Сказ о бедной девушке и чудище лесном

      Послание лежало на подносе, сразу привлекая к себе внимание. Рыза смотрел очень уж неодобрительно, но мнение своё держал при себе, лишь передав хозяину, что госпоже Хазан пришло письмо от его младшего брата. Ягыз, услышав его, отпустил кивком и долго смотрел перед собой, сжав кулаки.       Синан писал о тоске, охватившей его после долгой разлуки, о том, что хотел бы встречаться чаще, если бы брат не был так щепетилен в некоторых вопросах и позволял ей выходить, о чувствах, которые испытывал, и о том, что первым взбрело ему в голову. Хазан читала, перечитывала несколько раз, переживала и убрала письмо в комод.       Через несколько дней пришло второе письмо, потом третье, на которое она тоже не ответила. Ягыз ясно дал понять, что она может писать только сестре. Нарушать его приказы в некоторых случаях было даже забавно, но дело касалось её сестры, семьи. Если Хазан ответит Синану, то может потерять последнюю с ними связь. Запрёт её Ягыз в комнате и вообще не выпустит, с него станется. Мучаясь от того, что не может ответить, хотя очень хотелось поговорить с Синаном, прочитать ещё его слова, представляя, как он произносит их, проникновенно смотря в глаза, Хазан уходила дальше в сады, думала, замыкалась в себе. Стала молчалива, что отметили все, особенно Ягыз. Рыза качал головой и неодобрительно поджимал губы, передавая ему, что госпожа письма принимает, но не отвечает на них. Ягыз поехал к брату, чтобы поговорить, но тот тоже был рассеян и невнимателен. Видимо, письма были важны для него. С тяжёлым сердцем он вернулся домой и заперся в западном крыле, собирая вещи. Предстояла важная поездка на северо-восток, новая сделка, которая могла открыть ему доступ к торговым путям, своему флоту.       - Почему вы не отвечаете на письма моего брата? – Ягыз пил за ужином виски и пил много. Хазан подняла глаза на него. Он сидел рядом с ней, изменив традиции. Хазан удивилась, увидев накрытую тарелку не во главе стола, а рядом с её прибором.       - Потому что вы разрешили писать только моей сестре. На письма вашего брата разрешение не распространяется, да я и не думала, что он захочет писать мне, - Хазан смотрела на него и видела горькие складки вокруг рта, потухшие глаза. Его что-то мучило.       – Что с вами?       - Ничего особенного, - Ягыз поставил бокал на стол, отодвинул, хватит, у него уже всё расплывается перед глазами. – Один проект, который я замыслил, пошёл не в ту сторону, и результат непредсказуем.       - Сожалею. Надеюсь, всё будет хорошо.       - Да, но не для меня.       - Неужели вы не всегда получаете то, что хотите? – удивилась она.       - Да, даже я не всегда получаю то, что хочу, - Ягыз покачал головой и доел свой ужин. – Завтра я уезжаю на несколько дней, может быть, неделю. Не скучайте, - усмехнулся чему-то своему. – И ответьте уже брату, он сам не свой.       - Вы видели его? - заволновавшись, схватила его за руку. Ягыз посмотрел на её пальцы на своём запястье, накрыл их второй рукой, вздыхая.       - Да, он осунулся, переживает. Напишите ему. Можете писать ему, сестре, но вы обещали…       - Я помню, - Хазан убрала руку, сохранившую ощущение его тепла. – Ромашки чувствуют себя хорошо. Я пересадила их в новый горшок и поставила на столик около окна. Кажется, им пришлась по душе моя комната, - скороговоркой произнесла она, а Ягыз сглотнул, думая, что и сам чувствовал бы себя в её комнате замечательно. Проклятая.       - Гацаниям тоже неплохо. Видимо, мои покои не так ужасны, как кажутся на первый взгляд, - он не стал больше мучиться и встал, чтобы попрощаться, но покачнулся.       - Осторожнее, - Хазан подхватила его в попытке удержать. - Какой вы тяжёлый, - ухнула она, и Ягызу пришла на ум весьма аморальная мысль о тяжести тела, но он не стал озвучивать её вслух.       - Извините, я выпил больше, чем следовало. Устал, - они направились к выходу. Хазан могла бы проводить его и до западного крыла, но Рыза, увидев их, перехватил хозяина и повёл дальше.       - Подождите, - Хазан взяла руку Ягыза, сжала, заглядывая в глаза. – Удачного вам пути. Пусть всё сложится хорошо.       - Спасибо, спокойной ночи, - они ушли.       - Спокойной ночи.       Написав ответ, Хазан оставила его на столе, чтобы утром отдать Рызе, когда Ягыз уже уедет. Её беспокоило состояние хозяина дома, его печальные глаза, скорбное выражение лица. Наверное, проблемы с проектами, решила она, ложась спать. Сон долго бежал её, но под утро она всё же заснула, видя что-то нереально фантастическое, цветное, страшное. Она снова куда-то бежала сквозь снег, что-то пыталась найти, но не могла. Рыдала, звала кого-то, а кто-то сзади выкрикивал страшные, ужасные слова, которых не должно было быть, нельзя их слушать, иначе кто-то впереди не дождётся её. Она должна найти его и спасти.       Письма приходили два раза в неделю. Рыза качал головой, но отправлял их, передавая потом ответы. В воскресенье почты было больше, потому что писала ещё и госпожа Эдже. На письма сестры Хазан отвечала развёрнуто, сообщая, что, кажется, у неё с Синаном завязался роман по переписке. Следующее письмо сестры было полно тревоги за неё и любопытства. Хазан не стала распространяться на тему реакции Ягыза, не зная, почему Эдже ею интересуется. Его её чувства совершенно не касались, а на другие вопросы отвечала охотнее.       Пришло уже четыре письма от Синана и два от Эдже, Хазан ответила шесть раз, а Ягыз всё не возвращался. Когда закончилась первая неделя его отсутствия и наступила вторая, она спросила у Рызы нет ли новостей, но тот покачал головой, тоже начиная переживать. Когда прошла вторая неделя и настала третья, Хазан преступила все запреты и начала выходить за ворота утром и вечером, всматриваясь вдаль и ожидая всадника на вороном коне. Оселя Ягыз оставил дома. Она каждый день ходила на конюшню, задавала корма Аиде и навещала коня. Тот, видимо, тоже что-то чувствовал и переступал с ноги на ногу.       - Он скоро вернётся, - шептала, поглаживая крутую шею, вычёсывая гриву, прижимаясь губами к тёплому боку, вспоминая, как их пальцы были совсем близко, поглаживая коня, но не соприкасаясь. – С ним ничего не случится. Не переживай.       И снова уходила к воротам, чтобы ждать. Рыза приносил газеты, и они вместе выискивали малейшую информацию о том, что могло происходить на северо-востоке. Скупые сообщения говорили о бандах разбойников, которые нападали на путешественников, грабили и убивали. Много людей пропало в те дни, некоторые возвращались после выкупа, трупы других находили в лесу. Хазан перед сном молилась, чтобы с Ягызом ничего не случилось, а во сне видела, как его бьют, истязают, закапывают живьём в могилу, и плакала, не имея возможности дотянуться до него и спасти. Иногда в её сны приходил Синан и утешал, иногда она видела того кареглазого мальчика, которого когда-то держала на руках. Он бегал, смеялся и говорил о том, что любит её. Хазан просыпалась, плача и дрожа, заворачивалась в одеяло и смотрела на ромашки на окне, которые всё так же продолжали цвести.       Деревенские дети иногда появлялись в саду, но быстро убегали. Джан пару раз передавал ей привет и благодарность за то, что присылает корзины не только с фруктами, но и едой, нитками, иглами, тканями, одеждой, которую шила сама. Хазан лишь качала головой и говорила, что ей не составляет труда помогать, она сама такая же, как и они.       - Но ты живёшь в богатом доме, спишь на мягких постелях, - Джан сидел с ней в теплице, наблюдая за тем, Хазан пропалывает перцы.       - Я не богатая дама, если ты хочешь знать, живу в самом бедном районе Стамбула, брат Ягыз попросил меня погостить. Только и всего. Я плачу ему тем, что слежу за хозяйством, - Хазан подмигнула мальчишке и попросила помочь ей собрать огурцы.       - Ну, не знаю, он так смотрит на тебя, - непосредственность Джана могла сыграть с ним злую шутку, если бы его услышал Ягыз.       - Как же? – Хазан замерла, отряхнув перчатки.       - Как будто больше никого и ничего не видит, - Джан улыбнулся. Он был ещё слишком мал и не понимал того, что происходит.- Назлы сказала, что у вас любовь, - Хазан растерялась.       - Нет, мы просто друзья, - ответила она, - так и передай своей Назлы.       - Хм, хорошо, а то она расстраивается, что Ягыз больше не приходит. Хочет за него замуж, - Хазан хихикнула. Маленькая девочка хочет замуж за Ягыза, так смешно. – Не понимаю девчонок, что в этом хорошего.       - Когда-нибудь поймёшь, - улыбнулась, поднимая одну корзинку с огурцами.       - А ты пойдёшь за меня, когда вырасту? – она чуть не уронила её на землю, обернулась.       - Джан, я уже буду старая, когда ты вырастешь. Волосы побелеют, а зубы выпадут, - рассмеялась. – Ты найдёшь красавицу себе под стать, такую же смелую и активную.       - Ты всё же подумай о брате Ягызе, - деловито проговорил Джан, неся вторую корзину с огурцами и перцами.- Он хоть с виду и страшный, волосатый, но очень добрый. Никогда, ни разу не крикнул на нас, не избил, только помогал.       - А как же тот раз с солью? – Хазан улыбалась, входя в кухню.       - Али сам виноват, нужно было быть расторопнее, да и мы забрались в его владения без спроса. Он потом помог ему, не дал в обиду, домой принёс. Ягыз хороший.       - Ясно. Я подумаю, Джан, - мальчик просиял, а Хазан встревоженно посмотрела на выход, ожидая каких-то вестей.       Синана долгое отсутствие брата явно не волновало, но наполняло ответы ему заметной тревогой, что он даже явился к ней поговорить и успокоить. Разговор вышел короткий и нелёгкий. Хазан не могла сосредоточиться на комплиментах, убирала руки, когда Синан к ним прикасался, и только подливала ему кофе, думая о своём. Рыза с удовольствием проводил брата хозяина вон, убрал поднос с посудой и ушёл на кухню. Хазан сидела в гостиной, смотря в одну точку, кутаясь в тёплый халат, который приготовил заботливый дворецкий.       Проснулась она на диване от того, что в комнату кто-то ввалился, ругаясь и зовя Рызу. Хазан вскочила, узнала хозяина дома и подскочила к нему.       - Вы вернулись! – шептала она, крепко обнимая за шею, всматриваясь в лицо. – Наконец-то вернулись, - поджившие синяки, порванная рубашка, куртка, валяющаяся на полу, говорили, что её предчувствия не были бредом сумасшедшей. Ягыз застыл, всматриваясь в её лицо, придерживая за предплечья и морщась от боли.       - Вы меня ждали? – хрипло спросил он.       - Я …, - Хазан отпустила его, отступила, - переживала, что вас долго нет. Мы беспокоились, ходили слухи о разбойниках, истории о найденных трупах, ограбленных путешественниках, - сложила руки на груди, осматривая его. Кое-где были видны царапины, кровоподтёки. – Что случилось?       - Как раз встретил парочку подобных типов. Ох, - Ягыз почти рухнул на стул рядом с чайной розой, провёл по лепесткам одного из цветков. Хазан громче позвала Рызу. – Не беспокойтесь, он скоро вернётся, когда убедится, что никто не шныряет вокруг поместья.       - Вы думаете, что они могут проникнуть сюда? – Хазан испугалась, присела рядом. – Вам нужна ванна, отдых, новая одежда.       - Не обязательно, но лучше перестраховаться, да, да и да, - Ягыз смотрел на неё, не отрываясь, а Хазан вспоминала слова Джана и отмахивалась от них с каким-то отчаянием. Не может этого быть. Нелепо, смешно и глупо.       - Я предупрежу Нарин, - Хазан убежала на кухню, и Ягыз не успел попросить её остаться рядом с ним. Он выдержал столько всего, чтобы вернуться к ней. Когда Хазан пришла вместе с Рызой, Ягыз спал, положив голову на стол. Погладив его по голове, осторожно разбудила, а Рыза помог дойти до западного крыла, дальше Хазан не пошла, но мерила шагами коридор, пока дворецкий не вышел.       - Как он?       - Спит, избит, несколько синяков, но ничего серьёзного, - Рыза качал головой. – Он смог сохранить лошадь и все бумаги, удивительно. Судьба хранит его.       - Дай Аллах, дай Аллах.       В ту ночь Хазан впервые за три недели спала спокойно и без сновидений. Продолжение следует...