Родимые пятна

      Адриан по возвращению в свою комнату, уснуть так и не смог. В голове был целый ряд вопросов, которые не давали ему покоя. Ох, вот бы ему такой же пофигизм, как у одноклассницы, он жил бы и не тужил. Отчасти ему нравилось, что он вляпался во что-то дико интересное и жизнь в золотой клетке отца станет не такой уж и скучной. Этой ночью сны стали более яркими и четкими. На этот раз снилась девушка в красном обтягивающем костюме. Лица не разглядеть, да и в принципе ничего не было понятно. Кто это? Зачем она снится ему? И прочие подобные вопросы мучали парня. Вот ведь незадача! Приехал на источники, а жизнь перевернулась с ног на голову! С утра Адриан чувствовал себя разбитым. Не обращал внимания на то, что щебетала ему Хлоя, пропустил мимо ушей вопросы Нино. Он держался в стороне от Маринетт. Он словно стал бояться ее. Она в один миг всколыхнула все его бессмысленное существования, и чувствовал себя ещё более бессмысленно. Казалось бы, куда больше? Эта незаурядная, совсем обыкновенная девушка одним только взглядом выбивала из него воздух, обрекая на верную смерть, если она ещё раз не посмотрит. Так думал он. Конечно, он понимал, что без нее он не умрет, но где-то на задворках сознания понимал, что без нее он запутается в собственных вопросах и мыслях, и в принципе существовании. Агрест сам выстроил стену между ними, чтобы понять, что же она с ним сделала. Но эта стена была хлипкая, шаткая, грозила вот-вот разрушиться, и держалась лишь на обзывательствах, которые когда-либо сыпались в его сторону. И он сам понимал, что все это потянуто за уши. Адриан избегал Маринетт следующие два дня. И это было делать легко, потому что было много всяких интересных занятий, которые организовывала мадам Бюстье. Он был отчасти ей благодарен, отчасти ненавидить за то, что не было свободной минуты, чтобы вырвался из кокона своих убеждений и снова остаться с ней наедине. Маринетт чувствовала опустошение. Он даже не смотрел на нее и, значит, все, что было между ними было просто показалось. Он просто очень жестоко пошутил. Ему это свойственно, потому что у них всегда была незримая вражда. Так было проще думать. Если он одурачил ее, значит она глупая и потеряла бдительность. Ещё три дня и все закончится. Адриан склонялся туда сюда, не зная чем заняться. Все его одноклассники распределились на группы и пары и занимались кто чем. Даже Хлоя куда-то запропастились и не донимала его. Кажется, она нашла с кем провести время. Агрест раздосадовался от такой мысли. Ведь они вдвоем были с самого детства. Особенные изгои. Они имели популярность и влияние, но их воспринимали не как обычных людей и относились с трепетом. Все, кроме его одноклассников, чуть ли не на колени падали перед ними. И это раздражало, что Хлою, что его. Поэтому Хлоя стала такой заносчивой на публике, а наедине она была совсем другим человеком. Люди сами сделали своим отношением из нее такую дурную девчонку. Агрест тоже поступал так же. Люди хотели видеть в нем идеального мальчика, и он становился таким. Только в компании одноклассников он мог расслабиться и иногда отпускать дурацкие шуточки. И одиночество, в которое его загнала популярность, отступало. Но возвращалось, когда приходил домой. Следующим утром он снова упадет в бездну одиночества Для него одного не было пары, он так думал, пока ноги не привели его к купальне. Там была Маринетт, Агрест понял это по черной макушке, возвышающейся над водой. Он смутился: парень не знал, голая она была или же на ней хотя бы чуть-чуть было ткани, которая прикрывала бы все смущающие места. — Блин,— выпалил Агрест, быстро отводя взгляд. Маринетт, повернувшись, вытаращила на него глаза и там отразилась неловкость и страх. Его лицо было красным-красным, на лбу проступила испарина. Провалится, убежать — все, что он хотел в данный момент. — Ты пришел подглядывать за мной, извращенец?! Адриан опешил. Ему бы и в голову не пришла такая мысль. Он хоть и являлся "золотой молодежью", коим его окрестили связи с Буржуа, но от них он был слишком далек. Глядя на обнаженные плечи, на гладкую кожу, покрытой бусинками прозрачной воды, Агрест уже был не уверен в целомудрии своего внезапного появления здесь. Он шумно сглотнул. — Нет-нет, послушай. — он запинался и путался в собственных словах. — Пойми, я ничего такого не делал. — Значит, не подглядывал? — в ее голосе была какая-то обида — Значит я не такая красивая, как думала... — она закрыла лицо ладонями, будто приготовилась плакать. — Нет-нет, Мари, ты очень красивая, просто я. Девушка поспешила перебить его: — Извращенец, — и вдруг не лицо осветила хитрая и наглая улыбка. Адриан чертыхнулся. Она так ловко воспользовалась его смущающимся разумом и обернула против него. Попался, как кот в собственноручно установленную мышеловку. — Ты сказал, что я очень-очень красивая... Агрест сверкнул глазами, и для Маринетт это ничем хорошим бы не обернулось. Он в миг спустился в купалню и притянул ее к себе, касаясь носом ее мягкой щеки. Девушка ахнула от неожиданности и сильнее прижалась к его груди. Вследующий момент мягко укусил в шею. Маринетт громко выдохнула. Тут же он провел подушечками пальцев по ее позвоночнику, заставляя тело девушки выгнуться и жаждать большего. Она словно осталбенела, наблюдая, как ее тело реагирует, и что же этот блондин будет делать дальше. Но тут парень отстранился и вылез из купальни, ни разу не оглянувшись на нее. — Если я сказал, что ты красивая, это ещё ничего не значит, миледи, — последнее слово он выделил особой нежностью. Сердце Маринетт кольнуло. Вот тебе и на! Оставшись с таким носом, что Буратино позавидует. Маринетт задыхалась. Он не может ей нравится, не может она так реагировать на него. Это против правил. Если он просто играет ей, то он ещё об этом пожалеет. В голове не укладывается. Он... Он просто без зазрения совести укусил ее! Возмущение затмевало всякую стеснительность. Маринетт, метая молнии, вылезла из купални и, накинув на себя юкато, пошла следом за Агрестом. Желание ударить его промеж бровей усиливалось с каждый шагом. Как только ее взгляд наткнулся на его спину, вся собранность куда-то делась. Футболка, которую он не догадался снять, была мокрой и облепила его кожу, выгодно подчёркивая его мышцы. — Черт, черт, черт, — выругалась она, чувствуя смущение. Адриан повернул голову в ее сторону. — Накупалась, лягушка? — не оборачиваясь, сказал парень. Маринетт громко выдохнула и поспешила уйти. Блондин решил оставить ее не надолго, чтобы она поборола смущение, и отправился к себе переодется. Через пятнадцать минут он уже стоял под окном ее комнаты и думал с чего начать разговор. Маринетт нравилась ему, это было ясно как день. Но и сказать этого прямо не мог, потому что подтрунивать над ней было гораздо приятней. И все с этими пятнами так закрутилось-завертелось... Агрест много думал об этом. Думал так же о том, кто же они такие? Квами сказали, что они - герои. Но так ли на самом деле? И как объяснить все эти сны? Пятна? Да и в целом ситуацию? Он не знал. Не знал так же почему последниее время он ошивается в компании Дюпен-Чен. До этого они бывали в компании, но там другое, они не были наедине ни разу. Все так не понятно... Он стукнул в окно один раз. И тут же хотел убежать, как нашкодивший кот, но сдержался. Маринетт открыла окно. — И как часто ты будешь так появляться? — она хмурилась. И злилась. На него. Стоит извинится. — Ты злишься. — А сам как думаешь? А если бы я действительно была голая?! — Так ты не... — Я была в купальнике. Залазь, пока тебя не застукали. Агрест послушался. Наконец, она сменила гнев на милость. Он влез через окно в комнату девушки и огляделся. Стул она так и не убрала с прошлого раза. Возможно, Алья появлялась здесь. На дверце шкафа висело полотенце, рядом стояли пушистые розовые тапочки. Как мило. Маринетт так и не сняла юкато, в которое облачилась после купания. Это одеяние хорошо подходило к ее восточной внешности. Выгодно подчеркивает ее миниатюрную фигуру. Она была похожа на нимфу, так он подумал. Адриан не знал о чем с ней нужно говорить и нужно ли вообще. Зачем он вообще пришел? Слова вдруг потерялись, убежали, спрятались. Он лишь нервно молчал, ожидая, что скажет девушка. Но она тоже молчала. Сидя на своей кровати, она рассматривала свои пальцы. Им обоим было неловко. — У меня плохое предчувствие, — прервала тишину Маринетт. Ее губы дрожали. — Мне страшно, Адриан! Он сел рядом с ней и приобнял за плечи. Ему тоже было страшно. Он был особенным. Так ему твердили все вокруг. Но он не считал себя таковым. А сейчас он знал это. И его обычная одноклассница тоже была особенной. Чистое совпадение, что они оказались в одном классе или же это кто-то подстроил? Он не знал. Но был рад тому, что именно Маринетт сидела с ним в одной лодке. Сейчас они стояли на месте, боясь плыть дальше по течению, но это нужно было сделать. Он понимал это. И без нее он не сможет ничего сделать. Они должны узнать что, как и почему. По-другому и быть не может. — Не бойся. Все в порядке. Она уткнулась носом в его грудь. Где-то на уровне инстинктов она знала, что нужно прикоснуться к нему, чтобы успокоится. — Завтра мы уже будем дома. Нам нужно подумать, что делать. Если квами сказали, что мы герои, значит нам нужно что-то или кого-то защищать от чего-то или кого-то. Маринетт была права. Если с этим было все понятно, то оставалось ещё куча вопросов, на которые они не могут ответить. Но есть один, который мучал Агреста: — Да, но кто мы теперь друг другу? — Напарники, партнёры, соратники, товарищи. Выбери, что тебе больше нравится. — Я бы хотел, чтобы мы стали друзьями.