Наше сокровище.

      Время уже давно приближалось к утру, но в месте, куда они пришвартовались, это было незаметно: чувствовался холод, который просачивался, кажется, из каждой щёлочки её очень прочной «Королевы Николь». Да, именно Королевы — больше никак не поворачивается язык назвать фигуру на носу такого грандиозного корабля. Только королевский характер позволит перенести столько приключений, пережить столько врагов на палубе и впитать такое огромное количество крови разных существ из столь же разных миров.       А «Николь», потому что так захотела хозяйка и спорить с этим никто не стал, но в мыслях девушка так называла свою дочку. Как и все девушки, которые испытывают чувство любви, сразу выстраивают в своей голове дом и рожают без проблем детей сразу с именами, которые не гадятся, задорно смеются, и кормить их надо от силы раза два в сутки, так же думала и Аделаида, хоть и имела отличное образование и представление о ничтожных основах генетики. Но в её мыслях дети почему-то ужасно похожи на родителей и берут только идеальные гены от двух сторон.       Хоть «Королева Николь» и воплотила в себе эти представления, только она была немного не совсем малюткой, а трофейной королевой пиратки. Почему-то система ценностей сместилась в сторону масштабного корабля, а не её роли на нём.       Аделаида проснулась от вновь накатившего жара, который не давал ей спать полноценно. Заснуть удавалось только тогда, когда голова соприкасалась с охлаждённой подушкой на другой стороне кровати.       «Возможно, это просто реакция на смену климата, обычный жар. Смущает только то, что нет кашля, а только тошнота, но и это тоже возможно,» — успокоила саму себя Аделаида и после ещё пяти минут скитаний на огромной кровати окончательно проснулась, а в награду получила синяки под глазами.       Девушка помнила эту колонию. Они были тут с отцом в далёком детстве. Ну как можно забыть свою первую тёплую шубку и первый синяк от скудного влажного снежка, смешанного с песком? А сейчас здесь они только для того, чтобы пополнить припасы и, по возможности, встретиться с Бароном Субботой. Аделаида присела на кровати, немного поёжившись от холода в каюте. Поправив волосы, она начала прислушиваться к странным знакомым голосам в углу комнаты за столом, но тревоги не было. — Мама Бриджит? Лоа? И давно у вас здесь посиделки без меня? — проговорила пиратка в пустоту, что смотрелось жутковато со стороны, однако вся команда уже привыкла.       После всех событий, Духи, наконец, могли спокойно гулять и делать свои дела, иногда помогая Адель по её просьбе. Но то, что происходило сейчас, было довольно странно. — Себастьян с моим мужем, так что мы теперь охраняем твой покой. Вдвойне, — вздохнула Мама, поправив маску. — Хорошо, моя пёстрая компания, могу я пройтись? — все переглянулись и молча начали нервные телодвижения. — Что-то не так? — снова возмутилась Аделаида. — Хотя, что мне, собственно, мешает? А вот причину температуры могли бы и сказать. Вы же знаете. — Иди, — оборвал ее речь старший из Духов. — Но накидку меховую надень обязательно. И платье тоже, — окрикнул тот же зелёный.       Конечно, Адель могла быть и нежнее с ними, но, после ссоры с Себастьяном по глупому поводу, ей было не по себе, особенно, когда его не было рядом. Да и, видимо, очень сильно поссорились, раз на новом месте он сразу пошёл пить в первый же кабак, захватив с собой Джеки и Бобби, да и почти всю остальную команду, судя по тому, как на палубе мало человек.       Именно сейчас ей хотелось извиниться, прижаться к нему, чтобы все муки оставили её. Себастьян был для неё спасителем во всех планах. Уже не один год они вместе, но о прошлом он упорно молчит до сих пор. И после близости с ней уходит думать, что и оскорбило девушку и стало причиной последней ссоры.       Переодевшись, она сошла с корабля и направилась к нужному кабаку, найти который не составило большого труда, ведь крики оттуда разносились не хуже, чем на людной площади во время представлений с дикими животными, а из окна клубился дым с вкраплениями ярких оттенков кутежа Барона.       Девушка открыла дверь в помещение и пошатнулась от столь резких запахов, но, сглотнув ужин, явно желающий вернуться обратно, подошла к найденному за долю секунды столу, за которым расположилась её команда. Взяв первую попавшуюся бутылку, она разбила её о край деревянной столешницы, привлекая внимание. — Вы пообещали, что только немного выпьете! — крикнула она после того, как смолк гул, на команду, смотревшую на неё заплывшими, слегка остекленевшими глазами, в которых виднелась толика испуга. Вильям только громко икнул и зажал рот рукой. — Вы у меня завтра будете ползать по «Николь» и вкалывать так, чтобы всё это вышло через пот, понятно?! — впервые её наполнила такая злоба, что, казалось, сейчас точно произойдёт убийство. — Недисциплинированность на высшем уровне, браво! У вас была целая неделя, чтобы это сделать, но нет, надо выбрать несколько часов до отплытия! Быстро все на корабль! — опять крикнула Аделаида, немного взвизгнув в конце, а рукой схватилась за угол стола и отшвырнула его в сторону. Проход оказался свободен, и команда, торопясь, без разговоров покинула заведение. Раньше она не могла себе такого позволить, лишь поддержала бы идею надраться в хлам, но пиратка слишком устала, чтобы истощать своё тело. — Аделаида! — окрикнула её девушка, которая тащила на себе Себастьяна через проход снятого номера. Мужчина еле перебирал ногами, глаза были полузакрыты, а шея удерживала голову явно с огромным трудом. А тащила его никто иная, как Иви, знакомая всем работорговка. Эта картина заставила сердце пропустить пару ударов, а дар речи пропал на всё то время, пока к ней направляли капитана. — Как ты смеешь их отчитывать, а? — пьяно пробубнил Себастьян. — Мою команду нельзя так просто… — конец фразы мужчина пробубнил уже себе под нос, но зато голос вернулся к Адель. — Что он пил и сколько? — резко бросила она, закидывая на свои хрупкие плечи и шею руку любимого.       Иви лишь усмехнулась, разжигая огонь внутри девушки.       С огромным трудом она проволокла на себе Себастьяна, то и дело поднимая его, иногда даже пиная от того, что силы вообще были на исходе. Только уже у самого корабля трезвые члены команды помогли загрузить его в каюту, уложив на кровать.       Аделаида сбросила с себя накидку и переоделась в более удобное для неё одеяние. Сейчас ослабевшее тело слишком утомилось, волоча на себе такой тяжёлый груз. Она начала приводить мужчину в более подобающий для сна вид, снимая с него шпагу, а потом и чёрное пальто. Но, как только дело дошло до рубашки, она заметила бордовый кровоподтёк овальной формы ближе к ключице; от этого сердце будто сорвалось и мгновенно разбилось, дыхание сбилось, а слёзы предательски начали скатывались по щекам. Ей хотелось просто взвыть от разрастающейся боли в грудной клетке.       Она растолкала мужчину и начала поднимать его с кровати. Пиратке хотелось скорее выгнать его из каюты, лишь бы не видеть этой метки на коже. — Выметайся отсюда! — кричала девушка, сквозь слёзы пытаясь выпихнуть капитана за дверь. — С чего это? — возразил мужчина, с нотками пьяной удали в голосе. — Протрезвеешь, поймёшь, — выкрикнула девушка. — Команда, отплываем! — крикнул Себастьян. — Нет! Нет! Нет! Не сметь! — возразила Аделаида и встала около открытой двери. — Ты сказала протрезветь, а это мой способ,— противным тоном ответил он, приподняв бровь. — Это твой способ добить мои нервы ещё сильнее. Ты не будешь в таком состоянии управлять Николь, — уже более спокойно сказала Адель и встала в середине прохода, преграждая путь к лестнице, ведущей на палубу. — Ты же хотела через несколько часов уже… — Благодаря вам уже не хочу! — обида опять сменилась яростью, и от этого девушка была в полном шоке.       Себастьян сделал шаг в сторону, но она снова перекрыла путь. И так несколько раз, пока вена на виске капитана не запульсировала настолько сильно, что её даже стало видно в тусклом свете масляной лампы. Сильные руки крепко схватили девушку, будто её кости — рукояти штурвала, и резко оттолкнули в сторону. Сила была не рассчитана на пьяную голову, из-за чего Аделаида отлетела от мужчины не меньше, чем на метр, сильно ударившись левым плечом и затылком о выпирающий дверной косяк, что только усугубило падение, придав ей новые краски физической боли.       Локоны уже длинных волос упали на лицо, слёзы сами по себе стали течь с новой силой, и остановить их было невозможно. За дверями стали появляться люди, не понимающие, что произошло и из-за чего весь шум. Поправив ночную рубашку на уже припухшем, начавшем краснеть плече, Адель всхлипнула, не без усилий поднялась и лишь попятилась назад от опустившегося на колени Себастьяна, оттолкнувшись пятками и помогая себе здоровой рукой. — Аделаида, прости, я не… — Не подходи! Прошу, не подходи ко мне! — кричала в истерике пиратка, пятясь всё дальше, пока не упёрлась спиной в стену.