Несказанное

Он понимал, что это последний шанс. Больше не будет. Он понимал, что это гибель для них двоих. Но он не мог иначе. Он понимал, что если не успеет ухватиться паутиной за стену, то упадёт следом. Он понимал, что вряд ли продержится с такой раной на боку долго. Но он не мог поступить иначе. На кону весь город, планета… Он взглянул на сидевшего рядом Бена, который сам понимал, что враг слишком силён. Он загораживал собой названного брата, готовясь к атаке. В этом ему помогал Майлз. Он был с другой стороны и бросал взгляды на Питера и рану, из которой, несмотря на паутину, продолжала течь кровь. Флэш всё ещё оставался на ногах и отбивал атаки, защищая раненых. Он то и дело оборачивался и задерживал взгляд лишь на одном теле. Рядом с ним стояла Карнаж, и этого хватало, чтобы сдерживать натиск какое-то время. Амадеус… Он прикрыл костюмом каких-то учёных. Однако броня не выдержала, разрушилась, парень отлетел к стене и больше не вставал. Потерял сознание от удара. Рядом с ним находились Гарри и родители Люка. Именно они оказывали помощь раненым. Всё, остальные герои сражались за стенами, на земле и в воздухе. Но основной враг, лидер находился тут, с ними. Победить его — победить всех. Но Питер ошибся. Злодей оказался куда сильнее. Глаза на мгновение потяжелели, ему хотелось закрыть их. Хотя бы на минутку, немного поспать и всё. Но Бен похлопал его по лицу, не дав уснуть. И Питер замедленно кивнул, пытаясь рассчитать всё. Портал был открыт, надо было лишь вытолкнуть врага с платформы и всё. Если он запустит паутину в потолок и со всей силы налетит на врага, то этого хватит. Был риск, было всё равно. Спасти всех. Спасти друзей. Спасти людей. Он привстал, невзирая на жгучую боль, и запустил паутину в потолок. В воспоминаниях вспыхнул его первый день в ЩИТе. Неопытный, неуклюжий парнишка, пытающийся победить роботов. Сейчас было смешно это вспоминать и немного стыдно. Но он вырос. Из одиночки он стал настоящим лидером, настоящим героем. Агент Веном и Карнаж отлетели в стену, а Бен и Майлз напряглись. Но Питер не стал их ждать. Он оттолкнулся и полетел… Полёт. Он любил полёт на паутине среди домов. Любил соревноваться с Новой, Гарри, даже с Соколом. В эти моменты он чувствовал себя свободным от всех мыслей. Он ощущал радость. А в периоды грусти он мог забраться на высокое здание и сидеть там, раздумывая над всем. Иногда он встречал Факела. Они вместе шутили, ели, а после отправлялись к кому-нибудь домой и пробовали новую игру. Он набрал скорость и со всей силы врезался в врага. Всем телом, чтобы быть уверенным в результате. Видно, тот не ожидал этого, поэтому не удержался. Питер вспомнил команду. Он не хотел возиться с ними, думал, что ничего не выйдет. Но сейчас, глядя на всех молодых героев, он не жалел. Он был горд ими. Эва, Дэнни, Люк и Сэм… Они стали его второй семьёй. Хотя не так… Он считал всех их своей семьёй. И паучью команду, и основную, и Мстителей, и даже Ника. Ник… Он стал не просто наставником, учителем. Он стал словно отцом. Глаза защипало от слёз, но он сдержал их. Он не будет плакать. Особенно перед врагом, когда от него зависит судьба города. Как ожидалось, он пролетел мимо платформы. Хватило минуты на то, чтобы развернуться и выпустить остатки паутины. Он вспомнил тётю Мэй и дядю Бена. Они никогда не рассказывали о родителях, и Питер был благодарен за это. По правде, они сами словно были его родителями, заменили их, воспитали. Гордился ли им Бен сейчас? Да. Это точно. Мэй об этом говорила, и не раз. Она сама гордилась им, хотя порой жутко волновалась. Но Питер возвращался. Каждый раз… Но, видно, сегодня он не придёт к ужину. Паутина ухватилась за платформу, и Питер завис в воздухе, когда жуткое щупальце обвило его ноги, а после и талию. Враг усмехался и полз выше, собираясь с помощью паутины вылезти обратно. Сверху на них смотрело лицо Бена. В глазах страх, ненависть, а рука тянется к паутине с желанием вытащить брата. Питер вспоминал их знакомство. Немного неприятное, жуткое. Потом предательство, но Бен вернулся. Изменился и стал другим. Он стал братом, другом и товарищем, который прикроет спину. Тётя Мэй общалась с ним, как с сыном. И Питер немного, но ревновал. А после уже втроём они сидели на кухне и рассказывали истории из жизни. И Бен дорожил этим. Он любил Питера, как брата. — Бесполезно, Бен. Если вытащишь, то вытащишь и его тоже, — проговорил Питер, чувствуя, как щупальце обвивает щею. — Пожалуйста. Позаботься о тёте Мэй. Скажи команде, что я ими горжусь… И ещё. Питер взглянул в синие глаза, которые так и молили не делать этого. Голова медленно покачала в отрицании, и Бен потянулся к паутине, хватая её. Враг возликовал, чувствуя, как их тянут вверх. Питер не мог допустить этого. Сквозь слёзы он улыбнулся самое счастливой улыбкой на свете и взглянул в напрягшееся лицо. — Передай Сэму, что я его любил. Не как брата. Не как друга. А настоящей любовью. Обещай это, — голос дрогнул, руки разжались, и он полетел вниз, унося за собой врага. Он слышал крик Бена, видел битву в небе… Это небо, заволоченное тучами. Оно словно тянулось к руке, пытаясь спасти героя, удержать его. Но не могло. Не в её силах изменить это. И Питер вспомнил Сэма. В первые дни у них была борьба. Каждый старался показать себя с лучшей стороны. Но потом Питер почувствовал, сколько боли скрывается в душе мальчика, лишившегося всего. У него была тётя, у Сэма — никого. Он не жалел, нет. Он зауважал его. А затем это превратилось в симпатию. Он любил смотреть в зелёные глаза. Любил их посиделки за телевизором. Просто любил быть рядом, касаться его. Но он боялся быть отвергнутым. И молчал. Сейчас же жалел об этом. Да, это было единственное, о чём он жалел. Вход в портал напоминал погружение. Энергия обвила тела и не позволила им пошевелиться. Враг заорал не своим голосом, и его тело начало растворяться. Питер не боялся, хотя ощущал, как плавится костюм, как кислота проникает к коже. Странно, но он продолжал видеть, дышать. И он видел, как закрывается портал. Как там, на платформе, ведётся борьба. Кажется, Бен удерживал Гарри. Или наоборот. А Люк не позволял Флэшу бросится следом. Питер усмехнулся и улыбнулся, ощущая, как его тело начинает гореть не только снаружи, но и внутри. Боль раздирала на части, но мысль, что он спас всех, дарила ему облегчение, словно снотворное. Портал захлопнулся, как хищное растение. Росянка или мухоловка… Он закрыл глаза. Тело болело, жгло, но вскоре все ощущения пропали. Наступила тишина. Он словно плыл по реке в непонятном направлении. Вскоре спина коснулась песка, и он открыл глаза. Чистое небо, море, песок и никакой боли. Он поднялся на ноги и осмотрел себя. Его любимая футболка, джинсы… Правда, ноги оказались голыми, и вода нежно ласкала их. Он сделал вдох, выдох. А слёзы предательски поползли по щеке. Вот и всё. За спиной раздались шаги, но он и не думал оборачиваться. — Питер, добро пожаловать, — произнёс мужской голос, и Питер обернулся, замирая. Он никогда не представлял себе ангелов, а уж тем более дядю. Молодой, красивый и с белоснежными крыльями и ослепительно, но доброй и родной улыбкой. Питер обнял его и прижался всем телом. Конец. Он умер. Это точно. — Не ожидал тебя увидеть так рано. Расскажешь, как там Мэй? И твои друзья? — мужчина улыбнулся. И Питер рассказал ему всё. Даже, про свою печальную любовь. Солнца не было. Утро, день или вечер — не понять. Тут можно было потерять счёт времени. Но почему-то Питер ощущал, что в том мире, живом, уже поздний вечер. Он услышал чей-то плач, но не мог понять чей. Вскочив с песка, он огляделся. — Это слёзы чей-то души… Ты сказал, что любовь не взаимна. Так послушай сейчас, насколько он подавлен и опустошён. Он зовёт тебя обратно. Но что же решишь ты? — Бен встал с песка и потянулся к крылу, выдёргивая одно перо и любуясь им. — Я… Я могу вернуться? Это возможно? — Питер сделал шаг в сторону звука и посмотрел на чернеющий вдали горизонт. — Это уже как решишь ты сам. Останешься — появятся крылья, и ты обретёшь покой. Захочешь идти — иди. Путь сложен, полон препятствий, но шанс ведь есть? — мужчина посмотрел на племянника и улыбнулся. — Питер. Я уже был стар для этого пути. Но ты молод и силён. У тебя есть цель, незаконченное дело. Или же ты не любишь того паренька? — Люблю! Я очень люблю его. И я хочу вернуться и признаться ему. Обнять и никогда не отпускать! — Питер смахнул слезу и улыбнулся. Решительность мелькнула в его глазах. Перо исчезло и появилось уже в его руках. — Передай Мэй, что я люблю её. И пусть сделает тому юноше моё любимое печенье, — мужчина усмехнулся и похлопал Питера по плечу. — Чего ты ждёшь? Вперёд. Беги за своей судьбой. И Питер побежал. Сорвался с места и побежал. Поднявшийся ветер словно подгонял его, а в голове лишь мысли об одном — поскорее вернуться и обнять того, кто дорог. Всё вокруг начало меняться, но он упорно шёл на плач, пока не услышал голоса, зовущие его. Он остановился около массивных дверей какого-то замка. Конец? Нет, только начало. — Жди меня. Я вернусь, Сэм…