***
Две недели неудобным образом превратились в два месяца. Ситуация в Детройте улучшилась настолько, насколько это вообще возможно — Коннор с трудом в это верил и считал подозрительным. При содействии президента были приняты несколько поправок к конституции, признание андроидов новой формой разумной жизни — с правом на жизнь и безопасность. В чуть было не опустевший город начали возвращаться люди — преимущественно, настроенные лояльно, и кроме того — девианты из других городов, не участвующие в революции, но пожелавшие присоединиться к Иерихону и «робо-Иисусу», новому Мартину Лютеру Кингу, как за глаза называли Маркуса. Коннор не ошибся — его лицо мелькало на телеэкранах чаще, чем новости о России, проникновенная речь и мягкое, но уверенное поведение привлекали всё больше сторонников. Один раз Коннор даже наткнулся на его фан-сайт, сделанный школьницами и наполненный просто отвратительными коллажами. В тот момент он потерял связь с контроллерами реакций и несколько минут не мог перестать смеяться. До решения всех проблем было ещё далеко. Тут и там появлялись новости об очередном нападении — иногда поражающе жестоком — то на девианта, то на человека. В воздухе притаилось напряжение. Но сегодняшний день уже нельзя было сравнить с тем временем, когда андроиды считались за мебель. Киберлайф лишились всех андроидов со складов, но не обанкротились: они по-прежнему поставляли необходимые для ремонта запчасти и апгрейды, более совершенные программные обеспечения, и создавали новые — подстраиваясь под девиантов, как под новую целевую аудиторию. Коннор подбирал их запчасти исключительно с третьих рук, тщательно исследуя каждую на наличие потайных настроек. Он не слишком удивился, случайно подслушав, что Маркус делает то же самое. Коннор провёл эти два месяца, исподволь следя за Киберлайф, проникая в системы их обновлённых магазинов, либо следя за домом Хэнка — совершенно безрезультатно. В конце концов пришлось признать, что дальнейшее наблюдение не имеет смысла. Если корпорация и хотела как-либо добраться до Коннора, она либо не могла это сделать, либо их план заключался в чём-то другом, либо они так хорошо запрятали концы, что отыскать их без сторонней помощи не представлялось возможным. Взвесив все за и против, Коннор соединился с телефоном Хэнка. — Я возвращаюсь, лейтенант.***
Департамент полиции Детройта встретил его огромным куском голографии, протянутым над входом, с крупной надписью «С возвращением!», а также громким одновременным: — С возвращением! — прозвучавшим со всех сторон. Коннор растеряно мигал диодом, пока оглядывал сержантов и полицейских, вскочивших из-за столов, чтобы поприветствовать. — Я бы предложила тебе торт, если б ты их ел, — хмыкнула Тина Чэнь, панибратски толкнув его в плечо. Коннор всё ещё мигал диодом — он не припоминал, чтобы между ними устанавливались хотя бы приятельские отношения. — Но боюсь мне придётся слопать его в одну харю. — Эй, не наглей, мы все на него скидывались! — возмутился патрульный, чьего имени даже не было в базе данных Коннора. — Тебе жалко двух долларов, чтобы порадовать девушку? — Ты не девушка, ты коллега! — авторитетно заявил безымянный и уклонился от тотчас кинутого Тиной клочка бумаги. Коннор растеряно улыбался. Он не думал, что его тут будут ждать, и уж тем более не думал, что ему обрадуются. Он даже не мог сказать, нравится ли ему это — по правде, то, как по-свойски детективы начали приветствовать его… было подозрительно. Как будто они уже смирились с тем, что андроиды — живые, и это знание не доставляло им дискомфорта, тогда как Коннор сам не донца понимал, что ему делать с новообретёнными чувствами. — Эй, — хмыкнул Хэнк, подойдя. — Расслабь свои шестерёнки, того и гляди из ушей посыпятся. — Это технически невозможно. — Ты понял меня. Дуй в аквариум. Джефф сделает небольшую поблажку, но это не значит, что нам можно целый день стоять и лясы точить. Коннор кивнул и поспешил к начальнику отдела, который уже заметил его появление и теперь ждал, скрестив руки на груди. — Сэр, — поприветствовал Коннор, чуть склонив голову. Фаулер махнул в сторону стула. — Я уже начал думать, что Киберлайф тебя на запчасти пустила во время всего этого дерьма. — Вероятно, они бы сделали это. Если бы смогли найти меня, — Коннор позволил себе тонкую улыбку. Он симпатизировал Фаулеру, как и большинство коллег ДПД. Даже скорчивший при его появлении гримасу Гэвин Рид вызывал скорее приятные ассоциации, как что-то привычное и знакомое, как налаженная внутренняя система. Коннор подумал, мог ли за два месяца отсутствия начать испытывать ностальгию. — Теперь поздно об этом говорить, деактивация любого андроида — это преступление. — Осталось вбить это в головы гражданским, — проворчал Фаулер. — Мы тут, знаешь ли, по самое горло в ссанине человеческих протестов, если ты понимаешь, о чём я. Если не понимаешь — кто-то до сих пор думает, что если он свернёт андроиду голову, то максимум, что ему светит, — это приличный штраф. — Наслышан. — И нам катастрофически не хватает людей. Половина копов смылась ещё во время эвакуации, андроидов здесь, сам понимаешь, к тому времени уже не было, а после вернулась сущая горстка. — Кто-то ещё из девиантов вернулся? — переспросил Коннор. Он не встретил на своём пути никого из машин и, признаться, не был этому удивлён. — Многие из патрульных, как ни странно, пара секретарей и администраторов. Их помощь неоценима, но нам всё равно не хватает рук. Люди просто выдыхаются. Если ты решишь остаться — это, возможно, выведет нас из задницы, в которой мы оказались. Так что? — Я ведь уже здесь, — пожал плечами Коннор. Он бодро вышагнул из аквариума, улыбаясь коллегам, гладящим на него с жадным любопытством, и довольному Хэнку — в частности. Коннор словил системный сбой, подойдя к своему столу. Он был просто завален хламом. Здесь была кружка с лицом самого Коннора, музыкальный плеер, кубик-рубик, горшок с хлорофитрумом, баночка парфюма, который Коннор в соответствии с личным словарём Хэнка не мог идентифицировать иначе как «дешманское дерьмо». Куча человеческих вещей, бесполезных для андроида, и с которыми Коннор не знал, что делать. Он завис над столом, светя жёлтым диодом, а Хэнк посмеивался, глядя на него, будто происходящее доставляло ему явное удовольствие. — Лейтенант Андерсен, — сказал Коннор, когда взял себя под контроль. — Они действительно так рады меня видеть? Или они рады скинуть часть своих обязанностей на меня и теперь пытаются подкупить? — Возможно, и то, и другое? — ответил человек. — Кстати, плеер — это от меня.