Дьявол носит Armani

Остыв после истории с кроссовками, я по совету Пьеро стала проще относиться к ситуации. Живём только раз, а нервы ещё пригодятся для более важных вещей. Да и Джанлука вроде как будто смягчился. В последнее время он стал чаще обращать на меня внимание: нередко он спрашивал у меня совета, какую тему лучше осветить в новом выпуске, пару раз он мне даже поручал что-нибудь написать самой, чему я была неописуемо рада, поскольку это была отличная возможность показать мои настоящие способности и выложиться на все сто. Что с ним стало? Он даже другим сотрудникам не уделяет столько внимания. — Плохие новости, ребят, — сказал Инья, когда я, он и Пьеро сидели в столовой и обедали. — Что такое? — поинтересовался Пьеро. — Я слышал, как Джан говорил по телефону с Эрни, и по его словам я понял, что он сегодня заглянет к нам после трёх. — О Боже, только этого нам не хватало, — тяжко вздохнул Пьеро. — Кто такой Эрни и что в нём такого страшного? — вставила я. Терпеть не могу, когда все в курсе, о чём идёт речь, а я нет. — Эрнесто, или просто Эрни, — младший брат Джана, — стал объяснять Пьеро. — Пользуется славой и популярностью Джана и ведёт разгульный образ жизни; веселиться на крутых тусовках, пьянствует и меняет девушек как перчатки. — Странно, что у такого дисциплинированного человека как Джан такой брат-раздолбай, — усмехнулась я. — Джан же известный человек: неужели ни разу за всё это время в прессе не были освещены гулянки его брата? — Были и не единожды, но Джан очень сильно его любит и всегда ему это прощает, — ответил Пьеро. — Кстати, многие другие редакции над ним иронизируют: в своих журналах они пишут об Эрнесто во всех подробностях, с кем он, что, чего и как, а Джан ни разу не упомянул Эрни в своём журнале и прикрывает его задницу, типа, все мы когда-то были молодыми, пускай делает, что хочет. — Интересненько, — заметила я. — А вы чего его так недолюбливаете? Что он вам плохого сделал? — Да бесит он нас и всё, — бросил Иньяцио. — Придёт, везде лазает как у себя дома, без спроса всё берёт, а захочет — и себе заберёт, Джанлюся же ничего ему не скажет, как же, братишка любимый, — раздражённо добавил он. — И его это вечное: «ЗдорОво, я латиноловер!» И его дурная манера носить вещи Джана. Ни разу мы не видели его в чём-нибудь своём, всё у старшего берёт. — И не говори, — поддержал Пьеро. — Думает, что если он оденется как Джан, будет больше на него похож. А ещё он любит к нашим сотрудницам приставать, так что, Нелли, будь на чеку. Лучше вообще не попадайся ему на глаза. — «Ну да, ну да», — усмехнулся про себя Боскетто. — «Кто-то же сейчас ревновать начнёт на ровном месте.» — Если бы я не работала ассистенткой Джана, возможно, я бы и спряталась, — пошутила я, — но я всегда должна быть на месте, так что прости, Пьеро, но этой встречи мне не избежать. И потом, мне кажется, что не так уж и страшен этот чёрт, как его малюют. — По сути да, но если ты хоть слово ему скажешь, Джан порвёт тебя на мелкие кусочки, — сказал Иньяцио. — Мы бы рады его на место поставить, да вот начальник… — Разберёмся, — уверенно сказала я. — Мне с Джаном спорить не впервой. — Ребята усмехнулись и ничего не сказали. Когда часы стали показывать три часа, морально я уже была на стрёме. За время работы здесь я уже настолько привыкла, что всё делается чётко и вовремя, что по инерции думала, что Эрнесто будет здесь ровно в 15:00. Однако в данном случае мы говорили о полной противоположности Джана, поэтому невозможно было предсказать, в какой момент появится этот избалованный и нахальный тип. — Привет всем модникам! — послышалось в коридоре. Всё. Началось. Объект на месте, готовимся ко всему. Когда я отвернула голову от экрана компьютера, я увидела молодого человека в очках, черты лица которого были похожи на Джановские. Тут и к гадалке не ходи, понятно, что это Эрнесто. Почему его одежда мне кажется знакомой? Я явно где-то видела эту рубашку, джинсы, обувь и даже часы. Хмм… Стоп! Это же одежда Джана! Всё, абсолютно всё, Джановское. И даже часы! Точно, ребята же рассказывали о его желании быть копией Джана. Я, конечно, понимаю, что младшие братья донашивают одежду за старшими, но чтоб настолько… Вроде бы Джинобле не бедная семья, могли прикупить ему что-нибудь для разнообразия, а то что же брат самого Джанлуки Джинобле, директора журнала мод, ходит в обносках? Ай-ай, непорядок. — Как поживаешь, красотка? — спросил меня Эрнесто, подходя к моему столу и вальяжно поставив на него руку. И я увидела эту руку. О Боже. О Боже. О Боже. Меня сейчас вырвет. Буквально. Фу. — Поживала нормально, пока твои ногти не увидела, — брезгливо ответила я. Эрни явно не ожидал такого ответа. Простите, будь он братом хоть самого президента, я бы ни за что не промолчала бы. Он недоумевающе наклонил голову и часто заморгал глазами. — А что с ними не так? — Ты ещё спрашиваешь? — нервно засмеялась я. — Тогда протри очки и присмотрись к ним внимательнее. Тебе явно нужно сходить на маникюр. — Ну правда. С такими ногтями не живут; все в заусенцах и такие загрызанные, что и ногтей-то самих не видать. Уж лучше съесть тарелку броколли, чем видеть этот ужас. То ли дело Инья и Пьеро. У них такие ухоженные ногти, что иногда аж зависть берёт. — Но если ты узнаешь, на что способны мои руки, ты тут же передумаешь, — с ухмылкой сказал Эрнесто. — А ты думаешь, что с такими руками я позволю тебе прикасаться ко мне? Наивныыыый, — растянула я. Я услышала сдавленный смешок Иньяцио, который был на рабочем месте, и Пьеро, который стоял рядом с ним. — Я обожаю её ещё больше, — продолжая смеяться, шепнул Пьеро на ухо Иньяцио. — А ты резковатая, — заметил Эрнесто. — Я не резкая, я просто люблю ставить выскочек на место, — невинно сказала я. — Вообще-то я брат твоего начальника, и ты не можешь так со мной разговаривать! — возразил мне Эрни. — В том-то и дело, что ты просто брат Джанлуки Джинобле, но не Эрнесто Джинобле. Не вижу причины видеть в тебе какую-то особенную личность, — сказала я и пошла к ксероксу печатать документы. — Так дай мне только один шанс, и я смогу её проявить, — соблазнительным голосом сказал Эрнесто, погладив мои ягодицы. — Ты что себе позволяешь?! — возмутилась я, ударив Эрнесто по руке. Пьеро не выдержал и уже дёрнулся, чтобы проучить этого малолетку, но Иньяцио его остановил, схватив за плечо. — Я много что могу себе позволить, зря брыкаешься, — с хитрой ухмылкой сказал Эрни и сжал крепче в руке мою пятую точку. Нет, ну что за нахал?! Я не растерялась и дала ему пощёчину, временно сбив его с толку. Инья снова сдержал Пьеро, который словно разъярённый лев готов был выброситься на арену. — Чем больше ты сопротивляешься, тем больше меня это заводит, — не унимался Эрнесто, прижав меня к стене. — Пье, твой выход. Фас, — шепнул Боскетто другу, у которого уже не было сил терпеть. Неожиданно для меня и, полагаю, для всех остальных Пьеро подошёл к Эрни и смачно ударил его кулаком по лицу, что у того кровь из носа пошла. Мне аж самой немного стрёмно стало: никогда не видела Пьеро таким злым и агрессивным. Да, у него бывало плохое настроение на работе, но до ярости он никогда не доходил, а тут в нём всё просто кипело. — Что здесь происходит? — громко и сердито спросил Джанлука, только что вернувшийся с переговоров. — Пьеро ударил меня, — стал жаловаться Эрнесто, придерживая рукой ударенный нос. — Пьеро? — удивился Джан, посмотрев на него. — Ты не обнаглел часом? — А твой брат не обнаглел часом, откровенно приставая к твоей ассистентке, даже когда ему намекнули, чтобы он отстал? — будучи ещё разъярённым, спросил в ответ Пьеро. — Это правда? — спросил Джан меня. Я кивнула головой. — Ну-ка иди сюда, братишка, — стиснув зубы, сказал Джан и потащил Эрни в свой кабинет, схватив его за ухо. Вскрикивая от боли, Эрни поплёлся за Джаном, который захлопнул за собой дверь офиса. — Вот это поворот, — удивился Иньяцио. — У нас такого ещё не было. Чтобы Джан практически при всех отчитывал Эрни — это что-то новенькое. — Может, он для вида это делает, — сказал Пьеро. — Давайте послушаем, — в шутку предложила я, но мальчики восприняли моё предложение всерьёз и тут же прильнули к двери. Я покачала головой в усмешке и тоже стала подслушивать вместе с ними. А что, мне же тоже интересно. — Я сколько раз тебе говорил, прекращай уже с этим! — восклицал Джан. — С каких это пор ты взял на себя роль строгого старшего брата? — С тех самых, что мне это надоело, прикрывать твой зад, на который ты вечно находишь себе приключения! — Ты же сам говорил, что в жизни нужно пробовать всё. — Да, говорил, но всему же есть предел! Тебе сколько лет уже? Остепенись! Возьмись за ум наконец! — Во даёт! — громко воскликнул Инья. — Тихо ты, — шикнул на него Пьеро. Я прислонилась ухом к двери и услышала приближающиеся шаги. — Ребята, шухер! — шепнула я, и мы тут же разбежались в разные стороны. Когда Джан открыл дверь и посмотрел на нас, я стояла у ксерокса, делая вид, что распечатываю документы, а Инья сел за стол, якобы печатая что-то; Пьеро сделал умный вид и стал внимательно изучать экран компьютера. Убедившись, что все работают, Джан окинул нас подозрительным взглядом и закрыл дверь. Едва она хлопнула, мы тут же прильнули к ней обратно. — Тебе наплевать на меня, наплевать на себя, но о маме хотя бы подумай, о папе, о дедушке! Тебе не стыдно? Своими выходками ты позоришь всех нас, а меня выставляешь полным дураком перед другими, не только коллегами и друзьями, но даже подчинёнными! Пора уже прекращать дурью маяться! Ты прекрасно поёшь и умеешь писать музыку, почему бы тебе не заняться этим вместо гулянок? Ты же знаешь, что если тебе понадобится материальная помощь, я не откажу тебе в ней, но только, пожалуйста, начни заниматься серьёзным делом. Ты же не глупый парень, и я это знаю. Но мне ужасно обидно, что ты впустую тратишь своё время на ненормальный образ жизни… И так далее и в таком духе. В какой-то момент нам самим стало скучновато быть свидетелями семейной драмы, поэтому вскоре мы разошлись и действительно сели за работу. Братья Джинобле разговаривали ещё минут пятнадцать и, судя по угрюмому выражению лица Джана, ни к чему не пришли. Эрни вышел из кабинета брата и покинул наш офис. По словам ребят это был его самый короткий визит. Рабочий день (Джана) подходил к концу. Как обычно я пошла к нему, чтобы передать какое-то соглашение, которое он должен был подписать, но когда я зашла, Джанлука был как будто в абстракции и даже не слышал меня, пока я его не дёрнула. Он вроде как очнулся, но всё равно оставался рассеянным. — Джанлука, всё в порядке? — спросила я. — А? Что? Да, всё в норме. — Судя по Вашей рассеянности — не совсем, — слегка улыбнулась я. — Возможно. — Я пожала плечами и собралась уходить, как услышала вслед: — Постой. — Я повернулась. — Скажи мне, если бы у тебя был такой брат как Эрни, как бы ты поступила? — Для начала не баловала бы его так и не закрывала глаза на его поведение, — ответила я. — Ну, с этим уже поздно, — грустно усмехнулся Джан. — Я уже не знаю, как переубедить его. — Но ведь Вы всегда делали вид, что ничего не было, почему сейчас Вы так об этом беспокоитесь? — Потому что меня это беспокоило всегда. Если я ничего не говорил, это не значит, что я был этому рад. Это не первая наша с братом ссора, мы много с ним об этом говорили, но всё как об стенку горох. Я всё надеялся, что когда-нибудь он наиграется, и это кончится, но… Сама видишь, насколько оправдались мои ожидания. — Как странно, что человек, который одним щелчком может поставить на ноги целую редакцию, не справляется со своим собственным братом, — с долей иронии сказала я. — А ты не думай, что мне так легко командовать другими. Единственное, что облегчает положение, так это то, что вы чужие мне люди. А тут родной брат. — Что Вы имеете в виду, говоря, что Вам трудно командовать другими? — не поняла я. — Ты представить себе не можешь, как меня из-за этого мучает совесть. — Вот сейчас ещё более непонятно стало. — Не смотри на меня так, — улыбнулся Джан, вставая с кресла и подходя к французским окнам его офиса, из которого открывался вид на ночной Милан. Он смотрел в окно и продолжал говорить, положив руки в карманы и встав ко мне спиной: — Я ведь такой строгий и жёсткий, не потому что я действительно такой, а потому что я очень не уверен в себе. И всегда таким был. С самого детства. Что бы я ни сделал, я всегда нуждался в одобрении, похвале, чтобы точно знать, что я справился. Знала бы ты, как я донимал воспитательниц в детском саду. Думаю, Иньяцио и Пьеро успели тебе рассказать, что мы втроём давно знакомы. Они знали меня совсем другим. Тогда я был мягче и проще, много терпел от них. Они всё время надо мной подшучивали, смеялись; я всегда был объектом их усмешек и воспринимал их всерьёз. Сейчас же я понимаю, что это была лишь зависть с их стороны. Единственные люди, с которым я оставался самим собой, была и остаётся моя семья. — Что же заставило Вас измениться? — Работа. Когда я стал директором редакции, я понял, что пора перестать быть сентиментальным. И я перестал. Зная, что в моих руках немалая власть и влияние, я стал более требовательным и суровым. Когда меня побаиваются и готовы выполнить любое моё поручение, я чувствую себя особенным; так мне проще бороться с моей постоянной неуверенностью. Да и дисциплина так лучше; я же всё-таки перфекционист до маниакальности. Тем не менее, временами я чувствую себя ужасно. Такой я человек: всё время копаюсь в себе, из-за чего меня одолевают сомнения. Я перебираю в голове все свои поступки и осознаю, насколько низко я пал. Однако назад уже не повернёшь и ничего не изменишь. Когда я прихожу к такому выводу, во мне снова просыпается тщеславный эгоист и всё начинается сначала. Джанлука замолчал, продолжая стоять на месте и не оборачиваясь ко мне, понурив голову. Ну и ну. Никогда бы не подумала, что Джан из-за чего-то может так сильно переживать. Сейчас передо мной стоял совсем другой человек: самый обычный, полный комплексов, внутренней неуверенности, со своими слабостями и страхами, даже семейными проблемами. Это не значит, конечно, что я с ним солидарна во всех пунктах, но впервые за всё то время, что я его знаю, мне захотелось ему посочувствовать. Все мы люди как никак, и нам свойственно ошибаться. — Ладно, — совсем другим тоном сказал Джанлука, хлопнув в ладоши. — Что я должен подписать? — Я была удивлена такой резкой перемене. Теперь от зажатого парня с рефлексами не осталось и следа: передо мной снова сидел босс Джан, которого так хочется иногда убить. Поняв, что больше мы к теме его личных проблем возвращаться не будем, я тоже тут же включилась в работу. Дальше всё пошло как обычно. Но слов Джана я не забыла. Всё-таки есть в нём что-то человеческое. Когда Джан посмотрел на часы и понял, что ему пора собираться домой, в его кабинет постучался Пьеро, который воспользовался тем, что Нелли отошла и не сможет подслушать их разговор. — Джан, можно с тобой поговорить? — спросил Пьеро. — Да, можно. — Почему ты сегодня заступился за Нелли? — прямо спросил Пьеро. — А почему ты ударил Эрни? — Не уходи от ответа, — сердито сказал Бароне. Лицо Джана оставалось каменным. Хоть скульптуру лепи с этого лица. — Мою ассистентку оскорбили, и я решил за неё заступиться, — нейтрально ответил Джинобле. — Ты никогда этого не делаешь, — выпалил Пьеро. — Это не в твоём стиле, заступаться за кого-то. Даже если кто-то из нас будет погибать во время пожара, ты палец о палец не ударишь. Отвечай прямо: почему ты заступился за Нелли? — жёстко спросил Пьеро, упираясь обеими руками в стол. — А почему тебя это беспокоит? — язвительно спросил Джанлука. — Боишься, что я составлю тебе конкуренцию? — На секунду сердце Пьеро ёкнуло, но он сдержался и не подал виду. — Нет, — сухо ответил он. — Просто я слишком хорошо тебя знаю. Если ты идёшь против правил, значит, ты задумал что-то подлое, и я хочу знать, что. — Но зачем? — Я не хочу, чтобы ты дурил ей голову! — не выдержал Пьеро. — Ты же о последствиях никогда не думаешь, рассчитывая только на свою выгоду. — Ты смотри, какой благородный рыцарь нашёлся, — с дьявольской усмешкой сказал Джан, вставая напротив Пьеро и опираясь как он руками на стол. — Даже если бы у меня действительно был какой-нибудь план, стал бы я тебе его рассказывать? Ты же всё передашь Нелли, и план провалится. — По крайней мере она будет начеку, — сказал Пьеро, пристально смотря Джанлуке в глаза. — Как много она стала значить для тебя в последнее время, — сверкнув глазами словно демон, заметил Джан. — Сколько раз тебе говорить, мы друзья, — стиснув зубы, сказал Бароне. Нависла пауза. — Очень близкие друзья, я бы сказал, — ухмыльнулся Джан. Пьеро не выдержал напора насмехающихся глаз Джана и направился к выходу. — Однако ты надеешься на нечто большее, я так полагаю, — с язвительной улыбкой сказал Джан. Пьеро интуитивно остановился, поджав губы. Увидев, что тот стоит на месте, Джинобле злорадно засмеялся. — Я знал, что ты к ней неровно дышишь. — Пьеро полубоком повернулся к Джану, но головы не поднимал. Джинобле подошёл к нему вплотную. — Я же говорил тебе, держись от неё подальше, а то ввяжешься в рисковую авантюру. — Ни во что я не ввязался! — хриплым голосом сказал Пьеро, резко повернув голову к Джану. — Мы только друзья! — выпалил он и покинул его офис, идя быстрым шагом. Джанлука проводил сердитого Пьеро высокомерным взглядом, продолжая зловеще-хитро улыбаться. — Так я тебе и поверил, — сказал он про себя.