***
Тёмно-волосый мальчик; спускался по ступенькам медленно и очень тихо. Он старался не издавать лишний шум. Ступеник было много, и одна из них может зашуметь, но парнишке наплевать. В этот момент ты думаешь, что на тебя смотрят тысяча глаз и ты всегда обарачиваешься, смотришь в разные стороны. Тебе кажется, что ты шумишь, когда делаешь каждый шаг, но на самом деле, из-за стука сердца тебе кажется, что ты очень громко шумишь, а на деле ты идёшь тихий, как мышь. Наконец, ступеньки закончились, и перед нами линолеум. Тут у брюнета сердце забилось на много быстрее; он боялся, что из-за него его услышат. Ещё несколько шагов и он сможет убежать в школу. — Куда вы собрались, молодой человек, — послышался голос сбоку, — объясните, пожалуйста, ваше поведение, в последнее время. «Merde, ils ont remarqué/ Чёрт, они заметили». — сказал он про себя. Мальчик этого и боялся, боялся разговора с родителями. Он давно не рассказывал им, что пропускал уроки пения, где-то четыре недели. Парню надоело это, он не мечтал стать музыкантом или певцом. Мальчугана интересовала наука и химия, было интересно, что такого в этом. Брюнет много раз был на Олимпиаде по химии, биологии, математике, истории и информатике. И все грамоты были завоевания на первое место. Но вот проблема, родители не уважают его решение. У самого юноши божественный голос с детства. После того, как ему исполнилось шесть лет, мальчика отдали в школу «Исскуств». Всё шло хорошо, пока юноша перестал туда ходить. Родители не замечали это и думали, что у сына прекрасное будущее. Они сами строили ему планы на жизнь, как-будто у него не будет личной жизни. Ему нужна богатая невестка, чтобы была высокомерной, бойкой, внимательной, и умела руководить, и ещё умной. Мальчик махал рукой на родителей, кто они будут ему, когда они устроят жизнь без его согласия ? — Почему вы молчите, — спросила женщина с гордым выражением лица, — не уж,то стыдно ? Мальчишка был зол на собственную мать, она всегда думала за него и отвечала за него. Женщина сидела в бархатном кресле, одетая в белое платье колонна, с меховой накидкой из песца. Волосы были брюнетистые и кудрявые, глазки зелёные и хитрые, как у кошки. Белые лабутены на ногах, с белыми капроновыми колготками. Помада была ярко-алой, а веки были покрашенны тёмной тушью, со стрелками по бокам. Женщина правой рукой держала бокал с дорогущем вином, под названием: Romanee-Conti Grand Cru. Его стоимость, где-то $551 314 (36.6 млн. рублей). Ногти были накрашенны богровым лаком. На шее и ушах были ювелирные украшения, и сама она сидела закинув нога на ногу. Она смотрела с неким раздражением на своего сына. — Почему вы перестали посещать занятия ? Мы, что платим зря ? Рядом сидел отец мальчика, который держал газету и во рту была сигарета. Аккуратная чёрная прическа, классическая. Белая рубашка, с бордовым галстуком, и тёмными брюками, с ремнём похожий на кожаное седло для лошади. Ботинки графитно-чёрные. Фиолетовые глаза, такой необычный цвет. Такой необычный цвет глаз и у сына, вот от кого он унаследовал их. Мужчина опустил газету, средний и указательные пальцы держали сигарету, когда он её высунул пошёл дым, как из трубы. — Завтра ты пойдёшь туда, Боб, — сказал отец грубо, и немного уныло, — а то, я покажу тебе собачьего сына... — Дорогой, — женщина взяла его за руку, — Робби обязательно туда пойдёт. Да, Роберт ? — немного с ноткой ярости она спросила мальчика, который стоял, как слуга без движения. — Да, мама, — сказал мальчик опустив голову вниз. Он пытался скрыть слёзы с глаз. Каждый раз он должен подчиняться, следовать правилам родителей. Хотя Роберту шестнадцать лет, а он уже не маленький. Парень стоял с прямой осанкой, он просто не умеет сутулиться. Прекрасно уложенные волосы, смахивая на классическую прическу. Фиолетовые глазки от отца. Рубашка очень идеально проглаженная и заправленная, галстук тёмный, брюки школьные, и ботинки. Парень выглядел симпатично, у него много девушек за спиной. А кому не понравится богатый мальчик, аккуратно одетый, аристократичный, умный, внимательный, изобретательный, с прекрасным голосом, и смазливой внешностью ? Только дурам. — Пошли, — сказал папа, — а кстати, Мари. — он похлопал в ладоши. Девушка, двадцати пяти лет; принесла мальчику на блюдце «Ланч Пакет». — Там ростбиф, с картофельным пюре из горошка, лимонный сок, и кусок вишнёго пирога, — она с уважением протянула, это Роберту. — Оу, ах, спасибо тебе, Мари, — ответил ей Роберт. Мари и Роберт всегда виделись, когда парень пытался прочитать новую книгу. У Мари и Боба есть большой секрет. Когда Мари убиралась в библиотеке Роберт подстроился к ней сзади, Мари сама этого неожидала, хотела его оттолкнуть, но пацан оказался сильнее. Он ей прошептал: «Doucement, Marie/ Полегче, Мари». И в этот день Мари и Робби лешились девственности. Когда это произошло, Роб уверял её, что бы она ни кому не говорила. Девушке это очень повредило, потому что она никогда не занималась этим и это произошло грубо и жестоко. Мари ему пообещала. Дура... Парень взял «Ланч Пакет» и пошёл одеваться. Богатая одёжка, прекрасный особняк, как же это бесила Боба ... Прежде, чем закрыть дверь, пацан услышал: — Не забудьте, приготовить обед, Мари, — сказал отец, немного хвастливо. — Хорошо, Сэр Смит. Дверь хлопнула, мальчик сжимал свой портфель со злостью, как же он ненавидел свою жизнь. Он спустился с крыльца, направился в свой «лимузин». Открыл дверь. — Здравствуйте, молодой Смит, садитесь. — сказал водитель. — Да, да, я тоже рад тебя видеть, Альберт.— ответил ему брюнет. Он с грубостью закрыл дверь. Бенджамин и Глория по характеру строгие родители. С детства у Роберта... у него не было детства, всегда было домашнее обучение, его учили французскому языку, и с четырех лет мальчик выучил его. Теперь он может немного раскидывать словечками в разные стороны. Но они забывают, что их ребёнок взрослеет и уже имеет право на личность, ну хоть, чуть-чуть... Парень богат, но ему это не нравится, он хочет быть обычным ребенком, в своей любящий семье. В школе у него нет друзей, есть только лживые друзья, которые меняют дружбу на деньги. Можно сказать, что Роберт, это — элита школы. Хулиганы бояться его. Они помню пытались его ударить и изуродовать это чудо от Бога, но в итоге: у одного сломан нос, один без глаза, а другой без правой руки. Я вам не рассказывала, что в шесть лет его учили самообороне ? Так вот, пацан оказался умным и быстро выучивал все движения. Боб очень злопамятный, поэтому он запоминает каждое слово, которое ты говорил. — Смит, мы приехали, — сказал Альберт. — А ? — ответил Роберт на его слова, держа дорогой телефон в руке. Наверное, он, что-то читал или листал новости, — конечно, сейчас, «Putain de marionnette/ Чёртова марионетка».***
Тем времен Том скромно шёл по коридору. Он не замечал, что за ним шли хулиганы. — Смотрите; очкарик. Том немного дёрнулся, остановился. Повернулся к ним: один парень был одет небрежно, рубашка не заправлена в брюки, кроссовки, волосы дыбом. Второй: был почти также, но пуговка рубашки была расстёгнута. Третий: был ужаснее всех, как будто он попал под смерчь. Они начали идти на него, но Том не решался бежать. В итоге: они его прижали к стенке, выкинули портфель,заткнули рот платком. Они размянали руки, чтобы потом избить новенького. — Это будет самый ужасный твой первый день в школе, сук.. — А, что мы делаем с этим мальчиком ? — из-за угла вышел Роберт держа свой телефон, — Не,уж, то избиваем слабых ? Хулиганы сразу отпустил пацана. Они были напуганы, ведь, им досталось от Смита. Боб, как-будто их преследовал и, где-то пять месяцев нет инцидента с таким случаем, как: «Мальчика избили хулиганы!». Это всё благодоря Робу. — Мы, избивать ? Нет, Роби, мы не хотели его бить, — ответил ему один из хулиганов улыбаясь ему. Том сузил глаза, он высунул платок из-за рта, крикнул: — Не правда! Они пытались меня исколечить, чтобы я не забыл этот первый день! Хулиганы хотели его прикончить, чтобы он замолчал, но знали,что сделают себе только хуже. Роберт начал подходить к ним, и схватил за шею самого главного. — Послушай, «bâtard/ ублюдок», если ещё тронешь, кого нибудь: «Je vais nourrir ton cadavre à mes chiens de garde/ Я скормлю твой труп своим сторожевым псам», понял ? — Д-да, — сказал он задыхаясь, даже не поняв, что он сказал на французском, но знал, что это было, что-то ужасное. — «Gaillard/Молодец». — ответил Роберт и отпустил его. — А теперь, бегите! Хулиганы убежали, куда глаза глядели. А Роб и Том смеялись им в след. Боб подошёл взять портфель, после отдал хозяину. — Оу, спасибо, не стоило так, — сказал Том немного краснея. — Да, нечего.«Putain, tu as un cul serré/ Блять, у тебя тугая задница». — Эм, извини, а что ты сказал сейчас ? — Я ? Оу, что «я слишком добр, чтобы не помочь людям». — Понятно, ты знаешь французский, да? — Да, с детства учили ему. Том и Роберт узнавали о друг друге каждую секунду, но только Боб узнал Томма намного больше. Сам он ему не рассказывал о Мари, о прогулах урока пения и о том, как он ненавидет родителей. Том узнал,что Роберт из богатой семьи, знает французский, знает боевые искусства, ему шестнадцать лет, учится в девятом классе, ходит на уроки пения, Роб может выкидывать французские слова при разговоре, и, то, что он «Элита Школы»...всё. Но Роберт узнал, о Томме больше, что даже надо много перечислять. Пока они болтали, Роб говорил много слов на французском языке, и они все о Томме. Все его слова: «Je te baiserais dans ce couloir/Я бы трахнул тебя в этом коридоре», «Mets ta bouche bavarde dans ma bite/Засунь свой болтливый рот в мой член»,«Je veux te voir dans différentes poses/Я хочу видеть тебя в разных позах»,«Combien pouvez-vous boire de sperme par jour ?/ Сколько ты можешь выпить спермы в день?». Том лишь думал,что он говорит комплементы, но он их не понимал. Ха, наивный... — Вот и мой кабинет, — сказал Том, повернувшись к Роберту, — спасибо, пока ещё встретимся. — Пока, «Salope/Шлюшка».