Несказанное

Им не удалось поговорить сразу после происшествия с клонами. Это было сложно. Особенно, когда почти все вокруг продолжали считать его предателем. Кроме единиц — Питера и Майлза. Возможно, ещё Мэри Джейн. Но заслужить доверие остальных он пока не смог. Бен вздохнул и взглянул на алый закат. Холодный ветер ударял в лицо и словно сам винил его в содеянном. Прошлого просто так не вернуть, не исправить то, что было сделано. Первая холодная капля упала на нос. Он закрыл глаза и подставил лицо дождю. Почему всё вышло так глупо? Он ведь мог отступить, поддаться порыву сразу и сдаться этим семейным чувствам. А в итоге сделал больно Мэй, Питеру и… Флэшу. Человеку, которого он считал не просто другом или братом. Нет. У них были иного уровня отношения. Выше этого… — Я влюбился в тебя, идиот! — услышал он сквозь пелену голос Флэша и вздрогнул. Эти слова заставили его обернуться, но осознание пришло сразу. Всего лишь воспоминания. Слишком яркие… Он скрыл лицо в руках, положив их на коленки. Боль на пару секунд пронзила его левую руку, и шипение сорвалось с губ. Но он лишь стиснул зубы. Он помнил тот день. Помнил, что всё началось с банальной тренировки. Затем ненужная ссора, в ходе которой Флэш и выкрикнул эти слова прямо ему в лицо. Бен долго не мог понять их смысл. А когда понял, первый уничтожил расстояние между ними и все их сомнения. Поцелуй оказался быстрым и скорее пробным, но затем Флэш прижал его к стене и вновь коснулся губ. Что-что, а в этом он был более агрессивным. Но Бену всегда нравилась эта граничащая с нежностью резкость, дерзкие взгляды, укусы и страстные пытки… Флэш заставлял его таять, теряться в этой дикой страсти. А их первый раз… Бен прикусил губа и сжал кулаки. Это была нежная пытка, которая принесла столько искр в глазах, что он даже на пару секунд потерял сознание. Чем, впрочем, и напугал не на шутку самого Флэша. Тот просил прощения за то, что переборщил. Но… Бен не жалел. Так он чувствовал, что нужен. Что он живой человек, который достоин любви и тепла. А не послушный своему хозяину клон… Бен ненавидел себя. Дыхание участилось. Ему словно не хватало воздуха, поэтому он поднял голову и закрыл глаза. Но даже это не остановило слёзы. Это заставило его вздрогнуть. Он плакал? Дрожащая рука коснулась щеки. Дождь смешался со слезами, но он знал, что они есть. Боль раздирала его на части. Он хотел вернуться назад и всё исправить ещё тогда, когда из-за Октавиуса Флэш оказался в инвалидном кресле. Остановить, не дать сделать больно тем, кто ему дорог… Когда пришло время, он собирался спокойно забрать ключ. Но Флэш его остановил. Тогда его взгляд кричал от боли — Бен это прекрасно видел — и умолял не делать этого. Тогда сердце сжалось, но… Всё равно план пришёл в действие. Когда дом рухнул и забрал с собой Питера и Флэша, Бен на секунду оступился и никак не мог отвести взгляда. Он был в шаге от того, чтобы сорваться. Но Питер смог выжить и спас Флэша. Бен правда не хотел этого. Он не хотел причинять им боль… Последней каплей стало появление Мэй на корабле Октавиуса и избиение Питера. Бен понял, что больше не мог быть игрушкой в чужих руках. Он сделал то, что должен был. Что велело его сердце — спас их. А потом исчез. Он хотел стереть себя из их жизней навсегда. Ему не было прощения. И вот сейчас чёртова судьба снова связала их. Флэш просто ушёл после произошедшего с клонами и ничего не сказал. Бен не винил его. Бен заслужил это. Быть предателем, быть изгоем для всех. Быть тем, кто не заслуживает прощения. Зачем он вообще вернулся? Питер и Майлз просили его остаться здесь, с ними. Начать с нуля, показать, что ему можно доверять. Но… Разве это возможно? Питер сказал, что всем нужно время придти в себя и принять его обратно. Месяц? Три? Или целый год? Он и сам не знал, сколько ему нужно будет ждать, чтобы снова стать частью этой огромной семьи. Да и нужно ли ему прощение? — Я ничтожество, — сорвалось с губ, но сил на то, чтобы усмехнуться своим же мыслям, у него просто не осталось. — Почему я остался здесь… Я чужой для них. — Сказал тот, кто сегодня рискнул собой и держал чёртово здание, — прозвучал позади голос Флэша. Немного недовольный, рассерженный. Бен вздрогнул, но тут же опустил голову и просто промолчал. Да. Сегодня они оказались в неудачной ситуации. Огромное здание наклонилось из-за разрушенных опор, и он ничего другого не придумал, кроме как удерживать его. Это было невыносимо. Все мышцы горели, а кости словно готовились разломаться на части. Да и честно, он слышал треск в руке. Место до сих пор пульсировало и простреливало болью, шея болела от напряжения, но он так и не пошёл к Коннорсу. Зато его действие спасло многих людей и свело к минимум травмы остальной команды. Все были благодарны, а он промолчал и сбежал сюда, на крышу академии. Сейчас, видимо, Флэш устал ждать ответа или понял, что его не будет. Раздались шаги, и Бен ощутил, как его тело напряглось, ощутив тепло недалеко от себя. Он не мог пошевелиться. Почему страх сковал его? Почему он так боялся этого разговора? — Эй. Дай хотя бы посмотреть твои раны… Остальные волнуются, — уже более спокойно и даже немного взволнованно сказал Флэш. Бен ничего не ответил, снова. Раздался вздох. — Слушай… Все слышали этот ужасный треск костей. На тебя упало здание. Без травм не обошлось бы. Пожалуйста. Последнее слово было сказано умоляющим голосом, и Бен всё же осторожно вытянул болящую руку в сторону. Послышалось шуршание, а затем чужие руки осторожно начали оттягивать костюм в сторону, чтобы рассмотреть место. Бен не сдержал шипения, когда ему надавили на участок с переломом и боль прошибла его вновь, и даже дёрнул рукой. Но её удержали. Хватка Флэша была сильной, но не настолько, чтобы причинить боль. — Тебе нужно показаться врачу ЩИТа. Она очень опухла. И я могу почувствовать этот неестественный бугорок. Ты меня слышишь Бен? — спросил Флэш и, не получив ответа, вздохнул. В следующую секунду он ухватился за здоровое место и резко дёрнул его на себя. — Ты чего… — не успел закончить Бен, как оказался в чужих объятиях. Эта неожиданность заставила его подавиться воздухом и широко распахнуть глаза. Он замер, не в силах оттолкнуть его. Честно… Он хотел этого тепла чужого тела. — Ты такой глупец, — послышался над ухом голос Флэша, и объятия стали крепче. — Я ведь и вправду думал, что ты умер. Почему… Зачем ты так поступил? Я всё это время думал о тебе, твоей смерти. Я… Я простил тебя уже тогда и жалел, что не смог вернуть. Не смог помочь. Бен… Я до сих пор люблю тебя, дурак ты такой! Флэш перешёл на рассерженный крик и вцепился в его костюм так сильно, что даже Веном начал обхватывать чужое тело. Бен не отвечал. Он просто не мог это сделать. Горло сжало так, что оно заболело. Им стало уже всё равно на мелкий дождь, всё равно, что их могут увидеть здесь. Все мысли возвращались к последним сказанным словам. Любит до сих пор. Даже после предательства. — Скажи хоть что-то! Если тебе не всё равно, если твои чувства были настоящими. Пожалуйста. Если ты любишь меня, скажи. Не молчи, — Флэш тяжело вздохнул и положил свою голову ему на плечо. Но это помогло вырваться из оцепенения. — Прости… Прости меня. Я не хотел, чтобы так вышло, — Бен нашёл в себе силы сказать это и обнять в ответ. Он тут же ощутил, как его руки утонули в симбиоте и коснулись тёплой спины, после чего он прикрыл глаза. — Я и правда полюбил тебя… И люблю до сих пор. Ты помог мне почувствовать то, чего я был лишён… А я растоптал это… — Не говори о прошлом. Живи настоящим. Я не хочу больше терять тебя, — Флэш немного отстранился, чтобы заглянуть в его глаза. В чужом взгляде было так много любви, что не осталось сомнений. — Тогда… Держи и не отпускай меня, — Бен позволил себе улыбнуться. — Вижу, у вас всё наладилось, — послышалось со стороны, и оба повернули свои головы в сторону стоящего Питера. Тот усмехался и счастливо смотрел на них. А позади стояла остальная часть паучьей команды. — Надо было ещё немного подождать. Возможно, мы бы увидели поцелуй, — вставил своё слово Майлз, на что Бен ощутил, как его лицо запылало от смущения. Он поднялся на ноги и демонстративно направился в его сторону. — Хэй! Я пошутил! Под дружный смех Бен погнался за мальчишкой. И пусть пройдёт ещё много времени, прежде чем он сам сможет простить себя. Но сейчас он понимал, что жизнь налаживается.