Сказ о бедной девушке и чудище лесном

      Явился раскрасавец, чернобровый, черноглазый, по делам своим молодецким. Поговорить захотел, узнать, что Ягыз поделывает, почему к отцу не заходит? Слухами земля полнилась, что дева в лесном доме появилась неизвестная, да ещё, что брат оную деву спас да ночь с ней провёл сладкую. Разгневался папенька, но сам идти не пожелал. Младшего сына послал, чтобы разузнал, проведал.       Приехал Синан к Ягызу на вороном коне, весёлый, но трезвый. После аварии много времени прошло, сошли шрамы с лица милого, заросли брови кустистые, зубы на месте остались, улыбка не изменилась. Кивнул он молчаливому дворецкому да в гостиную направился. Не увидев никого, дальше прошёл, брата ища, но не было брата его в доме. Уехал Ягыз далеко-далеко, иначе, подальше от гостьи своей, чтобы не совершить глупость великую, страстью вызванной.       В общем, после того памятного ужина решил Ягыз охладиться да проверить свои торговые дела на севере. Уехал он на пару дней, дабы самому успокоиться и Хазан более не тревожить. Болела душа его, что дева до сих пор думает о нём как о чудище страшном, и, чтобы не сорваться в приступе гневном, оставил её пока в покое. Вздохнула Хазан свободно, посвятила себя чтению да вязанию, уходу за цветами-посевами. Большую часть времени проводила она в саду, рассаживая, пропалывая, выкорчёвывая различные растения. Пособия по ботанике и растениеводству в библиотеке имелись, настало время просвещения.       Срезанные цветы девушка не любила, вазы с ними из комнаты каждый день выставляла, ворча, что «чудище настолько тупоголово, что никак не поймёт намёков». Ягыз намёков не понимал и действовал, как мог. В первый раз за девушкой ухаживал всё-таки.       Хазан решила облагородить и без того богатую обстановку дома, расставляла по комнатам цветы в горшках: бегонии, герань, фиалки, ромашки, розочки. Сразу становилось лучше и веселее. В гостиной она поставила на антикварный стол, не зная цены его, большой горшок с махровой чайной розой. Рыза представлял себе возможный ущерб и реакцию хозяина, но стоически молчал, ибо дан ему был приказ только следить, но не вмешиваться.       Увидев Синана в коридоре, Хазан выронила из рук горшок с фрезиями, но спас его верный Рыза, потом нахмурился, заметив непрошеного гостя. Синан тоже оторопел, разглядев её. Долго искал он деву чудную, у матери выспрашивал, не знал, где находилась, а она в доме брата… жила, цветы носила.       - Привет, - поздоровался он. – Ты как тут?       - Добрый день, господин Синан. Спасибо, Рыза, - Хазан отдала помощнику горшок, - давайте отнесём его в гостиную, там есть небольшая тумба, которая им подойдёт. Какими судьбами? – Рыза лишь покачал головой и пошёл вслед за молодыми людьми.       - К брату пришёл, - Синан осматривал её оценивающим взглядом, а Рыза начинал закипать. Обычно он никогда не злился и был спокоен как корабль в штиль, но подобные взгляды по отношению к их гостье считал неприемлемыми. Никогда ему младший брат господина Ягыза не нравился, а сейчас и того меньше.       - Господина Ягыза нет дома, - Хазан улыбнулась, поправляя волосы, забранные в косу вокруг головы. – Он уехал на север по делам. Правильно, Рыза? – Тот кивнул и величественно водрузил горшок на отведенное ему место.       - Как интересно. И давно ты тут работаешь? – Синан пытался сообразить, что происходит, но никак не мог. Девушка сначала пропала, потом объявилась здесь. Дело было интригующим.       - Несколько недель, - Хазан не стала уточнять, что она не работает, а просто живёт здесь. – Как господин Ягыз … предложил, после того случая с каретой.       - А, ну да, - Синан сел на диван напротив неё, отмечая, что она чувствует себя в доме вольготно, не как служащая, а как хозяйка… что ли.       - Не хотите ли чаю или кофе?       - Кофе, если можно.       - Рыза, попроси, пожалуйста, сделать нам кофе и чай и пусть принесут те сахарные палочки, если они ещё остались. Спасибо большое. – Рызе очень не хотелось уходить и оставлять госпожу Хазан с этим наглым бабником, но поделать он ничего не мог, нужно было повиноваться.       - Значит, пересаживаешь цветы и раздаёшь указания слугам, - Синан посмотрел на девушку пристальнее, и Хазан зарделась, надеясь, что ничем не выдала себя. В последнее время она совсем о нём не думала, выплёскивая всю злость по отношению к его брату на несчастные сорняки и молодые побеги, которые отчаянно срезала с деревьев. Если в поместье и был садовник, то он никак не показывал своего отношения к подобному вредительству.       - Господин Ягыз дал мне такую возможность, - Хазан умолкла, не зная, что ещё сказать. Минуты текли, сменяя друг друга. Синан сделал логическое умозаключение, которое было далеко от истины по существу, усмехнулся, принял кофе из её рук, когда верный Рыза всё-таки привёз тележку с напитками. – Спасибо, Рыза, ты можешь идти, - тот посмотрел на госпожу, не реагируя на слова и тон Синана. Когда Хазан кивнула, поклонился и ушёл, но встал за дверьми, исключительно в целях безопасности. – Ммм, приятный кофе. У Ягыза всегда был отменный вкус, - двусмысленно произнёс он, но Хазан его не поняла.       - Чай тоже очень вкусный, терпкий и бархатистый, - она сделала глоток и прикрыла глаза, наслаждаясь и отдыхая. Как же Хазан соскучилась по работе и по тому, чтобы говорить с кем-то более приятным, чем Ягыз, господин Ягыз. – Как ваши дела? Что в мире происходит?       - Ничего особенного. Время идёт, цветы растут, девушки расцветают.       - Действительно. Наверное, много всего происходит за этими стенами, о чём его жителям и невдомёк, - Хазан прошлась по комнате, подошла к окну, чтобы полюбоваться садом.       - А ты так занята, что ничего не знаешь? – Синан встал рядом с ней и наклонился так близко, что дыхание опалило её кожу. Хазан вздрогнула, смутилась, посмотрела на него недоверчиво и настороженно.       - Я много времени провожу в саду, поэтому новостями не интересуюсь, - деликатно обошла тему.       - А я вот очень интересуюсь тем, что происходит у меня дома, - громовой голос хозяина дома заставил гостей подскочить. Хазан ударилась о стоящий рядом столик, потёрла бедро, выровняла горшок с розой, а Синан уже обнимался с братом, забыв обо всём на свете.       - Брат! Ты так давно к нам не заходил. Отец волнуется, переживает, а у тебя дома цветы распускаются, я смотрю, - Синан смотрел на Ягыза, тот на него.       - Да, нынче год богат на цветы-папоротники, видимо, погода благоприятствует, - не поддержал его средний брат и подошёл к Хазан, протягивая руку. Та в свою очередь от неожиданности протянула ему свою и получила короткий тёплый поцелуй в тыльную сторону ладони. – Госпожа Хазан, рад видеть вас в добром здравии.       - Добро пожаловать, господин Ягыз, - он всё ещё не отпускал её руку, а она не отнимала её, не зная, что делать. Слегка пожала его ладонь, чтобы сделать хоть что-то. – Как ваша поездка? Надеюсь, прошла успешно?       - Весьма, очень даже прибыльно, но возвращение домой мне понравилось гораздо больше, - он всё же отпустил её ладонь, увидев покрасневшие щёки, усмехнулся. – Вижу, вы решили немного украсить гостиную. Ей раньше недоставало цвета. Как ты думаешь, Синан? – Ягыз наконец-то решил вспомнить о брате, хотя с Хазан разговаривать ему было намного интереснее.       - Не знаю. По-моему, ничего особенно не изменилось. Их же нужно поливать постоянно, ухаживать.       - Конечно, живое любит заботу и ласку. Госпожа Хазан очень не любит срезанные цветы, поэтому всё рассаживает по горшкам, - Хазан подняла на него взгляд, когда услышала о срезанных цветах. Он заметил, значит. Странно, стало даже приятно.       - Это не моё, брат Ягыз. Девушкам нравятся букеты, я их им покупаю, - Синан снова сел на диван. – Садись, брат, расскажи, как дела, как жизнь молодая.       - Госпожа Хазан, не присоединитесь к нам?       - Нет, спасибо, у меня есть ещё дела в саду, - Хазан попятилась в сторону двери, стараясь ничего не уронить по дороге. Ягыз зашёл за диван, на котором сидел брат, чтобы смотреть на неё, не привлекая излишнего внимания.       - Тогда, может быть, мы сможем увидеть вас за обедом?       - Да, конечно, только предупредите, пожалуйста, заранее, - она уже готова была пуститься наутёк. Казалось, братья готовы были проделать в ней дыры, а она не знала, чей взгляд страшит (или волнует) её больше.       - Я пришлю Рызу, - Ягыз усмехнулся, смотря на неё. Синан помахал и чуть не послал воздушный поцелуй, но вовремя спохватился.       - Спасибо, а теперь, с вашего позволения, я пойду, - Хазан развернулась и ушла, стараясь не перейти на бег. Только в саду, остановившись и пройдя несколько шагов по дорожке дальше, она смогла немного успокоиться. «Как же так? Что же делать? Что теперь будет?», - спрашивала сама себя. Одно дело, когда знает только семья и никому не скажет, что она живёт в доме вдвоём с мужчиной, а другое, когда узнаёт известный сплетник. Синан хоть и нравился Хазан, она даже думала, что влюблена в него, но видела его недостатки. Он был падок на женщин, ненадёжен, глуп и порывист, а иногда почти безумен, как в тот день, когда они разбились. Сейчас же неизвестно, что будет. Что Ягыз скажет брату о том, что она живёт в его доме? Синан подумал, что Хазан работает на него, а сам хозяин дома повёл себя с ней, будто бы она не просто гостья, будто бы она - нечто большее. «Нет, ерунда, Хазан, ты придумываешь. Ягызу ты нужна для забавы. Надоешь, и отпустит тебя на свободу, а, может быть, утопит в лебедином пруду». Перспектива быть утопленной была не самой приятной, лучше попросить отравить её, да. Так будет быстрее и меньше возни. На самом деле, Хазан давно надоело придумывать различные способы своего убийства, потому что Ягыз ясно дал понять, что от неё хочет. Пусть он уже не задавал свой самый последний вопрос, но она видела, что ответа всегда ждал.       Я надеялся, что вы полюбите этот дом.       Я ненавижу вас и никогда не стану вашей. Вы лишили меня всего.       Покачав головой, прошла дальше к апельсиновым деревьям и присела на скамейку. Сад пересекал глубокий канал, уходящий дальше за пределы видимости, неся воды по всей территории поместья. На горизонте виднелись древние дубы. Хазан знала, что виноградники находятся где-то западнее дома и хотела когда-нибудь посетить их, а ещё снова сесть на лошадь. Когда-то давно отец учил её верховой езде, и она переживала, что потеряла навык.       В одной из теплиц, расположенных вдоль сада, Хазан набрала клубники на обед. Попробовав алую ягоду, улыбнулась немного кислому, но приятному на языке вкусу. А какой она источала дивный аромат. Клубника была не крупная, но очень вкусная. Когда Рыза нашёл её возвращающейся в дом, Хазан отдала ему плошку с ягодами и направилась в свою комнату, чтобы переодеться.       Обед проходил в простой непринуждённой обстановке. Хазан привычно заняла место напротив хозяина дома. Синан выгнул бровь, посмотрел на брата, но тот лишь кивнул, спрятав улыбку за пальцами, сложенными в замок. Она выглядела прелестно, смущённо, была весела и смешлива. Ягызу приятно было видеть её такой, а шевелящееся в душе неприятное чувство, что такой с ним она никогда не была, он задвигал глубже, не желая его анализировать. За два дна он успел соскучиться и теперь наслаждался обществом.       Они поговорили о делах, о проектах отца, о том, что происходит в мире, о садах, о том, кто где был. У Хазан во всем этом было слишком мало опыта, поэтому она только слушала и кивала в нужных местах, пытаясь запомнить. Столько всего интересного было в мире, а она и не знала. На десерт подали клубнику, собранную ею, и мужчины отдали дань столь прекрасным ягодам, таящим на губах. Хазан окунала одну за одной в густые взбитые сливки, пробуя новое лакомство, не доступное бедной девушке, и не замечала, как две пары глаз следят за тем, как она раскусывает, слизывает сливки с губ, потом снова откусывает, глотает и так по кругу. Если бы Хазан знала, какие вызывает у мужчин, сидящих рядом, эмоции, то, сверкая пятками, убежала бы домой, невзирая на все данные обещания. Ягызу было проще: он, как всегда, сидел напротив неё в тени, лишь белки глаз и камень в серьге поблёскивали в темноте. Синан сидел ближе и буквально пожирал её глазами, почти не стесняясь. Хазан была слишком невинна, чтобы понимать, что происходит, поэтому, доев десерт, счастливо улыбнулась им, не понимая выражения их лиц.       - Всё в порядке? – она нахмурилась, переводя взгляд с одного брата на другого.       - Кхм, кхм, - Синан закашлялся, смотря в свою тарелку, - да, в полном, - посмотрел на брата. Ягыз лишь загадочно усмехнулся и предложил всем перейти в гостиную, где им подадут кофе.       - Кофе сейчас точно не помешает, - решил он.       - Пусть плеснут туда коньяк, - предложил Синан и обнял брата за плечи. Хазан решила, что будет чай.       Сев в кресло рядом со столиком, на котором стояла чайная роза, Хазан повернула горшок так, чтобы выгодно смотрелись распустившиеся нежно-розовые бутоны. Она погрузилась в свои мысли, не обращая внимания на разговоры мужчин, пока Синан несколько раз не обратился к ней.       - Что, простите? – зарделась, понимая, что пропустила начало разговора.       - Вам нравится здесь? – Синану действительно было интересно. – Дом не такой, в котором вы раньше жили.       - Мне нравится дом, - Хазан не стала смотреть в сторону хозяина дома, целиком сосредоточившись на том, чтобы не сказать очевидную глупость. Все уроки хороших манер постепенно всплывали в памяти. – Для девушки, которая на базаре продавала лимоны, он действительно роскошен. Если когда-нибудь у него появится хозяйка, то она, наверное, не захочет в нём ничего менять.       - Судя по образу жизни брата, то хозяйка в нём появится нескоро, - рассмеялся Синан, поглядывая на замершего и прищурившегося брата.       - Почему? – спросила Хазан, не подозревая, что её как раз и выбрали на роль владелицы не только дома, но и сердца его господина.       - Понимаете, - Синан сел удобнее, раскинув руки на спинке дивана и положив ногу на ногу, - Ягыз слишком сосредоточен на работе. Он так любит свои проекты, что не может от них отказаться, постоянно разъезжает по делам, подолгу не возвращается, снова куда-то уплывает. Делает деньги, тратит их на искусство, лошадей, книги, - поморщился, чем вызвал у неё удивлённый взгляд.       - Вам не нравятся книги?       - Те, что без иллюстраций, - Синан важно кивнул, и Хазан скрыла улыбку за чашкой чая. Он был немного старше её, но оказался, в сущности, великовозрастным ребёнком, очень милым галантным, но ребёнком. Странно, с его братом она ощущала себя по-другому, когда не боялась его до смерти, конечно. – Я люблю скачки, модные вечера, салоны, прогулки и пикники.       - Какое разнообразие увлечений, Синан, - Ягыз похлопал брата по плечу.       - А что? Мне кажется, госпоже Хазан полезно было бы выбраться на свежий воздух, проехаться в коляске.       - Она уже однажды проехалась с тобой, брат мой, - Ягыз улыбался, смотря на него, но в его улыбке не было ничего приятного.       - Да, точно, простите, - у Синана хватило такта смутиться и извиниться. – До этого умерла наша мать, поэтому я не мог держать себя в руках.       - Соболезную, - Хазан округлила глаза. Кажется, она пропустила тот момент, когда объявили о внезапной и печальной смерти их матери, Севинч.       - Мы с госпожой Хазан познакомились на базаре, когда у меня украли кошелёк, а она побежала и избила вора, - Синан быстро перевёл тему, рассказывая брату всякую ерунду.       - Почему-то я не удивлён, - Ягыз усмехнулся и не стал признаваться, что после того вечера и аварии на дороге потребовал у Эрдала всю информацию о девушке, подослал Рызу следить за ней на базаре, а пару раз даже сам наблюдал. Кажется, один раз Хазан его заметила. Она шла домой, напевая какую-то песенку, и Ягызу снова хотелось услышать её пение.       - Ничего особенного, - Хазан смутилась и поставила пустую чашку на блюдце. – Я – старшая в семье и нужно было заботиться о родных, а в тот раз творилась страшная несправедливость, нужно было помочь.       - Но самое смешное, что я принял её за мужчину, - Синан смеялся, рассказывая, как всё было, а Ягыз смотрел на Хазан, недоумевая, как её вообще можно принять за лицо мужского пола. Округлые бёдра, полная грудь, плечи, нежные руки сразу говорили о женской сущности. Походка выдавала её в любом случае. Мужчины так не ходят. Хазан сколько угодно могла рядиться в мужские одежды, но любой, кто хоть раз видел её глаза и губы, мог сразу понять, что перед ним очень красивая женщина.       - Мужская одежда удобна, когда нужно работать на улице, - дипломатично заметил Ягыз, - в ней проще носить корзинки с лимонами.       - Действительно, - не унимался Синан и что-то рассказывал дальше.       Вечер постепенно подходил к концу. Младшего брата наконец-то выпроводили. Рыза с большим удовольствием проводил его до ворот и захлопнул перед носом дверь. Синан решил, что докопается до того, что происходит у брата с этой девушкой, а Ягыз вернулся в гостиную, чтобы пожелать гостье спокойной ночи. Они смотрели друг на друга, ничего не говоря. Хазан развернулась и пошла в сторону второго выхода, но он её опередил и преградил дорогу так быстро, что она почти уткнулась носом ему в грудь на полном ходу. От неожиданности Хазан оттолкнула его и отступила на шаг, спрятав руки за спину. Ягыз сложил руки на груди, стараясь сохранить ощущение её ладоней на себе.       - Вы не пожелали мне спокойной ночи, - начал он.       - Я думала, мы все пожелали друг другу спокойной ночи, когда уходил господин Синан, - спокойно отозвалась она, вскидывая взгляд на него. Смотреть на его руки было неприлично, а вспоминать о рисунке над сердцем, тем более.       - Вы ошиблись.       - Тогда…       - Извините, - просто сказал он, смотря на неё. Хазан забрала волосы в высокую простую причёску, открывая шею, и выпустила пару прядей, обрамляющих лицо, от которого он не мог отвести взгляд. Ягыз вообще не мог больше не смотреть на неё. Безумие какое-то.       - За что? – не поняла она.       - За тот вечер и за другой, и за самый первый, - попросить прощения было необходимо, даже если она не примет извинения. Хазан несколько мгновений о чём-то думала, а затем кивнула.       - Я перебила ваш сервиз и вторглась в ваш дом без приглашения. Прошу прощения за это. У меня не было дурных намерений, вообще каких-либо намерений относительно вас не было, - она не стала говорить, что приходила к его брату. Ягыз сам догадался, когда выспрашивал у него сегодня о том, что произошло в тот день, а сегодня увидел, как Хазан смотрит на Синана. – Соболезную вашей потере.       - Спасибо, - Ягыз немного отошёл вбок, открывая путь в коридор, но Хазан в любом случае не смогла бы протиснуться мимо него. Облокотившись о проём двери, он продолжил смотреть на девушку. – Она умерла в тот день, когда мы с вами встретились.       - О! – Хазан не знала и этого. Прикрыла рот рукой, качая головой. – Я не должна была, простите.       - Вы не виноваты. Она была больна. Мама очень любила цветы, поэтому я устроил здесь розарий, хотя она и нечасто приходила в мой дом. Он казался ей слишком мрачным.       - Что же, она была права, - Хазан улыбнулась, осматриваясь и останавливая взгляд на горшке с чайной розой, - но его можно сделать светлее, если поменять отделку.       - Неужели? – он откинул голову назад, оперевшись макушкой о дверную коробку. – И что же вы бы хотели поменять?       - Шторы! – она улыбнулась, качая головой. – Они дорогие, тяжёлые, богато украшенные, но придающие всему слишком древний мрачный вид. Хотелось бы более лёгких летящих тканей, чтобы пропускали свет и воздух. Если нужно защититься от солнца, можно заказать второй комплект.       - Расходы, расходы, - подтрунивал Ягыз над ней, улыбаясь одним углом рта.       - Хм, думаю, ваша будущая жена хорошо попросит, и вы согласитесь, - весело рассмеялась Хазан, смотря на него, и Ягыз уже готов был согласиться на всё, что угодно.       - Жены пока нет, но есть вы, так что продолжайте.       - Я была не во всех комнатах дома, - вскинула она брови, и Ягыз прищурился, - но мне кажется, что нужно поменять обивочную ткань стен, перетрусить все ковры и расставить горшки с цветами.       - Там стояли вазы, если нужно.       - Да, если нужно, можно поставить и вазы, когда там кто-то живёт, но с горшками легче, их переносят из одного места в другое.       - А если не приживётся?       - Тогда беда! - в притворном ужасе воскликнула она, обхватывая щёки руками.       - Действительно, - Ягыз умолк на мгновение. – Какой бы цветок вы поставили ко мне в комнату?       Хазан замерла, опустила глаза, вспоминая тот единственный раз, когда была у него в покоях.       - Я бы…, не знаю, если честно, - снова посмотрела на него, сжимая пальцы. – Ваша комната показалось мне самой мрачной на беглый взгляд, ей нужно больше цвета и света.       «Ей нужна ты», - он еле сдержался, чтобы не произнести это вслух. Если Ягыз прав относительно того, что видел, и ничего не удастся изменить, то Хазан уйдёт скоро из этого дома, а там уже будет всё равно, кто кому нужен.       - Я подумаю над тем, какие цветы будут лучше, - воодушевлённо продолжала, тем временем, Хазан, не замечая его смягчившегося взгляда, ласкающего её лицо. Как бы ему хотелось прикоснуться кончиками пальцев к её губами, щекам, поцеловать веки и слышать, как она дышит ему в шею.       - Хорошо, - неожиданно осипшим голосом ответил он, возвращаясь в реальность. – Вам действительно нравится дом?       - Я сказала так, чтобы не вызывать подозрений у господина Синана, - Хазан сама не знала, зачем солгала. Дом-то ей нравился, и сад, и теплицы.       - На самом деле? – Ягыз понял, что она говорит неправду. Видимо, не хочет признавать, что комфортно чувствует себя в «тюрьме».       - Да, то есть дом замечательный, вы сами знаете. Он полон предметов искусства, книг, картин, всевозможных комнат, но я здесь лишняя, - медленно ответила Хазан, выдавая мысли, так прочно сидевшие в голове. – Я простая девушка с окраины, мне не место здесь.       - Вы действительно так думаете? Девушка со вкусом, знанием иностранных языков и латыни, которая перекопала весь мой сад, чтобы сделать его ещё лучше?       - Я перекопала не весь ваш сад, неправда!       - Хорошо, половину моего сада, не важно. Садовник жалуется, что вы отбираете его работу.       - Так он всё-таки есть! Мне хотелось бы с ним поговорить. Пожалуйста.       - Хорошо, когда вам будет угодно.       - А ещё…       - О, - Ягыз в удивлении приподнял брови. Что с ней случилось? Она снова стала самой собой?       - Вы говорили, что неподалёку есть виноградники, я хотела бы на них взглянуть.       - До них десять минут езды, я прикажу заложить карету, когда вам будет угодно.       - Нет, я хотела бы попробовать верхом, - совсем тихо попросила она.       - Вы умеете ездить верхом?! – Широкие брови поднялись так высоко, что Хазан прыснула от того, насколько комично он стал выглядеть. «Ягыз? Страшное чудище из леса? И комично? Побойся Аллаха, Хазан, о чём ты думаешь?». Она убрала улыбку, вспомнив, что ненавидит этого мужчину, вообще-то, но неприязни не было, совсем. По крайней мере, сейчас.       - Когда-то умела, но не уверена, что смогу сейчас, - заломила пальцы от нервов.       - Хорошо, - медленно ответил Ягыз, понимая, что у него появляется шанс проводить с ней больше времени. – Как только решитесь, я оседлаю вам самую спокойную кобылу из моих конюшен.       - Скажите, а чего у вас нет? – со смехом спросила она.       «Тебя».       - Кораблей. Я хотел бы иметь собственный флот, чтобы бороздить моря и океаны.       - Вы хотели когда-нибудь стать пиратом? – неожиданно для них обоих спросила Хазан.       - В далёком детстве. Как вы узнали?       - Просто угадала, - она улыбнулась ему. – Спокойной ночи, господин Ягыз, - и подала руку, шутливо повторяя дневной ритуал.       - Спокойной ночи, госпожа Хазан, - он взял её руку в свою ладонь и невесомо поцеловал.       Хазан уже почти ушла, но повернулась к нему, смотрящему ей вслед.       - Как вы думаете, господин Синан ещё придёт сюда когда-нибудь?       - Возможно, - внутри Ягыза снова подняло голову ненадолго спрятавшееся противное чувство, название которому он отлично знал, но не собирался его признавать. – Синан легкомысленен как ветер и так же разрушителен, если что-то пойдет не так.       Она внимательно посмотрела на него и кивнула. Ягыз смотрел ей вслед, провожая, пока Хазан не повернула в сторону своей комнаты, а потом ещё долго сидел в кресле рядом с чайной розой, прикасаясь к краям чашки, из которой она пила, вспоминая, какой Хазан была при прощании, и понимая, что отпустить её будет совсем непросто.       Юркнув под покрывало, она положила голову на подушку, попыталась заснуть, но всё ещё думала о том, какими разными братья предстали перед ней сегодня. Каким противоречивым был хозяин дома. Неделю назад, две, она боялась его, его ярости и пренебрежительного тона, а сегодня шутила с ним и, кажется, даже флиртовала, если это можно так назвать. Наверное, всё дело в том подъёме, который ощутила, когда увидела Синана. Да, да, конечно, всё дело именно в нём. Они так давно не виделись, душу затопила радость и перенеслась на старшего брата, а Ягыз всё такой же, деспотичный и злой, и даже немного милый, смешной, когда расслабляется и не уничтожает всё вокруг взглядами. Она придумала, какие цветы подарит ему.       «Её тянуло в разные стороны. Одинаково сильно разрывало. В обеих сторонах была тьма, и был свет, но где-то его было больше, вот только где. Её влекло то влево, то вправо. Хазан сопротивлялась, пыталась вырваться из оков, брыкалась. Она хотела быть свободной и самой выбрать, но что, кого? Куда её тянуло больше? Стороны одновременно были похожи и разнились, вызывали противоположные чувства: умиление, радость, нежность и недоверие, опаску и интерес, осторожный невинный, но всё же интерес, робкую симпатию. Она не знала, что делать, и пыталась бежать вперёд, но что-то постоянно мешало, преграждало путь, разворачивало назад и твердило: «Смотри, смотри, Хазан. Действуй. Сколько открыто путей, но выбрать нужно только один!». Хазан снова бежала и снова падала, а с голубого неба сыпались нежные розовые лепестки». Продолжение следует...