Облачно

      — Ну, и что ты тут делаешь?       Проснулась я из-за голоса мамы. Поправочка, очень недовольной мамы.       — Эм, я всего лишь...       — Майкл, — от этого тона, кажется, даже воздух похолодел. — Выйди!       — Но...       — Без но!       Проследив за ним глазами до самого выхода, мама вздохнула и присела на краешек постели. Именно мама, не мать. Давно прошло то время, когда я её так называла. Нет, я всё ещё помню прошлую жизнь, и как та моя мама расчёсывала мои волосы или разливала по кружкам чай, просто... Эта мама читала мне книги у камина, шила игрушки, укрывала одеялом в холодные ночи, учила танцевать. Эта суровая, во всех смыслах, женщина гладила меня по голове, когда у меня что-то получалось и улыбалась на мои выходки. Я знаю, чувствую, она любит меня. И я тоже её полюбила. Мне безумно повезло, ведь обе мои матери прекрасные женщины и замечательные люди. И пусть я непохожа ни на одну из них, я бы действительно этого хотела.       — И сколько он так?       — Третий день, — вздохнула. Не то, чтобы я была сильно против. Я довольно тактильный человек и часто сама лезу с обнимашками, но за эти три дня я была одна максимум час. И это, надо сказать, начинало напрягать.       — Тч, ничему его жизнь не учит, — я с интересом посмотрела на неё. Поняв мой взгляд, она продолжила. — Как ты знаешь, после смерти родителей, именно Майкл занимался моим воспитанием. Он слишком боялся потерять и меня. Он душил меня своей заботой, и в какой-то момент я сбежала из дома, — она усмехнулась. — Через два дня он нашел меня и запер, а я... научилась взламывать замки, — усмешка стала шире. — На этот раз я убежала дальше, Майкл нашел меня только через две недели. В третий раз, — она задумалась, — видимо что-то он всё таки понял. Через месяц, когда он нашел меня, он ничего не говорил. Лишь смотрел, с внутренней борьбой и поджимал губы. Потом молча дал мне пачку денег и ушел.       — А ты?       — Ну, через пол года я вернулась, — она вздохнула. — Проблема в том, что он повторяет сейчас те же ошибки, — брюнетка задумчиво посмотрела на дверь. — Я поговорю с ним.

***

      Я помешивала суп, пока бабушка Ди ставила утку, начинённую яблоками, в духовку. Сзади за столом сидела Вайпер, отсутствующим взглядом уставившись в стену. Валери умудрилась нарядить её в красивое, тёмно-синее платье, и теперь она выглядит так, будто её со всего маху приложили мешком по голове. В такое состояние она впадает примерно два раза в день, хотя за неделю должна была уже привыкнуть.       — Вайпер, — на кухню вошел папа. — Мне звонил Карло, сказал, что дал разрешение на посещение пациентки. Не против это сделать после обеда?       — А я могу? — насторожено блеснули, неприкрытые капюшоном, глаза.       — Хоть каждый день, только учитывай, что на машине до больницы шесть часов езды и это не всегда смогу сделать именно я.       Девочка снова впала в ступор. А сейчас то, что не так?

***

      Сейчас я лежала в кровати и, не смотря на явную усталость, не могла уснуть. В голове сталкивались обрывки мыслей, не приходя ни к чему конкретному. Хотя нет, не совсем. Сколько это будет длится?       Недавно папа забрал у меня кухонный нож, что-то бормоча про опасность, и что он сам порежет овощи на салат. На моё справедливое возмущение (год успешно его использовала, а тут вдруг стало опасно?!), бабушка Ди светло мне улыбнулась и попросила выйти на пять минут. Уж, не знаю что она делала, но когда я зашла, вид папа имел пришибленный. Больше к кухне он не совался, но это не спасло меня от пригляда за её пределами. Я даже сама с лестницы теперь спускаюсь очень редко. Да, я часто на ней раньше спотыкалась, но ведь не падала! Один раз не считается! Мало того, пусть Майкл по прежнему показывает мне разнообразное оружие, но недавно я поняла наличие одной маленькой детали. Вернее её отсутствие. А именно, патроны. Их не было! Раньше я даже гранату спокойно могла подержать, а сейчас ни-ни.       И это всё длится месяц! Какого хрена?!       Благо, хоть ночью я теперь могу побыть одна. Спасибо маме.       Правда это не спасает от мыслей и некой усталости на пополам с раздражением.       Шорох.       Резко подрываюсь осматривая комнату. Хм, показалось? Плюхаюсь на подушку, сжимая ручку, машинально призванного "Оружия свободы".       В обнимку со сковородкой уснуть удалось, на удивление легко.

***

      Посмотрев на шарик мороженого в тарелке, я задумалась, что же добавить? Хм, а какие варианты? Мёд? Однозначно нет. Мак? Не хочу. Орешки?       Задумчиво смотрю на навесной шкафчик, прикидывая, как добраться.       Приставить табуретку к тумбочке и, разувшись, залезть на на неё. Блин, всё равно не достаю! Становлюсь на тумбочку и, привстав на носочки, ощупываю полочку.       — Малышка, что ты делаешь?! Это опасно, — не успеваю сообразить, как оказываюсь на руках Майкла.       Опасно. Это слово скоро будет вторым в списке нелюбимых мной слов. Сразу же после внимания!       — Там должна быть пиала с орешками, — вздыхаю.       — Пиала есть, орешков нет, — суют мне в руки пустую посуду.       — Как же так, а мороженое? — грустно смотрю в направление столика.       — Так, тут где-то должно быть...

***

      Сидя в гостиной, я довольно ела, засыпанное шоколадной стружкой, холодное лакомство.