Белый ветер

      Нам повезло с полётом обратно — попался попутный ветер, из-за чего мы должны были прилететь чуть позже полудня. Правда, Валка натурально сползала с Грозокрыла, причем какая-то зелёная…       Я приблизилась к шторморезу, страхуя женщину. Странно, раньше её так сильно не укачивало. Мне кажется, стоит отнести её поскорее на остров.       Короткий «рявк» на наездницу не подействовал — ей, видимо, стало совсем плохо. Тремя кивками — на Валку, себе на спину и в сторону Олуха — я предложила Грозокрылу передвинуть её мне на спину. Всё же, благодаря телосложению и виду, я быстрее доберусь до острова, чем он.       Кивнув, Грозокрыл плавно накренился, чтобы всадница аккуратно съехала мне на спину. Посох, который она выпустила из рук, плавно полетел вниз и был пойман быстро среагировавшим четверокрылым.       Уркнув на прощание, — «не переживай, я донесу», — я ускорилась, иногда виляя в разные стороны, чтобы Валка не упала вниз.       Еще до того, как солнце дошло до середины неба, я оказалась на острове. Выстрел в небо должен был привлечь внимание.       — Мама! — Иккинг выбежал из дома на вспышку. Беззубик выскочил следом. Увидев соскальзывающую на землю женщину, он, опередив брата, успел подхватить её головой. Так она и расположилась, половина на нём, половина на мне. Переведя взгляд на лицо, я заметила капельки пота на лбу и общую бледность. Чёрт, она была почти всё время с нами, а в гнездовье на неё никто не смел напасть. Что вообще случилось, что ей так плохо стало?!       — Скорее, отнесем её к Готти, — почти бегом мы направились к… наверное, знахарке. Её дом был меньше остальных и стоял в стороне от деревни, почти касаясь стенами лесных деревьев*. Видимо, его «подвинули», чтобы лишний раз не беспокоить больных, да и, если будет пожар, самый важный и горючий не заденет. Больным-то явно тяжелее бегать, чем здоровым.       Только вот в дом ни я, ни Черныш не протиснулись. Чисто благодаря габаритам. Благо, Стоик, до которого весть, благодаря жителям деревни, долетела быстро, помог занести жену в дом. Мы с Беззубиком остались снаружи, чуть позже туда выгнали Иккинга и Стоика. Через некоторое время к нам подтянулся Плевака.       Иккинг ходил туда-сюда перед дверью, маяча перед глазами. Мы с Беззубиком лежали неподалеку, стараясь не мешать. Викинги пристроились на лавочке. В глазах вождя я видела беспокойство. Он не хотел терять жену, едва обретя её.       Вскоре Готти, маленькая старушка с посохом, вышла наружу. Мужчины тут же окружили её.       — Она будет жить? — со страхом спросил Иккинг, за что получил деревяшкой по голове.       Знахарка завозила посохом по песку, в изобилии окружавшем её дом даже зимой, что-то рисуя. Викинги внимательно следили за её движениями. Закончив, женщина отошла на шаг назад. Мужчины молча «читали» написанное, Стоик же переводил взгляд с сына на друга и обратно. Видимо, он не понимал символы.       Первым в себя пришёл кузнец. Раскатисто засмеявшись, он хлопнул вождя по плечу со словами «ну ты даешь!». Иккинг же стоял в шоке, открывая и закрывая рот, словно рыба.       — Что там? — страх в голосе Стоика стал ощутимей, как и замешательство.       — Пап… у вас будет еще один ребенок, — Иккинг поднял на отца офигевший взгляд. Стоик не сразу понял смысл сказанного.       — Еще… один ребенок? — вождь посмотрел на Готти. Та кивнула, улыбнувшись, и поманила отца и сына за собой. Плевака, смеясь и утирая слёзы радости, пошел обратно в деревню. Теперь стало ясно, почему Валке стало так нехорошо. Беременных, насколько я помню, часто тошнит, да и просто плохое самочувствие.       Через несколько минут послышались частые хлопки крыльев, и рядом грузно приземлился Грозокрыл. На пару секунд он растерялся, увидев радость и облегчение в моих глазах. Так, как теперь ему сказать-то об этом…       Оглядевшись и найдя подходящую ветку, я вернулась обратно, хвостом стирая надписи Готти. Один условный человечек с бородой, второй с посохом, и линии вниз. Пересекаю, и рисую еще одного, с палкой вместо ноги. Отвожу еще одну, рисую четвертого рядом. Поднимаю взгляд на штормореза. Поймет или нет?       Не понял. Пришлось провести еще две линии — от фигурки с палкой вместо ноги к Чернышу, от той, что с посохом — к Грозокрылу.       О, теперь вижу, что дошло. Да, да, ты скоро станешь дядей, если можно так сказать.       Выплюнув палку, решаю обойти вокруг дома, на случай наличия окон. Мне везет, и на последнем повороте оказывается нужное. Пришлось подняться на задние лапы, передними упершись в бревна. Небольшим рыком подозвала к себе остальных драконов. Действительно, чего нас за порогом оставляют?       В три морды мы смотрели, как Валка о чём-то негромко разговаривает с мужем и сыном. Слышать бы, по-хорошему, о чём, но стекло тут толстое, а брёвна подогнаны плотно. Ладно, будем надеяться, что нам расскажут, о чём болтали. Мы тоже переживаем, между прочим!       Заметив нас в окне, Валка тихо засмеялась, указывая ладонью на нас. Повернувшись, Иккинг слабо улыбнулся, а Стоик, вопреки своему стабильно-каменному лицу, почти светился от радости. Ох, чувствую, радостной будет вся деревня!       Как вскоре оказалось, я угадала. Викинги выкатили на площадь бочки с… непонятно чем, но точно алкогольным, из запасов. Как итог, когда Иккинг и Стоик шли домой, то попали прямо в толпу празднующих. Все поздравляли вождя и сына с будущим пополнением в семье, активно споря о его половой принадлежности. Подавляющая часть ставила на второго сына, гораздо меньшее количество — на дочь. На кого надеялся сам Стоик, я так и не узнала.       В следующие зимние месяцы Иккинг с Беззубиком постоянно летали на какой-то дальний рынок, забив почти на всё остальное. В частности, яд и огненный меч откладывались на неопределенный срок. Любой Валкин чих что вождь, что сын старались исполнить в максимально короткие сроки, окружив женщину заботой по уши. Хорошо хоть до абсурдного не доходило.       Беззубик в положение, на счастье, вошёл, послушно доставляя брата и помогая ему во всём, где нужен и нет. Чем, кстати, добавил себе плюсов в глазах подружки. Похоже, теперь она была абсолютно уверена, что правильно влюбилась.       Когда начал таять снег, Готти решила погадать на костях о поле. По её «словам» выходило, что стоит ждать девочку, но с каким-то сюрпризом. Она не знала трактовку какой-то выпавшей части, и уточнить не у кого — до ближайших знахарей пару дней лёта на драконе, кораблём и то дольше. Нет, время, конечно, есть, но гонять старую женщину Валка не хотела.       Через несколько дней вернулись драконы. Узнать об их возвращении позволил всё тот же грохот от взмахов крыльев. Викинги выбегали на улицы, встречая своих друзей и их детенышей. Теперь повсюду было множество мелких дракончиков, носившихся стайками, играясь. Малыши лезли просто всюду, куда могли пролезть, из-за чего еще прошлой зимой на всех каминных трубах внутри и снаружи были поставлены металлические решётки.       Пробелы между ними были достаточно мелкие, чтобы и детеныш жуткой жути не пролез. Видимо, были инциденты.       Из-за резкого увеличения количества живых существ на острове теперь мы с Грозокрылом старались не отходить от Валки далеко — любой детёныш мог снести её с ног или просто нечаянно ранить. Те же маленькие змеевики только учились складывать шипы на хвосте, и то получалось через раз. Острия же, как и огненные ленты, эпизодически летали во все стороны. На моё удивление, викинги удачно приспособились к этому, выработав хорошую реакцию и вовремя уклоняясь от всего колюще-жарющего.       Человеческие же дети сейчас активно тренировались в естественных условиях, если это можно так назвать. Заодно учились ответственности и получали полезные знания: как ухаживать за драконом, пусть и мелким, чем он опасен, как можно приручить, слабые и сильные стороны. В общем, всё, что нужно будущему наезднику и опасному викингу.       Ещё был обнаружен интересный момент: у большинства драконов нашего острова была приблизительно одинаковая продолжительность жизни. Это я выяснила, глядя на погодок и то, как быстро они растут. Змеевики и громмели, по прикидкам, до половозрелого состояния вырастают за три с половиной — четыре года, и живут около тридцати лет. Ужасные чудовища и пристеголовы — где-то сорок. Фурии же наиболее приближены к человеческому возрасту — семьдесят-восемьдесят при очень хороших обстоятельствах. Тут уже сужу по себе и Беззубику. Вот со шторморезами проблема — я не видела других драконов этого вида, и делать выводы, опираясь чисто на Грозокрыла, не могу.       Тихо-мирно, насколько это возможно на острове, полном драконов и викингов, прошла весна. Живот Валки постепенно рос. Беременность, на наше всеобщее счастье, протекала без неожиданностей, хоть и тяжеловато. Что, впрочем, не удивительно. Насколько я помню, ей больше тридцати лет так точно, как и Стоику, если не сорок. У некоторых и такой возраст — глубокая старость. Так что всё, что мы, люди и драконы, могли, мы делали. Готти периодически приносила травы для облегчения беременности, за которыми, в свою очередь, по островам носилась половина всадников. Вторая половина патрулировала округу. В общем, все при пользе, все при делах.