Грань

Что-то капает. Она видит Сони. Он вновь в крови и все в той же рубашке. Не понимая, почему это делает, Ханджи встает и подходит к мальчику, интересуясь, сможет ли она чем-то помочь. Сони рассказывает ей о своей боли, показывает шрамы и вновь заставляет ее захлебнуться в чужой крови. Крупная дрожь волнами пробегает по телу, не давая пошевелить и пальцем. Липкий пот пропитал ткань, которая теперь неприятно пристала к коже. Девушка попыталась успокоиться, шумно вдыхая и выдыхая, однако на это потребовалось время. Мозг лихорадочно работал. Кажется, она поняла, почему Сони из раза в раз убивает ее, пытается напугать. Но почему такое происходит только с ней? Как от этого избавиться? К чему-то хорошему это точно не приведет. Ханджи совладала с собой и выпила пару таблеток. В этот раз снотворное помогло, и девушка провалилась в сон. Вот только ее там уже ждали. Утром девушка встает очень помятой, частично выпавшей из реальности, да еще и с такими синяками и мешками под глазами, будто не спала несколько дней. Стоя над раковиной, она пытается собрать мысли воедино. Эта ночь, казалось, длилась несколько вечностей, но Ханджи помнила каждую деталь. То, что происходило, было похоже на матрешку – так же, как эти деревянные куклы вкладываются одна в другую, Ханджи ныряла из сна в сон, стоило ей только погибнуть в одном из них. Сначала это был Сони. Он вел себя так же, как и в первом сне. Но потом к нему присоединился темноволосый мальчишка постарше, Ханджи узнала его. Это был Бин. Она понимала, что это не может быть простым совпадением. Мозг словно играет с ней в какую-то безвыходную игру, в которой она не могла оказаться победителем. Мальчики во сне уселись рядом с оглушенной происходящим девушкой и принялись рассказывать ей историю, попутно рисуя пальцами в кровавых лужах вокруг собственных ног. В их народе существовала легенда об одной женщине. Она приходила по ночам, когда люди становились слабее, и забирала их с собой. Поначалу пропадали маленькие дети, потом постарше. В конце концов, ей удалось забрать всех. Говорили, что она пытала их просто так. Она даже не задавала вопросов, а только безумно смеялась. Как-то рассказывали, что она разоткровенничалась с одним из схваченных поселенцев. Тогда она называла его титаном и искала его слабости. Но, в итоге, перерезала ему затылок, как и всем остальным. Вообще, она была очень странной. Все время называла окружающих титанами и начинала охотиться за ними. Это продолжалось двадцать-тридцать лет, а потом женщина куда-то исчезла. Сони и Бин не проявляли никаких эмоций во время рассказа. Только под конец они выразительно посмотрели на Ханджи. И она поняла, о ком была эта история. Девушка не знала, что им ответить. Конечно, можно было бы извиниться за то, что сделала, но был ли в этом смысл? Они ведь уже мертвы. Ханджи подняла голову, и вдруг увидела, что они не одни. Вокруг них стояла целая толпа людей: и старики, и дети, и мужчины, и женщины. Все они, не отрываясь, смотрели на Ханджи. Их лица казались смутно знакомыми, будто она уже видела их в прошлой жизни. Сони и Бин тихо поднялись из своих красных кругов и, разведя руки ладошками вверх, как в приветственном жесте, проговорили: - Добро пожаловать, Ханджи. Мы надеемся, что ты помнишь наши лица, потому что твое лицо помнит каждый. Внезапно лохмотья на плечах людей сменились на форму отряда разведки: тут и там замелькали насыщенно зеленые плащи с крыльями свободы на спине. Глаза округлились сами собой, а губы невольно прошептали: - Ч-что?.. Друг за другом люди начали вынимать лезвия, но продолжали оставаться на местах. Сони и Бин подошли к Ханджи, и только в этот момент девушка заметила, что вокруг нее тоже появился темный круг. Она подняла к глазам ладонь: - Кровь… Но ведь я не.. Ханджи потерянно обтерла руку о штанину и, почувствовав, что по затылку что-то стекает, вопросительно взглянула на Сони. - Спасибо, что показала себя нам. – Мальчик прислонил безжизненную ладонь к щеке девушки и коснулся ее лба своим. – Это наш с Бином тебе подарок. Наслаждайся. Первое лезвие вошло в ногу. Удивительно, но Ханджи почувствовала эту боль. Глаза человека, ударившего ее, не выражали ничего. Они тупо округлились, но, будучи направленными на нее, смотрели в пустоту. Один за другим, не спеша, ее бывшие жертвы наносили мстительные удары. Первые несколько ранений Ханджи смогла стерпеть, но дальше было тяжелее. Да и незачем было сдерживаться. Она закричала. Ее вопль разрезал пустую темноту даже сильнее, чем собственный живот разрезало очередное лезвие. Она не теряла сознание, чувствуя, как каждый сантиметр тела дает знать о себе тягучей пульсирующей болью. Ханджи не знала, сколько она так пролежала, но люди все не кончались. Она уже ничего не видела, кроме кровавых разводов на собственных очках. Лицо было наполовину утоплено в металлической на вкус жидкости. А от одежды, наверняка, остались одни лохмотья. Нередко новые удары приходились ровно на те, что были нанесены раньше. Было безразлично, делали ли это специально, или на ней уже просто не осталось живого места. Крики уже не могли вырываться из израненного горла, только сдавленными хрипами Ханджи могла подать знак, что все еще жива. В какой-то момент ее начало жутко трясти. Тело вдруг перевернуло, а голова со страшной силой забилась об пол, словно купаясь в озере из собственных ран. Последним, что Ханджи увидела сквозь красные стекающие ручейки на очках – две детские ухмылки, обещающие скорую встречу. Она умерла? Кажется, невесомое облегчение промелькнуло в душе, когда этот вопрос прозвучал в голове. Однако Ханджи открывает глаза и видит темноту, а потом слышит. Что-то капает. Девушка резко включает воду и чуть ли не бьет себя по лицу, умываясь под ледяными струями. В зеркало на нее смотрит совершенно разбитый человек. Всклокоченные волосы, нахмуренный лоб, сведенные брови, потухшие глаза и, как в довершение этой прекрасной утренней картины, опухшие веки и проявляющаяся синева под глазами. Сколько еще ночей ей нужно пережить, чтобы это закончилось? Разве этих недель не было достаточно? Измученный вздох, звук снимаемой крышки, негромкий стук маленьких капсул, журчание воды, глоток. Она готова работать. Стук в дверь. Ханджи набрасывает форменный пиджак и идет открывать. - О! Моблит! А я как раз только закончила собираться. Как там Эрен? Идем, - Ханджи собирается выходить, но замечает серьезный взгляд помощника и останавливается. – В чем дело? - Командир, этим утром в казарме района Трост был убит пастор Ник. Сообщив эту новость Леви, Ханджи и Моблит отправились на место преступления. Увидев у комнаты Ника охранников, Ханджи почувствовала, как внутри закипает злость. Конечно, ее не пустили. Чего еще можно было ожидать? Однако дверь была открыта, и она увидела труп пастора. Мужчина лежал на спине, запрокинув голову. Вокруг рта и на рубашке остались подтеки засохшей крови, а ногтей на руках не было вовсе – только обезображенные фаланги. Ханджи не ожидала увидеть такого, но, помимо присутствующих, здесь были и недавние гости ее ночных кошмаров. Пока девушка смотрела на тело, они стояли рядом с ним, склонив головы, словно пытаясь что-то разглядеть. А когда охранник, бурча что-то под нос, оттолкнул Ханджи и начал закрывать дверь, мальчишки быстро рванули к выходу и встали рядом с мужчинами. - … нападение грабителя-убийцы. В последнее время их много развелось. – Ханджи перевела потрясенный взгляд на говорящего и возмущенно шагнула вперед: - Я не куплюсь на это! Его ногти выдрали! –Мужчина в ответ на ее слова протянул руку и грубо схватил за воротник, спрашивая, из какого она подразделения. Ханджи на секунду потерялась, а мальчишки в этот момент мерзко захихикали. Девушка поморщилась и собиралась было заткнуть мелких паршивцев, но Моблит вступился за нее, заставив проигнорировать их. - Ранги ничего не значат, когда там такие отбросы, как вы. Этого человека убил не титан, а другой человек. Так что вам тут делать нечего, – отчеканил охранник и уставился в стену, смотря поверх головы Ханджи. Девушка растерялась и на секунду-другую выпала из ситуации, как вдруг до нее долетел шепот: - Эй, Ханджи, - Сони приложил ко рту ладонь, будто кто-то мог его услышать, и пальцем показал на нашивку пиджака этого охранника. Ханджи послушно посмотрела туда. - Первый взвод… - задумчиво пробормотала она. Пока Моблит выспрашивал, почему за дело взялся внутренний взвод, капитан лихорадочно соображала, как поступить. И тут она снова услышала Сони. Мальчишки стояли по обе стороны от охранника и указывали на его руки. Ханджи мгновенно изменилась в лице и защебетала: - Так вот оно что. Мне повезло встретить таких замечательных солдат. Позвольте пожать вам руку, - и, не дожидаясь ответа, она крепко сжала в потных ладонях холодные пальцы. Говоря о том, что плохо знала Ника, и что они были связаны личными делами, Ханджи потихоньку перебирала чужие пальцы и ощупывала костяшки. В конце концов, она просто посмотрела на них и увидела содранную кожу. Все прояснилось. - Эй, отпусти! – Мужчина зло вырвал руку и раздраженно глянул на девушку. Мальчишки вновь мерзко захихикали, раззадоривая, и без того нервную, Ханджи. - Ах, простите! – она резко отшатнулась назад, подняв руки. Затем, задавая серьезный тон, нахмурив брови, девушка четко выговорила: - Когда поймаете преступников, передайте им: то, что вы сотворили с ним, возможно, кажется вам правильным и справедливым. Однако лично я не смогу так просто это забыть. Уверяю вас, мерзавцы, вы будете страдать, будучи живыми, как мой друг. Испытаете на своей шкуре куда больше мучений, чем он. Да! Вы пожалеете. - Браво, Ханджи. Ты была прекрасна. – Ханджи уходит, однако помимо Моблита, за ней идут и Сони с Бином. – Что, даже не поблагодаришь нас? – навязчиво вопрошает мальчишка, забегая вперед. Ханджи изо всех сил старается не обращать внимания, но тот встает прямо перед ней. Девушка ловко огибает его и тогда слышит из-за спины: - Капитан, вы в порядке? – Моблит обеспокоенно почесывает голову, с удивлением наблюдая за ней. - Да, все нормально. Не переживай… Знаешь, что, Моблит? – Ханджи резко тормозит и поворачивается к помощнику. – Сегодня мне нужна будет твоя помощь. Вернувшись на базу, Ханджи рассказывает об увиденном отряду Леви, стараясь не смотреть по сторонам. Она специально села подальше от Армина, чтобы лишний раз не видеть раздражающего призрака титана, но тот, как назло, начал рассуждать о причинах участия полиции во всем произошедшем. Ханджи отвлекается на мысли о Нике, понимая, что он стал еще одной жертвой. И это тоже ее вина. Пальцы судорожно впиваются в обивку кресла, когда до девушки долетает знакомый смешок. - Кхм… Не хочу отвлекать, но, кажется, тебе пора принять таблетку. Не смущает, что ты нас так часто видишь, Ханджи? – Она понимает, что Сони говорит с места Армина. Но нет, она ни за что туда не посмотрит. Вместо этого взгляд направляется в окно, а сознание упорно пытается игнорировать уже порядком надоевший голос. - Ханджи, прими нас. Мы ведь так долго ждали, пока ты догадаешься, - прозвучал совсем рядом другой голос. Он был немного ниже, чем голос Сони, но не менее жесток. Она будто почувствовала, как тонкие пальцы берут ее за подбородок и с силой поворачивают к центру комнаты. В ответ на это девушка зажмуривает глаза, мысленно повторяя, чтобы все это закончилось. - Ханджи, сколько ногтей было вырвано у Ника? – И снова голос, но уже другой, более близкий, больше успокаивающий самим своим звучанием, чем смыслом произнесенных слов. - А?.. – Ханджи растерянно смотрит на Леви. - Ты же видела? Сколько? – Мужчина крайне серьезен, испытующий взгляд тут же заставляет забыть о мальчишках. - Я видела его мельком. Но насколько я смогла разглядеть, все были вырваны. - Люди, что расколятся, начинают говорить после первого, иначе нет смысла вырывать остальные. Пастор Ник, я думал, он идиот, но… он до самого конца был верен своим убеждениям. – Леви поворачивается к ребятам, а в памяти вновь всплывает картина, которую Ханджи увидела утром. Она мельком бросает взгляд на Леви, и в который раз мысленно благодарит его. Пусть и не осознавая этого, но он всегда появляется вовремя, чем здорово выручает свою взбалмошную подругу. После собрания все расходятся по своим комнатам. Ханджи боится оставаться одна, но другого выбора нет – если кто-нибудь заметит, что она испуганно смотрит в пустоту, то могут возникнуть вопросы, на которые сложно будет придумать исчерпывающий ответ. Девушка пугается неожиданного стука в дверь. Она тихо идет открывать и облегченно выдыхает, когда видит Моблита. - Ох, это ты. Что такое? - Я принес то, о чем вы просили. Но… - мужчина немного замялся, однако продолжил, - зачем вам столько? - Ну Моблит, ты ведь знаешь, сколько я работаю. А мне и спать надо иногда. Это чтобы мысли заглушить, - непринужденно отвечает Ханджи. Моблит задумчиво кивает и уходит, не дождавшись от капитана новых поручений. Снотворное помогало ей поспать без кошмаров хотя бы немного, пока возбужденный разум не перехватывал инициативу. Каждую ночь сон повторялся, но продолжал обрастать все более изощренными пытками. Мальчишки делали с ней все то же, что когда-то девушка испытывала на титанах. Во сне тело ломило от многочисленных ударов током, ноги и руки ломались от того, что по ним били чем-то тяжелым. Ханджи не знала, что это, потому что в такие моменты ей завязывали глаза. Но когда зрение возвращалось, она жалела, что вообще может видеть. Не способная потерять сознание, вырваться из сна, Ханджи наблюдала, как сломанные кости белыми палками торчат из кровавого месива. Самыми худшими и болезненными были пытки ножами и лезвиями. Казалось, что это самый острый холод, который когда-либо приходилось ей испытывать. Плавно рассекая кожу, острие иногда входило глубже, или же проезжалось по уже нанесенной ране. Оружие обжигало, заставляло биться в конвульсиях, но никогда не отпускало раньше времени. Часто мальчишки начинали с чего-то нового. Они говорили, что долго думают прежде, чем устроить Ханджи сюрприз, а потому расстраиваются, что она не может оценить их старания. Однако заканчивалось все всегда одинаково: ей резали затылок, а последнее, что видел глаз – это мутные красные пятна на стеклах очков. Каждую ночь Ханджи просыпалась в безумной агонии и так же, каждый раз, из последних сил просовывая руку под подушку, нащупывала желанные таблетки, которые теперь стали для нее важнейшей частью рациона. Ужасающие детские глаза не исчезали, пока исцеляющий шарик не рассасывался в желудке. Вот только возникла проблема. Лекарство заканчивалось. Ханджи могла бы снова попросить Моблита, но тот и так помогал ей со снотворным. И к тому же, как она сможет объяснить причину такой острой нужды в нейролептиках? Никак. Радовало пока только то, что мужчина вообще не догадывался о том, что происходит с капитаном, несмотря на все его заботу и внимание. Придется отправляться за таблетками самой и желательно ночью. Однако темнота перестала быть безопасной. Ханджи чувствовала исходящую из пустоты угрозу. Вплоть до вставших дыбом волосков ощущала, что за ней неустанно следят две пары глаз. - Сегодня. Надо сделать это сегодня, иначе я подохну раньше, чем Леви надерет кому-нибудь зад. Черт, Леви. Он все-таки заметил, что ей становится все хуже. Конечно, съязвил, сказав, что синяки под глазами Ханджи скоро догонят его, а в этом должен лидировать только «сильнейший воин человечества». Но они не так мало знакомы, чтобы девушка не поняла очевидного посыла. Она, действительно, блуждала по базе бледная, как молодой призрак, периодически погружаясь в беспокойную дрему то тут, то там. Но нет, она отказывается думать сейчас еще и об этом и решает это оставить на плечах Ханджи из будущего. Вечером, когда все отправились ужинать, девушка отправилась в медицинскую комнату. Ключ она утащила еще днем, так что с этим проблем возникнуть не должно. Войдя в комнату, она встала как вкопанная – прямо перед ней стоял темный невысокий силуэт. Дикий страх, словно ожидая своего часа, тут же завладел ее телом, а разум заметался в панике. Однако ничего не происходило. Ханджи успела немного успокоиться, когда, протерев в недоумении стекла очков, разглядела на месте зловещего силуэта кучу тряпок. Она смачно ругнулась и прошла к шкафу с лекарствами. Найдя то, что было так необходимо, она закрыла дверцу и услышала их. - Думаешь, что от нас так просто избавиться, Ханджи? - Мы ведь всегда возвращаемся. Прекращай это. Мальчишки явно находились неподалеку от той самой кучи, так что Ханджи, осторожно передвигая подгибающимися ногами, пробралась к двери и вывалилась в коридор, приземлившись на что-то мягкое и, определенно, невысокое. - Черт тебя возьми, очкастая! – Леви, точно не ожидавший такого внезапного появления подруги, оперся локтями о пол и с полным искренней злобы взглядом прошипел. – Какого хрена ты тут забыла? Ханджи лишь ошарашенно моргала, склонившись над мужчиной и, казалось, вообще внезапно забыла, как использовать рот, чтобы из него вылетали слова. Слишком много чувств, ощущений и эмоций она испытала в последние двадцать минут, чтобы так быстро сориентироваться. Леви продолжал злобно сверлить ее взглядом, раздувая ноздри, отчего разметавшиеся волосинки подлетали и щекотали лицо девушки, отчего нос сам по себе начинал морщиться. Ситуация вышла странная. Для обоих. Мужчина заметил безумный страх в глазах подруги, но почему-то не мог прямо спросить ее об этом. Вместо этого он лишь раздраженно отчеканил: - Ало. Встань с меня, идиотина. – Леви резко поднял колено, слегка задев чужой живот, но девушка даже не охнула. Она очнулась от своего гипноза и быстро поднялась на ноги, подав руку пострадавшему. Он раздраженно отбил ее и принялся отряхивать форму. - Ты так и не ответила на мой вопрос. Что искала? – спросил мужчина, все еще продолжая выискивать несуществующую грязь на своей одежде. - А? Да так, ничего важного. Надо было проверить кое-что и все, - сконфуженно протараторила Ханджи, но тут же взяв себя в руки, бодро отчеканила: - Ужинать пора. Ты идешь? Леви молча кивнул и пошел вперед. Девушка поплелась за ним, уставившись на собственные ноги. Вдруг до нее донеслось: - Очкастая, ты… ты ничего не хочешь мне рассказать? Ханджи резко вскинула вверх голову, встретившись с изучающим ее взглядом. Они продолжали двигаться по коридору, Ханджи открыла было рот, чтобы ответить, как вдруг из-за угла на нее налетел Армин. Парнишка слабо ойкнул и уронил все бумаги, которые до этого огромной стопкой возвышались над его головой. Леви, в тот же миг появившись рядом, смерил его внимательным напряженным взглядом, какой бывает у хищника, когда он присматривается к добыче. Армин, не выдержав и секунды, спешно наклонился, чтобы подобрать документы, а рот сам по себе скороговоркой бормотал извинения. Однако, когда он поднялся и посмотрел на Ханджи, она уже не видела его. Зрачки расширились, глаза в ужасе округлились, брови взметнулись над оправой очков, а подбородок предательски задрожал. Сони весело оскалился и поздоровался, слегка наклонив голову. - Я пришел к тебе, Ханджи, - и протянул к ней маленькую ладошку. Армин протянул руку к капитану, чтобы отдать выпавший пузырек, но она вдруг отшатнулась от него, как испуганный зверек. Армин так и остался стоять с замершей в воздухе рукой. Леви изумленно смотрел на обычно веселую, по-хорошему чудаковатую Ханджи и вообще не понимал происходящего. Снова она так себя ведет при виде Арлерта. Он замечал такое и раньше: тогда, во время тренировки; на испытаниях Йегера; после его слов, что он приказал Арлерту остаться… Мужчина еще пару секунд посмотрел на нее, повернулся к онемевшему Армину и, молча взяв у него пузырек, велел прибрать за собой. Леви берет Ханджи под локоть и уводит, нарочно потянув ее так, чтобы она прошла рядом с парнем. Но девушка, все еще потерянно глядя на него, пятится к стене и идет вдоль нее. Мужчина хмыкает, словно подтверждая свою теорию, и ведет ее в комнату. - И что за необъяснимый триггер на Арлерта? Он что-то натворил? Или как? Снова твои эксперименты? – Леви вертит в руках добытый пузырек, но замечая этикетку, с напряженным вздохом произносит: - Только не говори мне, что у тебя галлюцинации. Мужчина смотрит на подругу, но она даже не слышит его вопросов. Она сильно дрожит: зубы стучат, руки, зажатые в коленях, потряхивает, как у тряпичных кукол, а ноги отстукивают так, будто еще немного и убегут без своей хозяйки. Девушка беззвучно шевелит губами и, не моргая, смотрит в одну точку. - Ханджи?.. – осторожно подойдя, спрашивает Леви. – Что не так с Армином? Что с тобой творится в последнее время? Давай выкладывай. С каких пор ты закидываешься этим дерьмом? Сама ведь говорила, что это для совсем двинутых, как я. Ханджи хрипло бормочет, все еще смотря в одну точку: - Я вижу их… - Что? Что ты там бурчишь? Девушка медленно поворачивает голову к Леви, слегка ее наклонив. Глаза все еще широко открыты, оправу очков украшают две высоко взметнувшиеся дуги бровей, а губы, растянувшиеся в сумасшедшей улыбке, четко произносят: - Я вижу мертвых, Леви. То, как она это произнесла, то, как выглядело ее лицо, то, как прозвучало собственное имя – все это отразилось испуганным изумлением в обычно стальной серости.