Грань

Из оцепенения его вывел низкий гортанный смех. Неужели он исходит от Ханджи? Леви знал ее ближе остальных, но всегда понимал, что за этим добродушием и нездоровым любопытством к титанам кроется что-то большее, что-то более личное и, возможно, что-то болезненное. Он аккуратно коснулся лежащих рядом пальцев. Холодные, как лед. Кажется, девушка даже не почувствовала слабого прикосновения. - Л-леви, - она чуть задыхалась от распирающего грудь смеха, - т-ты пр-представл-ляешь? Я! Я вижу мертвых, - и вновь зашлась в ужасающем хохоте. - Ханджи. – Аккерман целиком накрыл ее руку ладонью и придвинулся ближе, пытаясь заглянуть в глаза. - Ме-е-ертвых, - протянула она в ответ, запрокинув голову. А затем, резко остановив нескончаемый поток сдавленных хрипов, снова повернулась к нему. – Это титаны, представляешь? Они приходят ко мне. Ты знаешь. Сони и Бин. И остальные там тоже были. Они приходят, и мы говорим. Иногда они помогают, но ночью мне приходится расплачиваться. Я просто не могу ничего сделать. Остается только терпеть. А все эти лезвия. И кровь. Много крови. И она вся моя. Моя! Ханджи выплюнула все это на одном дыхании и, задыхаясь, начала похлопывать себя, как в доказательство того, что кровь действительно принадлежала ей. Девушка закатала рукава и, энергично жестикулируя, так же быстро продолжила: - Но это во снах. А так, я их не вижу. Почти. Только Арлерт напоминает. Вот и сейчас. Тяжело мне будет. А таблетки? Ты спрашивал про таблетки. Да, они тоже помогают. Ненадолго. Надо доработать формулу. Хватает на пару-тройку часов. А что если взять… - она пустилась высчитывать формулу, резко отвлекшись от своего сумасшествия. Леви пораженно смотрел на изящные некогда предплечья и совсем не хотел верить тому, что видел. Руки были исполосованы следами от ногтей и тонкими аккуратными порезами. Некоторые были нанесены совсем недавно. Он крепко схватил ее за запястья, заставив раскрыть руки. Это не обман зрения. Девушка продолжала бормотать возможные варианты формул, почти беззвучно шевеля губами и смотря куда-то в стену. Леви перевел взгляд на потерянное лицо, застыл на секунду и, не выдержав, влепил Ханджи звонкую пощечину, сбив очки. Щека тут же зарделась красным по контуру ладони. Девушка изумленно сфокусировалась на капрале и молча уставилась на него. - Раздевайся. Глаза чуть округлились, а руки прижались к груди. Она не ослышалась? Заметив, что его приказу следовать не собираются, Леви чуть склонился к ней и, глядя прямо в глаза, ровным голосом повторил: - Раздевайся, Ханджи. Это приказ. - Эт-то приказ… – взгляд вновь заинтересовался стеной, а губы сами по себе повторяли: - Приказ, приказ, это приказ… Невесомый шепот раздавался ровной мелодией в мертвенной тишине полутемной комнаты. Тени неровными линиями змеились по знакомому лицу. Было не по себе. Видеть Ханджи такой – слишком больно. И будто пытаясь усилить впечатление, трепещущиеся отблески свечи выхватили мелкие ранки на руках. Леви вновь пришел в себя, встряхнул головой и резко поднял Ханджи на ноги. Она же не обратила никакого внимания. Он стянул с нее пиджак и распахнул рубашку, наплевав на пуговицы. От такого зрелища волоски встали дыбом. Не то, что он испугался, совсем нет. Но это чувство собственной никчемности и невнимательности захлестнуло с головой, стоило увидеть, как кривой линией от ребер к бедрам тянется широкая рана, окруженная частыми небольшими, но глубокими порезами, синяками и следами от ногтей. - Ох-х… Ханджи… Девушка, будто только сейчас заметив, что с ней делают, смущенно запахнулась и посмотрела на Аккермана. Он поднял на нее взгляд, полный потрясения, страха и отчаяния. Кажется, она впервые видела такой спектр эмоций в его глазах. Вопрос беззвучным грузом повис в воздухе. Они молча смотрели друг на друга, не в силах двинуться. Она – боясь нарушить хрупкое равновесие, он – впервые в жизни не знавший, как поступить. Однако тишина была прорезана дрожащим голосом Ханджи: - Я… Я просто… - она пыталась подобрать правильные слова, как-то оправдаться, но слова отказывались складываться во что-то большее. – Прости... Леви, будто уловив что-то, вновь опустил взгляд на то место, где недавно видел уже ненавистные раны. - И давно это ты… - вновь заглянул в глаза, - их видишь? Девушка отвела глаза в сторону, перехватив одной рукой другую, и упорно молчала. Что, если она решится рассказать ему? Она ведь полностью осознает, что с ней что-то не так. Без вариантов, Аккерман останется с ней. Он поможет. Но вдруг это как-то повлияет и на него. Она ведь помнит, как Леви отреагировал на новость о титанах-людях. А что, если она сама навредит ему? Нет. Нельзя. Ни за что нельзя навредить самому близкому человеку в штабе. А что, если… - Ханджи, - тихо, почти так же беззвучно, как она чуть раньше, позвал Леви, - расскажи мне. Пожалуйста. Невидящий взгляд бегло коснулся его, послышалось шарканье подошв по каменному полу – Ханджи отошла к столу, заслонив собой свечу. Теперь, заинтересовавшись собственными ботинками, она мерно покачивалась. Леви поднял было руку, но почти сразу опустил, чуть сведя брови. Что не так? - Говорила, я уже говорила, уже говорила, говорила… - Ханджи вновь отрешенно шевелила губами. Леви с тяжелым вздохом потер висок и посмотрел на темный силуэт перед ним. Нельзя так все оставлять. Кажется, из-за Армина, из-за него самого, из-за мертвого пастора и всего, через что ей пришлось пройти, у Ханджи развилась болезнь. Не могла же она появиться просто так. Самое смешное во всей этой ситуации то, что только она и могла бы как-то помочь человеку в таком состоянии. Остальные же вообще ничего не понимали ни в ее формулах, ни в способе ее мышления, ни в том, как справляться с психическими проблемами. Стоп! Она ведь вела себя нормально. По крайней мере, она почти так же, как и раньше, общалась с ними. Что что-то неладное заметил только он и… Армин. На секунду задумавшись о том, чтобы посоветоваться с пацаном, Леви раздраженно махнул рукой. Еще чего не хватало, у мелких совета спрашивать. А если рассказать обо всем Эрвину? Он ведь уважает Зое, как исследователя, как разведчика, как человека. Он точно поможет. Аккерман посмотрел на Ханджи. Она все еще покачивалась из стороны в сторону, совершенно забыв о нем. Нет. Никому нельзя говорить. Сейчас все держится на ней. Эрвин просто отправит ее в город. Черт. Но что он может сделать? - Ханджи, я сегодня останусь с тобой, - уверенно заключил мужчина. Она остановилась и приподняла голову, посмотрев на него исподлобья. - Тебе нельзя, - черные зрачки угрожающе блеснули в темноте, а губы пренебрежительно скривились в полуулыбке. Леви ошарашенно наблюдал за девушкой и не мог поверить, что перед ним стояла Ханджи. - Это еще почему? – сумев вернуть себе привычную сдержанность, он скрестил руки на груди, чуть выставив ногу вперед. - Ты навредишь им, - Ханджи сделала небольшой шаг вперед. – Ты навредишь им! – она резко бросилась к Леви, на ходу рыча, словно заученную, фразу: - Ты навредишь им! Ты навредишь им! Ситуация точно выходила из-под контроля. Если тут вообще был хоть какой-то контроль. Тело действовало само по себе. Шагнул в сторону, скрутил руки за спиной, подтолкнул к кровати, уткнув девушку носом в подушку. Навалился всем весом на прижатое к постели тело, перехватил израненные запястья одной рукой и быстро снял с себя пару форменных ремешков. Ловко перевернув девушку под собой, он привязал ее руки к изголовью, пока та не успела понять, что происходит. Повезло, что вообще есть изголовье, иначе пришлось бы тяжко. - Подожди немного. И ногами не дергай, - Леви подскочил и опустился на четвереньки, что-то выискивая под кроватью. – Да где же они? – зло процедил он, раздраженно стукнув ладонью по полу. Ханджи возмущенно пыхтела на кровати, беспомощно дергая руками, когда чуть взлохмаченный Леви появился перед ней. Он невозмутимо скрутил крышку, вытряхнул капсулу, посмотрел на девушку, вытряхнул еще одну и, сильно надавив на подбородок, сунул их ей в рот, тут же зажав его ладонью. - Глотай, - на него был направлен очень озлобленный взгляд. Видимо, она теперь и таблетки пить не хочет. – Или ты глотаешь, или я убиваю их. Выбирай, - холодно отчеканил Аккерман. Сощуренные глаза тут же округлились, Ханджи, пусть и в таком состоянии, все равно помнила, что Леви не умеет шутить. Девушка возмущенно заревела и истерически задрыгала ногами. - Глотай, - мужчина уже будто гипнотизировал ее. Полуприкрытые глаза внимательно следили за глазами напротив, холодная рука настойчиво сжала саднящее от ремня запястье, а голос вновь повторил, четко выделяя каждое слово: - Или. Я. Убью. Их. Не отрывая испуганного взгляда, Ханджи сглотнула. Леви тут же отнял ладонь и осмотрел рот, заставив поднять язык и прощупав щеки. Убедившись, что она и правда проглотила таблетки, он кивнул и, словно небрежно, бросил: - Я сейчас вернусь. А ты, будь добра, не шуми. Он тихо прикрыл дверь и, сделав шаг в сторону, прислонился спиной к прохладной стене. Вытерев чуть заметную испарину со лба тыльной стороной ладони, Леви потерянно уставился в потолок. Откуда-то слышались голоса – остальные возвращались с ужина и расходились по комнатам. Надо быстро перенести необходимые вещи к Ханджи, пока она не начала голосить. Но что делать дальше? Кажется, она говорила, что таблеток не хватает надолго. Придется следить за ней всю ночь. Почему-то мужчина именно сейчас вспомнил, как она всегда хвасталась своим отменным здоровьем, унижая Аккермана, когда тот единственный раз подхватил простуду. Накаркала? Ох, Ханджи. Можно ли надеяться, что все закончится хорошо? Леви шумно выдохнул и прошел в свою комнату. Взяв покрывало, воду и пару свечей, он присел на кровать. Значит, она видела Сони и Бина. Они приходят во снах, чтобы мстить. Тогда она неосознанно ранит себя, пока спит. Но порезы такие ровные, ногтями их точно нельзя было сделать. Только если она ходит во сне, или, например, хранит нож под подушкой. Вдобавок она сама знает о своей болезни. Но сегодня ее совсем переклинило. - Арлерт… - Леви задумчиво потер переносицу. Стоит проследить за тем, чтобы они как можно меньше контактировали. К тому же, нужно как-то скрыть ее болезнь от Эрвина, когда они увидятся. Моблит, кажется, ничего не подозревает. И что за помощник такой? И самое главное – нужно вылечить Ханджи. Но как? - Ничерта не знаю, - раздраженно выдохнул мужчина и вышел из комнаты. Когда он вернулся, Ханджи уже спала. Он оставил воду на столе, поменял свечу и подошел к ней. Волосы разметались по подушке, так и не застегнутая рубашка распахнулась, вновь оголяя порезы и ссадины, а руки безвольно обмякли на ремешках. Леви накрыл ее покрывалом и сел в кресле напротив. Пока все было в порядке. Его незаметно клонило в сон и, в итоге, он задремал. Хриплое мычание настойчиво рвало тишину. Леви нехотя открыл глаза, на мгновение забыв, где находится. Ханджи металась на постели, покрывало сползло на пол, грудь рвано вздымалась, а ремешки то и дело натягивались от вырывающихся рук. Он подошел к кровати и сел на свободный край, внимательно смотря на девушку. Брови сошлись на переносице, лоб покрылся чуть блестящей испариной, сквозь стиснутые губы прорывается глухое мычание, а ногти на руках впились в ладони. - Ханджи, - попытался позвать Леви, но она не слышала его. - Ханджи, ты можешь проснуться? Что за чушь он несет? Как она может проснуться, если ее мучают кошмары, гребаный придурок? Аккерман чуть нахмурился, пытаясь отогнать совсем не своевременные мысли, положил прохладную ладонь на щеку девушки и повернул ее лицо к себе. - Ханджи, просыпайся. Девушка немного успокоилась, но все еще была напряжена. Вдруг она приоткрыла рот, начала часто дышать и вновь вырывать привязанные руки. Леви положил вторую ладонь и чуть встряхнул ее голову. - Черт возьми, очкастая! Сколько можно дрыхнуть? – непонятно откуда взявшееся раздражение быстро достигло своего предела, но это сработало – Ханджи резко распахнула глаза. - Коротышка? Ты что тут забыл?! – удивленно воскликнула она. Брови привычно взметнулись вверх, а уголки губ неосознанно приподнялись, придавая лицу обычно добродушное выражение. Кажется, она в норме. Насколько же этого хватит? - Жопу твою спасаю, - зло бросил Аккерман и, быстро отдернув руки, отвязал ее и подошел к столу. – Ты ничего не помнишь? Что было после того, как ты свалилась на меня в коридоре? – он подал ей воду и прислонился к окну. Ханджи осушила стакан и, задумавшись, пожала плечами. - Кажется, мы разговаривали и шли на ужин… Больше ничего. - Вот как, - Леви посмотрел в окно. Уцепился взглядом за странный силуэт дерева и проговорил: - Ты натолкнулась на Арлерта, испугала бедного пацана, сказала, что видишь мертвых, попыталась меня загрызть… - Чего-о-о? – Ханджи обескураженно опустила пустой стакан. – Прости, я не хотела. - Еще как хотела, очкастая, - Леви вновь внимательно посмотрел на нее. – А твои извинения я уже слышал. Ты ведь знаешь о том, что больна? Ханджи сдавленно кивнула. И только сейчас заметила, что ее рубашка распахнута - смотри, не хочу. Значит, он все видел. Половины пуговиц не было. Значит, раздел он ее сам. Не зная, как на это реагировать, Ханджи тревожно взглянула на Леви. - Не поделишься? – язвительно спросил он, протянул ей очки и сел в кресло. Помявшись пару минут, взвесив все за и против, Ханджи все-таки решила все выложить. Решила рискнуть. Она рассказала. О том, как отреагировала на новость о титанах. О том, как впервые увидела Сони и как позже появился Бин. О том, как они помогли ей с пастором Ником. О том, как пытали ее ночами. О том, как ей помогал Моблит. О том, как она реагировала на Арлерта. Ее голос постоянно срывался, а руки, казалось, уже перемяли все покрывало. Она осушила не один стакан воды прежде, чем закончила. И ни разу не посмотрела на Леви. Было попросту страшно. Не хотелось выглядеть так в его глазах. Не хотелось, чтобы он думал, что у нее не все в порядке с головой. Так уже считали многие, но он всегда молчаливо (скорее, язвительно унижая) ее поддерживал. - И что теперь делать? Ты ведь знаешь, как от этого избавиться? – спокойный низкий голос вновь успокоил разбушевавшиеся нервы, и девушка все же смогла посмотреть на Леви. - Н-не совсем. Но мне помогают таблетки. Я смогу их доработать, пока не вижу… всякого. - Я помогу тебе, просто скажи как, - глядя прямо в глаза, произнес он. Уши начали гореть, а пальцы резко сжали покрывало. Ханджи даже не могла отвести взгляд. Отблески свечи терялись в серых глазах, отчего они казались невероятно глубокими. Леви чуть склонился вперед, оперся локтями о колени и сжал пальцы в замок. - Ханджи? - Эм.. Да-да. Мне просто нужно, чтобы никто не узнал об этом и я себя не ранила. Все будет нормально, - быстро очнувшись, пролепетала девушка. Леви, и правда, старался помогать. Он часто брал Арлерта под присмотр, не подпуская его к Ханджи. Почти каждую ночь проводил в ее комнате, привязывая ей руки и будя, когда у той начинались приступы. Состояние начало улучшаться, но кошмары не прекратились. Сони и Бин настойчиво продолжали свою месть, убивая ее каждый раз. Она нередко видела их на поле для тренировок Эрена, рядом с Леви вместо Армина или когда оставалась одна. Она раз за разом пыталась усовершенствовать свое лекарство, но пока все было безрезультатно. Через несколько дней после того, как она в очередной раз провалила эксперимент, пришло письмо. От Эрвина. К ним направлялась военная полиция. Быстро собравшись, разведчики заняли холм, с которого отлично просматривалась их база. Ушли они как раз вовремя, потому что стоило им подождать несколько минут, как показались солдаты. За Эреном и Хисторией охотились. Выбора не было. Надо разделиться. Ханджи должна было доложить Эрвину о том, что узнала. - Мы отправимся в Трост. Там сейчас паника, так что будет легко затеряться в толпе. Мне нужны твои люди, - рассуждал Леви, глядя на Ханджи. Она согласилась и отдала ему всех, оставив Моблита при себе. В последний момент Йегер сунул ей записку, в котором описал разговор Юмир и Бертольда. Никаких прощаний. Никаких сожалений. Сейчас не до этого. Она успела принять таблетки, так что добраться до Эрвина должна без проблем. На ходу читая записку от Эрена, Ханджи все больше понимала, что их дела плохи. Мало того, что парня и Хисторию хотят похитить, что они теперь почти вне закона, что у нее постоянные галлюцинации, так еще и Эрена могут сожрать. Девушка ворвалась к Эрвину, чуть не вбив дверь в стену. - Эрвин! Большие неприятности! Дела плохи! Две проблемы. Во-первых, Эрена и Хисторию похитили, троих из моего отряда убили. Я планирую встретиться с Леви, чтобы выяснить, сможем ли мы определить их местоположение, - чуть задыхаясь, скороговоркой выпалила Ханджи. - И? Вторая? - Эрвин внимательно смотрел на записку, которую разворачивала девушка. - Эрен вспомнил разговор между Юмир и Бертольдом. Черт, если это так, - взвыла Ханджи, приложив ладонь ко лбу. Она мельком глянула в окно и заметила светлую макушку, выглядывающую из-за штор. Только не сейчас. Совсем не вовремя, Сони. – Моя голова вот-вот взорвется. Моблит бросился успокаивать командира, а Эрвин тут же налил воды и протянул ей стакан. - Ну и в чем проблема? – хмуро спросил он. Ханджи, оторвав взгляд от Сони, быстро схватила спасительный стакан и проговорила: - Если мы немедленно не спасем Эрена, то его съедят. Эрвин нахмурил брови и сосредоточенно посмотрел на девушку. Сказав, что ему нужно все обдумать, он отпустил ее. Выйдя из комнаты и отправив Моблита вперед, Ханджи тут же выпила пару таблеток и шумно выдохнула: - Сони, мне пока не до вас, прости. Своих проблем полно. Оставив мальчишку грустно стоять возле двери, она ушла. Сейчас ей было попросту наплевать на свои проблемы. Девушка гасила их таблетками, понимая, что рано или поздно это все же скажется. Но главное, чтобы она успела разобраться с другим. Столько всего навалилось, столько произошло, что не хватало времени дышать. Она уже в который раз вопрошала, почему все происходит именно сейчас. Что вообще за закон подлости такой: все дерьмовое случается чуть ли не одновременно. Невольно, мысли все же пришли к Сони и Бину. Они как-то легко оставили ее в прошлый раз. Если сравнивать кровавое месиво, в которое превращалось ее тело в каждом сне, с теми легкими ударами, что они наносили своими маленькими детскими ладошками прошлой ночью, то, хочешь не хочешь, а что-то заподозришь. Смешно, она всегда так стремилась к свободе, но, в итоге, оказалась пленницей собственного разума. Хотя, может, дело в том, что она идет на поправку? Леви все чаще оставался с ней, все осторожнее вытаскивал ее из кошмаров и все внимательнее следил за ее состоянием. Безусловно, Ханджи была благодарна ему. Лошадь мерно двигалась под ней. Ветер беспощадно трепал волосы, а улыбка не сходила с лица. Какой-то необъяснимый прилив энергии постепенно наполнял все существо, даже не давая вздохнуть полной грудью. - Командир, мы приехали, - голос Моблита вырвал из Ханджи из размышлений. Девушка резво спрыгнула с лошади и пустилась в дом. Ей сообщили, что отряду удалось схватить Санеса – того, кто пытал пастора, и кто, в итоге, убил его. Внутренний подъем тут же возрос до предела, по коже пробежала приятная дрожь, а ноги сами направились в подвал. Ханджи вновь чуть не разнесла дверью стену, когда влетела в комнату, и застала Леви в фартуке и перчатках. Мужчина повернулся на звук и чуть отошел, открыв привязанного к стулу Санеса. - Извиняюсь, что опоздала. Ты еще не закончил?