Желания могут и сбываться

      Я закрыла веки, но свет все равно проникал под них, не давая самим глазам отдохнуть, поэтому я положила руку на них, полностью пряча свои очи от света.       Сейчас, все, чего я хотела — так это остаться одной, однако, это невозможно… у меня в голове сидят две особы, и одна из них вполне себе слышит все мои мысли, и, слава Богу, молчит, не комментирует. А другая… тоже слава Богу, просто не слышит их, как и все, что происходит в реальности. Я тяжело вздохнула, но это не мешает ей меня мучать… Точнее обоим.       Йой использует мои мысли против меня. «Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использоваться против вас в суде…» и т.д. Хотя эта фраза не особо сюда подходит. Скорее, она как какой-то злой гений, который знает всё про всех, но остаётся в тени.       Эх… Но, если подумать, мне ее жалко. Что должен пережить ребенок, чтобы стать такой? И это я не про ее дурацкие шуточки про смерть, да и не только, про силу, к примеру, она тоже часто шутит. Мол, как была слабачкой, так ей и осталась. А ей всего пять лет, она мыслит, продумывает, говорит иногда такие слова, такие мысли, что мне, взрослой девушке, ни разу даже в голову не приходили… я чувствовала… Опыт? В ее шутках, по то, что она убила, убивала… я не видела шуток… будто это и вправду было…       Она меня пугает.       А эта женщина? Розоволосовая, Мирена… как ее называет Арос, мурена… Ей подходит.       Как-то раз, я видела это животное… глаза… такие же хищные, будто ты добыча, которая уже никогда не уйдет. Один ее взгляд заставляет меня подчиняться. Молчать. Мои ноги каменеют и как будто прирастают к полу… Страх меня сковывает и обездвиживает. Я даже говорить не могу…       Если бы не Казу, сидевший рядом со мной… Я бы, наверное, и слова бы и не сказала.       Я скривила лицо. Не нравится мне обстановка, как и ситуация в целом. Как же мы с Сашкой так умудрились? Обычные жительницы Москвы…обычные… я никогда не думала, что мой день рождение превратится в день «перерождения»… Умерла? Второй шанс? Кто знает… Я не помню… как, собственно, и Сашка.       Кстати говоря, о Сашке: та вообще не психовала, по ее лицу могу сказать, что она вообще всем довольна… И это подозрительно, в особенности подозрительно из-за того, что это произошло после того, как мы нашли газету… «Ист-Блю…новости Гранд лайна».       Что это значит? Почему Сашка светилась как новогодняя лампочка? Почему успокоилась? Почему вдруг стала искать способ… управлять телом? Пытаться все слышать? Ее, когда мы поняли, что она, по сути, ничего не может, кроме как подбадривать меня, да и доставлять проблемы Йой… Она согласилась вести себя… тихо, спокойно… и никуда не лезть… А после газеты… она как с цепи сорвалась… Хотя, честно говоря, она долго продержалась, ведь, все-таки, аниме — это ее стихия, а то, что я немного знаю о нем — ее заслуга.       Для меня, оказаться в нарисованном мире, было не то чтобы странно… пугающе.       Да… я та еще трусишка, когда дело касается моей жизни, и жизни моих близких.       Вот по-честному… я жива… что может быть лучше? Смерть — не выход, а я хочу свалить подальше из этого места… будет трудно и не скоро. Поэтому, пока мое счастье — это Жизнь. — Йой! Как ноги? — как будто из ниоткуда, раздался голос… Казу? Хотя, я не уверена… В общем, я вообще не вникала в него. Мне, по правде говоря, уже все это жутко надоело. — Не чувствую. Ни ног, ни сил. — устало и без эмоций протянула я… Все-таки, это настоящее чудо, что я жива, ноги и силы — это совсем маленькая плата за мою живую тушку. — Ну, жива же? Да и раз игнорируешь, то еще и бессмертной себя почувствовала, знаешь, мы можем проверить! — раздался рядом ещё один голос. — Не надо. Я уже встаю. — я убрала с лица руку и, разлепив глаза, сморщившись от яркого света. С прищуром посмотрела на говорящих. — Скажите пожалуйста, что я могу спокойно умереть, — похоже, шутки Йой заразны… — К сожалению, нет. Сейчас будем ноги лечить, чтобы, не дай бог, мышцы не разорвались.       Перед глазами плыло, но вроде бы это Арос говорила. — Я умру. Можно мне просто умереть? — смотря на лицо Арос, у которой так и плясали дьявольские огоньки, которые лично мне ничего хорошего не обещали… Честно говоря, мне сейчас хочется только умереть. Поскольку, мне даже страшно вспомнить, какую боль мне пришлось ощутить, перед тем, как мне вкололи обезболивающее… — Да ладно тебе, Йой, ты же вроде как справилась. — мягко сказал, можно сказать пропел, Казу. Спасибо тебе большое. Легче мне от этого не стало. — Тебе легко говорить, не ты же чуть не помер, — одними губами прошептала я. — Да не ной ты. Говорила что все забыла, а сама мне мой же ножик чуть в руку не воткнула. И смогла почти от всех моих атак увернуться! Для человека с помутнением рассудка, ты больно верткая.       Я промолчала, ведь единственное, почему я жива, так это потому, что мурене, как оказалось, все равно помню ли кто я такая, кто они такие. Ей вообще фиолетово, что там у меня в голове творится, однако, за следующую попытку сбежать, мне обещали, что одного пальчика на руке я точно не досчитаюсь… И за мной вызвалась приглядывать Арос. Я так подозреваю, что она вообще не стала бы меня останавливать, задумай я сбежать… А потом тренировка, хах… Хотя, какая мать их, тренировка?! Это гребаные игры на выживание! Но я, под четким матом и руганью настоящей обладательницы тела, двигалась туда, куда надо, не всегда, конечно, получалось. Я еле успевала реагировать на крик Йой, однако, мы сработались, и я до сих пор жива… Точнее Мы живы. — Ладно. Казу. Поднимай ее ноги. — устав ждать от меня ответ, обратилась к Казу Арос… — А! Да! Точно! — стукнув себя по лбу, Казу подошёл ко мне и, извинившись, попросил меня лечь обратно. А затем приподнял мои ноги. Что они дальше химичили, я не видела, однако, вскоре, я почувствовала, как будто мурашки разбегаются по ногам, и потом почувствовала дикий холод, как будто на мои ноги подул зимний, колючий ветер. — Что за… почему так холодно? — прошептала я, ведь, благодаря обезболивающему, я не только не могла двигать ногами, но и что-либо ими чувствовать.       Я хотела приподняться и посмотреть, что там. — А? Ну… блин. Как бы тебе объяснить-то… — протянул кто-то из ребят. Одно мгновение, и я как будто почувствовала каждую мышцу ног, все звуки вокруг пропали, и мне показалось, что суровый зимний ветер проходил через меня насквозь. И это было больно. Очень больно.       Я сжала зубы и руками простынь подо мной, чуть ли не крича… — Дьявол…почему так больно… — прошипела я сквозь зубы, все сильнее и сильнее сжимая простынь. — Что это за издевательство такое? Вы же говорили, что лечить меня пришли… — бросая яростный взгляд на Казу, поскольку Арос мне бы и не подумала отвечать, прожигающим взглядом, с уже навернувшимися на глаза слезами, спросила я у него. И еще, я чувствовала ехидство Арос, тварь. Казу виновато улыбнулся. Ах он, ублюдок! Они могли хотя бы предупредить! « — Это жучки, «колючий ветер». Ну, ты уже, наверное, поняла, почему их так называют». — А? Йой? Это, ты… Ты как тут? — боль пропала. — Женя, в раю! Родная тьма «территории» Йой встретила меня как родную… — Нормально. Смертница. Думаю, что ближайшую неделю тебе придется так проваляться точно. Но это все лучше, чем месяца три ждать, пока срастутся кости, тащиться еще на какой-нибудь остров за хорошим доктором и еще неизвестно сколько валяться в кровати… — Ну… тут смотря с какой стороны посмотреть… На другом острове есть шанс сбежать. Кстати, о островах… где мы? Как далеко от России? Или, может быть… Это бермудский треугольник? Какая-нибудь магия? Другой мир? — Успокойся. Думаю…тебе не помешает знать где мы. — Угу. С радостью послушаю. — Ты находишься в Ист Блю. Остров, Фларенс, на нем есть, «непроходимый» лес, небольшая деревушка, ну, и горы… — Флоренс?! Серьезно?! — радостно воскликнула я. — Это… это же так круто! Флоренс — огромный остров! А его соседние острова Комодо, Ринча, Тимор… Оттуда я с легкостью смогу вернуться домой! — Умерь свой пыл. Уж не знаю о каком ты «Фларенсе», «Комодо» и еще о чем, однако, мы находимся на довольно-таки отдаленном острове. До ближайшего острова плыть около недели, двух… — с каждым ее словом я «темнела» все больше и больше… — Портов тут нет. А просто кораблей тут почти не бывает, — проанализировав все ее слова, я ОЧЕНЬ СИЛЬНО взбесилась. —  Серьезно?! А как ты хотела, чтобы я отсюда сбежала?! — меня прорвало. — Ты хоть понимаешь, что если бы мы с Сашкой знали эту информацию, то мы бы не пытались сбежать! Ты хоть понимаешь, что это изначально было глупо?!       По мере крика, я сделала три широких шага, и уже стояла напротив нее, нависая над Йой. — Ты хоть понимаешь, сколько говна мы могли бы избежать?! А эти игры на выживание?! — поскольку я была со своей внешностью и ростом, я была значительно выше Йой… примерно на метр. Поэтому, я схватила ее за шиворот одежды, поднимая к своему лицу. — Ты слишком эмоциональная… — не сопротивляясь, с пофигизмом протянула она, смотря мне прямо в глаза. — Это не хорошо, понимаешь? Нужно уметь управлять своими эмоциями. Иначе, ты можешь сильно поплатиться… — с каждым ее словом, ее глаза как будто наливались холодом, пустотой… А голос… он не был детским… я в них уже не улавливала никакой теплоты, игривости… только… Лед.       Мои руки сами разжались и как будто окаменели… Я моментально успокоилась, и в моих глазах, наверное, можно было отчетливо увидеть страх. Я отступила пару шагов назад и, споткнувшись о собственные ноги, плюхнулась на пятую точку. — Ты ведь сама приняла решение бежать, не спросив у меня. Вы вообще ничего у меня не спрашивали! А что насчет «игр на выживание»… Они бы все равно начались, только тебя бы уже никто не щадил, — она вплотную подошла ко мне.  — Ты могла бы сказать мне спасибо за помощь. Иначе бы, смерть была бы очевидна. А ноги… извини меня, конечно, но, МАТЬ ТВОЮ… Кто тебя просил на них приземляться?! Кто тебя просил подниматься после удара этой УРОДКИ?! Кто просил пытаться их заблокировать?! Почему ты не атаковала в ответ Арос?! — В следующее мгновение, она закрыла глаза. А потом, открыв их и холодно на меня взглянув… подняла на меня дуло пи-сто-ле-та! Только не современного, а старого такого, типа револьвера… Но какая нафиг разница?! Это же оружие! — М… — начала было я. Однако была перебита выстрелом… Прямо в район сердца. — Свали отсюда на хрен.»