Вспоминай, Эмма

Эмма закрыла глаза и попыталась сосчитать до пяти, чтобы продолжить держать себя в руках. Черт возьми, она в сорок пятый раз пытается сохранять спокойствие и стараться не замечать того, как Арчи Милтон пялится на её зад. Рэй что-то ободряюще нашептывает и гладит её по волосам, несмотря на то, что в сценарии подобных действий нет. Эмма улыбается сквозь накатившую волну раздражения и злости и продолжает отыгрывать эпизод, в котором есть постельная сцена. Она просит всех известных ей богов, чтобы всё прошло отлично и поскорее бы закончилось. Но до неё доносится довольное хмыканье Арчи, когда Эмма снимает с себя одежду, оставаясь в одной атласной сорочке. Соски предательски встают из-за пристального внимания всей съемочной команды и хочется всё бросить, но она ведь актриса! Именно за этим она приехала! Для неё нет никого, только сцена и отрепетированные диалоги — остальное не имеет значения. — Снято! — кричит Милтон, довольно хлопнув при этом в ладоши. Эмма вымученно улыбается и накидывает на себя халат, любезно принесенный ассистенткой. Блондинке хочется поскорее оказаться в своем спортивном костюме и умотать домой, чтобы отоспаться. Ей абсолютно не нравится, что Тарино позволил режиссировать последние несколько эпизодов Милтону, но никто не учитывает её мнения. И актриса не подает вида. Личное остается за кадром. — Эмма, дорогая, постой, — девушка замирает на полпути, мысленно проклиная всё, на чем стоит свет, а затем поворачивается с заученной актерской улыбкой. — Что-то случилось? — Ох, дорогая, оставь эти любезности для журналистов. — Арчи отмахивается, не сводя с неё заинтересованного взгляда. — Я просто хотел сказать, что сегодня ты была великолепна. — Спасибо, — она держит полы халата, желая поскорее оказаться в своей гримерке, но у режиссера, кажется, на неё другие планы. Он без зазрения совести окидывает её взглядом, задерживаясь на оголенных ногах. — Поужинаем сегодня? Эмма молча смотрит, восстанавливая дыхание, а в голове прокручивая все возможные варианты вежливо отказаться. Он не просто её раздражает и вызывает отвращение, Эмма боится этого человека, потому что знает чуточку больше, чем все на этой площадке. — У меня были другие планы на вечер, Арчи. — Неужели? — он удивлено поднимает брови, а затем шутливо хватается за сердце. — Только не говори, что у тебя кто-то есть. — Мне нужно идти, — она пятится. Протяни Эмма руку и дверь гримерки распахнется, её спасение в шаге, но она никак не может оказаться за заветной стеной. — Ты боишься меня? — Арчи ухмыляется и делает шаг вперед, отчего блондинка резко выдыхает. — Я? — актриса испускает наигранный смешок и хлопает глазками. — Ты не на сцене, Эмма, не нужно этого, я ведь всё вижу, — он снова делает шаг, отчего девушке приходится вжаться в стену. Не дожидаясь ответа, Милтон продолжает: — Я знаю, что наше первое знакомство прошло не очень, но это не повод теперь меня шарахаться, — он протягивает руку, позволяя себе дотронуться до её белокурых локонов, — мы ведь весело провели время. — Я не сторонник всего этого, — Эмма сжимается, но не подаёт виду, стойко терпя его прикосновения. Милтон опускает ладонь на её лицо, немного поглаживает и чуть сжимает щеку. — Я знаю, Эмма, и ничего тебе не предлагаю. Давай просто поужинаем, хорошо? — Я не завожу отношения на работе, Арчи, — его рука опускается ниже, большим пальцем он оглаживает подбородок, а терпение девушки находится на пределе. — Простой, ни к чему не обязывающий ужин, Эмма, — он улыбается, видя, как блондинка его боится, — а дальше посмотрим. Эмма резко отпихивает его руку от себя, смотрит ошалелыми глазами, пока Милтон удивляется её напору. — Я сказала «нет», Арчи, — она поспешно поправляет выбившиеся пряди и хватается за дверь гримерки. Милтон только смеется, поднимая руки в сдающемся жесте, но при этом не отводит от неё ухмыляющегося взгляда, который поблескивает недобрым огнем. Он хочет её. Хочет трахнуть прямо в этой гримерке, на съемочной площадке, у себя дома — везде, потому что смотреть на её шикарные бедра, вздымающуюся грудь и приоткрытые губки — пытка для него. Милтон думает, что уже помешался, потому что не помогают даже однодневные актрисы из массовки, так предательски похожие на Эмму. Если будет нужно, он накачает её наркотиками и затащит в свою машину, потому что для Арчи Милтона нет ничего невозможного и какая-то актрисулька не смеет крутить перед ним задницей, сниматься в его фильме и при этом не платить. — Ты думаешь, что снимаешься у меня из-за своего таланта? — Арчи хватает её за руку, не позволяя забежать в гримерку. — За всё нужно платить, Эмма, и даже твой актерский талант не взимается за расчёт. Я хочу тебя трахнуть, и лучше бы тебе подумать над моими словами, пока я говорю по-хорошему. Ты ведь умная девочка и не хочешь проблем, так? Эмма чувствует, как всё внутри холодеет, а руки предательски покалывает из-за нарастающего чувства опасности. Ей хочется убежать, позвать на помощь, но Милтон держит крепко, отчего мерзкое чувство страха, как смола застывает в горле, не давая вымолвить ни слова. — Подумай, — он отпускает её покрасневшее запястье и снова беспечно улыбается, — я заеду за тобой в десять, и давай без глупостей, иначе вылетишь из Голливуда также быстро, как и обосновалась. — Ты не можешь… — Я могу многое, Эмма, лучше тебе это не проверять и держать свой милый ротик на замочке. Ты ведь не хочешь драить полы на вокзале до конца жизни? Эмма не помнит, как забегает в гримерку, запирая дверь на засов. Она слышит, что Арчи давно ушел, но продолжает сидеть около двери, боясь выйти в коридор. Ей страшно. Что она может сделать против известного продюсера, которого знает в Голливуде каждая собака? Она впопыхах собирает вещи, хватает сумочку и выбегает из студии через черный ход, чувствуя, как сильно колотится сердце и дышится тяжело. Миллион мыслей вертятся в её голове, и Эмма не знает, какая из них верная. Она вытирает слезы со щек, и почти переходит на бег, желая поскорее оказаться дома в родных стенах. Звонок её телефона раздается на всю улицу, отчего блондинка в испуге роняет сумочку на землю, не в силах посмотреть на дисплей. Вдруг это он? Передумал и прямо сейчас прикажет явиться в студию? Мелодия прекращается, и Эмме хочется облегченно вздохнуть, как позади раздается сигнал автомобиля, отчего девушка визжит и подпрыгивает на месте, всерьез подумывая бежать и по пути заказывать билеты обратно домой, в Техас. — Эмма, тебя там совсем зашугали на своих съемках? — слышится знакомый голос, отчего блондинка думает, что свихнулась. Она медленно оборачивается и видит знакомую полицейскую машину, из окна которой высовывается макушка капитана. — Джефф... — облегченно выдыхает девушка и в два шага добегает до заветной машины. — Что случилось? — капитан окидывает её изучающим взглядом, мигом понимая, что что-то не так. Слишком уж хорошо он её знает. Эмма пытается отдышаться, пристегнув ремень, и таращится по сторонам. — Увези меня отсюда, пожалуйста, — девушка пытается выровнять дыхание, и у неё это вроде бы получается, только назойливый взгляд капитана снова заставляет вспомнить о недавнем происшествии. — Что произошло, Эмма? — более настойчиво спрашивает Джефф, уже готовый вызывать наряд и взрывать нахрен всю эту гребаную студию. — Отвези меня домой, — блондинка прикладывает похолодевшие ладони к пылающим щекам и смотрит на мужчину умоляющим взглядом, — я всё расскажу, только… поехали. Джефф молча, сквозь силу и рвущиеся желание узнать всё сейчас, заводит двигатель и выезжает на дорогу, поглядывая на ошарашенную блондинку. — Я жду объяснений. — Ты ведь добыл доказательства на Милтона, да? Всё уже проверено и есть показания свидетелей, которых он накачивал наркотиками, — тараторит Эмма, бесконечно теребя край своей толстовки, — почему вы всё еще его не задержали? — Отвечай на мой вопрос, Эмма, — Джефф следит за дорогой, но его терпение улетучивается, когда голос девушки переходит на визг. — Почему вы его не задерживаете?! — Потому что он не бывает дома, мы следим за ним целыми сутками, черт бы тебя побрал! — Джефф бьет по рулю и дает по тормозам, чудом не врезаясь в резко остановившуюся на светофоре машину. Эмма пытается прийти в себя, когда капитан поворачивается к ней, хватает за локоть, приказывая посмотреть на него. — Что Милтон сделал? — Он… он сказал, что я должна отплатить ему за то, что он снимает меня, иначе… я вылечу из Голливуда, буду драить полы где-нибудь на окраине, — задыхающееся произносит Эмма, — назначил встречу сегодня на десять, и вот еще. Она закатывает рукав своей толстовки, оголяя уже выступивший синяк от железной хватки Милтона. — Это он сделал? — Да. — Он… дотрагивался до тебя? — Боже, нет конечно! — визжит Эмма. — Но если я не пересплю с ним, он загубит всё, что я имею, понимаешь? Сказал, что лучше с ним не играть и быть умной девочкой, якобы у меня всё равно ничего на него нет. — Ебанный мудак, — рычит Джефф, сжимая руль до такой степени, отчего слышится хруст, а костяшки его пальцев белеют, — блять, слава богу, что я увидел только синяк, Эмма. Если бы было что похуже, клянусь, Арчи Милтон смог бы есть только через трубочку. — Он ничего не сделал! — Эмма прикрывает лицо ладонями, стараясь не заплакать. — Пожалуйста, Джефф… — Тихо, — рычит капитан, увеличивая скорость и резко уходя в незнакомый для Эммы поворот. — Куда мы едем? — испуганно шепчет блондинка, оглядываясь по сторонам. — Джина, подготовь все машины, укажи, чтобы наряд был готов через десять минут, я уже еду, — орет капитан в рацию, игнорируя расспросы Эммы, — да, ты меня слышишь или как? Мы возьмем этого ублюдка сегодня со всеми почестями. Давай, отбой. — Ч-что ты делаешь? — Заткнись, Эмма! Или ты хочешь, чтобы он сегодня увез тебя в неизвестном направлении? — теперь Джефф орет на неё, отчего блондинка мигом вся сжимается. — У меня на этого торчка немного другие планы, например: украсить его рожу парой переломов. Ярость затуманивает ему глаза, а всё мрачное и ужасное, что есть в капитане Джеффе, направлено только на одного человека, который посмел что-то подумать в подобном ключе об Эмме. Он продолжает убеждать себя, что отреагировал бы так в любом случае, будь на месте Эммы другой человек. Но адское желание запрятать Милтона очень далеко, переломать ему ноги, раскрошить его голову и выбить всю ебанную дурь — единственное, что вертится в голове у Джеффа. — Джефф… — мямлит Эмма, но капитан даже её не слышит. Ему плевать на её вопросы, просьбы и все прочие сопли. Он отгородит её от этого. Сделает всё, чтобы она дальше хлопала глазками на экране и читала монологи, но при этом ни одна сволочь не посмела до неё дотронуться. Теперь она сидит в его машине, плачет и шепчет глупости о том, что ему следует быть осторожным, не лезть на рожон и позволить наряду со всем разобраться. Тараторит бесконечные «спасибо», утирая при этом дорожки слез. А Джеффу хочется размазать по стенке того, из-за кого его Эмма сейчас плачет. Со всем дерьмом, которое происходит в его душе, когда эта блондинка выкидывает очередную глупость, он разберется позже. Может, там и не с чем разбираться, потому что она взбалмошная и непостоянная, а он рядом с ней походит на шизофреника, у которого скоро начнет дергаться глаз. И Джефф ни за что не признается, что уже не может жить без этого. Он пропах ею изнутри, и когда всё это дело с наркотиками закончится, и Эмма уйдет, капитан обязательно что-нибудь нароет, чтобы эта идиотка снова явилась к нему в кабинет. Он хоть наручниками прикует её к столу, но не отпустит. Разберется со всем потом, когда будет время на её любимые девичьи «бла-бла-бла», но выкинуть всё из головы и распрощаться — единственное, о чем очерствелому капитану Джеффу неприятно думать.

***

— Джефф, я поеду с тобой! — крикнула Эмма и зарядила кулаком по столу, отчего кружка капитана звякнула и свалилась на пол. — Тебе очень повезло, что она не разбилась, — раздраженно бросил Джефф, поднимая упавшую вещь, — это подарок моей мамы. — Почему я не могу поехать с тобой? — в который раз задала вопрос блондинка, пока капитан расхаживал по кабинету перезаряжая свой пистолет и плотно затягивая бронежилет. — Потому что твоя среда обитания — это сцена, розовые костюмчики и звонкие песенки, Эмма, не лезь в мою, — он почти не смотрел на неё, переговариваясь с кем-то по рации, пока актриса с ума сходила от желания что-нибудь в него бросить. — Розовые костюмчики?! Ну, знаешь ли… — Капитан Джефф, всё готово, по камерам мы засекли, что его машина через десять минут будет на месте, — в кабинет заглянула Джина, отчего-то покраснев. Эмма никогда не придавала значения жестам Джины, будь то её смущение, запинки или боязливые взгляды. У неё никогда не было на это времени, потому что актриса всегда находилась в своем мире, где и так было достаточно проблем, но сегодня она обратила внимание на легкий румянец помощницы Джеффа, на то, как та стала подкрашивать губы и укладывать волосы. — Да ну нахер, — прошептала Эмма и глупо хихикнула, отчего Джефф покосился на неё, словно на слабоумную. Джина её комментарию значения не предала, продолжая испытывать своего босса взглядом. У Эммы даже внутри неприятно кольнуло оттого, как капитан принялся что-то заботливо ей объяснять и указывать на карту. Не орет, не подкалывает — неужели, это только её специфика? — Я поняла, Джефф, — Джина кивнула, когда Баттс взял со стола ключи от машины и они вместе последовали к двери. — Стоп, а я?! — воскликнула блондинка с какой-то долей обиды в голосе, мигом вскакивая со стула. — Я буду через минуту, Джина, все на позиции, — устало вздохнул Джефф, и помощница мигом удалилась из кабинета, бросив на прощание презрительный взгляд на Эмму. — Ну и? — девушка театрально развела руки, пока капитан испепелял её взглядом. — Ты остаешься здесь. — В каком смысле?! — Тут смысл только один, Эмма, сидишь и ждешь тут, пока мы возьмем Милтона. — Нет. — Мне плевать, что ты сейчас щебечешь, — Джефф указал на стул, но девушка упрямо продолжала стоять напротив него, — хочешь, чтобы я приковал тебя наручниками? У Эммы предательски вспыхнули щеки, что не укрылось от внимания Джеффа. Если она продолжит стоять еще хотя бы секунду, он выполнит свое обещание, и плевать ему на её крики и возражения. — Я не буду с тобой нянчиться. — А мне этого и не надо, — Эмма сделала шаг к двери, намереваясь выйти в коридор, но Джефф ловко ухватил её за руку, чуть скручивая. — Совсем из ума выжил? — закричала девушка, но Джефф рассчитывал силу, поэтому знал, что все её крики — игра и она просто тянет время. — Если ты сорвешь мне операцию, я сам прекращу твою карьеру, — рявкнул он, подводя девушку к стеллажу, — еще раз повторяю: ты никуда не поедешь, Милтона мы возьмем без тебя. Спокойно выйдешь из моего кабинета только тогда, когда это мудло будет за решеткой. — Чертов псих! — она попыталась вырваться, но капитан уже выудил из кармана наручники, пристегивая её правую руку к стеллажу. — Верещи сколько твоей душе угодно, — он не обращал внимания на её оскорбления, попытки вырваться или ударить его. Главное: что она в безопасности. Звонок телефона прервал гневную тираду Эммы, и Джефф выудил мобильник из кармана её джинсов. На дисплее высветилось "Милтон", и капитан презрительно фыркнул. — Рыбка уже на крючке, — проговорил Джефф, а затем похлопал Эмму по плечу, — сиди смирно. У неё раскраснелись щеки, глаза яростно блестели, а грудь вздымалась от учащенного дыхания. Джеффу такая картина была по душе. — Я тебе кабинет нахрен разнесу, — рыкнула блондинка, сидя на полу с пристегнутой рукой. — Потом сама всё тут приберешь, — капитан уже направился к выходу, с трудом сдерживая веселую улыбку, пока Эмма продолжала дергать рукой. — Мерзавец! Ненавижу! — Скоро буду, — рассмеялся Джефф, на всякий случай запирая дверь кабинета. Когда он прошел половину пути, из его кабинета раздался оглушительный грохот, и капитан понял, что эта истеричка повалила его стеллаж к хренам собачьим. Улыбка капитана стала еще шире.

***

Эмма не знала сколько просидела на холодном полу капитанского кабинета с поваленным рядом гребаным металлическим стеллажом с кучей папок, статуэток и медалей. Одна из них ударила её по голове при падении, а полка придавила ногу. Блондинка обессиленно хохотнула над своей беспомощностью. В какой раз Джефф её уделал. Посадил будто бы на цепь, а она как верный пес сидит и ждет своего хозяина — картина маслом. Участок словно опустел, изредка слышались шаги и вой кофемашины, но звать на помощь актриса не решалась. Да и какая помощь? Она не была готова произносить это вслух, но только в кабинете Джеффа Эмма чувствовала себя в безопасности. По улице разнесся рёв полицейской сирены, по кафелю раздались шаги, перекличка патрульных, говор из раций и бесконечный шум. Эмма оживилась, присела на корточки, в попытке что-либо расслышать, но мало что могла разобрать. В участке были и другие выходы, поэтому Милтона они могли завести в другое крыло. Девушка в предвкушении ждала, когда повернется дверная ручка и в кабинете появится знакомая фигура целого и невредимого капитана. Но просидев еще полчаса в одиночестве, Эмма нашла удобную позу, скрутилась в три погибели, облокотившись головой на холодную балку стеллажа, и задремала. — Давай, Эмма, подъем, выспишься на том свете, — кто-то аккуратно затормошил её за плечо, отчего блондинка тут же проснулась. — Джефф? — она сонно поморгала глазками, пытаясь понять, что это не сон и капитан правда здесь. — Ну, а кого ж еще ты ожидала увидеть? — он устало рассмеялся, помогая ей подняться. — А где… наручники? — Эмма потерла прикованную ранее руку и огляделась по сторонам. — Я тебя отстегнул, не зверь же я какой-то. — Ну, я бы с этим поспорила, — девушка хмыкнула, пока Джефф взглядом прикидывал погром кабинета. — Когда придешь всё тут убирать? — он уселся за свой стол, где уже дымилась горячая кружка с кофе. — А почему это я должна что-то убирать? — она дернула бровками, запрыгнув на стол и перекинув ногу на ногу. — Ты ведь сам поспособствовал этому. — Не умничай много, Эмма, боюсь, перетрудишься. — Джефф хмыкнул, не спуская с неё внимательного взгляда, пока блондинка нагло взяла чашку с его кофе и сделала пару глотков. — Если хочешь пить, пойди и сделай себе. — Зачем? — она болтала ногами, грея руки о стакан. — Твой вкуснее. — Ленивая задница, — Джефф рассмеялся, откинувшись на спинку своего кресла. — Попрошу без оскорблений. — Эмма начала привыкать к его пристального взгляду, прожигающему насквозь, и почти перестала его бояться. — Как прошло задержание? — Дай мне мой кофе, наглая женщина, — Джефф вырвал кружку из её рук и сделал заветный глоток. Только сейчас Эмма смогла заметить, что костяшки его рук сбиты в кровь, опухли. На лице красуется несколько ссадин, а джинсы запачканы то ли землей, то ли грязью. — Боже мой, Джефф, — только и смогла прошептать девушка, мигом спрыгивая со стола. — Долго же ты обрабатываешь информацию, дорогая, — капитан хмыкнул и немного опешил, когда Эмма осторожно обхватила его руки, принявшись рассматривать кровоподтеки, опухшие пальцы, возможно, вывернутое запястье. — Не переживай, Милтону досталось больше. — Я и не переживаю, — смущенно буркнула Эмма, покраснев и отведя от него взгляд, но его ладони так и не отпустила, — тебе нужно в больницу. — Бригада скорой помощи уже меня посмотрела, ничего серьезного. — Тогда хотя бы обработать раны, — девушка нежно провела пальцами по его опухшей скуле, отчего Джефф зашипел. — Оставь это, Эмма, я не маленький мальчик и получал травмы посерьезнее, — капитан было хотел оттолкнуть её, но неожиданно для себя понял, что хочет дальше чувствовать её холодные ладошки на своих руках и лице. — И как всё прошло? — Он ждал тебя около дома, а когда завидел нас, принялся бежать, — Джефф презрительно хмыкнул, — пришлось прострелить ему шины и заднее стекло. А дальше всё по накатанной. — Он сейчас тут, в участке? — Да. — капитан напрягся, а затем добавил чуть грубее. — Хочешь навестить? Я думаю, после моего визита к нему на допрос, твой Милтон еще не скоро восстановится. — Не хочу. — Эмма улыбнулась и покачала головой, продолжая выводить линии на запястье капитана. — А разве тебе нужно участвовать на допросах? — Нет, но на этом очень хотелось, — Джефф сжал кулаки, вспомнив мерзкую физиономию Милтона, его вопли об Эмме, из-за которых у известного продюсера теперь сломан нос и несколько ребер. — Я приду завтра собрать твой стеллаж, — тихонько прошептала она, наконец взглянув ему в глаза, — если позволишь. — Не позволю, а заставлю, Эмма, нужно уметь нести ответственность за свои действия, — он глядел на её губы, сонные глаза и спутанные волосы. В жизни капитан не видел более красивой и желанной женщины, чем в этот момент. Эмма опиралась бедрами о его стол, а сама поглаживала его руки, отчего у Джеффа шли мурашки по спине, а в голову закрадывались неуместные мысли. Он обеспечил ей безопасность, упрятал ублюдка Милтона далеко и надолго, закрыл дело о наркотиках — казалось бы, ей больше нечего делать в его кабинете, но Эмма всё еще была здесь: около его стола, держала его руки и что-то шептала о стеллаже, до которого капитану не было никакого дела. — Я прикажу, чтобы патрульные отвезли тебя домой, — откашлялся Джефф, мигом отгоняя от себя непрошенные мысли. — Я не хочу домой, — Эмма не отпускала его рук, продолжая стоять непозволительно близко. Настолько, что капитан чувствовал каждый её вдох, чувствовал сладкий запах. — А чего ты хочешь, Эмма? Она снова перевела взгляд на его пальцы, теперь бережно сжимавшие её ладонь. Он легонько притянул её к себе, отчего Эмма задохнулась. — Я так понимаю, наше сотрудничество закончилось? — прошептала она, пока Джефф поглаживал её запястье, не отводя взгляда. — Да. — Но… почему тогда я не хочу уходить? Капитан потянул её за запястье, отчего Эмма села на его колени, а в следующую секунду позволила себе дотронуться желанных губ. Аккуратно и медленно, чтобы не причинить ему боли, поглаживая его крепкую шею, слушая его мирное дыхание и смакуя каждый миллиметр опухших губ. Джефф обхватил её талию, прижимая крепче к себе, несмотря на боль от недавних ударов. Движения её были успокаивающие, нежные, и впервые он почувствовал в ней не ту глупую и взбалмошную актрису. Он почувствовал в ней хрупкую женщину, свою женщину, которая может заботиться и волноваться о нем. Теперь в Джеффе бушевало не только страстное желание, говорящее взять её прямо на этом столе. Теперь в Джеффе проснулась трепетность от прикосновений к ней. Он боялся, что сожми её сильнее, и Эмма рассыплется подобно хрусталю. Капитан проложил дорожку поцелуев от её подбородка до шеи, вырвав из уст девушки довольный стон. — Так значит, — он аккуратно прикусил нежную кожу, тут же зализывая, — сегодня мы ночуем в участке? — Если ты этого хочешь, Джефф, — она оттянула ворот его рубашки, бережно покусывая и целуя сильные плечи. — Хочу, — капитан резко поднялся, игнорируя боль в теле, руками держа Эмму на весу, а затем осторожно укладывая на свой стол, — ты даже не представляешь на сколько сильно хочу, Эмма. Девушка тихонько рассмеялась, скидывая на пол все мешающие предметы и помогая ему снять заляпанную рубашку. Он был упрямейшим из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. Она была самой ненадежной женщиной, которую он когда-либо знал. Но это не мешало им обоим упиваться тягостным, жгучим и безжалостным влечением двух абсолютно несхожих душ. Одно капитан Джефф знал наверняка, если Эмма захочет уйти — он не позволит. Слишком уж сильно он пропитался этой женщиной, слишком много соков она из него выпила, чтобы он так просто её отпустил. — Ох, Эмма, — капитан жадно окинул взглядом её, распластавшуюся на его столе почти обнаженную, и вымученно застонал, — ты пытаешься свести меня с ума? Она засмеялась, хватая его за руку и притягивая ближе: — Я сама чокнутая, и мне не помешает компания.