***
Молния на несколько секунд осветила комнату, а затем прозвучал гром. Весь день лил дождь, и только ближе к ночи всё перешло в грозу. Питер был очень даже рад этому, так как злодеи меньше всего нападали именно в такие дни. Тётя уехала. Не радость ли? Вот только он не ожидал, что к нему придут гости — Флэш, Бен, Майлз и Амадеус. Они повеселились, перекусили и сейчас спали кто где. Бен и Майлз устроились прямо на диване в обнимку с друг другом. Флэш — в одном кресле, а Амадей — во втором. Будить Питер их не стал, лишь притащил три пледа и прикрыл их. Сам же он ушёл на свой этаж, где ещё долго переписывался с Гарри. Очередная молния осветила комнату. Глаза слипались, а зевок слетел с губ. Питер отложил телефон в сторону и собирался уже лечь спать, как дверь тихо скрипнула. Он немного приподнялся на локтях и заметил силуэт. Холодок пробежал по телу, но третья молния осветила лицо пришедшего. Это был Амадеус. Его лицо казалось бледным за те секунды, пока был свет, а тело слегка подрагивало. На плечах виднелся плед, а руки сжимали края. Питер прекрасно знал. Их гений боится грозы. Ну, точнее, только в ночное время. — Прости, Пит. Я… я пойду, — Амадей немного потоптался на месте и развернулся, собираясь уйти. Будучи в академии, в такие ночи он всегда спускался на нижнюю кровать и спал под боком Питера. В тайне, как он думал. — Ложись рядом. И не думай, что я против, — Питер всегда чувствовал чужую спину, но всегда делал вид, что не замечает этого. Он понимал, что Амадей вряд ли подойдёт и сам попросится. Питер лёг обратно в ожидании. Сначала ему показалось, что тот ушёл обратно на первый этаж. Но тихие шаги стали приближаться, и затем он почувствовал, как прогнулась кровать. Амадеус молча лёг на край, словно боясь. И это явно не порадовало. — Будь как дома… и спи спокойно, — Питер взял чужую руку и потянул на себя, заставляя Амадеуса лечь ближе. Рукой он чувствовал, как дрожит чужое тело. Пару раз он нежно провёл ладонью по чужой спине, после чего прижал к своей груди. Рука зарылась в чужие волосы, а нос оказался в нескольких сантиметрах от лба. Амадей сначала вздрогнул от неожиданных действий лидера, но затем устроился поудобнее и закрыл глаза, успокаиваясь. — Спасибо, Питер…***
— Опять всё не так! Чёртовы Сотрудники! Ничего не могут без меня! — воскликнул Тони, после чего злобно скомкал очередной листок с отчётом и кинул в сторону мусорки. Питер медленно закрыл дверь и оперся на неё спиной. Его позвал Стив и попросил помочь с Тони. В последнее время кампания потеряла пару хороших сотрудников, вследствие чего несколько проектов было заморожено, а производство на одном из этажей приостановлено. Было заметно, что Тони физически, да и морально, устаёт. На его плечи навалилось много дел компании, нуждающихся в срочном выполнении. Из команды он временно ушёл, оставив защиту города на остальных героев. Те не были против, но вот за товарища беспокоились жутко. Поэтому-то и обратились к Питеру. Если остальных он не послушает, то этого паренька — очень даже возможно. Если остальные вряд ли помогут во всех этих бумагах, то Питер справится в два счёта. Ну, кроме тех случаев, где нужна подпись начальника. Именно поэтому Питер и находился сейчас в кабинете Тони, оценивающе осматривая всё вокруг. Разбросанная бумага, кружка с остывшим кофе… Интересно, а гений вообще ел в эти дни? — Карапуз? Что ты тут делаешь? — его заметили. Тони бросил хоть и уставший, но радостный взгляд на парня, которого считал чуть ли не сыном. Он встал со стула и потянулся. — Иди сюда. — Помогать и следить за твоим здоровьем пришёл, — с усмешкой произнёс Питер и довольно обнял своего наставника. — Давай. Что надо проверить? Что выкинуть? Тони довольно улыбнулся и коротко обрисовал всю ситуацию. Стало легче. Питер заметил это спустя час. Пока он разбирал все бумаги, откладывая ненужные в сторону пакета с мусором, а остальные передавая на подпись к Тони, он прекрасно видел, как оживился сам наставник. Ближе к вечеру они почти закончили с основной частью. На следующий день Питер благополучно отключил коммуникатор и весь день провёл в башне, помогая с бумагами. — Спасибо, Пит. Без тебя, я бы ещё долго мучился. Слушай, а не хочешь стать моим личным помощником? — Питер слегка покраснел от этого и передал кофе, за которым ходил. — Я был бы не против, — оба счастливо улыбнулись, а Тони в который раз убедился, какой же Питер заботливый. Он даже усмехнулся и задумался насчёт усыновления, о котором Питер невольно догадывался. От этого на душе становилось очень хорошо…***
— Томпсон! Вы опять провалили этот тест, хотя лично вам я дал вариант легче. На следующей неделе вы вновь перепишете его. Но только в последний раз! Иначе разговор будет идти уже с директором, — Питер услышал этот разговор случайно, когда забирал вещи из шкафчика. Вот уже последний год, экзамены впереди, а учитель математики мучает Флэша. Как он понял, тот вновь провалил очередной тест, но в этот раз всё было куда серьёзнее. Если Колсон узнает об этом, то вряд ли даст спуску бедному новичку. Загоняет похуже Ника на тренировке. Надо было что-то делать. Оставить Флэша никак нельзя, поэтому Питер подошёл к понурившему парню и похлопал по плечу. — Идём. Тётя Мэй приготовила чудесные пирожные. Думаю, тебе понравятся. И останешься на ночевку, — Питер потянул его за собой, но Флэш лишь покачал головой. — Извини… я буду все эти дни зубрить материал. Мне не до веселья, — Флэш тяжело вздохнул, на что получил лишь очередное похлопывание. — В моём доме не только играют в приставки. Я помогу тебе подготовится. Не зря же учителя зовут меня гением? — Питер усмехнулся, но после нахмурился, услышав тихий смех. В итоге они потратили два дня на подготовку. Питер объяснял, показывал примеры, а Флэш старался всё понимать и запоминать. Что-то выходило хорошо, а что-то — плохо. Но лидер на то и лидер, чтобы помогать своим товарищам… нет, не так. Своим друзьям. В школе, в конце учебного дня Питер собирался уже уходить, как его остановил счастливый до жути Флэш. — Питер! У меня получилось! Даже похвалили. И только благодаря тебе! Спасибо тебе огромное! Ты просто спас меня, — о да. Питер навсегда запомнит такие крепкие и немного болезненные объятия. Хотя. Он был счастлив, что помог Флэшу.***
Питер сверился с листочком, который ему оставила тётя, и взглянул на время. Осталось немного. Мутноватая жидкость в кастрюле медленно начинала закипать, хотя ещё не была готова. Он добавил немного газу и помешал половником, немного пробуя на вкус. Есть можно, да и вроде готово. Подождав пару минут, он выключил всё и налил в тарелку. После этого он взял её и направился к лестнице на второй этаж. — Я же сказал. Не буду. Не хочу, — Сэм отвернулся от ложки, которую Питер протянул ему, и недовольно скрестил руки на груди. Вот уже неделю он валяется с температурой в доме Паркеров. Вот уже неделю команда справляется без его помощи. Вот уже неделю тётя Мэй заботится о нём. Только вот вчера она уехала на пару дней помогать подруге, и Питер согласился посидеть с Сэмом. Утром он сделал уборку в комнате и потом готовил этот чёртов бульон. А Сэм отказывается! — Сэм, — он позвал его по имени, на что Сэм всё же развернулся и устало глянул. Кажется, сон одолевал его. — Я знаю, что тебе противно, но немного поесть надо. Это полезно для твоего организма. Тот ещё немного повредничал, но в итоге потянулся к ложке, осторожно обхватив её губами. Питер остался довольным и продолжил кормить его с ложечки. Сэм под конец ел уже с нескрываемым наслаждением — явно пришлось по вкусу. Вскоре от бульона не осталось и следа. Сэм довольно улыбнулся и сполз под кровать. — Очень вкусно. Передай Мэй спасибо от меня, — попросил тот. Но на его предложение послышался тихий смех. — Тётя ещё вчера уехала. Бульон готовил я. И я рад, что он тебе понравился, — Питер заметил, как удивился парень и как тот натянул одеяло до носа. Но он всё же заметил румянец на щеках. И это было слишком мило. — Давай. Теперь отдыхай. Поспи немного. Питер немного подумал, а затем усмехнулся и поцеловал ничего не подозревающего Сэма в лоб. Тот вспыхнул от смущения и температуры и отвернулся к стене, тихо прошептав «спасибо».***
Питер понял, что самостоятельно ему не справиться с этим. В последние дни он по сути ни с чем не справлялся. А всё началось с того, что тётя по вине какого-то злодея попала в больницу. Она просто оказалась не в то время и не в том месте, а Человек-паук не успел оттолкнуть её в сторону. Она находилась без сознания уже третий день, и Питер не мог ничего с этим поделать. Из команды никто не знал о случившемся. И Ник, судя по всему, тоже. Потом Человек-паук упустил грабителей — отвлёкся на спасение девочки, и те улизнули. Но дело было в том, что мама этой девочки во всём обвинила именно его. Что он подверг её дочку опасности. И хоть сама девочка выразила благодарность и пыталась объяснить всё, но женщина не обращала на неё внимания. От этого на душе стало паршивее. Может, она права? Человеку-пауку пора вернуться с небес на землю? Он был подавлен, сломлен и не хотел никого видеть. Без Мэй дом опустел. Стало холодно, мерзко и неприятно от самого себя. Он сдавался. Он это понимал. Когда Ник вызвал его по коммуникатору, Питер нагрубил, сбросил и потом просто сбежал на одну из крыш, где и пролежал всю ночь. Уже днём он извинился перед Ником, обрисовал ситуацию… и в этот момент пришёл он. Питер не знал его, но он знал. И знал, кто скрывается под маской Человека-паука. Не успел Питер сообразить, как что-то кольнуло плечо. Дротик со снотворным. Он вытащил его, но увы. Усталость начала наполнять тело, веки налились тяжестью. Он слышал взволнованный голос Фьюри, чувствовал, как его отбросили в сторону, как под его телом сломался стол, как сняли коммуникатор и закинули на плечо. А потом — темнота. Он провалился в сон, не в силах противиться. Попытка открыть глаза не увенчалась успехом с первого раза. Белый свет резанул по ним и заставил опустить веки. Тишину нарушал лишь неприятный звон от ударов капель об раковину. По всему телу бежал холодок. Ноги и руки были прикованы к столу пластинами, как и шея. От этого её немного саднило. Вверх был открыт, рубашки не было. От этого становилось совершенно не по себе. Да, что-то ему не везёт в последние дни. В помещение прошёл неизвестный, и Питер узнал его. Как его не узнать, если он сломал жизнь многим людям? Первый серьёзный враг паука, отец девушки, в которую Питер когда-то был влюблён, преступник, которого Человек-паук отправил за решётку. Он получил пожизненное за убийства, продажу оружия, но умудрился сбежать. К сожалению, во время побега произошёл несчастный случай. Он должен был умереть, но, видно, выжил и пришёл за местью. Он с оскалом посмотрел на свою добычу и отвернулся к столу, выбирая что-то. Питер предпринял попытку оторвать эти пластины, но тело не слушалось его. Он ослаб и, как бы ни хотел, вырваться не смог бы. А в это время к его руке поднесли шприц и что-то вкололи. Он хотел сказать хоть слово, но не смог. Тело пронзила жгучая боль. Словно его сжигали изнутри. — Я заставлю тебя страдать, а затем медленно убью, — в голосе столько злобы. Даже с Октавиусом нельзя сравнить, даже с Гоблином. — Как думаешь… если отправлю Мэй и Нику какие-нибудь части твоего тела, они обрадуются? Питер сжал зубы и гневно посмотрел на него, на что всю комнату наполнил жуткий смех. Из-за яда звуки обострились, и смех бил по перепонкам. Казалось, что голова сейчас взорвётся от этого. Но он ведь говорил о медленной смерти. Питер находился в своих мыслях и не сразу заметил, как блеснул скальпель. Только боль в груди отрезвила его. Дальнейшее он помнил смутно. Он кричал. Это точно. Но не проронил ни одной слезинки. Нет. Только не перед этим монстром. Он потерял счёт времени. Он не знал. Прошёл час или день, а может, всего лишь семь минут. Мозг отказывался хоть как-то реагировать на действительность, поэтому Питер не сразу услышал взрывы. Мучитель скрылся за дверью, и болезненный вдох облегчения вырвался наружу. Он смог наконец-то закрыть глаза и не видеть, что творилось вокруг. У него была сломана рука с ключицей, вся грудь исписана резаными ранами, но кровь не позволяла оценить масштаб. Правда, даже так он знал, что у него что-то с лёгким. Голова гудела, перед глазами стояла дымка. Хотелось спать, но боль не позволяла. Может, он просто потеряет сознание? Пожалуй, навсегда. Он уже не слышал ничего. Но он чувствовал, как руки оказались свободными. Он чувствовал, как чья-то рука нежно провела по щеке. Он приоткрыл глаза и увидел дядю. Тот смотрел с улыбкой и губами прошептал, что всё теперь будет хорошо. Видение растворилось, и вместо дяди Питер увидел взволнованное и злое до ужаса лицо Тони. Тот что-то говорил, но Питер не слышал слов. По другую сторону он заметил Венома и Нову. Тони что-то сказал им и выбил стену, исчезая в дымке. Он закрыл глаза. Он не видел, но чувствовал, как его взяли на руки, прижали к себе. Было тепло, слишком тепло, и как-то уютно. И в этот момент ему до жути захотелось увидеть Сэма. Сквозь тяжесть век он слегка приоткрыл глаза. Свет Новы виднелся впереди, и этого было достаточно. Он закрыл глаза и провалился в сон. Он открыл глаза. Перед ним была та девушка. Он боялся увидеть в её глазах презрение, но вместо этого увидел благодарность. Она медленно кивнула головой, смахнула одинокую слезу, и Питер всё понял. Её больше нет. Но она больше не держит зла на него. Она всё знает и так. Он протянул ей руку, но она лишь покачала головой и указала куда-то за спину. И он обернулся. Он так любил эти зелёные глаза, этот взгляд, эту улыбку. Он сделал шаг, ещё один и перешёл на бег, ни разу не обернувшись. Прошлое в прошлом. Он живёт настоящим. Он протянул руку, и Сэм с улыбкой схватил её. Тут же мир начал исчезать, и в тишине раздался голос: «очнись, Питер. Ты нужен нам. Ты нужен мне». На тело навалилась тяжесть. Дышать было трудновато, но возможно. Он медленно открыл глаза. Теперь всё было иначе. Белый потолок, свет из окна. Но он не чувствовал, что его руки были свободны. Он опустил взгляд и замер. С правой стороны, прижавшись к боку и обхватив руками правую руку, лежал Амадеус и тихо посапывал. Питер попытался спасти руку от захвата, но её сжали сильнее. Сейчас Амадеус напоминал больше крепкую змею, нежели паука. Но это лишь вызвало теплоту на сердце. С левой стороны сидел Сэм. Его рука сжимала чужую ладонь, а голова покоилась на груди. Поэтому-то дышать и было сложно. Питер замер. Ему так хотелось сейчас обнять его, прижать к себе, ощутить пальцами его волосы. Но так он его разбудит. Поэтому он ничего и не делал. Он осмотрелся и чуть не задохнулся от переполняющих чувств. У окна сидел Бен. Он немного вздрагивал во сне, но это не мешало Флэшу и Майлзу спать на его плечах. Паучья команда, лучшие друзья, названные братья. Питер сжал зубы, пытаясь сдержать порыв заплакать. Всё ведь хорошо. Рядом с ними, ближе к голове Питера, в креслах сидели тётя Мэй и Тони. Родные люди. Тётя и тот, кого Питер назвал бы отцом. Он припомнил день, когда случайно заметил документы на столе — Тони и вправду хотел усыновить его. И пусть до совершеннолетия остался всего лишь год. Слева на диване, на коленках Эм-Джей лежала Эва, а рядом сидел Гарри. Питер заметил у них бинты — значит, участвовали в той битве. Воспоминания нахлынули, но он отбросил их подальше и перевёл взгляд на Дэнни и Люка. Второй обнимал за плечи первого и прижимал к себе. Питер усмехнулся, а затем перевёл взгляд на кресло около выхода. Там сидел Ник Фьюри и с улыбкой смотрел на Питера. Единственный человек, который не спал, который наблюдал за всем этим. Он кивнул и вышел в коридор, чтобы, кажется, позвать кого-то из врачей. Питер вздохнул и сжал чужие пальцы. Этого движения хватило, чтобы Сэм вздрогнул и поднял голову. Его сонный взгляд был направлен в сторону окна, затем на руки, и уже потом он посмотрел на самого Питера. Хватило нескольких секунд, чтобы его глаза расширились. В порыве он обнял Питера и прижался к нему, нашёптывая что-то непонятное. Рука гладила по спине, и Питер почувствовал, как задрожал парень. Мелкие слезинки скатились на шею — Сэм плакал. И Питер ничего не нашёл, как просто поцеловать его в губы. Немного сопротивление, а затем ответный поцелуй. Но стоило пошевелиться Амадею, как Сэм тут же отстранился, но руку он положил в чужую ладонь и улыбнулся. Постепенно все остальные начали просыпаться. Не обошлось и без возмущений со стороны Бена, без ругания Старка за то, что напугал всех. Но Питер не обращал на это внимание. Он был счастлив. С губ слетело тихое «спасибо», и все ответили ему искренней улыбкой.