Моя королева.

Вещий сон День как обычно начинается с моего отёкшего лица и паршивым осадком внутри. Отца нет дома. — Ночная смена, наверное… — пробубнила себе под нос. Нехотя провожу все необходимые утренние процедуры, чтобы чувствовать себя одушевлённым предметом. Затем я вспомнила о вчерашнем разговоре с Катей. Смутно, обрывками, в моей памяти складывадась готовая картинка происходящего… «Сейчас мы сделаем из тебя леди» «Выпрямь спину, должно быть всё, как с иголочки» «Ты не ничтожество, поняла?!» «Она вряд-ли хотела бы видеть меня такой…» Постепенно я вспомнила. «Она» — моя учительница. С этим также всплыли в памяти и наше знакомство, и то неловкое столкновение на углу коридора… Даже то, как она зажала мне пятёрку. — Ха-ха, забавно. — усмехнулась я. Я привела себя в порядок. Оделась в одну из комбинаций новых вещей, которую мне помогла составить моя подруга. На мне были облегающий гольф приглушённого амарантового цвета, черная облегающая юбка со средней посадкой, у себя нашла старые серые балетки моей мамы, также по совету Кати распустила волосы. Из-за того, что я почти всегда носила пучок или хвостик, мои волосы деформировались посередине. Ничего, переживём… Поскольку на улице ещё было сыро из-за вчерашнего, вместо своей чёрной толстовки на все случаи жизни, я снова полезла в кладовую и нашла там ещё один клад в виде маминой телесной куртки с капюшоном. Она была немного потрёпана, но меня это не сильно смущало. Посмотрев на своё отражение, мне впервые нравилось то, что я там вижу. По дороге в школу я всё не переставала думать о том странном сновидении, которое мне довелось сегодня увидеть. Снилась мне девушка, примерно моего возраста. У неё были угольно-черные волосы, которые спадали на плечи объемными кудрями. Лица не помню. Было в ней ещё что-то такое знакомое, родное… Будто мы с ней были подругами детства или что-то в этом роде. Во сне эта загадочная девушка повстречалась мне в нашей школе. У нас с ней завязался диалог «не о чём», по типу: «Привет, как дела? Как тебе погода?», или о том, как же нас достала наша химичка. Боже, у нас же сейчас химия. Покойся с миром, моя грешная душа… *** Захожу в класс, вижу своё свободное место на четвёртой парте третьего ряда, у входа в кабинет. Рядом расположился рюкзак моей одноклассницы Риты. Небрежно бросаю свой рядом с партой, затем мой взгляд ускользает в сторону лаборанской. В эту же секунду из дверного проёма показывается голова Кати. Заметив меня, она побежала в мою сторону. — Привет-привет! — радостно воскликнула Катя. — Ну, здравствуй. Что же ты делала в подсобке? — Ой, сегодня Любовь Андреевна принесла несколько заспиртованных жаб в разрезе, вот мы и рассматривали. «Боже, МЫ хоть не будем их резать.?» — тут же пронеслось у меня в голове. — Пойдём, покажу. — она схватила меня за запястье. Катя уже было начала меня оттягивать в сторону этой заплесневелой комнаты, как я выдернула руку. — Спасибо, я, пожалуй, воздержусь. — мои слова сопровождались гримасой отвращения. — Ладно. Кстати, ты классно выглядишь сегодня. — она расплылась в улыбке. — Спасибо.? — я немного смутилась. — Не забывай держать осанку. — с этими словами она взяла меня за плечи и поставила в правильное положение. — Ай. — вырвалось. — Ничего, как говорится, сначала больно, потом приятно. — затем она засмеялась. Я не стала ничего отвечать, но всё-таки старалась удержать плечи «на своём месте». Что за второсортные шуточки? *** Время сегодня тянется необычайно долго. На каждый урок хотелось наплевать, и идти своей дорогой. Как на зло, у нас ещё и восемь уроков. Боже, сейчас я откинусь. Настолько душных кабинетов как физика, пожалуй, нигде больше нет. Физичка наша очень редко остаётся в классе дольше, чем на пятнадцать минут. Ну, её можно понять, ведь я сама бы выскочила отсюда. Ведь у неё нет ни одной форточки, а сам класс находится на южной стороне школы, к тому же ещё и на третьем этаже. На этот раз я решила сесть рядом с Катей. — Дальше физкультура? — как спросонья промямлила, глядя на подругу изподлобья. — Ага. Взяла форму? — Ну, а куда я денусь.? — сказала я, и продолжила дальше дремать на своей парте. *** Следующая половина урока физики и почти десять минут физкультуры прошли, как в тумане. Но вдруг, во время выполнения очередного елементраного упражнения я почувствовала, что по телу пробежала ледяная дрожь, а после в глазах начало темнеть. Я еле старалась удерживать себя на ногах. — Вишневская, что происходит? — доноситься хриплый от старости голос физрука, — Опять твои шуточки? Хотела бы я послать его куда подальше в тот момент, но слабость и невероятная тяжесть во всём теле взяла надо мной верх и я грохнулась на пол без сознания. *** Очнулась в медпункте. Первым, что я почувствовала, это едкий запах нашатырного спирта. Хорошо прокашлявшись, я всё-таки разглядела лицо нашей школьной медсестры. — Деточка, ты как? — Что со мной.? — еле разборчиво пробубнела я себе под нос. — Ты упала в обморок. — осуждающим тоном сказала медсестра, — Часто это с тобой происходит? — Иногда. — Скажи мне, ты хорошо кушаешь? Нормальный ли у тебя сон? Протерев глаза, я вспомнила, что сейчас должен быть урок английского. Мне не хотелось бы упускать возможность снова встретиться с Еленой Николаевной. Боже, и почему она меня так притягивает.? — Наверное, я просто устала. — И всё же, тебе лучше отдохнуть. Ты неважно выглядишь. Родители тебя смогут забрать? Что? Нет-нет-нет… Я не могу этого допустить. — Нет. Папа на работе. — А мама? — Она не живёт с нами. — холодно и без колебаний ответила я. Женщина посмотрела на меня сочувствующим взглядом, и немного помедлив, ответила: — Одноклассники? Я попыталась встать и выпрямился, делая вид, что мне уже лучше, хотя это было совсем не так. — На кого-то из них разве можно положиться.? Нет уж. Медсестра, выгнув бровь, посмотрела на меня с недоверием. — А как же твоя подружка? Можешь войти! — последнюю фразу она выкрикнула в сторону входной двери. Внутрь вошла Катя, и тут же бросилась ко мне с объятиями. Я едва не пошатнулась и не впечаталась затылком в стену, но всё равно продолжала делать вид, что я в норме. — Света! Боже мой, Светочка, ты в порядке? — Да, спасибо. Всё хорошо. — улыбнулась я Кате. Её неожиданное появление даже придало мне бодрости. — Вот и отлично! — с улыбкой на лице произнесла медсестра, — Ты сможешь проводить её до дома, если что? — А если я снова упаду в обморок? Она вряд ли сможет дотащить меня до дома в таком состоянии. Может, у меня получится уговорить кого-то из мальчиков тоже пойти со мной? Катя с какой-то грустью и разочарованием в глазах посмотрела на меня, а потом присела рядом. — Ну ты же понимаешь, что я не могу пустить тебя на физкультуру?! А если опять потеряешь сознание? Нам же с тобой не нужны проблемы, ни тебе, ни мне? У вас же это последний урок? — Нет, у нас есть восьмой. Контрольная работа, с которой мы не можем уйти. Учительница у нас знаете, какая строгая.? Не напишешь — сразу два ставит… — Что.? У нас контрольная? — Катина грусть сменилась удивлением, — Твою ж… — она прикрыла глаза ладонью. — Ну, смотри мне. Сейчас оставайся здесь, а на урок я тебя проведу, поставлю в известность учителя. — сказала наша медсестра. — Да у нас, наверное, её в известность поставят ещё и до Вас. — почти что перебила её моя подруга. — Знаешь поговорку «Бережёного Бог бережёт»? — улыбнулась женщина. — Угу. — сухо ответила Катя. — Ну вот. Повторюсь, проблемы не нужны никому. *** Наконец, мы добрались до этой заветной двери. «Номер тридцать восемь, кабинет иностранных языков». Почему-то по телу начали бегать мурашки, а в животе странное ощущение, которого раньше никогда не чувствовала. — Ты готова к контрольной.? — подруга прервала моё предвкушение. — Да нет у нас никакой контрольной. Я сказала так, что бы домой не идти. — я улыбнулась Кате. — Ну ты и напугала меня, конечно… Настроение было отличное. Как ни странно, после инцидента на уроке физкультуры никто с расспросами не лез. Ничего, тем лучше… После «Здравствуйте», и объяснений от нашей медсестры мы, наконец, начинаем урок. Как обычно, заняв место за первой партой перед учительским столом, я принялась поглощать информацию. Но на протяжении большей половины урока меня смущало то, что я никак не могу оторвать глаз от Елены Николаевны. Без понятия, заметила ли это учительница, но она, как ни в чём не бывало, повторяла нам вчерашнюю тему. Вроде и строгая, но одновременно очень добрая и снисходительная. Дисциплина на её уроках была на высоте. Никто не осмелился бы даже пискнуть, иначе попадал под раздачу. Мне было жалко даже самых отбитых, которые по идее этого и заслуживают. — Есть какие-то вопросы? — учительница осмотрела класс в ожидании поднятых рук, а после продолжила: — Раз нет, что прошу внимание. Она, ехидно улыбнувшись, достала из ящика стопку одинарных листочков. — Кто не зубрил вчера ночью английский, тот получит заслуженную «пару». — с её губ сорвался злобный смешок. Весь класс начал недовольно скулить и гудеть. — У-у-у, ну, Елена Николаевна, давайте на следующий раз? — Ну, восьмой урок, все устали… Давайте на понедельник? — Вы же нас не предупреждали! Так не честно! — добавил Женя, перекричав всех остальных. Все затихли и ждали реакции. — Что значит «я вас не предупреждала»? К вашему сведению, я не обязана никого предупреждать о самостоятельных работах. Не могу понять, какие претензии? Увы, то, что вы не готовитесь к урокам, делает виноватыми только вас самих. — Извините… — опустил голову мой одноклассник. Когда Елена Николаевна закончила раздавать задания, то в классе повисла напряжённая тишина. Лично у меня данная ситуация не вызывала ничего кроме забавы. Я наблюдала как учительница возвращается на своё место, потом она, присев за стол, на весь класс огласила время, которое у нас имеется: — У вас… — она посмотрела на настенные часы, — десять минут! Замечательно! Все склонились над заданиями. Спустя пять минут, выполнив большую часть задания я снова почувствовала, как моё тело тяжелеет, а в глазах начинают плыть только что написанные мною буквы. Боже, только не здесь… Не сейчас, умоляю. Как только мне стало лучше, и я была в состоянии разбирать текст, я в ужасе обнаружила, что до конца урока осталось две минуты, а у меня и на четыре балла заданий не набралось. Я судорожно начинала вчитываться в задание, пыталась выводить хоть какие-то разборчивые буквы, но получалось не очень. Я из последних сил пыталась что-то сделать, но звонок предательски зазвонил. Такой обожаемый для всех и такой ненавистный для меня в тот момент. По окончанию урока Елена Николаевна вышла на середину класса. — Давайте-давайте, у вас ещё есть тридцать секунд! Так, Скворцова, что ты Ирке там помогаешь, давай на выход! В классе остаются только те, кто ещё пишет! С правой стороны послышался голос Кати: — Ты впорядке? Я ответила положительно, продолжая смотреть в задание, делая вид, что всё ещё сосредоточена на нём. — Ты дойдешь сама, если что? Меня папа забирает, нужно кое-куда съездить… — Да-да… После моего ответа подруга обняла меня на прощание и убежала вместе с остальными. Я и не заметила, как класс опустел. — Быстрее сдавай! Буду баллы снижать! — с наигранной злостью сказала мне учительница. Выйдя из-за своей парты, я не могла устоять на ногах. То и дело хваталась за всё подряд. Подойдя к учительскому столу, я положила свою работу на его край. В этот же момент мои ноги подкосились и я всем своим весом облакатилась на него. Совсем не было сил. — Свет, всё хорошо? — обеспокоенно спросила Елена Николаевна, подходя ко мне сзади. В глазах потемнело и я почувствовала, как практически на лету меня подхватили руки учительницы. По телу пробежала дрожь, то ли из-за моего состояния, то ли из-за её прикосновения… — Боже, девочка моя, что с тобой? Ты впорядке?! — её голос дрожал. Затем она усадила меня на стул и села на корточки, глядя на меня снизу вверх. Она взяла меня за руки. Её руки… Такие приятные. Не хочу их отпускать. — Ты побледнела. — она смотрела на меня и явно волновалась. Больше всего мне сейчас не хотелось выглядеть жалкой. — Я-…Я впорядке. — еле слышно произнесла я. Я попыталась встать. Но учительница приподнялась, не давая мне этого сделать. — Даже не думай! — уже строго сказала она, — скажи мне, ты кушала сегодня.? Немного помедлив, я ответила: — Нет. На лице Елены Николаевны появилась легкая грустная улыбка. — Солнышко, ну нельзя же так… Это очень вредно. — она замолчала, — Давай я тебя провожу.? Далеко ты живёшь? — Минут двадцать идти. На пару секунд она отвела взгляд, и прикусила губу, о чем-то задумываясь. — Ну, ты не дойдешь сама. Давай сделаем так, ты сейчас зайдешь ко мне на полчаса, а когда тебе станет лучше — пойдешь к себе? Я живу недалеко. Мне медсестра сказала, что забрать тебя некому. Ты как, не против? Я улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Так против или нет? — учительница улыбнулась. — Совсем нет. — я улыбаюсь ей в ответ. Какая же она всё-таки милая. Забрав свои вещи из раздевалки, мы с Еленой Николаевной шли по улице в сторону её дома. Она придерживала меня за руку в случае, если я снова потеряю сознание. Несколько минут прошли в неловком молчании. *** И вот, я уже стою на пороге её милой уютной квартиры, и прохожу за ней. Обои в её квартире однотонные, светло-серого цвета. В единственной комнате у задней стены стояла широкая кровать, рядом с ней невысокий комод с комнатными растениями и парой побрякушек. Слева располагалось большое панорамное окно, а напротив него стоял шкаф и небольшой диванчик. Усадив меня на него, учительница спросила: — Ты намеренно голодаешь? — вдруг спросила моя учительница. Я не знала, что ей ответить. Врать не привыкла, а про отсутствие еды и отца дома сутками говорить как-то не хочется. Что же мне делать? А вдруг я откроюсь не тому человеку? — Нет. — Что же тебе мешает? — она говорила это так легко и с такой заботой в голосе и взгляде, что мне самой на душе стало не так тошно и противно. Спустя долгих десять секунд молчания всё же ответила: — У нас в семье нет денег, чтобы нормально питаться. Я пожалела о том, что сказала, но не смотря на это, на душе всё равно стало легче. И я продолжила: — Отец работает с утра до ночи на нескольких работах, но денег всё равно не хватает. Очень редко вижу его дома. Кажется, моё существование вовсе его не заботит. — каждая сказанная мною последующая фраза была на тон ниже и тише предыдущей. — Мама… Зачем же ты оставила меня с ним.? — уже еле слышно, шепотом, фраза сорвалась с моих губ. Я смотрела куда-то в пустоту, не в силах снова взглянуть на учителя. Но вдруг я почувствовала, как моя собеседница робко положила руки мне на плечи, немного наклонилась и обняла. Я даже слегка вздрогнула. Тут же на меня волной нахлынул ураган чувств и эмоций. Я осознала, что на самом деле впервые рассказываю такие сокровенные вещи, к тому же совершенно постороннему человеку, который никакого отношения у тем самым личным вещам не имеет. Жар, кажется, из всего тела, медленно подползал к лицу и глазам. Как бы я не старалась быть сильной, холодной ко всему, слабость и чувство несправедливости овладели мной полностью. Из глаз брызнули слёзы. Я повернулась к Елене Николаевне и что есть силы прижалась к ней. Мне так не хватало этого. Казалось, вся накопленная мною за жизнь обида сейчас выливалась из меня водопадом солёных до горечи слёз… Не помню, когда последний раз так плакала. Рядом с этой женщиной я ощущала себя такой беспомощной и слабой… Как же мне стыдно. Её нежная рука поглаживала мои волосы, а вторая, обняв, слегка укачивала, словно маленького ребёнка. — Девочка, ну ты чего.? Золотце, перестань… Всё будет хорошо… — временами слышала я где-то над правым ушком эти убаюкивающие фразы… — Простите меня. — уже немного успокоившись, промяплила я, стараясь не всхлипывать. — Тебе незачем извиняться, Света… Это нормально. Я… — Елена Николаевна резко замолкла, такое ощущение, что она сомневалась, стоит ли продолжать эту фразу, — Я тебя понимаю. Несколько лет назад я пережила потерю самого близкого мне человека, совсем одна… — голос учительницы дрогнул. Она замолчала. Я в растерянности подняла на неё свои заплаканные глаза. Из-под её чёрных ресниц блеснули две искры, а её тяжёлый взгляд наполнился пустотой. — Я не думаю, что сейчас лучше время вспоминать что-то плохое. Давайте я пойду… — Нет, прошу, останься… — с мольбой во взгляде и голосе произнесла моя собеседница. Наши глаза на секунду встретились, а потом учительница резко отвернулась и продолжила: — Вдруг ты снова потеряешь сознание… По её лицу было видно, что она хотела сказать совсем не это. Боже, она же сейчас заплачет… Зря я начала всё это… Не нужно было вообще рассказывать что-то о себе, а держаться особняком. Кто меня за язык тянул? Она же совершенно незнакомый мне человек. Я буквально разорвала её рану, которая медленно затягивалась на протяжении долгих лет, а мне теперь ещё и расхлёбывать это. Я чудовище… Внутренний конфликт бушевал с такой силой, что мне вот-вот снесло бы крышу. Но не смотря на это, моё сердце в тот момент было до краёв наполнено такими тёплыми чувствами к этой женщине, мне действительно так хотелось стать ближе к ней. «Я. Я не хочу, чтобы она плакала» — твёрдо и решительно произнесла я про себя. — Елена Николаевна… Учительница вопросительно взглянула на меня. Её глаза, Господи… Прошу, не плачь… — Я…действительно не хотела, чтобы вы вспоминали это. Простите меня, мне вообще не нужно было начитать этот разговор… Я замолчала, готовясь к тому, что сейчас я провалюсь в огромную пропасть из-за нахлынувшей волны стыда и вины за сказанное. — Солнышко, не вини себя, пожалуйста. К тому же, инициатива наказуема, — она улыбнулась, — Давай не будем друг на друга обижаться, а просто забудем эту ситуацию? Елена Николаевна посмотрела на меня так легко, снисходительно… Он её слов мне действительно стало легче. — Хорошо, — я улыбаюсь в ответ. Сложно не улыбнуться, когда что-то хорошо заканчивается, пусть даже такая мелочная ситуация. *** Прошёл примерно час после того, как я переступила порог её квартиры. Не могу передать все те эмоции, которые снова и снова наполняли меня, за времч, проведенное с ней. «Вы готовите такой потрясающий кофе!» «Хочешь, мы вместе приготовим «Шарлотку»? «Света, у тебя мука на носу, не шевелись…» «Я думала, что Вы предпочитаете классику» «Чего ты такая унылая? Боишься меня? Ха-ха, не бойся, сегодня я не та строгая англичанка, которую ты знаешь. Представь, что я твоя лучшая подружка» «А ты очень интересная собеседница» Как бы не было грустно, но все прекрасные моменты приходится заканчивать. — Елена Николаевна, я, наверное, пойду. — Что, надоела тебе? — в шутку сказала учительница. — Вовсе нет, — не выдержав, я расплылась в улыбке, — К тому же, как же я буду делать домашку по английскому? Учебник-то я сегодня дома забыла, — ответила я, попытавшись поддержать её шутливую манеру. — Не переживай, я не буду тебя вызывать. Будем считать, что ты прогуляла по уважительной причине. — она усмехнулась. Эта женщина смотрела на меня с такой теплотой во взгляде, что мне не хотелось уходить от неё. — Мне всё же нужно домой, правда. Ещё раз осмотрев меня с ног до головы, а затем заглянув прямо в глаза она произнесла: — Хорошо, до встречи. Я направилась в сторону выхода. — Э-а… Света! — будто в спешке сказала учительница. Я лишь молча повернулась к ней, ожидая ответа. — Тебя нужно провести? Ты нормально себя чувствуешь.? — последнюю фразу она произнесла с беспокойством, будто действительно боялась, что со мной может что-то случится. — Отлично себя чувствую. Не переживайте. Спасибо Вам за вечер… — Тебе спасибо. Пока я одевалась, Елена Николаевна не переставала наблюдать за каждым моим движением, что немного напрягало, но в то же время мне очень нравилось ощущать на себе эту тяжесть её взгляда. Хотя, сложно назвать это тяжестью. Скорее, приятное напряжение. — До свидания! — Пока-пока! Внезапно до меня дошло, что та девушка… Та самая девушка из моего сновидения, это и есть Елена Николаевна. Действительно, её образ в точности повторял черты лица моей учительницы. Неужто, она действительно станет моей подругой, будучи ею во сне.? Мне так хочется этого. Она такой светлый и замечательный человек… Бросив на неё последний, прощальный взгляд на сегодня, я покинула её квартиру. Невероятное ощущение лёгкости и счастья заставляли меня приплясывать, кружиться под любимые песни, играющие у меня в наушниках прямо на улице, не взирая на осуждающие взгляды прохожих под светом уличных фонарей… Отчасти дурацкая улыбочка не сходила с моего лица, а на глаза вновь наворачиваличь слёзы от переполняющих меня чувств. Будто я снова держу с самого детства любимые мною ромашки, наслаждаюсь теплотой моей души, спокойствием, умиротворением, эйфорией… Так хорошо… Неужели, я, наконец, счастлива.? *** Придя домой, я, к своему удивлению обнаружила, что свет от тусклой лампы на кухне освещал угол прихожей. Так, я же вроде свет выключала, что такое? Быстро скинув с себя одежду, я поспешила на кухню. Первое, что бросилось в глаза — пара бутылок дешёвого алкоголя, которые встретили меня на самом пороге комнаты. Немного помедлив, мой взгляд проскользил по комнате, но затем резко остановился. — Папа?