Shine

Работа кипела, люди шли нескончаемым потоком, Чонгук откровенно устал. По лбу и вискам стекали капли пота, да и сама голова напоминала гнездо. Парень время от времени утирал лицо рукавом, но это не помогало. Пар от кофемашины, беготня к стойке и обжигающий кофе в стаканчиках никак нельзя назвать комфортными условиями. Вновь звенит колокольчик над дверью, и вместе с этим звуком в Чонгуке оживает надежда. Она влетает в сердце парня и успокаивает его нервы вместе с невысокой фигурой нового посетителя. Тот в длинном пальто, по самые глаза укутан в шарф и длинная челка скрывает оправу широких очков. Чонгук виснет у машины и почти обливается кипятком, когда мужчина начинает раздеваться, вешая пальто на кованый крючок у стойки, сверху бросая шарф. Чонгук стоит к нему боком, но даже так видит, хотя, если честно, то давно уже выучил последовательность этих нехитрых действий. Он присаживается на высокий табурет, закидывает стройные ноги крестом и притягивает к себе меню. Оно ему к черту не нужно, но брюнет всегда его смотрит, скользит длинными пальцами по карте и неизменно повторяет бархатным голосом: — Моккачино с сахаром, спасибо. А после, Чонгук умирает каждый раз, смотрит прямо в глаза. От взгляда тёмных, кофейных глаз пробирает душу, и пусть сегодня они скрыты игрой света на стёклах очков, но у Чонгука колени подгибаются. Он кивает, отдаёт заказ девушке и её подругам, которые точно приходят несколько раз за неделю построить ему глазки. Чонгук даже не провожает их взглядом, отдавая честь дежурной улыбке, и поворачивается к клиенту. — С сиропом? Он смотрит внимательно, губу закусывает, а пальцами отстукивает ритм, когда скользит взглядом по полкам с добавками. Наконец едва улыбается. — На твой вкус, малыш. Чонгук точно видел его улыбочку, но сохраняет лицо. Пытается на самом деле, внутри пища как школьница на первом поцелуе. Он стремительно и весь полностью краснеет и отворачивается к кофемашине, кусая губы, чтобы не издать этого сдающего с потрохами писка. Несколько минут, наполненных паром, шипением аппарата и запахом крепкого кофе. Поставить напиток перед клиентом. И несколько секунд на то, чтобы достать бутылку с сиропом и добавить его мятно-малиновые ноты в кофе. Ещё мгновение, в которое сладкие капли оседают на пальцах, а где-то внутри поднимается торнадо. Мужчина перехватывает дрожащие чонгуковы пальцы и слизывает с одного каплю сиропа. Жмурится как кот и медленно поднимает взгляд на забывшего как дышать Чонгука. — Вкусно… Чонгук готов дать деру из кафе, города и страны, но прилип к месту и даже пошевелиться не может, всё ещё ощущая на коже горячий чужой язык. — Я… я… — Юнги, — мужчина отпускает ладонь и тянется к стаканчику. Смотрит на красного как мак парня и смеётся. — Я не против выпить чего-то покрепче вечером. В твоей компании, малыш. Чонгук неосознанно кивает и выдает на чистом автомате: — У нас в меню есть амаретто… — Замечательно, — чужие глаза тонут в чонгуковых, когда тот наконец отмирает. — Чонгук. Чон Чонгук, — тянет ладонь для рукопожатия, но получает неторопливый шершавый поцелуй, оставивший на коже липкий сладкий след. — Вот и познакомились, малыш.