Костенин, господа

      — В каком мире ты жил, парень? — Костенко выхватывает из рук Паши бутылку пива и, сморщившись, изучает этикетку. Такие дешевые напитки он не пьёт.       — Наверное, в каком-то другом, — парень забирает бутылку обратно и делает несколько маленьких глотков, разглядывая красивый вид, открывающийся с моста.       Он не скрывает, такая красота привлекает его. В этот вечер затишья, когда Киняев ещё не нашел их, можно было насладиться тишиной. Друзья в защищенном месте, им ничего не угрожает, а значит, можно немного расслабиться.       — Мне не доверяешь, но сам всё-таки приехал? — Сергей не позволяет ему остаться наедине со своими мыслями. Это и понятно. Ведь Паша сам позвал его.       — Да, почему-то упрощаю всё. Когда-то ты убил моих друзей…       — Я не убивал их, — перебил мужчина. Подобные фразы уже не в первый раз вырывались у Паши, Костенко больше не реагировал на них резко.       — Другой ты, — исправил парень. — Если ты будешь рядом со мной, то это не повторится.       — Будем сидеть здесь, пить отвратительное пиво? — Сергей снова забрал у него бутылку, но сильно поморщился после первого глотка. Пиво, и правда, отвратительное на вкус.       — Почему нет? — Паша непринуждённо пожал плечами и наконец посмотрел на сидящего рядом. — Есть другие предложения?       Костенко еще не знал этого паренька, но его амбиции, его смелость и сила вдохновляли мужчину. Он видел в нём что-то… знакомое. Он объяснял себе это тем, что они были знакомы в другой жизни. Глупо. Он не верил в это. Или уже верил. Паша так серьёзно отзывался о нем «другом», так боялся его при первой встрече. Но боялся он не только смерти друзей, было что-то ещё.       Он словно боялся за него, за Сергея, пытаясь как можно чаще быть рядом. «Ты куда?» «С тобой.»       Может, Паша всё ещё ждал удара за тот поцелуй, о котором помнил только он. Может, он больше не хотел видеть истекающего кровью Костенко, взгляд которого так отчетливо впился в память. В этом времени, в этом мире не меньше опасностей, но теперь он может контролировать больше.       — Я бы поел, — немного подумав, ответил Сергей и спрыгнул на землю.       — Уедешь? — спокойно спрашивает Вершинин и ставит рядом уже пустую бутылку.       — А ты не хочешь? — офицер был уверен, что парень пойдет за ним. Всегда шел.       — Останусь. Здесь очень красиво.       — Ничего не хочешь мне сказать? — Костенко не торопился. Интерес к Павлу только возрастал. Что он за овощ такой?       — Чего я хочу, — почти шепчет тот, и тоже спускается вниз. Он подходит почти вплотную, осматривая строгий костюм мужчины. — Если ты — это он, то ты не станешь отталкивать меня.       — Ты о чем? — непонимающе переспрашивает Костенко, но Паша не собирается ничего объяснять. Он и в прошлый раз ничего не объяснил себе.       Здесь, в этом времени, другой Костенко, может, и ударит его за такие выходки, но он не против. Пусть бьёт. Только бы снова почувствовать вкус его губ, как тогда, в неосознанном желании. Только сейчас это было осознанно, и Павел понимал на что идет.       Он больше не медлил. Вершинин раскрыл чужие губы и окутал Костенко горячим поцелуем, совершенно не задумываясь о том, что их могут увидеть. Тот ахнул от неожиданности и аккуратно отодвинул парня от себя, упираясь ладонью в грудь, в которой бешено билось сердце. Сергей вопросительно смотрел на парня, требуя объяснений.       — И в прошлый раз не ударил, — почти неслышно прокомментировал Паша, ещё больше запутывая Костенко.       Он сильнее прижал его руку к своей груди и впился новым коротким поцелуем, прежде чем уйти, оставляя Сергея наедине с роем мыслей в голове.