'varietys of fortune

Мертвых любить гораздо проще чем живых. С живыми тяжелее, но интереснее… Никто не знает часа смерти, ни своего, ни близких. Но все равно не торопимся любить.. Вот и любим их потом, после смерти..

      Хосок не слышит. Он не слышит ни слова,сказанное Тэхёном. Ким дотрагивается до плеча своего «бельчонка»,но не ощущает ни тепла,ни плеча в целом. В его рабочую комнату уже проникли солнечные лучи,но и их тепла он тоже не ощущает. Пустота,заполонившая тело,не даёт почувствовать ничего,кроме её самой. Как же так? Парень,вмиг оказавшись уже не в лежачем положении,оборачивается и ужасается: перед собой он видит себя,точно такого же себя,но с открытыми глазами и запястьем,что будто красная нить,опоясала кровь. Хосок же,не прерывая горьких слёз,содрогающейся,по всей видимости похолодевшей рукой проводит по векам любимого,закрывая их.       Тэхён умер. Та тонкая кисть,что он взял в руки,изнемогая от недуга,была его шприцом с иглой. Та красная отметина краски оказалась кровью на запястье,что пошла от передозировки. Ким тщательно скрывал,что он зависим от того,что в конечном итоге убило его-от наркотиков. {«..однажды ты умрёшь. Ты будешь рисовать,ты будешь богат благодаря картинам,но ты умрёшь. Глупец..»}       Пророчество сбылось: Пак Чимин,по своей натуре являясь ужасным человеком,предсказал его исход,хотя и был виноват в том,что Ким стал наркоманом. Сумасшедшая любовь обрушилась на них,как смерч,способный опустошить вмиг бескрайнюю равнину: всё,что имеет хоть какую-то форму и попадается на пути,он сметает под корень,без разбору швыряет в небо,ни за что ни про что кромсает в клочья и корёжит до неузнаваемости,после чего,нимало не утратив мощи,уносится к океану и безжалостно рушит всё. Их монументальная любовь канула в бездну.       Теперь нет того,кто просыпался раньше каждое утро,будил нежным поцелуем. Теперь нет того,кто выпивал большую кружку горького кофе,который самостоятельно варил,стоя у плиты в любимой футболке с пятном от масляной краски. Не того,кто целыми днями мог сидеть на табурете с мольберта,подолгу смотря на чистый холст,а затем наносить ювелирные штрихи. В то время,как вокруг,подле мольберта,был полнейший беспорядок: лаки,разбавители,краски,кисти-всё было расставлено небрежно,-на холсте кипела жизнь,била ключом. Увы,и её теперь нет.       Тонкая жилистая рука мастера не возьмёт кисть,не сделает штриха,не смешает краски мастихином,не нанесёт рельефные мазки. Никогда впредь ни в одной комнате не раздастся ласковое "Бельчонок..",не ощутится тепло рук и нежность поцелуев. Тэхёна больше нет.       "Доброе утро,милый,"- говорит про себя Чон,проснувшись в пустой квартире. Прошло немало дней после смерти,а он всё так же вторит это каждое утро куда-то в пустоту. Он убирается каждый день,начисто вытирает пыль с художественных принадлежностей,проветривает комнаты и вдыхает свежий воздух,опять же смотря при этом вдаль сквозь окна.       Уже сбившись,Хосок в который раз проходит по комнатам,где как будто бы ещё остался Его запах,Его присутствие. Или это кажется? Скорее да,чем нет,но он не хочет в это верить ни одной частичкой своей души. Чон распахивает шкаф и лицезреет хлопковые рубашки,что всегда так хорошо сидели на Нем,пусть и размер был великоват. Взяв одну из них-ту,в которой он был в последний свой день,парень ложится на кровать и утыкается в ткань носом,вдыхая аромат любимого им человека и утопая в воспоминаниях.

`А ведь мы хотели оказаться там,где нас нет. Мы хотели уединиться,абстрагироваться от внешнего мира,спрятаться в своём лимбе на долгие годы,уподобаясь друг другом. Ты помнишь это? Мы хотели ходить босиком по песчаному берегу,ощущая на кончиках пальцев теплую воду. Мы хотели рисовать на песке свои имена и смотреть,смоет ли их волна-даже если бы она смыла,то мы бы ничуть не расстроились,ведь любовь ничем нельзя смыть,ничем нельзя скрыть. Её нельзя завесить чёрным полотном,нельзя и думать о таком. Мольберт. Ты хотел взять и его с собой,чтобы нанести набросок на холст и закончить рисунок дома,запомнив алую полосу горизонта. Плёночный фотоаппарат. Я хотел взять его с собой,чтобы запечатлеть живописный небосвод,затем развесив снимки на стену. Сев подле тебя,когда ты наносил бы штрихи тонкой рукой на белесый холст,и сделав снимок этого процесса,я бы был безмерно счастлив,а затем поцеловал бы тебя в губы,в твои сладкие губы,и ты бы ответил тем же..` Характерные минеральные и древесные оттенки аромата,подчеркнутые острыми и живыми нотками цитрусовых и периллы,усиливаются. На бледной коже ощущаются прикосновения тонких рук.

`Мой Бельчонок,пожалуйста,не кори себя. Я любил,люблю и буду любить тебя,невзирая ни на что. Ты был самым лучшим моментом в моей жизни. Ты должен жить,понимаешь? Живи так,как хочешь ты,делай то,что хочешь только ты,родной. Я буду рядом всегда,пока твоё сердце хранит любовь ко мне,пока твоя память ещё хранит мой образ,пока твой слух ещё хранит мой голос. Я буду с тобой всегда. Я в твоём сердце. Ты слышишь меня?` Ласковые слова жили в памяти,как и лихорадочный стук отозвавшегося сердца,и живут поныне,и буду жить. Хосок сошёл с ума. Он обезумел,он перестал здраво мыслить,уподобаясь лишь собственными утешениями и воспоминаниями. Он настолько привык к подавленному состоянию,что сотворить что-либо невразумительное—проще простого.

`Воздушные замки. Я рассадил в них цветы,соорудил фонтаны. Всё устроил по высшему разряду,совсем как в настоящей жизни.Как думаешь,зачем? Потому что я люблю тебя,а ты меня предал. Ты променял мою любовь на иглу,ты просто так взял и покинул меня. Предатель!` Огонь. Огонь по всей квартире. Хосок окружён пламенем,но он ничего не можем с этим сделать—тело окаменело. Может быть,вот он,шанс?

`Ты должен жить.` — Хосок,Хосок! Ты слышишь меня? Прошу,сделай хоть что-нибудь,если это так! — Юнги молит,пытаясь привести в чувства Хосока. Это Мин высвободил его из цепких лап огня,из цепких лап надвигающейся смерти. Ещё бы чуть-чуть,и Чон просто задохнулся бы угарным газом. Ответ приходит не сразу. Сначала Хосок не понимает совершенно ничего,но затем же,собравшись с мыслями,кивает. — Господи,как хорошо,что ты выжил! — утирая слёзные глаза,Юнги улыбается и крепко обнимает,надрывно вздыхая. — Ты устроил пожар. Ты уничтожил его квартиру..Я и сам не понимаю,что случилось со мной,но я будто почувствовал,что что-то явно не так,понимаешь? И я ринулся туда,и как же здорово,что я успел. Мой маленький,я не оставлю тебя одного,здесь. Сейчас мы поедем домой,ко мне домой,точнее,к нам домой. Там тебя ждёт Гук~и..Ты рад? Ты ведь любишь его..       Дом,милый дом. Юнги привёз Хосока обратно-туда,откуда он ушел несколькими месяцами назад. Когда на пороге детской показался Чон,маленький мальчик,что не спал всё это время,дрожа под одеялом,вскочил с кровати и ринулся к нему,затем крепко обнимая. Хосок не выронил ни слова-лишь сел на колени и глубоко посмотрел в глаза ребенка. — А я сильно скучал по тебе.. — тонкий голосок волнительно раздается на всю комнату,затем слышатся тихие всхлипы. — Ты теперь никогда-никогда не уйдешь? В ответ молчание.       В спальне,едва освещенной одним лишь светильником,в спальне,где всегда обычно засыпали и просыпались Юнги и Хосок,около двери стоит картина. Его картина. На ней изображены Юнги,Хосок и маленький Чонгук. От картины веет душевным теплом,ибо все на ней улыбаются. Эта картина сделана по фотографии. Когда и как художник успел сделать фото-неизвестно,но известно одно-именно эта картина стала следом. Его последняя картина. — Я не мог не спасти её от пожара. Я понимаю,насколько.. — голос Мина заботливый,в нём не выражается никакой грубости,никакой издёвки. — ..Я понимаю,насколько он был тебе дорог,и понимаю,насколько трепетно он отнёсся к картине. Пусть она останется. У тебя должно быть хоть какое-то воспоминание,и я не имею права лишать тебя его.       Нежное объятие. Юнги давно не был таким добрым,таким заботливым,как сейчас. Хосоку даже не верится. Может,это всё один большой сон,и он скоро закончится? Может,сейчас самое время проснуться? Как бы не так. Это реальность. Суровая. — Я люблю тебя,Хосок~а..       Вечер. Летний, тёплый, прохладный вечер. Уши ласкает рокот медленно набегающих волн. Ослепительные лучи уже не кажутся таковыми: светило понемногу тонет где-то вдали,взамен окрашивая небо. Отчетливый градиент,состоящий из желтого,плавно переходящего в голубой,а тот в розовый,навеивает душевное спокойствие, безмятежность. — Где же ты,милый? — Я рядом,Бельчонок. Руки сплетаются в замки; губы сливаются в нежном,детском поцелуе. Глаза поначалу закрыты,но вскоре взгляды перекликаются,устанавливая вечную связь. — Ты всё ещё здесь? — Я с тобой.