The Shark Heart

Дэрил Диксон, может, и мало что смыслит в сексе, но даже он понимает, когда кто-то пытается его соблазнить. Он так думает, по крайней мере. Затем внутренний голос, подозрительно напоминающий Кэрол, интересуется: «А как же Иисус?», и ему приходится с неохотой согласиться, что да, ладно, обычно он совершенно не понимает, когда его соблазняют… если только занимается этим не Рик Граймс. Потому что Рик точно пытается его соблазнить. У него нет никакой другой причины, чтобы объявиться, одетым в такую футболку, с расстёгнутыми верхними пуговицами. У него волосатая грудь и если это не показатель его маскулинности, то Дэрил вообще не знает, что это. Ну, помимо чёртового магнита для его внимания, конечно. Ему сложно смотреть Рику в глаза, пока тот говорит; тёмные волосы, выбивающиеся из-под футболки, так и притягивают к себе взгляд Дэрила. Это буквально первое, что Дэрил замечает, когда они встречаются в фойе института — эту бежевую футболку, открывающую вид на его грудь. И только позже он осознаёт, что Рик принёс с собой огромный баскет с курицей. Да, он умудрился каким-то образом не заметить присутствие еды. Видимо, попытки Рика его соблазнить работают весьма неплохо. Дэрил чувствует, как части его тела, с которыми он до этого экспериментировал, снова твердеют, и по его лицу разливается краска, а пальцы почему-то дёргаются. Он облизывает губы. Движение скорее нервное, чем флиртующее, но, судя по тому, как у Рика, проследившего за его языком, темнеют глаза, он воспринял его именно как последнее. — Ты хорошо выглядишь, — приветствует его Рик со слегка шальной улыбкой. Сам Дэрил не думает, что он хорошо выглядит. Прошлой ночью он так и не поспал, так что глаза у него припухшие, а под ними красуются тёмные круги. После душа он не смог уложить волосы, так что они выглядят слишком пушистыми и объемными. Вся нормальная одежда оказалась грязной, так что он натянул джинсы, которые ему заметно малы, и майку без рукавов с логотипом института. Рукава на ней раньше были, но слишком узкие для рук Дэрила, так что он их просто оторвал. Он так со многими своими футболками сделал. Кэрол говорила, что лучше было бы купить новые, но Дэрил не понимал, почему вдруг тратить деньги — лучше, если есть другой вариант. Теперь он немного жалеет, что не послушался её. Рядом с Риком он, наверное, выглядит как какой-то неряха. Но Рик сказал, что он хорошо выглядит, и от него не пахнет ложью. Он пахнет, скорее, заинтригованно, так, будто ему хочется узнать Дэрила лучше, ближе. И он принёс курицу. У Дэрила урчит в животе. — Эм, — тянет он. Рик посмеивается. — Так куда мы можем пойти, чтобы спокойно поесть? Мне кажется, девушка на рецепшене меня уже невзлюбила. Дэрил переводит взгляд на Джесси Андерсон и пожимает плечами: — Ей не нравятся утренние смены, — находит он простое объяснение. — Но да. Я подумал, можно пойти на пляж. У Института в частной собственности довольно большая его часть. Никаких нарушителей границ и всё такое. — Пойдём, — соглашается Рик. — Но если меня арестуют за незаконное вторжение, то это на твоей совести. — Я внесу за тебя залог, — обещает Дэрил, передёргивая плечами. Благодаря тому, что он вырос с Мерлом, Дэрил хотя бы знает, чего стоит ждать при аресте. Его наградой становится смех Рика, и это, пожалуй, лучший приз, который только может быть, кроме, наверное, шанса укусить его или быть укушенным. Хотя он и не шутил, ничего страшного, что Рик это так воспринял. Рик берёт его за руку, когда они отправляются в сторону выхода к пляжу, и Дэрил тут же тонет в его прикосновении. Он представляет эти же пальцы на других частях своего тела, по большей части, на более чувствительных местах, и по позвоночнику у него пробегают мурашки. Ох, у него сегодня будет очень богатый фантазиями вечер. Они выходят к широкому участку пляжа с небольшой пристанью для моторных лодок и вытянутым пирсом. Дэрил подводит Рика к зоне для пикников, обустроенной Кэрол специально для тех случаев, когда персоналу захочется пообедать с видом на океан или провести вечеринку на свежем воздухе. Здесь есть длинный стол, скамейка, пара кресел с подушками и даже место для костра. Рик ставит ведёрко с курицей на стол и садится на скамейку, приглашающе похлопывая рядом с собой. Дэрил садится рядом, и ему жутко хочется обвить мужчину всеми конечностями, как какой-то сухопутный осьминог, но пока что он останавливается на том, что просто прижимается к Рику бедром и позволяет ему держать свою руку. А потом он осознаёт, что у него проблема. Увлечённый своей идей о роскошном свидании с курицей, он забыл об одной очень важной вещи: он, вообще-то, не может есть перед Риком. Не то что бы он стеснялся или что-то, нет. Проблема заключается в том, что с его зубами, он не очень похож на нормального человека, пока ест. Если говорить честно, пока он ест, спрятать его натуру практически невозможно. А он ещё беспокоился о случайной улыбке, которая могла бы его выдать, и о том, чтобы не начать обкусывать губы в ненужный момент. Он и не подумал о чёртовой курице, по крайней мере, не с той точки зрения, с которой надо было. Это так глупо. — Давай поедим, пока она ещё горячая, — предлагает Рик и берёт куриное крылышко. Не имеющий ни малейшего понятия о творящемся у Дэрила внутри хаосе, он предлагает мясо ему, приподнимая его так, будто ожидая, что Дэрил позволит покормить его с рук. Чем-то похоже на то, как кормят животных, но, с другой стороны, Дэрил видел, как парочки так делают в тех самых романтических комедиях, так что он не обижается. Он просто в ужасе. Ни разу в жизни ему ещё не приходилось притворяться, что он ест по-человечески. Он даже не уверен, способен ли он на это. У него нет моляров, вся его челюсть заполнена чем-то, слабо напоминающим резцы, приближенные к клыкам, да ещё и с зазубренными краями. Кэрол говорила, что у акул, будто бы даже зубы имеют свои маленькие зубы, и у Дэрила именно так всё выглядит. И их у него два ряда. Дэрил может усилием воли втянуть второй, внутренний ряд практически в любой ситуации, но как только появляется еда, он снова инстинктивно вылезает. У некоторых животных начинается повышенное слюноотделение, когда они чуют что-то вкусное. Многие люди реагируют также. Дэрил же вместо этого отращивает дополнительные зубы. Поскольку перспектива случайно откусить ему всю руку или хотя бы пару пальцев совсем не кажется Дэрилу романтичной, он решает не открывать рот, давая Рику возможность себя покормить. Вместо этого он вытаскивает крылышко из пальцев Рика и отворачивается, запихивая мясо в рот. Жуя, он прикрывается ладонью, стараясь при этом выглядеть как можно более естественно. Блять, какая же она вкусная. В меру жирная и острая, мясо легко жуётся, а панировка такая хрустящая, и это просто… восхитительно. Теперь он понимает, что Мерл имел в виду, говоря, что это еда специально для роскошных свиданий. Рик, наблюдая за тем, как он наслаждается своей курицей, с улыбкой покачивает головой. — Ты такой странный, — произносит он, но тон у него совсем не обвиняющий. Скорее уж, нежный, и от этого Дэрилу хочется прижаться к нему ближе и уткнуться ему носом в шею. — Сам ты странный, — шутливо отвечает он. — Ешь, — подталкивает он его. Рассмеявшись, Рик приступает к еде. Дэрил тоже продолжает жевать, прикрывая рот рукой, и, невероятно, но это работает. Рик даже не заикается о ненормальном количестве его зубов. Вообще-то, они просто не разговаривают какое-то время, и Дэрил думает, что это приятно. Он может как следует насладиться острым вкусом и сконцентрироваться на том, чтобы есть, как человек, да и в любом случае, молчать с Риком почти так же приятно, как и слушать его. Сидя так, в тишине, можно просто слушать сердце мужчины, бьющееся в унисон с прибоем, и то, как успокаивается, выравнивается его дыхание рядом с Дэрилом. Это расслабляет и самого Дэрила: запах океана, приятная тяжесть в желудке и тепло тела Рика рядом с ним. Он мог бы сколько угодно так просидеть. Это почти что лучше, чем плавать. Когда содержимое ведёрка полностью исчезает, Дэрил поддаётся соблазну и наклоняется чуть ближе к Рику. Пристроив голову у него на плече, он довольно выдыхает. — Сегодня была насыщенная ночь, — говорит он, прикрывая глаза. — Да уж наверняка, с учётом того, что ты мне писал, — игриво отвечает Рик. Дэрил не знает, что он имеет в виду, но точно не то, о чём думал сам Дэрил, потому что про начало брачного сезона он не писал. Он не уверен, можно ли ему уже про это говорить, или ещё слишком рано. Кэрол бы точно сказала ему помолчать, чтобы не сглазить, или как там. Но Дэрил не верит в приметы, потому что с акулами они никогда не работают. Акулы в любом случае ни во что не верят. Так что он всё же возражает: — Не, я имел в виду, что Лидия и Генри станут мамой и папой. Рик хмурится, скорее всего из-за малознакомых имён, но потом всё-таки вспоминает: — Акулы, — Дэрил кивает. — Ваши белые акулы начали спариваться? Это ведь большая редкость, да? — Ещё ни разу не случалось в неволе, — гордо отвечает Дэрил. — Но прошлой ночью они начали период ухаживаний, так что через годик у нас будут зубастые детишки. — Это потрясающе, — в голосе у Рика искреннее восхищение, он не подделывает свою реакцию только ради Дэрила. — Немного ужасающе тоже, — смущённо признаёт он, — но и потрясающе. Учёные, наверное, на ушах стоят? В ответ Дэрил мягко посмеивается: — Думаю, Аарон глаз не сомкнул. Профессор Кинг, скорее всего, так и не отлип от монитора, а Иисус, наверное, пошёл пить в честь такого события, не знаю, он странный. Короче, всё очень рады. И всё это благодаря, — он замирает. У него почти что вырвалось «благодаря тебе», но это было бы сложно объяснить. Он не может сказать Рику, что акулы начали спариваться из-за того, что у Дэрила взбунтовались гормоны из-за его запаха. Нормальный человек этого не поймёт. Да и сам Дэрил по большей части этого тоже не понимает. — Благодаря чему? — спрашивает Рик. Он слишком чуткий, слишком внимательный. Дэрил не привык к тому, что к его словам так прислушиваются, раньше такое было только во время экскурсий. Ему легче, если его игнорируют. — Благодаря нашим совместным усилиям, — бормочет Дэрил. Он не врёт. Всё работники института вкалывали днями и ночами, чтобы акулы подружились, и, возможно, когда-нибудь, стали парой. Тот факт, что в итоге это произошло по счастливой случайности… это не важно. — Особенно Аарон и профессор постарались. Они очень самоотверженно к этому относятся. И акул любят, как никто другой. — Мне кажется, у них есть серьёзный конкурент в твоём лице, — говорит Рик, подпуская в голос игривости. Нотки смеха и тёплого, искреннего удовольствия так радуют Дэрила. Ему нравится, что он причина этого. Это нормально? Нормально быть настолько заинтересованным в ком-то буквально после пары дней знакомства? Люди всегда так влюбляются? Или это всё из-за повышенного уровня гормонов у него в крови?.. — Хочу тебя поцеловать, — шепчет Дэрил, слегка застенчиво поднимая взгляд на Рика. Его представления о любви ограничены тем, что он видел в кино, а там всегда всё развивается очень быстро, потому что сюжет должен вместить в себя первую встречу, зарождение симпатии, драму, разбитое сердце, и счастливый конец всего за полтора часа. Он уверен, что в реальной жизни это не должно происходить с такой скоростью. Кэрол и профессору Кингу потребовалось несколько месяцев чтобы начать встречаться, и ещё годы чтобы прийти к «и жили они долго и счастливо». Дэрил думает, что это более приближено к норме в человеческих отношениях. Но ещё он думает, что то, как он хочет Рика — это правильно, и раз это ощущается правильно, то, конечно, это не может быть чем-то плохим. Рик смотрит на него, и взгляд его голубых глаз такой же напряжённый, как тогда, когда он смотрел на него в океанариуме. Из-за него Дэрилу некомфортно… нет. Нет, это не дискомфорт, осознаёт он. Сейчас он может узнать знакомое ощущение возбуждения, зарождающееся где-то в животе, странное, трепещущее чувство, которое не исчезает, когда он меняет своё положение или облизывает губы. Запах Рика немного меняется, становится резче, слаще, и у него расширяются зрачки и слабо подрагивают руки. — Я тебя не останавливаю, — тихо произносит он, и его голос едва громче шёпота, едва различим за шумом волн, разбивающихся о причал. Едва. И Дэрил, медленно, но решительно, наклоняется к нему и прижимается к его губам в невинном поцелуе. Он неловкий, такой же неловкий, как их первый, торопливый поцелуй; в этот раз Дэрил забывает закрыть глаза, и у него неудобно наклонена голова, так что он стукается носом о скулу Рика, и, скорее всего, одновременно давит ему на кончик носа. Но Рик, кажется, не имеет ничего против его неопытности. Он мягко кладёт свою тёплую руку на щёку Дэрила и направляет его, показывает, как повернуть голову, чтобы их губы выровнялись. Веки Дэрила закрываются сами по себе, и он беззвучно выдыхает в поцелуй, чуть приоткрывая рот — и Рик, воспользовавшись этой возможностью, прижимается к его губам языком, и толчком проникает между них, чтобы почувствовать его, и… Дэрил отталкивает его от себя. — Извини, — шепчет Рик. У него покраснели щёки, и по лицу видно, что он правда сожалеет. — Я увлёкся, я… я обещал, что не стану тебя торопить, а сейчас… — Просто, — перебивает его Дэрил, облизывая губы и чувствуя, как по коже пробегают мурашки от призрачного вкуса Рика на его языке. — У меня… у меня дырки в зубах, — врёт он. — Кариес. Очень хреновый кариес. Аж противно. Но скоро станет лучше, я, эм, записан к зубному, просто ещё не закончили. Это не твоя вина, просто… кариес, блин, так стыдно. Это худшее из всех возможных оправданий, но Дэрилу не хватило времени, не хватило ума придумать что получше. Это привлекает лишнее внимание к тому, что с его зубами что-то не так, но, по крайней мере, кариес звучит правдоподобно. Для человека. Дэрил же, как и практически любая акула, просто физически не может заиметь дырку в зубе. Его зубы покрыты фторидом, и, кроме того, у него в эмали повышенное содержание химиката под названием фторапатид, который устойчив к кислотам различных бактерий. Так что, да, у него не бывает кариеса. Но Рику об этом знать не надо. — Понятно, — кивает Рик. Он ласково проводит чуть согнутыми пальцами по его щеке и затем легонько чмокает его в уголок рта. — Не нужно этого стыдиться, дорогой, кариес бывает у всех, — пожимает он плечами. — Но не беспокойся, темп задаёшь ты, а я тебя слушаюсь. — Угу, — мысли Дэрила уже кружат вокруг того, как спрятать от Рика свои зубы, чтобы они могли целоваться так, глубже. Может, есть какие-нибудь протезы, которые можно будет надеть на его зубы? Выдёргивать их, разумеется, бесполезно, новые просто вылезли бы из внутренних рядов. Его челюсти, по словам Эрика, который делал их рентгеновский снимок, устроены весьма интересно, и зубов там намного больше, чем должно бы быть. Первый их ряд, тот, который он не может втянуть, отделен плотным слоем сухожилий от ещё одного ряда зубов под ним. Эти там для того, чтобы тут же заменить любые потерянные зубы, потому что, как и акулы, Дэрил много теряет зубы. Второй, втягиваемый ряд зубов, служит в качестве запасного на тот случай, когда зубы на замену в переднем ряду ещё не выросли. Потом есть ещё третий и четвёртый ряд так называемых зачатков зубов, которые располагаются за втягиваемым рядом. Эти прорастают только если нужно заменить зубы во втором ряду. Это примерно как конвейерная лента на какой-нибудь фабрике, только с зубами. Да, так и как ему такое спрятать? Встряхнув головой, он решает перевести тему. — Хочешь пройтись по берегу? — спрашивает он. — Я могу показать тебе кое-что классное. Рик соглашается, так что они снимают ботинки и носки, оставляют их у столика, и Дэрил берёт Рика за руку. Полоса пляжа, принадлежащая институту, не очень длинная, но огораживающий её забор довольно легко перемахнуть изнутри, и не так легко снаружи. Дэрил помогает Рику перебраться на другую сторону, что даёт ему отличную возможность потрогать его задницу и не быть при этом названным извращенцем. Сам он легко перепрыгивает через забор, грациозно приземляясь на песок рядом с Риком. — Это было впечатляюще, — замечает он. Дэрил улыбается. — Ну да, я, типа, сильный, — признаёт он, гордясь собой и радуясь похвале. — Пойдём, покажу тебе кое-что. Около часа они идут вдоль линии пляжа, держась за руки и разговаривая. По большей части, правда, говорит Рик, а Дэрил слушает. Людей им навстречу попадается мало, ещё не пляжный сезон, так что никто не кидает осуждающих взглядов на их сцепленные руки и не подглядывает за их мимолётными поцелуями. Наконец, они подходят к бухте, скрытой от города за густыми ветками огромных сосен. Там стоит маленькая деревянная хижина с видом на океан и небольшой пирс, с привязанной к нему лодочкой. Улыбнувшись, Дэрил подводит Рика к хижине. — А владелец нас не выгонит? — нерешительно спрашивает он. — Не выгонит, — обещает ему Дэрил. — Она моя. Сам её построил, — поясняет он в ответ на непонимающий взгляд Рика. — Серьёзно? Вау. Это же потрясающее место, — произносит Рик. — Ты поражаешь меня всё больше и больше с каждой минутой. И как только тебя ещё никто не увёл? Как так получилось, что ты ни с кем не встречался? Ну, то есть, разумеется, я не жалуюсь… — Но я ведь сказал, — напоминает ему Дэрил, — меня никто не интересовал, пока ты не появился. — Да, — тихо, задумчиво соглашается Рик. — Да, ты говорил. Просто в такое сложно поверить. Они молча заходят в домик. Ничего особенного там нет, Дэрил мало им пользуется, ему слишком удобно в своей квартире в институте, где акулы и всё остальное прямо под боком. Большую часть вещей для этого домика купила Кэрол, или Дэрил сделал своими руками. Внутри есть низкий деревянный столик, диван, видавший лучшие времена, камин, который является единственным источником отопления зимой, и наверху — спальня, в которой нет ничего, кроме кровати. Кэрол помогла организовать базовую сантехнику, так что тут есть и ванная, хотя, если честно, Дэрилу она особо не нужна. Кэрол настояла на том, чтобы всё равно её устроить, сказав, что обычные люди предпочитают справлять нужду в туалете, а не на улице. Дэрил не какой-нибудь дикарь. Он просто знает, что он легко способен контролировать свой метаболизм, и туалет ему нужен только тогда, когда он решает, что это не принесёт ему неудобств. Ну, сейчас он даже рад, что послушал Кэрол, потому что Рик выглядит ещё более впечатлённым, изучив кабину изнутри. — Выглядит лучше, чем то место, которое я арендую, — широко улыбаясь, произносит он. — Так уютно, приятно. Чёрт возьми, Дэрил. Ты мог бы целое состояние заработать, если бы занялся строительством таких домов для богатых. — Мне не нужно состояние, — отвечает Дэрил. — Я просто хотел местечко подальше от людей, чтобы иметь возможность подумать. Пару раз случалось. — Ты точно настоящий? — интересуется Рик, и смеётся, когда Дэрил закатывает глаза. Какое-то время они проводят там, сидя на пирсе, и рыбача. Удочки Дэрил сделал сам пару месяцев назад. Ничего, кроме пары полиэтиленовых пакетов, они не вылавливают, но даже это не портит Дэрилу настроения. Он ненавидит загрязнение окружающей среды, конечно, но когда рядом с ним сидит Рик, радостный и беззаботный, и немного распускающий руки, сложно об этом думать. — Я отлично провёл время, — признаётся Рик, когда они, чуть позднее, идут обратно к институту. Им пришлось сделать круг, чтобы забрать свои ботинки. Рыбы они так и не поймали, но зато Дэрил нашёл красивую ракушку, которую он отдал Рику, и за которую тот отплатил сотней маленьких, но сладких поцелуев. — Я тоже, — негромко отвечает Дэрил. — Это всегда так? Встречаться? — Наверное, — Рик как-то беспомощно пожимает плечами. — Я ни с кем не встречался со школы. Моя жена… в смысле, почти бывшая жена, она не очень любит прогулки, если только до дорогого ресторана, где люди будут на неё смотреть. Для неё любое действие всегда было напоказ, — вздыхает он. — Совсем не так, как с тобой. С тобой будто ничего больше и не важно. Мы рыбачили, и поймали мусор вместо рыбы, и у меня в штанах, кажется, песок, но это всё равно было лучшее свидание в моей жизни. — Да, — соглашается Дэрил. — Лучшее свидание моей жизни. Но я уже сказал. Ты, в конце концов, первый для меня. Рик облизывает губы. — Я не буду целовать тебя перед столькими людьми, — говорит он, потому что они уже вернулись в город, и сейчас у них нет такой свободы действий, как на пляже. — Но в следующий раз, на следующем нашем свидании, я тебя до смерти зацелую, дорогой, и плевать мне на твой кариес. Ладно? Дэрил хихикает, краснея, и втягивает в рот нижнюю губу, чтобы потеребить её в зубах, не показывая их острые, зазубренные кончики. — Ладно, — выдыхает он. Он практически уверен, что будет об этом теперь думать, пока не увидит Рика снова. Скорее всего, одновременно трогая себя. Да кого он пытается обмануть, он точно будет трогать себя, думая о том, как Рик целует его с языком. Но теперь у него появилась проблема, и решение ему надо найти как можно быстрее. Каким образом он собирается спрятать свои чёртовы зубы? «Хэй Иисус можешь подойти в мою комнату прямо сейчас это критическая ситуация», — набирает он сообщение другу. Если сам Иисус ничего не придумает, не исключено, что он знает кого-то, кто может помочь.