Тонкая грань

— Этери Георгиевна, извините, — Позвала преподавательницу Женя, и та сразу же остановилась, — Алине кажется плохо. Её не будет сегодня. — Что-то серьёзное? — Спросила Этери, но Женя прочитала на её лице некоторое понимание происходящего. Этери знала, и Женя едва сдержалась, чтобы не спросить её о том, не уточнит ли она сама у Алины, какого рода у неё болезнь. — Я не знаю, но думаю она скоро поправится. Может вы ей позвоните? Алина волновалась по поводу задач, и я бы забрала их правда, но меня тоже не будет. — И какая же причина у тебя? — Спокойно спросила Этери, в попытке вспомнить какие задачи должна была дать Алине. — Этери Георгиевна, а можете не отмечать меня на паре? Вроде как я присутствую. — Даже не надейся.       Этери была подавлена. Она изначально понимала, что разговор с Алиной окажется сложным, и возможно расстроит девушку, но всё оказалось гораздо хуже. Женщина понимала, что нравится Алине, да и не могла отрицать, что это взаимно. Этери надеялась, что её холод, которого так боялись студенты, очень быстро заставит Алину ненавидеть её. Она питала надежду, что девушка почувствует себя отвергнутой, увидит безразличие, и слишком быстро забудет мимолётную влюблённость.       Огонь Алины оказался более сильным, и растопил ту стену, которую Этери создавала несколько лет. Теперь женщина более снисходительно общалась со студентами, а нескольким даже дала возможность переделать задания. Этери не могла себя контролировать. Она становилась такой, какой когда-то сделала её Юля, но всё же теперь пыталась противостоять этому.       Всю неделю Этери напоминала себе о том, что Алина такая же, как и все, что нет в ней чего-то такого, чего не было бы у других. Этери говорила себе об этом, но каждый раз находила для себя в ней что-то, чего никогда не имели другие студенты. Этери восхищалась её успехами, волновалась из-за её неудач, радовалась, когда Алина просто заходила в аудиторию. Этери делала вид, что относится к ней, как и ко всем другим, но на деле питала к девушке большую симпатию.       Женщина понимала, что чувствует себя не лучше Алины, и слишком сильно устала от только начавшегося учебного года. Она надеялась, что её друг сможет подменить её, как делал уже сотни раз, а сама Этери найдёт возможность отдохнуть и переосмыслить ещё раз всё то, что ранее она считала только своей проблемой. — Дань, возьмёшь сегодня моих? — Устало произнесла Этери, когда оказалась в преподавательской. — А что с ними не так? Или ты заболела? — Даниил Маркович уже просматривал план работы со студентами Этери Георгиевны, и казалось, совсем не расстроился из-за того, что его выходной был обречён. — Можно и так сказать. И студенты не такие, и я заболела. Просто хочу отдохнуть. Спасибо тебе. И не распускай их сильно.       Этери покинула преподавательскую и теперь шла по длинному коридору университета к выходу. Женщина не хотела возвращаться в главный корпус, а желание уехать из места, которое казалось ей до невозможного грустным, было сильным. Этери не торопилась. Она всё ещё надеялась, что где-то встретит Алину и сможет сказать ей хотя бы несколько фраз, но как она и предполагала девушки нигде не было.       Этери боролась с желанием узнать где живёт Алина и приехать к ней, ведь что если причиной её отсутствия действительно является болезнь, а её соседка явно вернётся не скоро. Что если Алине действительно нужна забота, хотя Этери не сомневалась, что поддержка ей требуется в любом случае. Мысли эти волновали её, заставляли вновь и вновь возвращаться к Алине. Вспоминать её шоколадные глаза, которые всегда имели азартный огонёк, её улыбку. И вскоре отогнав сомнения Этери решила узнать где живёт её студентка.

***

— Этери Георгиевна? — Взволнованно спросила Алина, когда открыв дверь увидела свою преподавательницу. Она предложила ей войти, и продолжить разговор уже у неё в комнате. — Может объяснишь что это за прогулы? — Этери говорила спокойно, пока Алина пыталась выключить слишком громкую музыку от которой вполне могла разболеться голова. Наконец дрожащей рукой Алина нажала на верную кнопку и в комнате стало слишком тихо. — Просто хотела отдохнуть. Я имею на это право. — Алина, для этого у тебя есть выходные.       Повисла неловкая пауза. Девушки попросту не знали о чём говорить, и хотя у Алины было много вопросов, задавать их Этери сейчас она не хотела. Этери слишком волновалась за студентку, ведь та не пыталась высказать ей всё, что думает, не кричала и вела себя слишком спокойно. Люди её возраста всегда эмоциональны, но казалось, Алине это чувство не знакома, и она продолжала молчать. — Ты ведёшь себя, как ребёнок. — Спокойно заговорила Этери, пока Алина вопросительно смотрела на неё, словно пыталась спросить не замечает ли Этери за собой того же. — Вы меня отвергаете, а я должна улыбаться миру? Вам не кажется это... немного нелогичным? — То, что я нахожусь у тебя в квартире, хотя у твоего потока лекция... Это конечно нормально. — Алина рассмеялась. Она не была уверена, что это нормально, но всё же после того, что происходит в её жизни, она уже ничему не удивлялась. — В этом мире похоже нет ничего, что можно было бы назвать нормальным. — Знаешь, я думаю есть, просто мы ещё не нашли это нормальное.       Алина рассказывала Этери о небольшой наработке для олимпиадной программы, которая была частью творческого задания. Алина надеялась, что эта программа будет написана в течении получаса, но Этери сомневалась в этом. Женщина не давала никаких комментариев, но замечая ошибки студентки, которые она допускала ранее, всё же предпочитала перестраховаться. Женщина предложила Алине написать несколько подобных программ, а после проверить их на работоспособность.       Этери установила таймер, а Алина была готова писать. Обеим было интересно, что из этого выйдет. Этери волновалась только о том, чтобы Алина не отвлекалась на посторонние мысли и была осторожна. Этери про себя замечала небольшие ошибки, которые делала студентка, не без удовольствия наблюдала, как она исправляет некоторые из них, но вложиться в тридцать минут Алине явно будет не под силу.       Этери пытается не отвлекать девушку, когда та раз за разом замечает, что программа не запускается. Алина ищет ошибки, но несмотря ни на что, одну из них найти не сможет. Время вышло, и Алина грустно наблюдает за Этери, которая добавляет к числу всего один пропущенный минус и программа начинает работать. — У тебя хорошая скорость, и понимание того, что ты делаешь, но ты забываешь о том, что программирование это творчество, которое не имеет изъянов. Как фигурист на льду, когда он прыгает высоко и есть только два исхода... Либо он сделает всё правильно и приземлится на лёд, создавая нечто красивое, либо он упадёт, тем самым нарушая гармонию. — Почему такой пример? — С интересом спрашивает Алина. — Не знаю. Просто это красиво, да и интересно. Посмотри как-нибудь. — Обязательно.       Алина всё ещё не может понять, как Этери так быстро изменяет своё настроение. Ещё совсем недавно она не хотела иметь с ней ничего общего, но уже сейчас они обсуждают фигурное катание, и почему-то Алине слишком захотелось и самой посетить каток. Она предлагает эту идею женщине, но та отказывается. Этери в ответ предлагает Алине посетить его с подругами или найти кого-то другого, кто захочет покататься. Женщина несомненно любит фигурное катание, но больше наблюдает за фигуристами с трибуны, а в особенности за самой лучшей для неё фигуристкой — за собственной дочерью.