил Хосок. — Ничего такого у нас с ним не было, — Минхёка чуть не вывернуло от этой правды. — Сейчас я это понимаю, — сказал Кихён. — Но я и не винил тебя. Он красивый и, кажется, хороший. — Он — да, — согласился Хосок. — Он был моим ближайшим другом всё время, и я правда хочу, чтобы вы поладили. Минхёк закрыл глаза. Он чувствовал, как сердце выпрыгивает из груди от этих слов — от мысли о том, что он всё-таки Хосоку никто более, чем просто друг, а виноват во всём Кихён. Минхёк не должен был слышать это, но он ведь не удержался. — Это было бы замечательно, — говорил Кихён. Потом он вернулся к своему рассказу. — В начале девятнадцатого века я прилетел в Соединённые Штаты, чтобы остаться там с Грэллами. Это древний род Нового Света, поэтому для меня это была большая честь. Прошло ещё несколько десятилетий, и я встретил Чжухона — он тоже пришёл Грэллам. Не могу описать, что я чувствовал, когда он объявил, что связан с Хёну. Мне… плакать хотелось. Но я держался. В праздник кровавой Луны я сорвался и рассказал Чжухону про своё происхождение. Он тогда меня крепко обнял и сказал, что вы всё ещё ждёте меня. Ясно помню, что не мог поверить сразу. Столько времени прошло — вы не должны были меня ждать! Столько времени… Никак нет. — Мало ли ты там думал, — ответил Хосок, светясь. Кихён хихикнул. — Чангюн за всё это время стал неотъемлемой частью моей жизни из-за того, как он обратился. Он очень хотел уехать от Грэллов. И тогда я начал думать о возвращении в Корею. Всё это время я не хотел, но… видимо, время уже подошло. Чангюн здесь никогда не был и хотел знать больше о стране, откуда были родом его родители. А Чжухон всё твердил, как меня хорошо встретят. Пора было отправляться. Из-за Минхёка я было решил, что нам уже не быть вместе, но… я правда хотел тебя увидеть. Ты мне снился каждый день, и я устал тосковать, так что сделал этот полёт веры — и теперь я снова здесь, перед тобой. Это всё похоже на сон. — Неужели, — прыснул Хосок. — Я вижу тебя, но тоже не верю, что ты настоящий. Несмо… Кто-то схватил Минхёка за запястье. Он отпрыгнул от двери в ужасе и увидел Хёнвона, вглядывающегося с невероятным усилием в лицо Минхёка. — Что ты тут делаешь? — прошептал Хёнвон. — А что ты тут делаешь? — переспросил Минхёк. Он вновь прислонился к двери, — они чувствуют тебя. Хёнвон закатил глаза и потянул Минхёка куда-то. Тот хотел спросить, куда, но побоялся, что Хосок с Кихёном могут его услышать, поэтому сдержался и предположил, что в какую-нибудь пустую комнату. * Они оказались на крыше. Они прыгнули туда с пустого балкона и залезли на самый верх. Оттуда открывался удивительный вид на луну, всё такую же большую и красную. Даже оттуда Минхёк слышал вопли гостей. Он был уверен, что они все скоро найдут по питателю и к ночи успокоятся. Хёнвон сел напротив Минхёка и начал царапать черепицу пяткой. — Разве я не говорил не идти за ними? — вздохнул он. — Ха! Разве я похож на того, кто слушает других? — произнёс Минхёк, рассматривая луну. — Дурачина, — Хёнвон закатил глаза. Потом его голос стал мягче. — Что ты там услышал? — Всё. Не знаю, — Минхёк помотал головой и отпустил глаза. — Я постоянно думал, как это Кихён уехал без всякого предупреждения. Думал, что это было страшное расставание, но оказалось не так. У них всё взаимно. Кихён решил, что больше не уедет. — Насколько я знаю, — Хёнвон задумался, — Кихён любит путешествовать, а здесь он чувствовал себя как в ловушке. Он хотел выбраться и поглядеть на мир, в то время как Хосоку и Хёну было хорошо и тут. Поэтому Кихён однажды им сказал, что уезжает в одиночку и вернётся, как только налетается. — Откуда ты всё это знаешь? — Минхёк посмотрел на Хёнвона. — Хёну рассказывал историю Кихёна кучу лет назад. Я сам просил, — Хёнвон хихикнул и отвёл взгляд, вспоминая этот день. — Серьёзно? — Минхёк поднял брови, но потом показал головой. — Как все вокруг могли о нём говорить, а я был не в курсе? Почему даже ты мне не рассказал? Я думал, ты мне друг. — Так и есть, — сказал Хёнвон, — и лишь поэтому я ничего не рассказывал. Их любовь и твоя — нет, ты правда хочешь знать? Минхёк немного постоял в раздумьях, смотря в сторону. — Было бы хорошо, если бы ты рассказал, — пробормотал он. Но на самом деле он уверен не был. — Зачем вообще Хёну тебе это выдал? Без обид, я просто не понимаю, почему он даже тебе, молоденькому питателю, всё рассказал, — он обернулся к Хёнвону. Тот махнул рукой. — Нет, ты прав. Мне нельзя было спрашивать, я же питатель. Но, тем не менее, — Хёнвон вздохнул, — я видел Кихёна раньше и, думаю, имею право знать. — Стоп! — Минхёк наклонился вперёд и оказался лицом к лицу с Хёнвоном. — Как это — видел Кихёна раньше?! — А я не рассказывал? — Хёнвон поднял бровь. — Кихён не путешествовал — он просто прятался всё время. Похоже. Хёнвон снова вздохнул и сел на пол, прижав ноги к груди, а голову уложил на колени. * — Сейчас я понял, что он говорил о Чангюне, — пробормотал Хёнвон. Минхёк смотрел на него крайне удивлённо. — Подожди, Кихён приезжал? Хёнвон немого поглядел на него и невозмутимо кивнул: — Да, а ты разве не слушал меня? — Нет, слушал, — Минхёк помотал головой, — но что в итоге? Зачем? И как? Почему он никому не показывался?.. — Ты вообще меня не слушал, — сказал Хёнвон, вздохнув, и нахмурился. — Кихён не хотел, чтобы его заметили. Ему нужно было найти какие-то свитки. Позднее Хёну мне сказал, что он сам помогал Кихёну прятаться и привести в порядок эти самые свитки. Они были очень старые. Минхёк нахмурился и развернулся к виду на сады. Он сел на корточки и положил голову на колени. — Всё это уже не важно, — прошептал он. — Он тут. Я обречён. — Угу, — Хёнвон задумался. — Блудный принц наконец нашёл дорожку домой. Минхёк резко встал и повернулся к Хёнвону. — Что это вообще такое? Блудный принц? Хосок придумал это прозвище — почему? — Ты не знаешь? — Хёнвон покачал головой. — Ах, точно, ты не знаешь, — Минхёк прищурился. Он действительно ничего не знал, но на всякий случай немного обиделся. — Кихён, перед тем, как стать вампиром, был принцем, — объяснил Хёнвон. Глаза Минхёка расширились. — Хотя, может, и не совсем принцем, но из достаточно благородной семьи. Он мог взять в жёны наследную принцессу. Но он сбежал, чтобы этого не произошло. Они с Хосоком встретились как раз после этого, — Хёнвон посмотрел Минхёку в глаза. — Почему ты переживаешь из-за этого прозвища? Минхёк отвёл взгляд и снова сел. — Потому что кое-что произошло, когда я ещё был жив, — сказал он. * До того, как Минхёк встретил Хёну и погрузился в мир вампиров и питателей, он пытался выжить, как мог. Пройдя множество испытаний и невзгод, он оказался в одном борделе. Он думал, что уйдёт оттуда так же быстро, как и пришёл, но шли годы, а он всё ещё не мог выбраться. Минхёк догадался, что в этом есть смысл. У него были клиенты, много клиентов — богатые мужики с детьми и жёнами, ведущие двойную жизнь. За таких клиентов девчонки готовы были убить. Они думали — Минхёк, наверное, невероятен. Они думали — он должен ценить то, что эти мужики за него платят, но девчонки ничего не знали. Это было сложно, очень. Минхёка использовали для любых фантазий, которые только можно было выдумать, и постоянно клиенты били и ругали его — из ненависти к себе — а потом даже отказывались платить. Но Минхёк совсем не считал, что было легко тем девчонкам, которые работали вместе с ним. Последний клиент был особенно ужасен. Он оставил Минхёка с разбитой губой и синяками по всему телу. Минхёк больше не мог зарабатывать деньги для борделя, поэтому его отстранили от работы до тех пор, пока он не сможет работать снова. Прошло четыре дня. Все и без того небольшие сбережения Минхёка закончились, и он не знал, где провести ночь. Становилось холодно. Минхёк сомневался, что доживёт до утра. Было очень поздно. Магазины, стоявшие по обе стороны улицы, начали закрываться, и на улицах стало очень опасно. Минхёк спустился в бедный район в надежде найти какое-нибудь пустое место, где можно переночевать. Он ходил в капюшоне, чтобы скрыть себя и не так сильно мёрзнуть. Он смотрел только вниз и твердил себе, что никто не смотрит на его опухшее лицо. Не хватало ещё чужих комментариев по поводу его внешнего вида. — Эй, малыш! Минхёк остановился. На таких пустых улицах любой говорящий обращался только к нему. Минхёк повернулся на голос и увидел женщину, стоящую у переломанной хибары. Он неуверенно указал на себя. Женщина кивнула. — Да, ты. Мальчик, ты замёрз. Пойдём внутрь. Одежда женщины была грязной, а волосы — безнадёжно спутаны. Ей нельзя было доверять, но у Минхёка не было выбора. Он медленно зашагал в её домик и расположился напротив неё. Он не снимал капюшон, чтобы женщина не выгнала его, увидев синяки. На подобные акции доброты Минхёк вообще не рассчитывал, поэтому предположил, что может хотеть от него эта женщина. — Мне нечем отплатить за ваше гостеприимство, — сказал он, осматриваясь. На стенах были нарисованы странные символы, а по углам валялсязагадочный мусор. — Дорогой, — хихикнула женщина, закрывая дверь. Минхёк почувствовал себя нехорошо. — Мне ничего от тебя не нужно, — она подошла к Минхёку и сдёрнула капюшон с его лица. — Эй! Что вы… — Минхёк был застигнут врасплох. — О, да, — женщина рассмотрела его. — Ты и правда красивый. Теперь я вижу, почему они так тащились от тебя. — О чём вы? Вы знаете, кто я? — спрашивал Минхёк, отодвигая её руки подальше и отходя от женщины. — Конечно, знаю, Минхёк, — улыбнулась она. — Я так много о тебе знаю. Ты яркий как солнце, и в темноте блестишь. Вот поэтому я позвала тебя сюда. Минхёк понял, что прийти сюда было ошибкой. Женщина сумасшедшая, но… — Как вы узнали моё имя? Она снова улыбнулась и прошла к столу, на котором стояла огромная чаша с водой. — Разрешишь прочитать твою судьбу, Минхёк? Я могу всё тебе рассказать. — Я в такое не верю, — Минхёк закатил глаза. Женщина ухмыльнулась. — А тебе и не нужно, — она села по другую сторону стола. — Сядешь? Минхёк поглядел на стул, а затем устало подошёл к нему и сел. — Как вы узнали моё имя? Женщина не переставала улыбаться, и Минхёк чувствовал себя нехорошо. — Скоро многие будут знать твоё имя, Минхёк, — сказала она и наклонилась над столом. Парень скрестил руки на груди. — Да, с ума сойти. Женщина не отвечала. Она лишь подвинулась ближе к столу и взялась за чашу. — О, да, эта чаша может рассказать о будущем любого. Давай посмотрим, что скажет о тебе, — она заглянула в чашу. Минхёк вздохнул. — Давайте посмотрим, что у меня в будущем… Женщина провела по воде и несколько секунд смотрела в чашу. — О, да, — кивнула она. — Как я и думала. — Что? — Минхёк поднял бровь. — Ты будешь работать на кое-кого, — сказала женщина и хихикнула. — Он тебя подлатает. — Кто? Король? Я уже встречал нескольких его помощников, поэтому не сомневаюсь, — фыркнул Минхёк. Он не верил ни единому её слову, а она лишь смеялась. — Не так быстро, но уж будь уверен, — женщина вновь стала смотреть в воду. — Твоя жизнь значительно улучшится, и ты долгое время будешь абсолютно счастлив. Минхёк закатил глаза и наконец поднялся. — Хорошо, в ваших словах нет ничего необыкновенного. Кто-нибудь мог бы назвать это удачей, — он поклонился. — Спасибо за что, пригласили меня, но я думаю, мне стоит поискать приюта где-нибудь ещё. Женщина не обращала на него внимания и продолжала смотреть в воду, хмурясь всё больше. Минхёк окончательно убедился, что она сумасшедшая. Он развернулся, чтобы сбежать ко всем чертям, но услышал, как она вздохнула, и обернулся. — Блудный принц вернётся в разгар праздника кровавой Луны. Ох, мамочки, — бормотала она, а потом подняла глаза на Минхёка. Её глаза были распахнуты в удивлении с ноткой жалости. — Минхёк, извини меня, — нежно произнесла она. — Не представляю, о чём вы, но извинения приняты, — осторожно произнёс Минхёк. — Я ухожу. Я ценю ваши старания, но нет, спасибо. — Должна ли я ему говорить? Это продлится не так уж и долго. Пока ему знать слишком рано, — говорила женщина с собой. — Минхёк! — вдруг заорала она. Минхёк повернулся в испуге. Женщина сразу охладела. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Вампиры не такие страшные, какими выглядят. — Замечательно, — медленно кивнул Минхёк. — Это потому, что их не бывает. Он вновь повернулся к двери. «Зачем я туда иду? — спрашивал он себя, закрывая за собой дверь, оказавшись в холодной ночи. — Идиот грёбаный». * После того, как Минхёк рассказал эту историю, наступило молчание. — Я всегда думал, что судьбу нельзя увидеть, но та старая ведьма… всё, что она сказала… я теперь сомневаюсь, — Минхёк вздохнул. — Блудный принц должен был вернуться домой. Это было известно сто лет назад. Хёнвон никак не реагировал и просто смотрел на Минхёка. — Я так не думаю, — вдруг произнёс он. — Та женщина не могла сказать тебе правду. Ведьмы не могут видеть будущее. Все слова были расплывчаты, а Кихён и так должен был вернуться, так что… — Кихён — часть моей судьбы. Это так странно. Почему? — бормотал Минхёк. Он обращался больше к себе, нежели к Хёнвону. — Не знаю, — тот качал головой. — Но, может, это из-за того, что ваши с Хосоком судьбы переплетаются. Кажется, твоя судьба — это его судьба. — Звучит романтично, — усмехнулся Минхёк. — Жаль, что это всё неправда. И никогда ею не станет. Хёнвон подсел ближе к Минхёку и по-дружески обнял за плечи: — Минхёк… прости, если скажу что-то не так. Может, я чего-то и не знаю о любви и романтике, но… я знаю, что ты его любишь. Ты говоришь о нём без умолку каждый раз, когда мы остаёмся вместе, а ещё я знаю, что любовь меняется, растёт и умирает. Поэтому либо твоя любовь изменится, либо умрёт его любовь к Кихёну. — Будет замечательно, если она умрёт в ближайшие лет пятьсот, — вздохнул Минхёк. — Да, — медленно кивнул Хёнвон, — но она может и не умереть. Тогда, — Хёнвон сглотнул, — тогда я не знаю, куда ты можешь обратиться. Я не даю советов по отношениям, потому что у меня не было отношений. — Ха, хорошая шутейка, — мягко засмеялся Минхёк. — Спасибо. — Ага, — Хёнвон улыбнулся. — Если тебе нужна с этим помощь, я могу что-нибудь подсказать. Какая скидка для родственников Хёну? Я её удвою. — Я могу платить, если использую не больше трёх питателей за неделю, — смеялся Минхёк. — Ого, неплохо, — Хёнвон поднял бровь. — Но опять-таки, если тебе нужна помощь, я не против. Я тут всю ночь в твоём распоряжении. — Спасибо, Вон, — улыбнулся Минхёк, — но я не хочу тебя использовать, чтобы заполнять пустоту в сердце. — Да ну, — Хёнвон толкнул его. — Это часть моей работы. Я не буду потом вспоминать об этом. — Да, я всё же предпочту не отвлекать тебя от работы, — Минхёк глянул на Хёнвона. — Обычно на вечеринках мне нужно только навеселиться, но сегодня не просто ночь, — Минхёк мотнул головой. Когда он поднял глаза к луне, он увидел, что её яркий оттенок сходит. Она вновь становилась белой. — Ладно, — кивнул Хёнвон. — Как хочешь. Нам нужно собираться вниз. Праздник скоро закончится, и Хёну может начать нас искать. — Хорошо, — промычал Минхёк задумчиво. Он вновь увидит лицо Кихёна, и хотя ничего особенного уже не произойдёт, мысль о том, что Минхёк снова увидит его, утомляла. — Мой крошечный праздник закачивается. Надо возвращаться в реальность. Минхёк сбросил руки Хёнвона с плеч и встал. Тот поднялся следом. — Ты имеешь полное право погрустить. Всё нормально. Я друг. Я, может, и не посоветую ничего хорошего, но я здесь, с тобой. Хёнвон взял Минхёка за руку. Тот улыбнулся, подошёл ближе и положил голову Хёнвону на шею, прошептал: — Спасибо. Хёнвон обнял его. — Эй, в мире есть только две вещи, которых жаждут вампиры — крови и тепла. Если это всё правда, то тебе нужно очень много тепла. Я рад его давать — я ведь волнуюсь. — Тепла, — повторил Минхёк, усмехнувшись. — мы холодные создания. Мы жаждем тепла, и нам неважно, откуда его получать. Я думал, что нашёл тепло в Хосоке, но… — Хёнвон призадумался, но ничего не отвечал, лишь хлопал Минхёку по спине. — Мне всегда хотелось верить, что есть что-то такое. Что он не стал бы меня обращать, если б ничего не чувствовал ко мне, что та единственная ночь, когда мы были вдвоём, важна для него — но, полагаю, ни черта. Я просто дурачок, — Минхёк уткнулся в плечо Хёнвону. — Хосок обратил меня лишь из-за того, что я его сильно умолял. Он однажды переспал со мной, но, опять же, потому, что я был питателем, а он — вампиром. И как ты сказал, вампиры жаждут тепла, — Хёнвон снова задумался и кивнул. Минхёк отстранился. — После этого он даже не взглянул на меня, а я всё продолжал верить, что это было что-то особенное, — он фыркнул и покачал головой. — Я был просто вкусняшкой. — Нет, — Хёнвон мотнул головой и провёл по волосам Минхёка, — просто он влюблён. Минхёк улыбнулся. Он хотел верить, что ему стало лучше, что слова Хёнвона пробудили что-то в его сердце, но никакой уверенности не было. — Давай просто вернёмся вниз, а? Давай уходить, — мягко произнёс Минхёк. — Хорошо, следуй за мной, — кивнул Хёнвон. * Они вернулись на второй этаж, где проходила очередная торжественная речь. Хосок и Кихён уже были там. Минхёк сразу заметил, что они держатся за руки, и инстинктивно отвернулся. Хёнвон посмотрел на него в беспокойстве. — О, вы здесь, — Хосок заметил их. — Я вас искал. — Прости, — Минхёк отпустил руку Хёнвона. — Я просто с Хёнвоном был. — Я хотел уже уходить, ты же так хотел, — Хосок взглянул на Хёнвона, а потом — на Минхёка. — Пойдём, или ты ещё хочешь остаться? Минхёк знал, на что Хосок намекает. — Да… можем отправляться, — Минхёк кивнул и повернулся к Хёнвону. — Увидимся. — Увидимся, мистер Минхёк, — сказал Хёнвон и пошёл к Хёну. — Праздник закончился. Можно мне уходить? — Можно, — кивнул тот. — Спасибо за помощь, Вон. — Не за что — ответил Хёнвон. Его крепкие плечи расслабились. — Тогда я ухожу. Всем пока, — он поклонился Кихёну. — Хорошо, что мы сегодня увиделись. Кихён улыбнулся и кивнул: — Ты неплохо поднялся. Хёнвон в ответ приподнял уголки губ, а потом вернулся к Минхёку, положил руку ему на плечо. Тот понял, что он пытался передать во взгляде. Хёнвон ушёл. — Итак, Кихён, — Хёну повернулся к нему. — Что ты собираешься делать? Мы с радостью предоставим тебе с Чангюном комнаты. Внутри Минхёка поднялся оптимизм. Если сейчас они с Хосоком уйдут, он не увидит Кихёна до следующей кровавой Луны. Кихён улыбался. — Звучит здор… Хосок поднял их переплетённые руки: — Или ты можешь поехать с нами, Кихён-и, — он выглядел заворожённым. — В нашем доме достаточно места для вас обоих, — Хосок посмотрел на Минхёка. Тот раздумывал, чего он добивается. Минхёк не собирался делить Хосока с кем-то ещё. А Кихён положил свою руку поверх его руки и сказал: — Ты не против? — и продолжал смотреть на Хосока. Его глаза светились, словно в ночи звёзды. Минхёка чуть не стошнило. — Конечно нет, — Хосок помотал головой. — Я был бы очень рад, — он перестал улыбаться и развернулся, чтобы посмотреть на Минхёка. — Можно он поедет с нами, а? Ого, Хосок не забыл о его существовании. Минхёк был тронут, но совсем не хотел отвечать. Дом принадлежал Хосоку. Он был его владельцем, а Кихён — его родственником. Кихён мог с ними жить. К тому же, хотел он того или нет, Минхёк не мог отказать Хосоку. — Да, всё нормально, — он попытался улыбнуться, но знал, что это выглядит странно. Светящаяся физиономия Хосока делала Минхёку больно. Хосок подошёл к нему и — Минхёк был удивлён — обнял его. — Огромное тебе спасибо, — прошептал он Минхёку прямо в ухо. Тот знал, что Хосок действительно благодарен. Он вздохнул и обнял Хосока в ответ. Обычно Минхёк в такие моменты начинал бормотать милые вещи, но сейчас он чувствовал себя так плохо, что не мог произнести ни слова. Хосок отстранился и подошёл к Чжухону. И обнял его тоже. — Спасибо за то, что нашёл его, — сказал он. — Кажется, это даже больше, чем судьбоносная встреча. Не благодари. Затем Хосок подошёл, чтобы обнять Хёну и сказать, как он был счастлив здесь присутствовать. Что это лучшая ночь в его памяти. Минхёк с горечью осознавал, что он сам попросил Хосока приехать с ним. Если бы не стал… Он удивился, представив, сколькое бы поменялось — если бы всё вдруг пошло по-другому. Все стали прощаться. Кихён так же обнял всю семью, попрощался и пообещал приехать прямо в следующую ночь. Чангюн обнял Чжухона и, не без стеснения, попрощался с Хёну. Минхёк улыбался. Чангюн казался милым мальчиком, и единственная хорошая новость за всю ночь — теперь у Минхёка будет кое-кто ещё, чтобы поплакаться. Минхёк быстро попрощался с Чжухоном и Хёну, а потом всё четверо ушли. * В лимузине Минхёк почти ничего не говорил. Кихён сидел между Хосоком и Чангюном, а Минхёк — напротив них. Всю поездку обсуждали, в основном, Чангюна. Хосок хотел знать больше о новом члене семьи, поэтому неудивительно, что он так тщательно о нём расспрашивал. Чангюн родился и вырос в Штатах. Он начал серьёзно заниматься корейским только после того, как Кихён взял его под опеку. До этого он знал лишь несколько фраз. А, будучи человеком, он учился на филфаке и служил питателем в доме Грэллов, чтобы сводить концы с концами. Он был простым ребёнком, родители не интересовались, где он пропадает, а Чангюн и не хотел рассказывать, что с ним происходит. Минхёк хмурился, когда Чангюн рассказывал о своих родителях. Это заставило вспомнить, как Минхёк любил собственных родителей. Ему нельзя было этого вспоминать. Его родители умерли от болезни, когда Минхёк был так мал, что даже не запомнил их лица. В одиннадцать лет он убежал от родственников, взявших над ним опеку, и с тех пор принадлежал лишь себе самому. Чангюна обратил совершенно одержимый им вампир. Это произошло против его воли, но он не догадался сразу, что происходит. Чангюну было неудобно рассказывать об этом. Его руки лежали на бёдрах Кихёна, а руки Кихёна лежали сверху. Минхёк ясно видел, что Чангюну приятны все поддерживающие жесты Кихёна — будто он его грел. Чангюн не стал вдаваться в подробности своего обращения, а Хосок не расспрашивал. По его сочувствующему взгляду было понятно, что он всё понимает — нужно время. Он взял руки Чангюна и пообещал ему, что теперь всё будет хорошо. Их семья сделает всё возможное, чтобы демоны, преследовавшие Чангюна, не смогли его достать. У Минхёка вновь зародилась надежда. Он захотел подружиться с Чангюном, чтобы тоже ему помочь. Этот мальчик говорил мало, но великолепно, и Минхёк чувствовал, что ещё многое о нём узнает. Чувства Минхёка той ночью были такими неоднозначными. Он ещё грустил из-за возвращения Кихёна, но приезд Чангюна придавал сил. Несмотря на то, что он ещё не понимал, что чувствует к этому мальчику из-за всех мыслей о Кихёне, Минхёк знал, что через несколько дней он будет рядом с Чангюном. Минхёк не мог больше ждать. * Когда лимузин подъехал к их дому, Хосок помог Кихёну и Чангюну с багажом. Минхёк с горечью отметил, что у них так много сумок, что, впрочем, было неудивительно, раз уж они прибыли издалека. Минхёк пока не хотел об этом думать. Они прошли к парадному входу, и Минхёк подержал всем дверь. — Ого, — Кихён ступил на порог и начал оглядываться. — Здесь так красиво, — Минхёк еле удержался, чтобы не упомянуть, что главным декоратором был он сам. — Мне нравится меб… Его глаза остановились на картине, висящий на стене напротив главной лестницы. — Подождите, это же… это то, о чём я думаю? — он посмотрел на Хосока. — Я хранил её все года, — застенчиво сказал он. Кихён кинул все сумки из рук и восторженно раскрыл рот. — Боже мой… — услышал Минхёк. Кихён убежал, а когда Минхёк поднялся по лестнице вслед за ним, он увидел, что Кихён смотрит на портрет. Хосок подошёл к ним и положил руку Минхёку на плечо: — Проведёшь Чангюна в какую-нибудь гостевую комнату, ладно? — сказал он, не прекращая смотреть на Кихёна. Затем Хосок тоже побежал к портрету. Минхёк вздохнул. Его сердце болело. Он развернулся и глянул на Чангюна: — Позволь мне показать наши гостевые комнаты. Они прошли по лестнице за Хосоком и Кихёном, которые вместе любовались картиной. Даже тогда Минхёк не понимал, что в ней такого. Просто старый портрет. Причин для слёз у Кихёна в глазах (Минхёк видел, как они катились по его щекам) не было. Минхек и Чангюн прошли в конец коридора. — Здесь наши лучшие гостевые комнаты, — Минхёк указал на две смежные двери. — Можешь выбрать одну, — он посмотрел на Чангюна. — А если хочешь моего совета, — он улыбнулся и указал на дверь слева, — вон у той прелестный вид на озеро за домом, поэтому рекомендую её. — Ого, — глаза Чангюна расширились. Он кивнул. — Хорошо. Расположусь в этой, — он вошёл с сумками в руках. Минхёк весело улыбнулся, но как только дверь за Чангюном закрылась, улыбка исчезла. Минхёк двинулся к парадной лестнице и, увидев Кихёна и Хосока, стоящих друг напротив друга, остановился, не выходя из тени. — Никогда бы не подумал, что ты стал хранить этот портрет, — пробормотал Кихён. — Я защищал эту картину всем своим существом, Кихён, — сказал Хосок. — Ты так держался за надежду, что я вернусь, — Кихён вновь посмотрел на портрет и усмехнулся. — Боже, наши длинные волосы… сколько времени прошло. Умоляю, прости за то, что не приехал раньше. Хосок взял руку Кихёна и поцеловал её. — Ты за это уже извинился. — Я продолжу извиняться, — сказал Кихён. — Потому что одного извинения недостаточно за все годы, что мы провели порознь. — Если хочешь извиниться за всё, то просто больше не уезжай, — усмехнулся Хосок, обвил руками талию Кихёна и положил голову ему на плечо. — Оставайся до скончания веков. Кихён призадумался, проводя руками по торсу Хосока. Минхёк из своего угла глядел на их счастливые улыбки. — Звучит прекрасно. Так и поступлю, — сказал Кихён. И они стояли вот так, обнявшись. Минхёк отступил ещё дальше в тень, сглотнул и прижался спиной к стене. Этого можно было ожидать. Он знал, что всё идёт к тому, что Кихён останется у них навсегда. Пока Минхёк не мог осознать это по-настоящему. Кихёна приняли слишком легко, а Минхёка совершенно не волновало то, что он не испытывает к Кихёну таких же доброжелательных чувств, какие к нему испытывает вся семья. Всё не должно было так легко закончиться. Хосок должен был позлиться, накричать на Кихёна, оттолкнуть, но тем временем… Хосок немного отстранился от Кихёна, провёл руками по его лицу, а тот продолжал прижимать его к себе. — Хочешь узнать, как мне удавалось верить, что ты вернёшься? — спросил Хосок так нежно, что Минхёку стало плохо. — Как? — шепнул Кихён. Минхёк давно отвернулся, но знал, что сейчас Хосок улыбается. — Хёну постоянно говорил, что наша любовь сделана из звёзд, а потому она бесконечна. Даже спустя года после твоего уезда он продолжал твердить, чтобы закрепить это в моей голове и в сердце. И сработало ведь. Ты здесь, и я люблю тебя так же, как и пятьсот лет назад, — Кихён выпустил короткий смешок. Его глаза наполнились слезами. Хосок потёр ему щёки и наклонялся, пока не коснулся губами губ Кихёна. Поцелуй был коротким. — Не важно, какие ненастья грядут — нам суждено вечно быть вместе. Я верну тебя, где бы ты не оказался, и буду с тобой навсегда. Наша связь больше, чем нерушимая. Они снова обнялись, и Минхёк почувствовал, как откололись и рассыпались последние кусочки его сердца. Он никогда не будет важнее для Хосока, чем Кихён. Не то, чтобы он когда-либо и мог соревноваться — он ведь был просто вне конкуренции. Кихён уже выиграл, в то время, как Минхёк ещё не начал действовать. Он ничего не мог сделать, и стоило бы уже вбить это себе в голову. — Ты хочешь отдельную комнату, или, — Хосок замолчал и отвёл взгляд, проводя по волосам, — пойдёшь ко мне? — он тыкнул Кихёна в щёку и погладил по голове. Тот усмехнулся. — К тебе. Мы не виделись целые века, — он мотнул головой, — а не каких-то пару ночей. Хосок усмехнулся и потянулся к Кихёну за очередным поцелуем. — Мне нравится, — сказал он. Это уже слишком, подумал Минхёк, хмурясь. Хосок взял Кихёна за руку и повёл его по другому крылу к своей комнате. — Я счастлив, — вдруг услышал Минхёк у себя за спиной. Он подпрыгнул и развернулся, и увидел Чангюна. — Ох, это ты, — сказал он и вздохнул, пытаясь унять бесов, бьющихся в мёртвом сердце. — Время пришло, — кивнул Чангюн и скрестил руки на груди. — Кихён постоянно говорил о нём. Я его знаю так же, как вы — Хосока, — он вздохнул. — Я так за них рад. Минхёку хотелось перенять это настроение, но он почему-то продолжал хмуриться. Чангюн не смотрел на него, а только перекатывался с ноги на ногу. — Вижу, вы — нет, — он прокашлялся. Минхёк вздохнул и прислонился к стене. Он глянул на второй этаж, где находилась комната Хосока. — Так бывает, когда твоё сердце разбивается, — пробормотал он. — Оу, — Чангюн опустил глаза. — Виноват… — У тебя когда-нибудь были… чувства к Кихёну? — спросил Минхёк в надежде найти в мальчике что-то родное. Хотя, это был глупый вопрос, учитывая, как Чангюн радовался воссоединению Кихёна и Хосока. — Нет, — Чангюн мотнул головой. — Мои отношения с Кихёном эфемерные. А когда я был питателем, мои отношения с Кихёном были сугубо профессиональные. Минхёк задумался, медленно кивая. Потом горько усмехнулся: — Тогда удачи. — Я… — Чангюн сглотнул, — извините. — Всё в порядке, — Минхёк глянул на него и улыбнулся. — Я просто желаю удачи. Со мной ведь та же история. Чангюн кивнул и глянул на величественный портрет. — Хосок хороший. — Ага, — кивнул Минхёк, — и он хорошо меня подвёл, — он выпрямился. — А если без шуток… Возможно, он самый заботливый в мире. Я вряд ли смогу его отблагодарить за всё, что он сделал, — Минхёк мягко засмеялся. — Если не возражаете, я спрошу, — Чангюн остановил взгляд на Минхёке, — почему он вас обратил? Минхёк засмеялся, глядя по сторонам. — Я болел — кашлял кровью и тому подобное — и не хотел умирать, — он сжал свои плечи. — Я не видел другого выбора, чтобы выжить, кроме как стать тем, кому раньше служил. После долгих уговоров Хосок всё-таки обратил меня, — Минхёк вздохнул и посмотрел на Чангюна. — Я не жалею о своём решении и никогда не пожалею. Но мне больно любить его и не быть с ним. Я не понимал, что действительно люблю его, пока не обратился. Чангюн кивал каждому его слову. А потом он приблизился к Минхёку и положил руку ему на плечо, произнеся: — Надеюсь, всё будет хорошо. — Я тоже, — Минхёк смотрел на него и улыбался. — И, надеюсь, мы хорошо поладим — мы ведь будем жить вместе. Минхёк пожал ему руку. — Уверен, мы поладим. — И перестаньте, пожалуйста, ненавидеть Кихёна, — Чангюн мягко улыбнулся. — Он хороший. — Но его любит Хосок, — Минхёк вздохнул и отвернулся. — Мне придётся смириться с этим… ради него, — Чангюн сжал его руку и обнадёживающе улыбнулся. — Давай я покажу тебе наш дом, — сказал Минхёк. — А ещё можем взять из кухни что-нибудь попить. Дружить надо начинать правильно. Чангюн ухмыльнулся, и что-то внутри Минхёка перемешалось. На этот раз — в хорошем смысле. Он был прав. Чангюн станет забавным дополнением семейства. — Тогда идём, — сказал Минхёк, и вместе они пошли на кухню. Минхёк не отпускал его мягкую руку.