"Амицитас". Полёт 3. День миссии 517
"Арес III" Сол 507
"Виннибаго" катился вперёд. Хотя поверхность бассейна Скиапарелли и не была идеально гладкой, с её небольшими хребтами, песчаными дюнами и широко разбросанными камнями, она была достаточно ровной, чтобы тандем-ровер мог поддерживать свою максимальную скорость в двадцать пять километров в час. Он катился сквозь низкие дюны, скрученные в завитки слабым марсианским ветром. Он катился над волнистыми грядами, оставленными водными потоками в древние времена, когда кратер был озером. Он катился через редкие небольшие трещины в коре, оставленные термическим расширением и сжатием верхнего слоя почвы. И несмотря на периодические приступы морской болезни у пассажиров, которым приходилось терпеть тряску, подпрыгивания, толчки и покачивания, он продолжал катиться. Впервые с момента выхода из пещеры Черри Берри была одним из таких пассажиров. Когда космические скафандры в последний раз проверялись и ремонтировались, Драгонфлай нанесла дополнительный толстый слой на подошвы сапогов скафандра, потому что экипаж знал, что она пробежит на них самое большое расстояние. До сегодняшнего дня она прошла каждое копыто из тех тридцати шести сотен километров, что они преодолели, а затем ещё немного. Это было свидетельством сверхъестественных свойств слизи чейнджлингов и конструкции скафандров от пони, свидетельством чуда, что куски этого прорезиненного покрытия начали отваливаться только сейчас. Драгонфлай реквизировала частично заряженную магическую батарею и немного картошки, чтобы починить скафандр Черри… а заодно и свой собственный, поскольку её скафандр прошёл столько же, носимый тремя разными пони. В результате оба скафандра нельзя было использовать в течение дня, слизь всё ещё была клейкой, и Черри Берри ничего не оставалось, кроме как сидеть в лётном ложементе второго ряда и смотреть, как пустыня проплывает мимо иллюминатора. Сегодня разведчиков не понадобилось. Земля была достаточно чистая и ровная, а камни были слишком незначительны, чтобы беспокоиться о разведке, тем более что ровер достигнет МВМ уже к следующему солу. Три пони, чейнджлинг и дракон сидели в тишине на бывшем мостике "Амицитас", наблюдая за плоским пейзажем и терпеливо снося тряску и качку. Черри не испытывала неудобств от поездки, но день отдыха её вполне устраивал. В передних ногах она держала импровизированную кадку Грута и иногда погружала копыто в почву, чтобы убедиться, что у пересаженного саженца всё хорошо. Поскольку маленькое растение выросло вдвое с момента, когда они покинули пещерную ферму, можно было с уверенностью сказать, что поездка ему не повредила. Но в основном мысли Черри были заняты грядущим полётом. Одно дело – обучение на повреждённом бурей МСМ, и это было довольно забавно, пока не закончилось. Но обучение в МВМ – это совсем другое. Она должна была начать как можно скорее, и сделать это безупречно. Речь не шла о том, что "если у тебя не выйдет, то корабль поведёт компьютер". Если МВМ пропустит встречу с "Гермесом", резервный план требовал живого пилота на борту… и обучение на МСМ показало, что она была лучшим пилотом в их группе. Неудача недопустима. Либо успех, либо смотри, как твоя команда умирает в глубине космоса, потому что ты не справилась. Голос Файрбола прервал её размышления. – Принято, Марк, – произнёс он. – Ждать. Дракон подал знак Спитфайр, сидевшей в кресле второго пилота, чтобы та включила радио. После этого он сказал: – "Гермес", "Дружба". Мы принимать сигнал радиомаяк Дом с МВМ. Ровер радио получает сообщение с Земли. Отныне все соединения должны ходить через МВМ, за исключением чрезвычайная ситуация. Эта станция закрывается. "Дружба", передаче конец. – Что там? – спросила Черри. На Спитфайр и Файрболе были полётные радиогарнитуры, а на Черри нет, поэтому она не слышала и, соответственно, не знала, о чём было сообщение Марка. – У ровера есть устойчивый сигнал от МВМ, – сказал Файрбол. – НАСА хочет, чтобы вся связь шла теперь через него. Марк отправляет им журналы и отчёты. – Ох! – Старлайт вскочила со своего полётного ложемента. – Мой отчёт о полёте Спитфайр всё ещё не готов! – она со всех ног побежала на палубу бытового отсека, чтобы взять свой компьютер, по пути натолкнувшись на комингс гермодвери, когда ровер неожиданно тряхнуло. – В любой раз, – продолжил Файрбол, – с МВМ нет необходимость слушать наше радио теперь. Поэтому я закрыть связь. – О, – произнесла Черри. Она понимала логику, но было всё равно жалко. Она использовала корабельные средства связи всего несколько раз… но думать о том, что судовая радиостанция была отключена, скорее всего, уже навсегда… "Хватит! – сказала она себе. – "Амицитас" мёртв. Мы пересобрали его в этот трейлер, чтобы он доставил нас сюда. И мы почти на месте. Это уже не твой корабль, уже полтора года как." Но часть души Черри ответила: "Это всегда будет мой корабль. И я не привела его домой." Остальные заговорили, но Черри сгорбилась в своём кресле, обнимая саженец и жалея, что не может обнять корабль.