Под лучами Эпсилона

— И в довешение всего, у него нет никакого представления о хороших манерах, — вздохнула ты. Папа тоже вздохнул. Мама ещё на том этапе, когда ты упомянула, что Квилл расхаживал по отелю в шортах и шлёпках, впала в истерику и, как следствие, выпала из разговора. Папа продержался гораздо дольше, дослушав до новости о том, что межгалактический преступник, воспитанник Опустошителей и вор со стажем украл твоё сердце… и ваш фамильный кулон. А, и ещё вернул его, да. Ты всматривалась в лицо отца, силясь уловить по его глазам, что он думает. Хотя экран планшета, конечно, не мог передать нюансы эмоций. — Ты ведь сказала, что его вырастили Опустошители, верно? Это очень суровые ребята, я знаком с ними не понаслышке, — хм, а папе, оказывается, было чем тебя удивить. Об этой детали его биографии ты услышала впервые. — И раз этот Квилл ради тебя решил пойти им наперекор — это дорогого стоит, поверь. Ты утомлённо потёрла лоб. Отец всегда учил тебя не принимать решения сгоряча, но именно так ты и поступила, а теперь ужасно раскаивалась в этом. — Что мне делать, пап? — жалобно спросила ты. — Очевидно, исправлять ошибку, Т/И. Разве есть другие варианты? Он, конечно, был прав. Тебе стоило собраться с мыслями и разработать план, как вытащить Питера из заключения, а потом уже выяснить у него, что значила вся эта история с кулоном. Однако вмешался непредсказуемый фактор — громкий, гневный, с кривыми зубами и синей кожей. Центаврианец, назвавшийся Йонду Удонтой, отловил тебя прямо на пороге отеля и, не дав и слова вставить, затолкал в крошечную летающую капсулу. — Послушайте, это незаконно, — начала было ты, стараясь не терять спокойствие. — А то ж, где я — а где закон. Я — Опустошитель, детка. Это многое объясняло. — Вы по поводу Питера? — Пусть катится к скруллам твой Питер! И ты вместе с ним! Я внедрил сюда этого недоумка — пришлось крепко запугать администрацию! — и он должен был притащить мне бриллиант через неделю, максимум через две после знакомства с тобой. И где, где побрякушка, я тебя спрашиваю?! Сначала Квилл начал ныть, что кражу нужно отложить, чтобы ты успела сходить на этот ваш бал богачей — типа, слишком большая шумиха поднимется, если стянуть бриллиант раньше этой даты. Да только я не идиот, я же вижу — запал на тебя этот придурок, поэтому и тянул орлони за хвост… А потом вообще решил подсунуть нам подделку! Он спустил на неё все свои сбережения, да ещё и в мои влез! Знаешь, что бывает с людьми, которые пытаются обвести меня вокруг пальца? Он свистнул, и рядом с ним появилась стрела с дымящимся наконечником, зависшая прямо в воздухе. — Он знал, что я прострелю ему голову этой самой стрелой, но всё равно обманул, и всё из-за какой-то глупой девки! — Не нужно мне угрожать, — из последних сил сохраняя хладнокровный вид, сказала ты. Расставаться с жизнью совершенно не хотелось, но показывать страх — точно не лучшая идея. — Я готова отдать вам камень, но… — Засунь себе этот камень знаешь куда? — рыкнул Йонду. — Квилла из тюрьмы вытащи, паршивка, тогда и поговорим! Что ж, по крайней мере, выяснилось, что некоторые ваши намерения совпадают. Йонду подбросил тебя до места назначения, но сам, естественно, соваться туда не стал. Будь твоя воля, ты тоже предпочла бы оказаться от этого учреждения подальше. Нет, здание выглядело вполне современно, никаких жутких темниц с голодающими узниками — но мрачная, гнетущая атмосфера так и сочилась отовсюду, заставляя зябко обхватывать себя руками. Ты терпеть не могла пользоваться своим положением в обществе — фамилия отца открывала любые двери, — но сейчас пришлось это сделать, чтобы добиться аудиенции с начальником полиции и попытаться убедить его отпустить Квилла под залог. Очень большой залог. Начальник долго отказывался, хотя ты понимала, что он просто набивает цену: Квилл был слишком ценным трофеем, чтобы продать его по дешёвке. От всего происходящего тебе было по-настоящему тошно, но ты не отступила. Когда тебя подвели к камере, где содержался Питер, ты почувствовала, что ноги становятся ватными и слабеют с каждым шагом. Сердце сдавило спазмом. Что ты скажешь Квиллу? Что он скажет тебе? — Отпущен под залог, — доложил Питеру робот-охранник, открывая камеру, и вытолкал его наружу. — Что за фигня? — недоверчиво начал Питер. — Только Йонду мог, но он не стал бы… Тут он заметил тебя. И потерял дар речи — что для него было практически немыслимо, потому что даже в самой критической ситуации Квилл за словом в карман не лез. Ты тоже не находила слов. Охранник смотрел на вас, как на двух идиотов. В конце концов Питер протянул к тебе руку, словно желая проверить, существуешь ли ты на самом деле, и это вывело тебя из ступора. Перехватив его ладонь, ты повела Квилла за собой. Вы вышли из здания, всё ещё в тишине, избегая смотреть друг на друга. Зато ты увидела в отдалении Йонду — он буравил вас ледяным взглядом, но не приближался. И, по-видимому, не собирался. Мысленно осыпав его благодарностями за то, что дал вам возможность побыть наедине, ты несмело взяла Питера под локоть. Ноги сами принесли вас туда, где всё началось: не туда, где джинсы Питера были испорчены пролитым коктейлем, а туда, где он катал тебя на качелях, и ты ловила встречный ветер, на миг окунувшись в детство. — Я совсем не хотел, чтобы так вышло, — наконец заговорил он. Ты опустилась на траву и принялась рассматривать причудливых бабочек, понимая, что пристальное внимание только помешает Питеру объясниться. — То есть, сначала да, Опустошители отправили меня за камнем, всё должно было пройти по стандартной схеме, но… Стоило увидеть тебя — и меня будто пыльным мешком по башке стукнули! — Это очень романтично, Питер, — заметила ты, не удержавшись от лёгкой улыбки. Тебе вдруг так захотелось, чтобы и он развеселился, выдохнул — потому что пока вы больше походили на два комка оголённых нервов. Однако Квилл продолжил говорить взволнованно, то теребя футболку, то ероша волосы на затылке. — Ты оказалась просто обалденно красивой и держалась прямо как королева какая-нибудь! Не повелась на этот спектакль с коктейлем. И все мои подкаты на тебя не действовали. Я уже не думал о бриллианте, думал только о том, как впечатлить тебя… Удивить и порадовать чем-то… –…и привёл сюда, — тихо сказала ты. Квилл кивнул, потом тяжело вздохнул и сорвал травинку, совсем по-детски засовывая её в рот. — Я ни за что бы не обокрал тебя. Но Йонду со своей бандой от меня не отставали, поэтому пришлось думать, как отвязаться от них. Так что я решил подсунуть им подделку. Чёрт, если бы я успел пораньше — ты бы ничего не узнала! — Рано или поздно всё равно узнала бы. Думаешь, постоянно скрывать правду — хорошая идея? — Конечно, — заявил он. — Я втрескался по уши в наследницу богача, девушку из высшего общества! И тут хоба — моё воровское прошлое на тарелочке. Да ты бы и смотреть на меня не захотела. — Оно ведь не очень прошлое, а, скорее, настоящее. И это было бы обманом, Питер, а обман — всегда плохо. — Бе-бе-бе. Против такого аргумента ты возразить ничего не смогла. — Ладно, я понимал, что у меня нет шансов. И сейчас понимаю. Просто я… Очень хотел украсть для себя хоть чуть-чуть побольше времени с тобой. Это была бы моя лучшая кража. Ты закатила глаза. — Что? — спросил Питер, и его лицо преобразила тёплая, ласковая улыбка, совершенно для него нехарактерная. А может, ты просто ещё не успела его по-настоящему узнать. — Что такое? — По-моему, ты просто засранец, — сказала ты, чувствуя при этом, как твоё сердце затапливает сумасшедшая нежность. — Да, и ещё идиот, Йонду постоянно твердит об этом. Но тебе, кстати, такие выражения не идут, ты ведь леди. — Да, и об этом постоянно твердит уже мой отец. Вы одновременно рассмеялись, а затем ты посмотрела на него. Во взгляде Питера затаённые страх и печаль невероятным образом смешались с трепетом и надеждой. Удивительно, он будто ничуть не сердился, хотя ты упекла его в тюрьму! С другой стороны — он был преступником, да, а им там самое место. Но ведь сейчас Питер ничего плохого не совершил… Или, по крайней мере, ты очень хотела так считать, потому что, кажется, готова была простить ему что угодно. Вцепившись в отвороты его куртки, ты спрятала лицо у него на груди. Футболка Квилла тут же намокла от твоих слёз. Рядом с ним ты так быстро теряла свою хвалёную выдержку и невозмутимость! Тебя переполняли эмоции, и скрывать их не получалось — да и стоило ли? Может, именно поэтому Питер стал для тебя особенным — потому, что с ним можно было быть самой собой? — Ты не должна была меня вытаскивать, — пробормотал он тебе в макушку. — Я обязательно верну сумму залога, но дело не только в деньгах. Йонду быстро прознает, что я на свободе, и откроет охоту на мою голову, тебе лучше держаться подальше! — Йонду уже прознал, кстати. — Что?! — Это он отвёз меня в тюрьму, — на лице Питера отразился неподдельный ужас, и ты поспешила добавить: — Мне кажется, он совсем не такой жестокий, как ты считаешь. — Не такой жестокий?! Т/И, он и его головорезы всё моё детство грозились сожрать меня живьём! — Это не очень вежливо с их стороны, бесспорно. Однако Йонду не стал забирать у меня бриллиант, зато потребовал, чтобы я добилась твоего освобождения. Может, он скорее заботится об имидже безжалостного бандита, чем на самом деле им является? Питер взял долгую паузу. — Знаешь, что я тебе скажу? Если ты готова оправдать даже Йонду, то я в твоих глазах вообще должен выглядеть сущим ангелом, — и он улыбнулся другой улыбкой, прекрасно тебе известной — озорной и подначивающей. — Не торопи события, — поддержала ты шутливый тон. — Как минимум, ты ещё должен произвести хорошее впечатление на моих родителей, а это, учитывая твой род деятельности, задача не из лёгких. — Вот поэтому я не завожу серьёзных отношений, — ляпнул он. — Ненавижу знакомства с родителями. Ты скрестила руки на груди. — Но ради тебя — что угодно. — В идеале с воровством тоже надо бы завязать. — Угу, — Питер сделал очень-очень честные глаза, а потом снова привлёк тебя к себе и промурлыкал на ухо: — Лишь бы на тебя саму я производил хорошее впечатление. — Время от времени тебе это удаётся, — отозвалась ты, сохраняя внешнюю невозмутимость, хотя внутри всё затрепетало. — Готов повторить хоть сейчас. — Питер! — ты возмущённо уставилась на него. — Я вообще не это имела в виду. — Да? — с обезоруживающей непосредственностью спросил он и поцеловал тебя. Так, что ты забыла обо всём, тая в его объятиях. — Ладно, и это тоже.