(от лица Эдварда Каллена)
Возвращение домой проходило странно. После тяжелого разговора, мы оставили Эсми ночевать с нами. Не думаю, что останься она одна, её сон был бы спокоен. Утром, сбирая вещи, которые успели распаковать, нас все ещё преследовал прошлый день. Да, несмотря на открытость Эсми, я терзался вопросами к Элизабет, как и Эммет к Маргарет. Решив плотно поесть в аэропорту, мы заехали по дороге в магазин, прикупив в дорогу пачку чипсов, три сэндвича и два литра воды. Заткнув уши наушниками, я отгородился от семьи. Мне нужны были несколько часов покоя перед общим собранием. А оно будет. Слишком сильно события прошлого гложут каждого из нас. Если проблемы у Эммета, это задевает Розали. Что волнует Роуз, тревожит и Джаспера. Если беспокоится Джаспер, переживает и Элис. А если у детей проблемы – неспокойно родителям. И я со своими тараканами до кучи. Нам придется рассказать о письмах матерей, о наследстве и непонимании, что это все значит. Но был и плюс после двух дней нервотрепки. Теперь, когда я имел тыл за спиной, мне не было смысла поступать как Элизабет. Мне есть куда податься, если Каллены не примут меня, если Форкс не примет меня. Я не буду терпеть как Элизабет Мейсон, я сильнее её, я смогу пережить разрыв с семьей. Я слишком хочу быть свободным… Но не завтра. Нет, я не расскажу им все завтра, мне нужно хотя бы закончить этот год. Да, потерпеть каких-то три месяца и можно будет открыться. Немного времени с семьей и я точно буду готов. В Сиэтле нас забирал Карлайл. Он обеспокоенно смотрел на нас, с тревогой обнимал Эсми и не мог ничего сказать, кроме «Рад, что вы дома». Три часа до Форкса. В машине звучало радио, родители изредка перекидывались репликами, иногда заводя разговор на пару минут. Мы с Эмметом молча сидели сзади. Нам ещё предстоит высказаться, стоило поберечь связки. Поворачивая к дому, я увидел остальную часть семьи на крыльце. Они не выглядели замерзшими, словно только вышли на улицу. Хотя Эсми звонила предупредить, минут двадцать назад. Как они угадали точное время встречи? Карлайл притормозил около крыльца, выпуская нас из салона, а сам поехал ставить «Мерседес» в гараж. Розали не строила на этот раз из себя Королеву, она быстро сбежала по ступенькам вниз и прыгнула в объятия Эммета, крепко его обнимая и целуя, как самая обычная девочка-подросток. Видя подобные сцены в школе, Роуз всегда кривилась. Говорила, что так поступают лишь незрелые малолетки. Элис грустно улыбнулась мне и спокойно спустилась вниз. Подобный контраст девочек, где они поменялись местами, говорил о многом. Сестры тоже волновались. Эл, привстав на носочки, обняла меня за шею, когда я наклонился. Я тоже крепко прижал к себе её миниатюрное тельце. Вздохнув сладкий запах духов, я почувствовал себя дома, в безопасности, с близкими людьми. Я смог ощутить небольшую легкость, и часть груза, что давил в груди с момента моего уезда из Форкса, спала. Остался только дискомфорт от открывшихся у нотариуса фактов. Открыв глаза – я зажмурился, подхватывая Элис, – увидел Джаспера, стоящего в паре шагов от нас. Он сочувственно улыбнулся мне, кивнул Эммету и остался стоять на месте. Ему было сложнее всех участвовать в сцене приветствия. Переглянувшись со здоровяком, я отпустил Эл, Эм опустил Роуз на землю, и мы оба шагнули к брату. Тот кажется даже вздохнул с облегчением, и, не долго думая, подал нам руки. Сначала пожал ему ладонь Эммет и крепко обнял, хлопая по спине. Джас аж вхрипнул. Потом я притянул его к себе. — Давайте зайдем в дом, холодно, — с нежностью смотря на нас, позвала Эсми. Я отодвинулся от Джаспер, хлопнув его по плечу, и первый пошел в дом. Не стоит, даже если очень хочется, ставить эти парочки в неловкое положение, весь романтизм и единство ситуации исчезнут в тот же миг. Карлайл уже сидел за столом, когда мы зашли на кухню. На этот раз напротив него опустился Эммет, справа от него я, слева Розали. Рядом с отцом села Эсми, по правую руку, рядом с ней Элис, а Джаспер занял противоположный мелкой стул. Мы переглядывались, не зная на кого смотреть. Я чувствовал неловкость и давление, Эммет крепко вцепился в руку Роуз. Видя как здоровяку трудно собраться, как его глаза бегают с лица на лицо каждого присутствующего, и нервно дергается кадык, я понимал – либо я задам тон этой беседы, или все начнет походить на принудительный допрос со стороны семьи, ведь молчать часами никто не сможет. Даже если я этого желаю всеми потаенными уголками души. — Что ж, я начну, пожалуй, — мой голос звучал очень хрипло, слова застревали в горле. Откашлявшись, я приподнялся и налил себе в стакан воды из стоящего на столе графина. Отпив пару глотков, вздохнул и сел на место. — Мы толком не объяснили куда и зачем сорвались, думаю это стоит пояснить сейчас. Наши родители жили в одном городе, как и мы, до определенных событий, — я сморщился, понимая как это убого звучит, но рассказывать о своих, а тем более о проблемах Эммета, в этой ситуации было бы неуместно и неправильно. — Они оставили завещания, точнее мои родители и мать Эммета, — я посмотрел на него, брат зажмурил глаза и кивнул, уже двумя руками обхватывая пальцы Розали. Та слегка поморщилась, но не произнесла ни слова, только печально улыбнулась, смотря на возлюбленного. — Элизабет, мама, оставила мне квартиру. Маргарет, мать Эммета, завещала ему ячейку в банке, что в ней хранится он не знает. Я взглянул на родных. Мама Эсми смотрела на нас с грустью и гордостью, она одним взглядом поддерживала во мне твердость духа. Карлайл был серьезен и сосредоточен, учитывая его формальное присутствие у юриста, он и не должен удивляться. Элис, Джаспер и Розали больше хмурились, внимательно следя за Эмметом. Они видели, как ему тяжело, и их волновало его душевное состояние, а не увеличение банковского счёта семьи. Элис, заметив мой взгляд, тут же посмотрела на меня. Она изогнула бровь, её глаза выражали беспокойство и вопрос. Я вздохнул и искривил рот, пытаясь за слабой улыбкой хоть немного скрыть боль. Эл кивнула, нахмурила бровки и произнесла одними губами: «я рядом». Стягивающие грудь скобы, которые успели её обвить в момент наблюдения за заботой семьи об Эммете, ослабли и дали сделать глубокий вздох. Моя семья все ещё любит и переживает за меня, этого пока хватит. — Что вы собираетесь делать? — максимально безликим тоном спросил Карлайл. Я встряхнул головой, прерывая немой разговор с Элис, и посмотрел на отца. Его лицо ничего не выражало, он максимально старался абстрагироваться от ситуации, чтобы не давить и не мешать нам принимать решения самостоятельно. — Я хочу съездить и посмотреть на квартиру во время каникул, — сжавшись внутри, ответил я. — Я оставлю её, она будет напоминать мне об Элизабет, — «и о том, что мне всегда есть куда идти» — недоговорил я. — Эммет? — взволнованно спросила Эсми. Мне казалось она боится повторения того, что случилось в конторе, когда здоровяк не справился с эмоциями и убежал. Но сейчас был другой случай. Здесь была ТОЛЬКО его семья, здесь была Розали. Он не сбежит от неё, только если с ней. — Роуз, — его беспомощный голос выбил почву из-под моих ног. Даже в ночь откровений он не звучал столь слабо, с дрожанием и страхом. — Я помогу, — услышал я её шепот краем уха. — Мы тоже на каникулах съездим, проверим, что там, — почти грубо ответила блондинка родителям. Карлайл и Эсми кивнули, продолжая сверлить нас обеспокоенными взглядами. Джаспер в смятении всматривался в Эммета, а Элис не знала, кому оказывать поддержку в первую очередь, метая взгляд с меня на здоровяка. Ободряюще усмехнувшись мелкой, я поднялся из-за стола и осмотрел собравшихся. Мама тут же поддалась вперед, непроизвольно протянув мне руку: — Эдвард? Я видел, как по моей семье ударили эти события. Да, они касались непосредственно только нас с Эмметом, но отобразились на всех. Роуз, Карлайл и Эсми не могли не переживать – у одной эмоциональное потрясение получил возлюбленный, у остальных – дети. Элис любила Эммета и чувствовала в нем защиту, ей трудно понимать – он тоже может сломаться и быть слабым. Подобный диссонанс создавал неуверенность в себе и окружающих. Я понимал – возможен срыв и не один. Джаспер волновался за Розали и о нервном состоянии мелкой. Не думаю, что он пропустил признаки нестабильности Эл. Нужно было что-то делать. Нужно исправить, отвлечь всех, убрать напряжение из атмосферы. Я перевел взгляд на панорамное окно в кухне и улыбнулся. Солнце. Весна вступила в свои права и начала дарить тепло, даже в дождливом и холодном Форксе. Пора было вспомнить о семейной традиции. — Нам нужен отдых, — повернувшись обратно к родным, произнес я. — Давайте не будем разочаровывать местных и подтвердим их знание о нас – стоит выдаться солнечному деньку, и Каллены идут в поход, — старательно пародируя Джессику Стенли, продекламировал я. — Давно не расчехляли палатки и не мерзли под звездами, — стараясь улыбаться как можно радостнее, посмотрел я на каждого. Карлайл слегка нахмурился, стараясь переключиться с проблем на отдых. Эсми вздохнула, улыбаясь, мне кажется она испытала облегчение от смены темы. Джас, кидая взгляд попеременно с Эл на Роуз, так же одарил меня благодарной улыбкой. Девочки неуверенно кивнули, как и Эммет. Решено было выдвигаться в понедельник с утра. Карлайл взял свои заслуженные отгулы – прогноз обещал несколько солнечных деньков, так что мы задержимся, – а так же обещал с утра позвонить в школьную администрацию и предупредить о нашем отсутствии в течение этих дней. Эммет вновь воспрял духом, донимая нас разговорами о прошлых вылазках: как круто он сломал дерево, или залез на него и спрыгнул, переплыл лесную речку, не отморозив яиц, и все в таком духе. Подобное случается каждую нашу предпоходную подготовку, единственное отличие сейчас – мы его не затыкали. Болтающий и подбивающий всех на соревнования Эммет во сто крат роднее молчаливого и угрюмого. Элис тоже оживилась, забыв о своих переживаниях. Она пыталась взять кучу ненужных вещей в лес, вроде маникюрного набора или цветастой кофточки (как всегда), и каждый, по очереди, отговаривал брать что-то не из списка (как обычно). Розали скрупулезно проверяла продукты, вместе с Эсми пытаясь убедиться, что они не испортятся и не отравят нас за пару дней. Я же с Джаспером занимался снаряжением, отбиваясь от Эммета с его слишком веселым «давай помогу». Не хотелось бы спать в палатке с дыркой или на прохудившимся спальнике. Карлайл, уладив все вопросы, привлек здоровяка к составлению маршрута, которым мы пойдем до места, где всегда останавливаемся, чем облегчил наш труд вдвое. Перепроверять все по два, а то и три раза, то ещё развлечение. Ложились спать все уставшие, но в прекрасном расположении духа. Прошедшие два дня казались сном. Словно наша жизнь обратилась кошмаром в пятницу по велению злой колдуньи, а в воскресенье вечером чары развеялись, пропуская лучики весеннего солнца в наш дом и сердца. Вымотанный этим кошмаром, я засыпал на ходу, еле заставляя себя почистить зубы и расправить кровать. Уже упав в объятия мягкого матраса и подушки, я успел накрыться воздушным одеялом, когда в дверь постучали. Стон отчаяния вырвался из моей груди слишком громко, и дверь моментально распахнулась. — Эд, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила Элис, стоя в проеме в своей смешной пижаме с феями. — Да, — ворчливо ответил я, садясь на кровати. — Что ты хотела? — возможно мой голос прозвучал слишком грубо, потому что Кроха тут же замялась. Она закусила нижнюю губу, вжала голову в плечи и смотрела на меня очень виновато. Сделав глубокий вдох, стараясь успокоиться, я похлопал по постели, предлагая сесть рядом со мной. — Прости, — мигом залезая на одеяло с ногами, прошептала она. — Я беспокоилась за тебя, не стоило, наверное. — Спасибо, — искренне сказал я, гладя её руку, обхватывающую колени. — Мне очень приятна твоя забота, Элли, и важна. Она повернулась ко мне. В её глазах до сих пор плескалась неуверенность. Но было что-то ещё, что-то, что её волновало помимо моих тревог. — Кроха, — я пододвинулся ближе, — что не так? — Мне опять снятся кошмары, — дрожащим шепотом, торопясь, ответила она. — Я так волновалась за вас, не зная, что происходит, что еле уснула, после вашего отъезда. И они опять приходили ко мне, Эд. Они опять мучали меня. Элис смотрела на меня влажными от непролитых слез глазами, она дрожала и сжималась в маленький комочек. Она вновь боялась. — Эй, — я обнял её за плечи, прижимая к себе ближе и даря тепло. — Они больше не навредят тебе, Эл. Они ответили за свои поступки. Мы не позволим никому забрать тебя. Не позволим кому-либо причинить тебе боль. Ты никогда не пострадаешь, пока мы в силах защитить тебя. Да и ты сама – кому хочешь накостыляешь, — я усмехнулся, ещё раз сжимая её. Она выпустила плаксивый смешок, наконец, задышав полной грудью. — Я так испугалась, увидев вас по приезду. Ты не представляешь, как выглядел. Бледный, с синяками под глазами, потерянным взглядом и немного дрожащими руками. Вы оба сжимались, словно хотели исчезнуть. Вы… ох, вы выглядели как некоторые мои соседи… в том месте, и я будто опять вернулась назад, вновь оказалась в месте, где ад реален… Словно Джейн уже ждет меня на процедуры… Лишь рука Джаспера держала меня в реальности и то, что я до последнего надеялась – вы никогда не окажитесь там, что бы ни случилось. — Даже если подобным можно вылечить неправильную сексуальную ориентацию? — вырвалось у меня, прежде чем я успел остановить себя. — Что? — Элис подняла голову с моей груди и посмотрела мне в лицо. Её взгляд уже не был запуганным и потерянным, нет, скорее взволнованным и непонимающим. — О чем ты? — Не обращай внимание, неудачная шутка, — нервно усмехнулся я. — Ты имеешь в виду, эту «помощь» людям, которые являются гомосексуалами? Лечение током? Лоботомия? Я сглотнул, не в силах подтвердить или опровергнуть её слова. Я читал об этих экспериментах, которые практиковали до признания гомосексуальности не психологическим заболеванием. Подобное лечение запрещено, но люди пишут о случаях и в современном мире. Изучая этот материал, я не мог не представлять, что и меня может ждать такой же путь. Принудительное исправление, не имеющее никакого эффекта… — Эдвард, — Элис стала серьезной и строгой. — Я против любых пыток, а уж тем более излечения гомосексуалов. Они не больны – геями рождаются, а не становятся. Это часть сексуальности, все равно что лечить гетеросексуальность. Одно и тоже. Мне так хотелось заплакать. Так хотелось кинуться к сестре и обнять её. Так хотелось во всем признаться… Дверь распахнулась и на пороге оказался Джаспер. — Вот ты где, — вздох облегчения вырвался у него, стоило ему увидеть Элис. — Я начал беспокоиться. — Все хорошо, — она с трудом оторвала от меня серьезный взгляд и повернулась к блондину, уже улыбаясь. — Я просто хотела узнать, как Эд. Джас посмотрел на меня взволновано, я быстро встряхнул головой, прогоняя слезы, и кивнул брату. — Со мной все ок. — Хорошо, — тревога за меня проходила, но за Элис он все ещё беспокоился. — Идем спать. Кроха вскочила с кровати, на удивление резво для человека, который недавно на моих глазах разваливался от страха. Она ещё раз взглянула не меня: — Помни, я всегда рядом, — и вприпрыжку пошла к возлюбленному. Чмокнув его в щеку, она проскакала мимо него в коридор. — Спокойной ночи, — собирался уже уходить Джаспер. — Эй, — окликнул я его. — Она переживает. По-моему у нее кошмары, она почти сдалась, — стараясь звучать спокойно, предупредил я. — Я не думал, что все так плохо, — Джас обеспокоенно посмотрел в сторону, куда ушла его девушка. — Я прослежу. Если не будет улучшений, скажу Карлайлу. Я кивнул и дверь захлопнулась. Я думал, что усну моментально после ухода парочки, но просчитался. Несмотря на усталость, меня одолевала тревога. Элис. Наша малышка, маленький лучик солнца, самый уязвимый среди нас. Её повышенная эмоциональность часто выходила боком ей же. А события последних месяцев – как то лезвие, которое помаленьку режет веревку, держащую тебя над пропастью. Она вот-вот могла сорваться, и нам нужно было придумать, как не допустить подобного. Отвлечение и заряд положительных эмоций — первый шаг, поэтому фарт с погодой наш удачный шанс воплотить его. Если он не поможет, вторым шагом будет обращение к специалисту. Или разговор с родителями о симптомах приближающегося срыва. Уснув только под утро, я вставал в шесть утра с головной болью. Три часа — это ничтожно мало, если ты толком не спал двое суток. Приняв контрастный душ, перед этим хорошенько отведя душу и подрочив, я вроде как проснулся. Но знал — после обеда буду напоминать варенную картошку. Натянув самое удобное и спортивное, а главное — то, что не жалко, я подхватил рюкзак со сменной одеждой, а так же небольшим набором для личной гигиены, и спустился вниз. Эсми уже порхала на кухне, готовя завтрак и нарезая сэндвичи в дорогу. Розали и Эммет сидели на диване, обнявшись, и кажется дремали. Их рюкзаки валялись рядом на полу. Джаса и Эл видно не было, как и Карлайла. Кинув сумку у входа, там точно не забуду, я пошел на кухню — завтракать и помогать Эсми. В комнате негромко звучало радио, старые хиты. Мама тихонько подпевала, двигаясь-танцуя между стойкой, столом и плитой. Я остановился в проходе, наблюдая за ней. После откровений в отеле, я все больше понимал, насколько сильной является эта женщина. Она смогла пережить ужас, трагедию всей её жизни, и нашла в себе силы жить дальше, построить новую жизнь, улыбаться, радоваться всему, что её окружает. Я всегда восхищался ей, но теперь это преобразовалось во что-то большее, в благоговение перед Эсми. Я страстно желал, чтобы все мы смогли перенять её силу и стать такими же непобедимыми, как и эта невероятная женщина, жена и мать. Эсми заметила меня, в очередной раз кружась между стульями, и нежно улыбнулась. — Доброе утро, милый, — её голос обволакивал, дарил тепло и уют. Звук её голоса олицетворял дом. — Доброе, — я подошел и ласково поцеловал её в щеку. — Чем тебе помочь? — О, спасибо, дорогой. Порежь, пожалуйста, овощи, а я пока сделаю омлет, — работа закипела.***
В полвосьмого мы, наконец, выдвинулись из дома. Все всё ещё клевали носами и душераздирающе зевали, но никто не роптал. Походы — это наша семейная традиция, как и недосып перед самим приключением. Эммет выгнал свой джип, Джас байк. Блондин с Эл поедут на железном коне, остальные со здоровяком, так мы быстрее и ближе подъедем к нужному месту. И хотя бы к закату дойдем до стоянки. Единственное, что меня напрягало каждую поездку с Эмметом — чья машина, того и песни. Здоровяк не приемлил правила, которые царствовали в «Вольво», и как бы Эсми или Роуз ни пытались его уговорить соблюдать его хотя бы на время совместных поездок, все без толку. По-моему это тот самый редкий случай, когда он смог отказать Розали, обычно он сдавался без боя перед любой её просьбой. Слушая Three Days Grace, я ощущал себя в каком-то фильме, где нужно показать действие без диалогов, но и тишина как бы не канает. Может именно из-за подобного ощущения Эммет и начинает каждую поездку под трек Chalk Outline? Не знаю. Но его слишком довольное лицо и барабанящие пальцы по рулю, плюс беззвучное пение, говорили лучше любых моих догадок. Роуз на переднем сидении лишь раздраженно фыркала и смотрела в окно. В его отражении хорошо было видно, как она шевелит губами в такт слов очередного трека. Джаспер обогнал нас на полпути и унесся вперед, заставив Эсми хмуриться и шептать угрозы. Карлайл стойко промолчал, ибо знал — встань он на сторону Хейла или поддержи жену, все шишки все равно достанутся ему, как поддержавшего в свое время идею подарить блондину байк. Чтобы отвлечь Эсми, попросил её позвонить в школу. Свернув с трассы, мы заехали на лесную дорогу. Ещё пять минут вглубь лесного массива и джип упирается в тупик из деревьев. Стоило Эммету заглушить мотор и выключить музыку, как все с облегчением вывалились из машины. Я уважаю Days, у них крутая музыка, но постоянно я могу выносить лишь классику, а не рок. Джаспер с Элис уже ожидали нас около кромки леса. Байк стоял в тени кустов, чтобы его было труднее заметить, если кто так же решится совершить незапланированный турпоход в понедельник и заедет в наш закуток. Они обнимались, когда мы подъехали, и о чем-то шептались. Заметив джип, парочка оторвалась друг от друга и ступила на встречу вновь прибывшим. — Джаспер Хейл! — строго заговорила Эсми, стоило ей покинуть машину. Она смотрела на него грозно, почти зло. Каждый раз видя, как гоняет блондинчик, мама пугалась настолько сильно, что кричала, стоило ему остановиться. — Мам, — ласково улыбнулся брат, отпуская руку Эл и подходя к Эсми. — Я умею управлять байком, ты знаешь. Я же прошел профессиональное обучение, и каждый год подтверждаю свою способность водить и держать мотоцикл на высокой скорости у лучших профессиональных гонщиков Сиэтла. — Но здесь сырой климат, — продолжала хмуриться мама, но её голос уже звучал не так строго. — Второй день солнце, асфальт не настолько скользкий, — Джас положил свои ладони на плечи Эсми и поцеловал её в лоб. — Прекрати волноваться, я никогда не подвергну Элли опасности. Мама ещё раз посмотрела на блондина и сдалась. Смотря на них, становилось заметно, насколько сблизились они за годы, что прожили под одной крышей. Эсми действительно заменила Хейлам мать. Эммет говорил, что первые пару лет они звали её исключительно тетя Эсми, как привыкли до трагедии. Но однажды страхи прошлого вновь одолели их, тогда в городе завелся педофил, ворующий девочек с детских площадок средь бела дня и насилующий их в лесу, бросая там умирать от холода и нанесенных травм. В тот период они не отпускали от себя Эсми, просили спать всем вместе в одной комнате, и им впятером пришлось ютиться в детской Розали. Так всем было спокойнее, что девочка под охраной. Именно в те несколько ночей, пока, наконец, не поймали больного ублюдка, Хейлы начали называть родителей не дядя и тетя, а мама и папа. Убедившись, что Эсми в порядке и не собирается вновь устраивать ему разнос, Джас подошел к джипу за своим рюкзаком. Элис уже нетерпеливо подпрыгивала там, ожидая, пока здоровяк откроет багажник. Разобрав свои вещи, мы распределили общие запасы. Продукты на троих поделила женская часть, Роуз ещё взяла в нагрузку два котелка и топор. Эммет, я и Джаспер несли по палатке, Карлайл взял спальники и походную лопатку. Разместив удобно вещи на спине, и заблокировав джип, мы двинулись по составленному отцом и здоровяком маршруту. Гуляя по утреннему лесу, дышащему расой и солнцем, я наслаждался природой. Элис и Джас снимали на телефон все вокруг — нас, деревья, вновь нас, мох, опять нас. Иногда это были фото, иногда видео. — Для истории, — важно ответила Эл, когда Розали возмутилась по поводу своего потрепанного вида. Они всегда спорят по этому поводу. Эммет, благодаря нагрузке, не носился вокруг, пытаясь напугать или устроить потасовку, ну или отыскать норку енота и подружиться с ним. Он просто доставал всех своими шутками и слегка неприличными анекдотами. Каждые полтора часа мы делали привалы, чтобы перекусить и отдохнуть. Девочки искали белок, желая накормить их своими низкокалорийными батончиками (которые они, конечно, взяли с собой, но ели все равно сэндвичи). Джаспер осматривал палатки и спальные мешки, чтобы они не обзавелись дырками и нелегальными жильцами за время прогулки. Карлайл и Эсми просто сидели на поваленном дереве, отдыхая, с улыбкой наблюдали за Эмметом, который каждую остановку находил какого-нибудь зверька и старался познакомиться с ним по ближе (попутно ловя бедное животное). К концу пути ему удалось поймать мышку. Гордый собой он пошел преподносить добычу своей королеве. Королева не оценила и бегала от хохочущего охотника между деревьями. Когда солнце уже кренилось к западу, все чаще прячась за верхушками деревьев, мы вышли к нашей поляне. Она не была ещё столь прекрасна, как мы привыкли. Земля только отошла от зимы, снег спал совсем недавно, прошлогодняя трава оставалась до сих пор влажной. Не было привычного буйства красок благодаря цветам, не было того волшебного ощущения сказки, когда только ступаешь из темного леса на этот островок, будто огороженный от всего мира и спрятанный среди деревьев. Найдя более сухое место, как иронично, что оно оказалось посередине, мы разгрузились. Стоило поторопиться, нужно ещё успеть поставить палатки до темноты и развести костер. Элис, Эсми, я и Эммет отправились за хворостом. Роуз, Карлайл и Джас остались обустраивать лагерь. Где-то полчаса мы бродили вокруг полянки, подбирая ветки, куски поваленных деревьев, благо топор был для разрубки, и слушая ругательства Хейлов, которые прерывал отец, пытаясь их успокоить. Естественно у Эммета была самая большая охапка хвороста, отчего он гордился собой неимоверно. Когда мы вернулись к остальным, палатки уже стояли полукругом, смотря разрезами на выкопанную ямку для костра. Сгрузив ношу в кучу рядом с ямкой, я посмотрел на буравящих друг друга взглядом Розали и Джаспера. Карлайл, стоящий между ними, выглядел обреченным и уставшим. — Что случилось, детка? — слегка обеспокоено спросил Эммет, быстро скидывая ветки туда же, куда и я. — Что сделал тебе этот нехороший бука, я его проучу, хочешь? — стараясь разрядить обстановку, пошутил здоровяк, играя мускулами. Джаспер раздраженно закатил глаза, а Розали зло повернулась к возлюбленному. Эммет отшатнулся и поднял руку. — Оу, оу, детка, полегче, ты так меня сожжешь, — сказал он. — Прекрати быть ребенком, Эммет, — рыкнула она и вновь посмотрела на близнеца. — Так ты согласен или нет? — Блин, Роуз, прекрати, я не смогу с тобой драться! — рявкнул Джас ей в лицо. — Что, кишка тонка? — язвительно спросила блондинка. — Нет, — фыркнул он, — просто я привык тебя защищать, а не бить, — так же язвительно ответил он. — Тогда незачем утверждать, что мужчины сильнее женщин по определению! — громко сказала она. — Но так и есть, ты, упрямая блондинка! — всплеснул руками он. — Как ты можешь это утверждать, если не боролся ни с одной девушкой? — сложив руки на груди, спросила она. — Дело не в борьбе! Слабый физически может спокойно побороть самого сильного бугая, если обучен! — закатил глаза он. — Но если женщина одолеет мужчину, значит она сильна! Или ты боишься, что тебя заткнет за пояс девушка? — Он уже боролся, — крикнула Элис, обходя Эммета и вставая ближе к ссорящейся парочке. — Со мной. И я победила, — она пожала плечами, словно это ничего не значило. — Конечно ты победила, — пренебрежительно фыркнула Розали. — Он ни за что не посмеет тебя обидеть, а уж тем более расстроить. Кроха возмущенно посмотрела сначала на блондинку, а после на Джаспера. — Это правда? — её негодующий крик спугнул птиц, сидящих на ближайших к поляне деревьях. — Элли, — успокаивающе начал Хейл, перед этим кинув гневный взгляд на сестру, — не кипятись. — Ты позволил мне считать себя сильной! Ты… — у мелкой явно не хватало слов, чтобы высказать все свое недовольство. — Так что ты не можешь утверждать, что все женщины слабые, нужно провести эксперимент, — решительно сказала Розали и посмотрела на меня. — Что? — спросил я. — Ты проведёшь спарринг со мной, — приказала она. — Не-а, — хмыкнул я, засовывая руки в карманы штанов. — Да, — твердо ответила она. — Эй, детка, я могу побороть тебя, — двигая бровями, двухсмысленно улыбнулся Эммет. — Эммет! — строго одернула его Эсми. — Ты будешь поддаваться мне, как Джас Элис. Нет уж. Единственный среди нас, кто в состоянии абстрагироваться от эмоций — это Эдвард. — Я не понял, ты меня похвалила или оскорбила? — спросил я. — Похвалила, идиот, — закатила глаза Роуз. — Это прекрасная способность в экстренных ситуациях, из тебя выйдет неплохой врач. Я удивленно посмотрел на сестру. Она серьезно сейчас сделала мне комплимент? Мы точно никого не убили по пути сюда? Или может квиллеты отменили свой запрет, и поэтому Розали клинит? — Ок, с тобой я смогу вступить в тренировочный бой, но Эл… — Эдвард, пожалуйста, — жалобно попросила Кроха. — Ты сам сказал, я сильная и кому угодно накостыляю, дай мне это доказать себе и другим, — она прожгла взглядом Джаспера. Я посмотрел на Эсми и Карлайла. Отец сомневался, он обеспокоенно переводил взгляды с девочек на меня, но мама… Она выглядела решительной и собранной. Встретившись со мной взглядом, она сказала: — Для них это важно, помоги им, — и после её слов это перестало быть итогом спора брата и сестры, это превратилось в решение проблемы. Проблемы самозащиты. — Хорошо, — выдохнул я. Раз уж Эсми не против, то и я смогу воспринимать девочек как соперников. Хотя бы на короткое время.