Взглянуть в глаза

- Не нужна мне ни-чья забота!- на тротуар упала просаленная тряпка.- Она всегда была слабой. Все пытались возвысить себя, но над кем? Над тараканом. Оксана вбегает в пустую комнату мамы, хватает свои вещи и кулон, и уходит в свою нору. Она швыряет черную футболку на дальнюю полку, и вновь надевает отцовский костюм. Сбив кусочки мяса с рукавов она зарылась носом в самую гущу трупного запаха и сделала глубокий медленный вдох, смакуя все прелести своего действа. Оскал с приподнятыми уголками губ всё больше оголял желтые зубы. Мышцы на лице свела судорога, боль стискивала зубы, но Оксана нарочно растягивала не-улыбку всё шире и шире. Она, наконец, в своём теле. Выдохнув, и вернув на губы злобу Оксана принялась шарится по полкам и ящикам в поисках чего-то острого. Гвоздь? Маловато. Нож? Слишком просто. Шило? Пусть будет, звучит неплохо. Спрятав шило в рукав, придерживая его запястьем, легкой походкой Мери Поппинс, Оксана пошла к вагончику. Улыбаясь во все зубы она набирала скорость приближаясь к двери. И наконец... - Та-да!!! Скучали? А я вот знала это! Пришла! Лишь два человека были в вагончике, складывая костюмы в нелепые чемоданы. - Не скучали,-сказала женщина.- Ты чего пришла? - Те чё надо, шмара? - мужичок явно злее той тетки. И сильнее...- Вскрыла сперва Крыжу, потом полосатика нашего, и вся такая приходишь довольная? Сгинь, тварина! - Я действительно тварина, - смеется Оксана. - я и сама так считаю. Но ты ведь помнишь, какая я умелая тварина! Она медленно подходит к циркачу, тыльной стороной ладони гладит его пах, и приподняв голову пытается поцеловать. - У этой суки что-то блестит в руке! - портит сладкую месть вредная тётка. Оксана кусает его за губу, и шилом пыряет в пах. Проткнув первую дырку она медленно вгоняет шило до упора, а затем месит в фарш всё то, что когда-то было его гордостью. Крик оглушил Оксану, но она более чем рада была этой боли в ушах. Оттолкнуть её - значит остаться без губы и вогнать шило в уже образовавшееся отверстие, не сопротивлятся - позорно умереть от истечения крови после мучительной кастрации. Без сил он падает на колени, оставшись без куска губы. - В-вольно... воль-но...- шипилявит циркач. - Ой, кажется у тебя месячные! Ха-ха-ха! Но тебя ведь это не смутит? Верно? - Оксана обходит его со спины и вгоняет шило в шейные позвонки. Он рухнул на лицо, оставив приподнятым свой зад.- Я бы может сделала тебе одолжение и изнасиловала тебя как ты меня, но мне нечем. Как жаль! В этот момент я особенно жалею, что я не родилась мужиком с огромным хером, чтоб тебя, гнида! - Оксана тигром набросилась на него, схватив одной рукой за волосы, а другой вгоняя шило между ног.- Чтоб тебя как шашлык насквозь протыкало! Чтоб ты всё это чувствовал! Каждый миллиметр! Тварь! Нравится тебе? Так и скажи, нравится! Мне ведь должно было нравится, так ведь?! Ты думал, что мне приятно?! Или ты вообще ничего не думал?! Отвечай!- Оксана перевернула его лицом вверх, и села на его живот тыкая шилом в лицо, образовывая сетку, как пчелиный улей.- Смотри мне в глаза и отвечай! Отвечай! Не смей уводить взгляд, иначе я вырву тебе глаза! - Он уже мертв.- сказала циркачка и накинула ей на шею жгут. Оксана роняет шило. Барахтаясь как рыба на берегу она впивается ослабленными руками то в её запястья, то в ноги. Голова уже кружится, кислорода не хватает, но наконец она хватается за её ступню, и дёргает так, что циркачка падает на пол. Зрение почти не функционирует, всё что в её поле зрения - узкий тоннель с расплывчатой картинкой, и в этом месиве она видит блеск. это блеск окровавленного шила. На карачках она бежит в сторону блеска, руки расползаются по луже крови, и за ногу что-то схватило. Оксана падает, но ей едва хватает пальцев чтоб ухватится за шило. Легкие перекачивают десятки кубометров воздуха, картинка яснеет и она разворачивается чтоб ответить врагу. Оксана сгибается, ногу притягивает к себе, циркачка падает на Оксану и, держа шило в обеих руках вгоняет его прямо в лоб. Этого достаточно, но шило ломается. Судорожное тело валится на Оксану. - Впрочем, она не сделала мне так уж много плохого. Быстрая смерть для неё - не так обидно. Оксана встала, и облокотилась на стену. Давление внутри черепа накатывало постепенно, стоять на ногах она уже могла сомнительно. Оглядывая знакомые стены, знакомых людей, и знакомые декорации она невольно начинает грустить. По какой-то причине свершившаяся месть не дала ей ожидаемого облегчения. На верхней полочке она нашла знакомый головной убор. Черный цилиндр который идеально подходит к пиджаку его отца. Это был цилиндр Крыжи. - Что-ж. Трофей? Пусть будет.- Оксана оглядела округу, держа в голове мысль о трофее, и достала из кармана самодельное ожерелье. - почему бы и нет? Открыв аптечку она нашла там погнутые ножницы. "Какая ирония", проскользнула мысль в голове. Чуть доломав ножницы она получила два скальпеля. "Какая потрясающая самоделка! Почему я не додумалась до этого раньше?" усмехнулась Оксана и пошла срезать трофеи. Минута за минутой, срез за срезом, ожидаемое облегчение так и не приходило. От безделья она начала их пинать, по кусочкам скармливать тиграм, говорить гадости в обезображенные лица, но на душе всё та же пустота и тяжесть. И вот она сидит среди мурлычущих тигров, луж крови и полном не понимании, что ей всё таки нужно было сделать. Смотря на целую ладонь она осколком шила делает на ней две дырочки, а куском ножниц кривую линию. - Хоть ты мне будешь улыбаться, - сказала Оксана в улыбающуюся рожицу на ладони, и сама невольно улыбнулась.