Билет в один конец

      Я очнулся стоящим в поле. Здесь было по-свежему прохладно, и мне не было страшно. Я чувствовал себя так, будто успокоился. Честно, не могу вспомнить, как пришёл сюда. Я вообще не помню это место, оно как будто состоит из образов, которые я когда-то видел и знал. Осматриваясь, я вижу наш с родителями дом, моё сердце сжимается в точку, и я предпочитаю отвернуться и пойти от него прочь. Пойти через это цветочное поле, в котором я никогда раньше не был, но в которое всегда мечтал попасть. Мне здесь хорошо, и я не хочу никуда возвращаться. Я чувствую, как трава щекочет мне пятки, как нежно касается моих щиколоток, моя рубашка и волосы развеваются на ветру, я начинаю бежать, потому что мне так этого хочется. Я дышу полной грудью, вдыхаю этот пряный свежий воздух, я чувствую себя таким свободным. Я хочу остаться здесь навсегда. И я готов даже на бремя одиночества, лишь бы не покидать это место. Здесь так спокойно. Мне здесь хорошо. Я устал бежать, поэтому снова спокойно иду и касаюсь пальцами цветов, прикрыв глаза. Замечаю силуэт, он довольно далеко от меня. Это мужчина. Он стоит спиной. Кто это? Мне кажется, что этот человек мне знаком. Он выглядит немного потерянным, осматривается по сторонам, но не оборачивается. Я с некоторой робостью иду в его сторону. Интересно, что он делает в этом месте? Трава шуршит от моих шагов. Я вижу, что он заметил это и обернулся. Не могу разглядеть его лица из-за солнца, но, кажется, он улыбнулся и пошёл мне навстречу. Я смутился и остановился, но потом, как-то даже неосознанно, продолжил идти к нему, как будто он меня звал. Мы остановились в двух шагах друг от друга и молча смотрели в глаза в глаза. Я начал чувствовать, как захлёбываюсь в голубизне его чистого взгляда. Ветер колыхал цветы, наши волосы, одежду. Моё сердце с силой билось в бешеном темпе. Я не знал, что сказать. Словно стал немым. — Рад видеть тебя, Олливер, — сказал Чарльз, и его голос эхом пронёсся то ли у меня в голове, то ли в поле. Я приоткрыл рот, но снова не понимал, что ответить. Ксавьер неловко положил руку мне на плечо. — Здесь очень красиво. — Спасибо, — смущённо сорвалось с моих губ, когда я перевёл взгляд на его руку, хотя я и не понял, почему так сказал. Как будто это было всё вокруг было сделано мной? Чарльз развернулся. — Пойдём, мне есть, что тебе показать, — сказал он. Откуда ему что-то известно об этом месте? Что он хочет мне показать? Я застопорился, и очень испугался, когда заметил, что Ксавьер отошёл от меня на несколько шагов, поэтому я сорвался с места и мгновенно с ним поравнялся. Я не хочу, чтобы он уходил от меня. — Куда мы идём? — Видишь, там недалеко озеро? — Да. — Мне есть, что там показать. Хочу знать, что ты скажешь. — Почему тебе важно моё мнение? — Потому что это тебе поможет.       Я не нашёл слов, чтобы ответить. Мне казалось, что Чарльз знает всё, всё то, что я совсем не могу понять. И я не сомневаюсь в его словах. Мы вышли из поля и я ощутил под ногами тёплый и нежный песок. Только сейчас я задумался о том, где моя обувь. Я не помню, чтобы вообще её видел здесь. Как я мог пойти без обуви? Наверное, это не важно. Я постоянно краем глаза смотрел на Чарльза. На то, как он жмурится от лучей солнца, как размеренно опускается и поднимается его грудь, когда он дышит, на то, какие изящные, но крепкие его руки, как сидят на нём брюки, как ступни проваливаются в песке. Мне было трудно не цепляться за его образ. Мы подошли к кромке воды. Чарльз закатал штанины по колено и зашёл в озеро по голень, я был рядом. Мы остановились. — Посмотри в воду. Что ты видишь? Первое, что мне бросилось в глаза — растерянный взгляд юноши с пепельными волосами. Он выглядел побитым, у него растрепана причёска, на лице в некоторых местах проступает подобие щетины, он казался очень уставшим и нереальным, я его видел, и совсем не мог узнать. Но прекрасно понимал, кто это. — Отражение, — хмуро ответил я. — Кто в этом отражении? — Тот, кого я не хотел бы видеть. — Почему? — Потому что он сделал плохие вещи. — Какие? Мне не хотелось говорить об этом, я отвернулся от человека, смотрящего из воды, он повторил за мной. Я чувствовал, как Чарльз смотрит на меня и ждёт ответа. — Он Каин, — после долгого молчания сказал я. — Ты так думаешь? — быстро отозвался мужчина. — Я это знаю, — так же скоро ответил я и посмотрел Чарльзу в глаза. Я почувствовал, как брови сдвинулись на моём лице, как губа поджалась, как я зажмурился и снова отвернулся, обняв себя руками. — Знаешь ли ты, как сильно ты не прав? — после некоторого ожидания, обратился Ксавьер. — Я прав. Я знаю, что он сделал. Дважды, — с паузами проговорил я. Мне было очень больно это обсуждать. — Я понимаю, что ты чувствуешь, Олливер. Но ты всё равно сейчас ничего не изменишь из того, что уже случилось. — Это не отменяет того, что я его ненавижу и не хочу видеть, — мои глаза полны слёз, голос дрожит, но я не хочу плакать при Чарльзе. Ксавьер снова положил мне руку на плечо, я напугано посмотрел на его ладонь. — Олливер, в этом нет твоей вины, — серьёзно сказал он. Как в этом не может быть моей вины? Её я сам растерзал, а его не спас, хотя чувствовал опасность, я мог его увести, я мог порвать ему рукав кофты и быть наказанным, но этого бы не случилось. Это моя и только моя вина. Я опустил лицо и закрыл глаза, но он коснулся пальцами моего подбородка и заставил снова посмотреть ему в глаза. — Ты не виноват. И ты должен меня услышать. Ты должен сам это сказать. Я зажмурился, начал неистово отрицательно мотать головой и пятиться, но Чарльз крепче вцепился в плечо, схватил обеими руками за лицо. — Посмотри на меня! Олливер, посмотри на меня. Я открыл глаза и увидел его хмурый, но сочувствующий взгляд. Я задрожал и заплакал. Зачем он делает это со мной? Мне так хорошо быть милой, доброй собакой, я не хочу видеть того парня, что смотрел на меня из отражения. Я не хочу им быть. Чарльз большим пальцем ловил и вытирал мои слёзы, мы оба опустились в воду по колени, моя одежда сразу намокла и начала противно прилипать к телу. Я уткнулся лицом ему в грудь, потому что у меня не было сил. Открыв глаза, я снова увидел того парня. Он тоже плакал. Я опустил ладонь и еле коснулся воды. Мне было его жаль. Руки Чарльза лежали у меня на плечах. Я понимаю, что он хочет мне помочь. Я выдыхаю. — Кого ты видишь, Олливер? — снова спросил он. Я молчу. Но я знаю, что он понимает, что я бы ответил. Чарльз снова взял меня за руку. — Пойдём. — Куда? — я поднимаю взгляд. Мужчина загадочно улыбается и встаёт из воды. Его брюки прилипают к изящным ногам, я смущаюсь. Из-за моей слабости мы оба будем идти в ветреную погоду в мокрой одежде. И как только я подумал об этом, ветер как будто выключился. Интересно.       В моей памяти произошёл какой-то пробел, совсем не помню, как мы шли сюда. Я стоял рядом с Чарльзом, лицом к лицу с моим старым домом. Строение одиноко стояло посреди поля, мы оказались в начале. Ну, в начале того, что я помню об этом месте. Мне стало не комфортно. — Можно мы уйдём? — Но мы только пришли. Думаю, нам есть, что здесь посмотреть. — Возразил Ксавьер. И зашёл на порог. Я не хотел идти внутрь. Чарльз подёргал ручку. — Закрыто. Попробуешь открыть? Я отрицательно помотал головой. — Я хочу уйти. Мужчина вздохнул и поправил волосы. — У нас мало времени, ты же это понимаешь? — Мало времени...для чего? — немного нахмурившись, с непониманием сказал я. Чарльз тоже сдвинул брови и хмыкнул. — Ладно. Куда ты хочешь уйти? Я с робостью осмотрелся. Во все стороны только поле. Но я заметил что-то левее себя. И пристально всматривался в ту сторону. — Туда? — Чарльз указал в даль цветочного поля, куда-то за линию горизонта. Я кивнул. — И что ты хочешь там увидеть? — Сложив руки на груди и облокотившись на столб крыльца, спросил Ксавьер. — Пока не знаю. Но я хочу туда. — Уверенно ответил я. — Что ж, тогда, наверное, это именно то место, куда нам нужно пойти, — улыбнулся мужчина, оттолкнулся от столба и поравнялся со мной. — Веди.       Я опять не помню дорогу, как будто мы просто телепортируемся с одного места в другое. Хотя я чувствую усталость в ногах, жажду, голод, будто я шёл несколько дней. Но воспоминаний о пути не осталось совершенно никаких. Чарльз странно смотрел на меня, внимательно и бдительно осматривал моё лицо, как будто хотел что-то увидеть, но не мог. Мне стало неловко, и я отвернулся. Мы снова стояли около дома. Я узнаю этот забор, небольшой сарай с постеленным у выхода ковриком. Грабли, лежащие на ухоженном газоне, миска с выгравированным на ней именем «Сэйдж». Я с растерянностью, но воодушевлением глянул на Ксавьера. Он слабо улыбался. За дверью раздались шаги, шум цепочки. И на порог вышел мистер Ланкан. Я сорвался с места и кинулся к нему в объятия. Я крепко прижал старика к себе. Вдыхал такой знакомый аромат его парфюма, руками сжимал ткань его клетчатой рубашки, цеплялся за него так, как никогда. И я улыбался. Я улыбался. — Я думал, я больше никогда вас не увижу, я думал, я так скучал, я так вам благодарен, мне было так больно, я, это моя вина! — Слезливо срывались слова с моих губ. Старик отпустил меня из объятий и, как он делал раньше, тепло улыбнулся мне и потрепал по волосам, после чего сел на его любимое место возле дома — ступеньки. Я опустился рядом, посмотрев на Чарльза. Он стоял за забором и с какой-то печальной улыбкой смотрел на нас. Мне захотелось подойти к мужчине, но я не мог снова бросить своего Хозяина. Я перевёл взгляд обратно к мистеру Ланкану. Только сейчас я сейчас заметил, что старик не проронил ни слова, он как будто застыл, поставлен на паузу, как будто он просто образ, обрывок, воспоминание. Это осознание заставило меня закрыть рот, хотя я уже вот-вот собирался что-то ещё сказать. Я принялся рассматривать свои ноги, древесину лестницы, мощёную дорожку, ведущую к дому. Я облизнул губы. — Это же всё не реально, да? — сказал я, посмотрев на стоящего поодаль Чарльза. Он со вздохом кивнул. — Можно... Можно мы осмотрим дом? — Мы? Ты хочешь, чтобы я пошёл с тобой? — задал странный вопрос мужчина. — Да. Хочу, — я встал со ступенек, и мистер Ланкан растворился как дым сигарет, которые он любил курить дождливыми вечерами. — Я хочу пойти вместе.       Ксавьер сделал неуверенный шаг на мощёную дорожку. После чего быстро начал приближаться ко мне. Я толкнул рукой дверь. В доме многое осталось прежним, только сейчас мне он кажется гораздо меньше. Я вижу свою подстилку, слышу треск камина, замечаю следы собачьих лап, каким-то эхом отдаётся лай, старческий смех. Провожу рукой по тумбочке, на которой обычно лежал мой поводок. Сейчас мне кажется это таким далёким и нереальным. Прохожу в центр гостиной комнаты с окном, где стоит потёртое кресло. Оглядываюсь на кухню. Слышу отголоски кипящей воды, хруст корма, голоса из телевизора, шелест газеты. Чувствую аромат крепкого кофе вперемешку с запахом овсяной каши. Но на кухне пусто, мне кажется, будто даже пыль в воздухе застыла. Словно я смотрю на снимок. Слышу скрип двери в спальню. Иду на звук. Вижу кровать мистера Ланкана, тумбочку, на которой лежали очки, книга с заложенной в неё какой-то цветастой брошюрой в качестве закладки. И белый лист. Я беру его в руки. Текст на ней практически невозможно прочитать, словно буквы кто-то размыл. И лишь одна строчка была на нём видно чётко. «Рак третьей стадии». Я прикрываю рот рукой и роняю медицинское заключение. Бессильно опускаюсь на кровать. Чарльз тоже садится рядом со мной и обнимает одной рукой. Пялюсь пустым взглядом в стену и хмурюсь. — Я совсем не помнил этого, — безразлично говорю я. Ксавьер крепче сжимает моё плечо. — Почему я забыл об этом? Чарльз хочет что-то сказать, но я начинаю быстрее. — Наверное... Так даже лучше. Ну, я просто...думаю. Нет, — моя голова снова начинает отрицательно качаться, я не могу сказать этого. Но чувствую, что должен. Вздыхаю. — Я не убивал его. Но и не спас. И всё же...было бы ли ему лучше, если я всё-таки успел среагировать? В его возрасте...он бы уже не победил болезнь. Я запустил пальцы в свои волосы и зажмурился. Выдохнул. — Я люблю его и ужасно ему благодарен. Мне грустно, что я не смог сказать об этом. Наши взгляды снова пересеклись, но я не испытывал неловкости. Я был рад, что Ксавьер сейчас рядом со мной. Одному мне было бы тяжело обнаружить эту информацию. Вернее...вспомнить? — Не сомневаюсь, что он знал об этом. — Я в плане... Он же думал, что я просто умная собака. — Он считал тебя кем-то большим, чем обыкновенной собакой, Олливер. — Почему ты в этом так уверен? — Я это знаю. У меня не было желания не верить Чарльзу. Я встал с кровати и подошёл к зеркалу. Да, ты, человек из отражения, очень сложный. Я не могу принять тебя до конца. Но я больше не должен от тебя бежать. Ты — это я. Я положил руку на холодное зеркало и прижался к нему лбом. Я больше не буду бежать.