***
Магия эльфов позволяла Гребене появляться в любом месте мэнора по одному велению хозяина. Однако, заслышав очередной зов, домовик сжался и немного помедлил, что было вопиющим нарушением устава слуг. И все же страх предстать перед хозяином был сильнее. С тех пор как исчезла грязнокровная жена господина прошли уже сутки. Гребеня с замиранием сердца наблюдал, как час за часом лицо волшебника все больше и больше мрачнеет. А что самое худшее - он снова стал пить и прекратил навещать мистера Драко. Всю ночь он опустошал только-только пополнившиеся запасы спиртного, а на рассвете домовик перенёс заснувшего прямо за столом хозяина в кровать. Сейчас часы показывали десять утра, и господин, очевидно, только пробудился ото сна. Мысленно помолившись великой богине-матери, эльф отправился на зов. - Какого дьявола ты так долго?! И закрой эти гребаные шторы! - встретил домовика хриплый, грубый окрик. Люциус полулежал на кровати, одной рукой прикрыв глаза. Гребеня в ужасе уставился на сантиметр солнечного света, выбивавшийся из-под маленькой прорези в портьерах. - Где мой кофе? - Вот господин, - подобострастно произнёс Гребеня и щелкнул пальцами. На тумбочке рядом с Люциусом возникла фарфоровая пара. Не отрывая руки от глаз, волшебник взял дымящуюся чашку и поднёс ко рту. Через мгновение она полетела в Гребеню. Эльф едва успел увернуться, но в ту же секунду звон позади оповестил домовика, что чашка попала прямехонько в стену. Ему очень хотелось обернуться и посмотреть, сколько гобеленов испорчено коричневым напитком, но он сдержался и продолжил смотреть в пол, молитвенно сжав руки на груди. «О превеликая богиня Иштар-ара, помоги мне!» - пронеслось в маленькой лысой голове. - Что за дрянь ты мне принёс?! - гаркнул Люциус, сморщившись. Он впервые отнял руку от глаз, и домовик поразился, насколько сухи и воспалены веки хозяина. - Все как обычно, господин! Может вы велите подать... - Который сейчас час? - резко перебил его волшебник. - Десять, господин, - за фразой последовал поклон. - Никто... никто не прибывал в мэнор? Может Эйвери? Или Мальсибер? - помолчав спросил Люциус чуть более спокойно. - Нет, господин. Пауза последовавшая за ответом домовика была столь тягуча, что последнего прошиб пот. «О великая мать Иштар...» - Хорошо. Принеси мне воды со льдом. И ещё льда отдельно в ведерке. Сделаешь мне компресс на глаза. Гребеня с готовностью исчез, чтобы поскорее выполнить поручение хозяина. Люциус сполз на матрасе вниз и закрыл голову подушкой. Через час, освеженный водой и компрессом, Малфой полулежал на софе, закинув ногу на ногу. Одежду он не менял со вчерашнего дня. Во время похмелья его обычно бросало то в жар, то в холод, поэтому он решил пока остаться в смятой белой блузе и домашних брюках, чтобы не портить свежую одежду. Все равно вставать Люциус сегодня не намеревался. Раздался решительный стук в дверь. Судя по уровню звука, стучавший был не выше метра. «Мафальда»- с тупой злостью подумал маг и решил не отвечать. Но полугоблиниха-полудомовиха сама протиснулась в дверь. - Милорд, - чопорно кивнула она коренастой головой в белой чепце, - летнее солнцестояние в этом году выпадает на следующий понедельник и, как вы знаете... - Как Драко? - перебил ее волшебник, рассеянно глядя в стену. - Это компетенция Боригара, милорд. Но если вы хотите, я... - Я не спросил, чья это компетенция. Я спросил, как себя чувствует Драко. - Я не знаю, - отчеканила Мафальда и поджала губы. - Милорд, выслушайте меня ради Мерлина. Солнцестояние... - Да мне плевать! В этом году традицию исполнять некому и незачем! Убирайся прочь и не смей входить без стука! - рявкнул Малфой, чуть приподнявшись на локте. Мафальда побагровела и вылетела из комнаты. Однако, хлопать дверью домовиха не стала. Даже экономка с ее крутым нравом прекрасно знала, что иногда хозяина лучше не злить. Гребеня тем временем сделал ещё одну попытку принести хозяину завтрак, но волшебника так мутило, что он запустил подносом в окно. Гребеня успел слевитировать его в миллиметре от стёкла. Больше накормить хозяина эльф не пытался.***
- Ещё один его запой я не вынесу, - мрачно сказала Мафальда и поставила перед Гребеней высокий стакан с розовой водой. Домовики по своему обыкновению собрались на кухне. Минки безутешно рыдала в углу, пока кухонные эльфы сновали туда-сюда, нарезая овощи, выпекая хлеб и мясо. - Ситуация, что и говорить, не простая, - важно отозвался Гребеня, потягивая розовую воду. - А когда она была простая? Я уже и не помню, когда мы спокойно жили. Да не реви ты! - прикрикнула экономка на молодую эльфийку. - - Вернётся твоя хозяйка, ничего с ней не станется. Гребеня, скажи ей, - требовательно обратилась полугоблиниха к ушастому камердинеру. Тот важно поправил галстук на голой впалой груди и изрёк: - Ну как знать, как знать. Вон Нанси-то, когда Госпожа Нарцисса умерла, так сама взяла и руки на себя наложила. Так что все может быть, - назидательно закончил он и тут же ойкнул, потирая лысую голову. Мафальда отвесила ему смачный подзатыльник. Минки разразилась новым потоком рыданий. - Все будет нормально, ясно вам? Так себе на носу и зарубите, - сказала маленькая коренастая женщина, тяжело дыша. - Мы ещё и не из таких передряг вылезали. Вдруг все домовики как по команде переглянулись. - Чувствуете? - пискнула Минки. - В главном зале? - Камин! Кто-то пришёл! - взволнованно воскликнула полугоблиниха, а Гребеня тут же исчез, не выпив свой стакан и наполовину. - Кого же это черт принёс? - пробормотала себе под нос Мафальда и испарилась следом. Минки осталась сидеть на своём месте в углу. Она сразу почувствовала, что кем бы прибывший не был, это не ее Госпожа. Около камина стояла невысокая девушка в зелёной мантии. Гребеня смерил незнакомку недоверчивым взглядом и спросил: - Как вас представить хозяину, мисс? - Мы уже знакомы. Я вчера у вас была, - надменно ответила она, оглядываясь в поисках кого-то. Гребеня и ушами не повёл, продолжая сверлить девушку огромными глазами. - Мисс Херст, - нехотя снизошла до ответа волшебница. Она вытащила небольшую палочку из орехового дерева и быстро наложила себя чары. В тот же миг ее жидкие волосы чуть вздыбились, а губы приобрели соблазнительную пухлость. Домовик только презрительно хмыкнул, провожая гостью в комнату к хозяину. Люциус дремал, его веки подрагивали. Образы, проносящиеся перед его внутренним взором, вызвали у волшебника холодный пот. Не просыпаясь, он судорожно искал правой рукой волшебную палочку, а затем, приглушенно вскрикнув, закрыл лицо ладонями, чтобы не видеть приближающийся раскрытый рот с несколькими рядами зубов и раздвоенным змеиным языком... Вдруг страшное видение кончилось. Люциус с трудом вырвался из страшного, тягучего сна, который до последнего не хотел отпускать волшебника из своих страшных силков. Мужчина сел и быстро ощупал себя руками. «Жив, о слава Мерлину, я жив!» - пронёсся в его голове радостный и отчаянный вопль. По-прежнему дыша тяжело и часто, Люциус нашарил на полу бутылку и быстро отхлебнул холодной минеральной воды. - Как хорошо..., - тихо сказал он и уронил голову на руки. Дверь в его покои открылась. Раздался цокот каблуков. Мужчина быстро поднялся, взволнованный не зная от чего. - Господин, у вас гость - мисс Херст, - церемонно сказал Гребеня, обращаясь к удивлённому Люциусу. Из-за тощей спины домовика вышла вчерашняя инспекторша. Правда, сегодня она выглядела иначе. Вместо красной помады, так неудачно подчеркивающей ее широкий рот, волшебница ограничилась легким блеском естественного света. Очки отсутствовали, как и строгая чёрная мантия. Белесые волосы, которые хоть и не могли похвастаться своей густотой, все же были изящно раскинуты по полным и покатым плечам девушки. Зелёная мантия приоткрыла высокую пышную грудь, втиснутую в летнее платье цвета малахита. - Так..., - медленно сказал Люциус и опустился в своё кресло. Волшебница выразительно посмотрела на домовика и сказала, обращаясь к Люциусу: - Думаю, ваш слуга может нас оставить. Малфой кивнул Гребене, и тот исчез. - Может, нальёте даме выпить? - кокетливо спросила мисс Херст, расправив полы своей воздушной мантии и посмотрев на волшебника из-под густо накрашенных ресниц. - Если дама вначале скажет, зачем она пожаловала, - учтиво сказал Люциус и склонил голову на бок, внимательно глядя на гостью. Агнесса засмеялась, игриво поведя плечами. - С вами не посоревнуешься в остроумии, мистер Малфой. Что ж, раскрою карты - я хотела извиниться за вчерашний допрос с пристрастием. Это была всего лишь моя работа. - Так зачем же вы извиняетесь, раз это просто ваша работа? - насмешливо спросил Люциус, растягивая слова, а затем приподнял одну бровь, выразительно глядя на девушку. Она покраснела. «Как всегда, работает безотказно», - усмехнулся про себя волшебник. - Мне бы не хотелось, чтобы вы думали, что я бездушная конторская служащая, - чуть потупившись сказала мисс Херст и сославшись на духоту, сняла свою мантию и непринуждённо кинула ее на стул. Люциус внимательно проследил за этим полётом. - К чему же эти старания? - Мне было важно Ваше мнение, - сказала девушка и сделав пару медленных, покачивающих движений округлыми бёдрами, села на стул напротив Люциуса. - Разве я сейчас такая важная персона? - с деланным недоумением осведомился Малфой, вытянув ноги в сторону, противоположную от соблазнительно изогнувшейся молодой девушки. - Я помню вас ещё по той речи, которую вы читали нам, выпускникам Хогвартса. Вы тогда были в составе попечительского совета, - вдруг сказала девушка и посмотрела на волшебника влюблёнными, затуманенным глазами. Люциус опешил, но не подал виду. Он помолчал, а затем спросил как ни в чем не бывало, растягивая по своему обыкновению слова: - Когда же это было? - Семь лет назад. Когтевран. - Ясно. - А потом, спустя два года после выпуска, когда я работала в министерстве магии, вы часто проходили мимо моего стола, когда шли пообедать с Фаджем, - продолжила Агнесса, с затаенной надеждой глядя на Люциуса. Но тот её не вспомнил. Волшебнику стало очень не по себе. Он вдруг ясно осознал, что не брит, не умыт и одет в мятую несвежую одежду. Захотелось посмотреться в зеркало, чтобы увидеть, в каком состоянии у него волосы. А когда-то он был так хорош... Богат, влиятелен и знатен. С трудом выкраивал для министра время, чтобы пообедать с ним, так как слишком много было тех, кто хотел с ним, с Люциусом, показаться в свете. И сотни таких девчонок как эта Инесса смотрели на него с замиранием: с школьных скамей в Хогвартсе или провожая восхищёнными взглядами за своими конторскими столами в министерстве Магии... И вот сейчас эта когтевранская бабенка видит вместо бывшего бонвивана - лишь алкоголика, лишенного палочки, выкинутого взашей из высшего светского общества. Предателя крови. - Гребеня! - вдруг хрипло позвал домовика волшебник и взглянул помутневшими глазами в выпрыгивающее декольте волшебницы. - Принеси даме выпить. Агнесса кокетливо улыбнулась, расправив на коленях короткое темно-зелёное платье.***
- Ну что, готова? - Да. - Пошли? - Нет, я ещё минуту посижу, и мы пойдём. - Ивон! Мы сидим уже полчаса. За минуту ничего не изменится. - Да-господи-ты-Боже-мой, - произнесла Эва в одно слово, сцепив зубы. Путники вышли из машины. К тому времени, пока они добрались до Беркли, обсудили план и Эва собралась с духом, часы показывали уже одиннадцать утра. Громко хлопнув от волнения дверью, девушка посмотрела на белеющие вдали крыши пансиона Беркли. Льюис решил припарковаться около супермаркета в четверти мили от цели их путешествия, чтобы не светить лишний раз свой автомобиль. Эва была только рада предстоящей отсрочке. Шлепая своими кедами по горячему асфальту, она быстрым шагом пересекала пустынную улицу маленького городка. Льюис старался не отставать, но то и дело запинался о бордюр. - Уф, подожди меня, - запыхаясь, произнёс юноша, поравнявшись с ней. Но Эва его не слышала. На бледном, сосредоточенном лице девушке застыла мрачная решимость. Подойдя к современной автоматической калитке с камерой и домофоном, она сначала недоуменно застыла, но палец, следуя давно выученным жестам, сам нажал на звонок. В динамике раздалось покашливание. - Вы по какому вопросу? - проскрипел механический голос. - По личному, - резко бросила Эва. - Посещение родственников. - Имя пациента? - бесстрастно спросил голос. - Хиллария Марч. Наступила пауза, которую разбавлял шорох бумаг по ту сторону динамика. - Проходите, - наконец смилостивились на другом конце провода. Калитка с громким щелчком открылась. Льюис вошёл туда первым. Пансион Беркли ничем не отличался от прочих похожих заведений, разбросанных по всей стране. Гравийная въездная дорожка, скамейки, редкая поросль бука. Тут и там под руку с медсёстрами прохаживались старики, с трудом толкая вперёд себя каталку. «А ведь моя мать ещё молода», - с какой-то щемящей тоской подумала Эва. Само здание пансионата было сделано наподобие школы - главное здание посередине и пара корпусов поменьше по бокам. Всё - современное, с торчащими спутниковыми тарелками на белых крышах. Внутри, к огромному облегчению Эвы, ничто не напоминало о психических расстройствах, скорее о приемной стоматолога. За белой стойкой администратора сидела молодая девушка в кремовой блузке. Неподалёку от входа сидел санитар в зелёной униформе и читал газету. Судя по объёму его мускулов, он был ещё здесь и охранником. Эва почувствовала, как напрягся Льюис и легонько сжала его за предплечье. План, если его можно было таковым назвать, был прост - в статье, которую накануне получил Льюис, все же упоминались по имени несколько человек, получивших легкие повреждения. Сейчас Эва намеревалась воспользоваться этим знанием с лихвой. - Хэллоу! - жизнерадостно воскликнула она и положила локти на стойку. Девушка-администратор вежливо ей улыбнулась и вопросительно посмотрела на двух незнакомцев. - Мы к Хилларии Марч. Слышали, что недавно приключилось... вот решили, что надо бы проверить тетушку. - Да, а то мало ли что ещё случиться, - подхватил Льюис с глуповатой улыбкой. - В нашем заведении безопасность находится на высшем уровне, - сухо ответила девушка в белой блузке и тут же вернула на лицо дежурную улыбку. - Предоставьте ваши документы пожалуйста, чтобы я могла внести вас в журнал посетителей. - Фред? - выразительно посмотрела Эва на своего спутника. - Что? Они же в твоей сумке, - возразил ей Льюис. - Ты сейчас серьезно? Ты видишь у меня в руках мою сумку? Я же велела тебе взять ее с заднего сиденья! - повысила голос Эва, негодующе глядя на юношу. - Велела? Я трачу свой выходной на то, чтобы притащиться к твоей чертовой тетушке, будь она неладна, а ты не можешь даже проследить за своей идиотской сумкой?! - вдруг резко выкрикнул он. - Сам ты идиот! - взвизгнула Эва и прыгнула на Льюиса. Девушка за стойкой открыла рот, а санитар-охранник бросил свою газету. Парочка покатилась по полу, снеся с пола горшок. На белый кафель упали комья земли, обнажив беспомощные корни бедного цветочка. - Мистер! Мисс! Прекратите сейчас же! Вы в частном учреждении! - то и дело выкрикивала администраторша, напрасно пытаясь урезонить буйных посетителей. Охранник времени на разговоры тратить не стал, сразу бросившись разнимать орущий клубок из рук и ног. Сарафан девушки то и дело неприлично вздымался, а один кед каким-то образом умудрился слететь с ноги. Наконец громила оттащил вопящую «мисс» от раскрасневшегося «Фреда». - Скотина, ещё мою тётушку оскорбил, козёл, кокни несчастный,- зло бормотала Эва, бросая на спутника уничижительные взгляды, попутно пытаясь выбраться из железных тисков охранника. Льюис лишь тяжело дышал, поправляя растянутую в драке футболку. - Так, я прошу вас покинуть наше заведение, - ледяным тоном оповестила их администраторша. Эва вдруг громко всхлипнула. - Мне с этим придурком ещё в машине три часа тащиться, можно я у вас себя хотя бы в порядок приведу? - жалобно протянула она, поправляя оторванную лямку сарафана. Девушка и охранник переглянулись. Охранник отрицательно покачал головой, но его коллега, помявшись, нехотя кивнула на коридор слева от себя. - Туалет на втором этаже, вторая дверь слева. - Спасибо огромное! - вне себя от радостно выкрикнула Эва и помчалась в указанном направлении. Через секунду она вернулась, сконфуженная, и забрала слетевший кроссовок. Льюис в этот момент как раз выходил из дверей в сопровождении охранника, и последнее, что он увидел, были синие нетерпеливые глаза его спутницы. Эва быстро подмигнула ему и бросилась обратно в коридор. На душе у парня было очень неспокойно. Тяжелая лапа охранника на плече спокойствия тоже не добавляла.***
План, если вдуматься, был идиотский. Поэтому Эва и не любила это слово. Любой «план» на практике оказывался абсолютно суицидальной затеей. Сколько она сможет изображать, что посещает туалет? Десять минут? Пятнадцать? А что будет, если этот громила начнёт ее искать? А если эти магглы действительно вызовут полицию? А если она сейчас развоплотится? Ну, хотя бы об этом Эва позаботилась заранее. К внутренней стороне ее пояса скотчем был прилеплен маленький складной нож, который Льюис в последний момент взял на кассе в Теско. Второй этаж кардинально отличался от обезличенного холла. По узкому коридору с чередой темно-коричневых дверей был уложен синий ковёр, широкие окна пропускали много света. «С чего я вообще взяла, что мать будет на втором этаже? Может она на третьем? Или в другом крыле? Господи, что же теперь делать...» Одним из плюсов неожиданных шумов в ситуациях, наподобие этой, является то, что, заслышав чьи-то голоса или шаги, вы напрочь перестаёте гадать, что же делать дальше, и просто ныряете в первую попавшуюся дверь. Эва так и сделала, услышав шаги и приглушённый разговор. Она быстро юркнула в первую попавшуюся дверь, которая, к счастью, оказалась незапертой. Комната, в которой оказалась «взломщица», размерами напоминала каюту. На кровати, рядом с окном, сидел лишённый волос старик с кислородными канюлями в носу. Сам баллон лежал на полу. Увидев Эву, старец прохрипел нечто нечленораздельное. - Я сейчас уйду, - ласково сказала она ему. - Я просто пережидаю. А у вас тут... миленько. Очень симпатичный вид из окна, я даже кусочек дерева вижу. Старик не ответил, лишь продолжил бешено вращать глазами с неестественно желтыми белками. «Ладно, надо уходить, а то деда сейчас инфаркт хватит»- подумала Эва и прислонила ухо к двери. Все было тихо. Она выждала ещё пару минут. Кивнув на прощание неизвестному обитателю пансиона, непрошеная гостья быстро выскользнула обратно в коридор. Вопреки ожиданиям, он не был пуст. У окна стояла черноволосая девушка в кожаной чёрной куртке, несмотря на жару, а также в чёрных рваных джинсах. Руки, держащие смартфон, были покрыты разноцветными татуировками. Почувствовав движение, незнакомка подняла голову, а в следующее мгновение ее лицо сползло вниз, словно оплывшая свечка. - O mój Boże! Эвелина?!.. Выпучив глаза, словно увидев привидение, Эва попятилась назад и уперлась в холодную стену. «Чьи это проделки? Волдеморта?! Что это опять за фокусы...»- в огромном смятении подумала она и в ужасе уставилась на брюнетку. - Ты ненастоящая, - тихо пролепетала Эва. «А может это богарт? Аберфорт про них рассказывал, они принимают форму того...» - To ja, - успокаивающе произнесло то ли привидение, то ли нечто другое под личиной давно потерянного человека. Однако, взглянув в встревоженные голубые глаза под густыми отцовскими бровями, Эва вдруг с душераздирающей ясностью поняла, что это никакой не фантом и не призрак. - Бь-Бьянка, - утвердительно пролепетала она, заикаясь. Нужды спрашивать не было. Это была ее сестра. Услышав своё имя, девушка скривилась, словно собираясь заплакать, но тут же взяла себя в руки. Посреди звенящей тишины коридора раздался приближающийся смех. Со стороны лестницы кто-то шёл в направлении сестёр. Бьянка, а это была именно она, быстро подошла к Эве и провела рукой с зажатым смартфоном по воздуху. На них в тот же миг упала полупрозрачная невесомая сетка. Две медсёстры, показавшиеся в пролёте со стороны лестницы, прошли мимо и даже не взглянули на сжавшихся девушек, продолжая свой шутливый диалог. Эва поняла, что они их не видят. Оказаться так близко к сестре после стольких лет разлуки было сродни погружению в холодную воду. Она почувствовала запах духов Бьянки, нечто с нотками цитруса и можжевельника. Необычный выбор для молодой девушки. В последний раз, когда они виделись, Эва была на две головы ниже старшей сестры. Тогда Бьянка выглядела иначе - русого цвета волосы, на тон темнее бронзовых кудрей Эвы, тонкий подростковый стан. Сейчас под холодной на ощупь чёрной косухой угадывались крепкие мускулы, а ноги в рваных джинсах не оставляли сомнений в их превосходной физической форме. Сестра выглядела уверенной в себе и опасной. Как только они снова остались одни, младшая оттолкнула старшую, с изумлением воскликнув: - Ты - колдунья?! Бьянка удивилась не меньше. - Ты знаешь про волшебство? Ох, как же ты выросла, такая высокая... - Ты издеваешься? - спросила Эва, не зная, что ещё можно сказать в подобной ситуации. Она не верила своим ушам, не верила своим глазам, мир в очередной раз разрушился... - Они же поклялись, что ты простачка и не обладаешь магией! - вдруг вскрикнула Бьянка, сжав кулаки. От обуявшей девушку злости, ее заметный польский акцент стал ещё более явен. - Нам надо уйти отсюда, - жестко сказала она и откинула назад чёрные волосы. - Я пришла увидеть мать, - внезапно вспомнила Эва, чуть оправившись от неожиданной встречи. - Напрасная затея, - бросила Бьянка, разворачиваясь к выходу, - я только что от неё. Она в полной отключке, ничего не видит и не понимает. - Ты говорила с врачом? - зло спросила Эва. Бьянка начинала невероятно ее раздражать. - Естественно, я говорила с врачом. А ещё у меня есть глаза и уши, - девушка показала на свои голубые, густо подведённые глаза, - и я сама вижу, в каком она состоянии. Мать даже не взглянула на меня. Я соорудила перед ней огненный шар из воздуха, но она даже не отодвинулась от него, опалив себе ресницы. Тебе тут нечего делать, идём. Был ли это дух противоречия, или Эва упрямилась из-за злости на сестру, которая с такой легкостью могла колдовать и делать, что вздумается, но она развернулась в своих дурацких кедах и пошла в противоположную сторону, мимо хоровода одинаковых дверей. Бьянка пошла за ней. Какое-то время они молча преодолевали пролёт за пролётом. Эва упорно не оборачивалась. - Стой! Ты прошла нужную дверь, - вдруг сказала брюнетка. - Какая из...? - хмуро спросила Эва. - Вот эта. Не давая себе времени на раздумья, младшая из сестёр Левандовски быстро дёрнула за ручку и замерла на пороге. Открывшаяся взору комната была обращена к солнечной стороне, и тёплый воздух душными волнами окутал Эву. Мать лежала на кровати, укрытая одеялом до самого подбородка. Седые волосы с редкими тускло-пшеничными прядями были собраны в высокий пучок. Взгляд женщины был обращён даже не к солнцу и не к кусочку неба в окне - она просто смотрела в потолок, а из уголка рта стекала тоненькая липкая струйка. - Господи... - Tak jest. Не пытайся с ней заговорить, она не услышит, - предупредила Эву подошедшая сзади Бьянка. Строго говоря, делать этого младшая дочь Барбары вовсе не собиралась. Лежащая на кровати мумия ничем не напоминала ее мать. Когда Эва видела эту старушку в последний раз, она была в окровавленной ночной рубашке в их старом белом домике. Но тогда Барбара была хоть чём-то похожая на прежнюю молодую красивую женщину, которую Эва помнила по раннему детству и иногда видела во сне... - Пойдём отсюда, - тихо сказала Бьянка и взяв сестру за плечо, увела ее прочь, тихо закрыв за собой дверь. Эву трясло. В том, что она сможет дойти хотя бы до конца коридора, девушка очень сомневалась. - Отведи меня туда, где никого нет, - сказала Эва срывающимся голосом. Бьянка с тревогой посмотрела на сестру, но вопросы решила задать позже. Крепко сжав ее плечо, она неразборчиво произнесла заклинание. На секунду Эва почувствовала, что сила Бьянки хочет выдернуть их из этого места, но начинающееся превращение разорвало эту связь. Сестры остались, где были, только силы младшей заметно убыли. - Co do cholery! Пошли. Через минуту Бьянка затолкала слабеющую Эву в просторный зал с зеркалами во всю стену. Тут и там были разбросаны маты и гимнастические шары. Превращение началось. Пальцы Эвы резко начали исчезать один за другим, растворяясь темным дымом, отчего достать нож с обратной стороны ремня стало очень проблематично. Сжав от напряжения челюсть, Эва все-таки смогла достать двумя оставшимися пальцами правой руки складной нож. Поудобнее перехватив лезвие, насколько это только было возможно, девушка вонзила его в мякоть левой руки. Если бы у Эвы были силы, она бы даже посмеялась. Складной нож из Теско оказался абсолютно тупым. - Дай я, - решительно сказала Бьянка и вытащила из-за спины блестящий нож с широким лезвием. Отшвырнув бесполезный ножик, она примерилась и ударила орудием по предплечью извивающейся сестры. Мимо. Чертыхнувшись, Бьянка разозлилась и вонзила нож в правую руку сестры, на которой оставались два пальца. То ли девушка переборщила с силой удара, то ли задыхающаяся Эва не вовремя дёрнула рукой, но средний и указательный пальцы покатились по полу с легким стуком. Бьянка недовольно поморщилась, а Эва, резко простонав, схватилась за оставшиеся окровавленные пеньки. В течение последующих секунд вернулись и оставшиеся конечности. Развоплощение прервалось. Бьянка деловито собрала два откатившихся пальца и аккуратно сложила их в не очень чистый на вид носовой платок. - Это ч-что? - вытаращив глаза, прошептала Эва. - Сама видишь, что. Извини, я не часто промахиваюсь. - Ты шутишь? И что теперь делать? - севшим голосом спросила девушка, все ещё не веря в столь ощутимую потерю. - Приделаю тебе их обратно, как только встречусь со своим другом, - отмахнулась Бьянка. Эва посмотрела на неё дикими глазами. Вокруг сидевшей девушки натекла уже порядочная лужа крови. Пора было уходить. Бьянка помогла ей встать, а затем, поставив обскура более или менее прямо, она тихо спросила, держа ее за плечи: - Ты знаешь, что с тобой? Раненая девушка кивнула, а Бьянка болезненно скривилась, на мгновение став очень похожей на сестру.***
Льюис ни за что бы в этом не признался своей напарнице, но, оставшись ждать ее в машине, он задремал. Впрочем, спал он не долго. Раздался резкий звук, отчего парень дёрнулся, как на шарнирах. - Это и есть тот простец? - спросила незнакомая рослая девушка, помогая бледной Эве залезть на заднее сиденье. Льюис увидел, что одна рука у неё замотана в какую-то тряпку, но даже сквозь толстый слой ткани просачиваются капельки темной крови. Сине-белый сарафан также был усеян алыми брызгами. Юноше стало нехорошо. - Ивон? Что случилось? - спросил он дрожащим голосом. Незнакомка, усадив Эву, обошла машину с другой стороны и села на переднее сиденье рядом с побледневшим Льюисом. - Ивон? Неплохое имечко. А я - Бьянка. Ничего серьезного, Люк, просто моя сестричка случайно поранилась. - Меня зовут Льюис, - на автомате поправил он ее, а затем завёл мотор. И тут же остановился. - Но куда вообще мы едем? Я ничего не понимаю. - Просто слушай ее, - устало отозвалась Эва и откинулась на подголовник сиденья. К дурноте после неудавшегося развоплощения добавилась адская пульсирующая боль в пальцах. «Подумать только, я все ещё их чувствую. У меня же больше их нет, как это вообще возможно...» - Нам нужно выехать из города. Езжай прямо по шоссе Н-23, я скажу, куда повернуть, - спокойно сказала Бьянка и достала зеркальце. Льюис недоверчиво покосился, как брюнетка, лишь отдаленно внешне похожая на «Ивон», невозмутимо поправляет макияж. Как будто сзади не сидела ее окровавленная и стонущая сестра... Решив про себя больше ничему не удивляться, он наконец завёл мотор и поехал прочь из города. Когда последние здания остались позади, Эва вдруг вспомнила про запас шоколадок на заднем сиденье. Одной рукой она вытащила марс и зубами разорвала черно-красную упаковку. - Лучше? - с улыбкой спросила Бьянка, увидев в зеркале заднего вида, как юная девушка с наслаждением ест шоколадку. Эва в ответ неопределённо мотнула головой. Старшая Левандовски хотела ей что-то сказать, но вдруг резко бросила: - Сворачивай тут! Шевроле съехал на неприметную просёлочную дорогу. Проехав по ней пару миль, они уперлись в старый сарай, покрытый серым сайдингом. - Ну вот птички, мы и дома, - удовлетворенно сказала Бьянка и вылезла из машины. Прежде чем помочь вылезти сестре, она стала с наслаждением растягиваться, словно просидела в машине не час, а весь день. Льюис, все ещё вцепившийся в руль, поймал в зеркале заднего вида усталые синие глаза Эвы. - Ей можно доверять? - тихо спросил он, не оборачиваясь. - Я не знаю. Но это правда моя родная сестра, - так же тихо ответила ему девушка. - Ну хватит сидеть, если хочешь получить свои пальцы обратно! Вылезай давай! - крикнула Бьянка, направляясь к сараю. Поморщившись, Эва открыла дверь. Льюис быстро вылез из машины, чтобы помочь ей выйти. Краем глаза он увидел, как странная черноволосая девушка встала у серого сооружения и стала махать перед ним своим смартфоном. - Что она делает? - спросил юноша у своей подруги. Они расположились неподалёку, причём бронзовая блондинка опиралась на него здоровой рукой. Близость этой девушки волновала его, даже не смотря на липкий страх. - Я думаю, сарай зачарован от чужих, а она или читает заклинание или как-то ещё колдует. Я пока не поняла, что у неё за магия, - ответила Эва, переминаясь с ноги на ногу. Ей тоже показалось подозрительным, что убежище друзей Бьянки охраняется столь тщательно. Вдруг внутренним оком она почувствовала, что охранные чары спали, и сейчас они войдут внутрь. Так и произошло: Бьянка радостно обернулась к ним, а дверь сарая раскрылась. Внутри оказался просторный зал, чем-то напоминающий трактир Аберфорта: такие же грубые деревянные столы, висящие жёлтые лампы, утоптанные тюфяки и несметные запасы спиртного, уложенного в деревянные ящики. Льюис, никогда не сталкивающийся с магией пространств, вытаращил глаза, увидев, что сарай оказался раза в четыре больше своей наружной копии. Пару новоприбывших путников и Бьянку встретил коренастый молодой человек среднего роста с рыжей бородой и рыжими кудрявыми волосами. Одет он был в клетчатую рубашку и порядком истертые джинсы, а над бровью белел жирный безобразный шрам. Увидев Бьянку, он заключил ее в объятия, а она, смеясь, что-то начала говорить по-польски. Наконец волшебник, если он таковым конечно был, отпустил сестру Эвы и спросил, кивнув на двух сжавшихся юнцов: - Kto to jest? - Это моя сестра! Я рассказывала тебе, что раньше у меня была младшая сестренка, Эвелина. Я случайно встретила ее у матери, - ответила Бьянка и достала из кармана окровавленный платок. - Сестра? Много совпадений, да? - с трудом сказал мужчина по-английски, тщательно подбирая слова. Его карие глаза с легким раскосом шарили по лицу Эвы и Льюиса. - Будь у них злые намерения, они бы сюда не вошли, ты же знаешь. Мне нужна помощь, посмотри..., - и Бьянка показала ему содержимое платка. Мужчина покачал головой и ещё раз смерил путников подозрительным взглядом. Затем он отвёл Бьянку в сторону и стал что-то горячо говорить на польском. Эва хоть немного и понимала этот язык, но сил вслушиваться и переводить у неё совершенно не было. Если уж на то пошло, то и желания тоже. Если этот крестьянин ей не доверяет, пусть выскажет это в лицо. Наконец, посовещавшись о чём-то, волшебник стал копаться в небольшом сундуке, обитым бордовой кожей, а Бьянка подошла к сестре. - Вам нечего бояться. Бэлко перестраховывается. Мы прибыли в Англию с важной миссией и нам нужно соблюдать осторожность. - Бэлко? Это его имя? - удивленно спросила Эва. - Нет, фамилия. А заодно и прозвище, - пожала плечами Бьянка. Тем временем мужчина подошёл к ним, держа что-то в руках. Он взял у сестры Эвы два отрубленных пальца, казавшихся неестественно бледными, и аккуратно вымыл под струёй чистой воды из умывальника. Эва почувствовала, что сейчас ее вырвет. Затем мужчина подошёл к ней и знаком велел сесть за стол. - Вытяни руки, - сказал он с сильным акцентом. Чуть помедлив, Эва выполнила его приказ. Предчувствуя острую боль, она была удивлена тем, как нежно и ласково Бэлко развернул ее руку в окровавленных обмотках. Шепча что-то на польском, он мягко взял отрубленный указательный палец и приложил его к пеньку с свернувшейся чёрной кровью. Затем он достал то, что искал в сундуке. Эва только рот открыла от удивления. Этим чудо-средством оказался обыкновенный... - Это что, скотч? - слабо спросил за ее спиной Льюис. - Да, szkocka, - радостно подтвердила Бьянка. Тем временем Бэлко аккуратно отмотал кусок прозрачной плёнки и укрепил все пальцы Эвы на нужных местах. Послышались сдавленные утробные звуки. Желудок Льюиса не выдержал подобного зрелища. - Это все? - слабым голосом спросила Эва, когда Бэлко убрал свой чудо-скотч на место. У девушки тряслись коленки. - Да, день так походишь, и все. Пальчики на место встанут. Это чудо средство Гашек изобрёл - приклей на любую рану и оно заживит ее быстрее любого зелья, - хвастливо сказала Бьянка. Бэлко что-то сказал на польском в ответ. - Ах да, только если внутренние органы не задеты, - быстро поправила себя брюнетка. - С ума сойти, - пробормотала Эва, а затем добавила, - мне срочно нужно выпить.