Весь этот бред

Питер сидел на краю крыши, свесив ноги. Шум вечернего Нью-Йорка успокаивал, а не дезориентировал как в прошлом. Маска, задранная до носа, позволяла уловить запахи мегаполиса после дождя, которые слегка перебивал горький аромат табачного дыма. Когда он начал курить? Казалось бы, такая привычка портит образ Дружелюбного соседа, но Джей Джона Джеймсон и так уже подмочил его репутацию. Питер лишь хмыкнул, когда его тонкий слух уловил отголоски гневной речи на центральной площади: «Ползучая угроза, по нелепой ошибке именуемая героем, должна быть уничтожена... Долг каждого ньюйоркца...» Кажется, это он сегодня не позволил Электро поработить телевидение? — Человек-паук. За спиной послышались легкие шаги, но Питер не сдвинулся с места. Паучье чутьё молчало. — Питер. Пока. — Добрый вечер, Ник. Неужто после грибного дождя вылазят и большие шишки? Молчание в ответ не напрягало, но Питер устал и не хочет расставаться с таким желанным одиночеством. — Чего тебе, Фьюри? — и едва успевает сдержать недовольные нотки в голосе. Директор ЩИТа медлил с ответом. Вместо этого, он подошёл к парапету и, скрестив на груди руки, уставился на вечернее небо. Вдвоём они наблюдали как сумерки поглощают последние краски заката, а на небе появляются первые звёзды. Питер сделал несколько глубоких затяжек. Медленно выпустил дым, равнодушно наблюдая за тонкой сизовато-серой струйкой. — Знаете, — кривая ухмылка исказила лицо подростка, — почти каждый вечер мы с малышкой Морган стоим у окна и я рассказываю ей об отце, живущем на звёздах, — белые линзы сузились, а ноздри затрепетали, не дав судорожному вздоху сорваться с губ. — Каждый хочет верить, что он не одинок. Одинок. Проследив взглядом за срывающимся с кончика сигареты седым пеплом, Питер прикрыл глаза. Порывы ветра уносили его. Он исчезал, растворяясь в призрачной тишине, не оставляя после себя ничего. Пепел. А Паучок ощущал сырой бетон под пальцами и тяжесть утраты - себя самого и близких. Бросив быстрый взгляд на героя, Фьюри вновь отвернулся. — Как ты, Питер? — ветеран шпионажа не хочет встречаться с ним взглядом? Питер знает, что его горе можно разглядеть и в костюме. Поникшие плечи его выдавали, равно как и дрожащие пальцы. Питер мысленно вернулся в тот день, когда в порыве ярости сорвал все плакаты Железного человека со стен, а затем очнулся на полу — сжимающий обрывки бумаги и истерично рыдающий. Питер со стыдом подумал о той пирушке на встрече со Мстителями, когда после тоста в честь Тони он так сильно сжал бокал, что осколки пришлось вынимать пинцетом, а мучительный румянец не скрыла бы даже маска. Питер вспомнил, как днём ранее едва не свернул себе шею, пролетая мимо стены Памяти. Если бы не паучье чутьё, от ушедшего в себя героя осталось бы мокрое место. Питер споткнулся сегодня, на входе в школу, обнаружив портрет своего наставника рядом с Говардом. — Все в порядке сэр, — привычно затушив фильтр о колено, Питер поднялся. — Но вы пришли сюда не справляться о моем самочувствии, не так ли? — хрипотца в голосе свела напускную насмешливость на нет. Глаза слегка слезились от горячего дыма. Звёзды сливались друг с другом, меняли форму, кружились в причудливом танце. Неоновые огни казались далекими на высоте пятидесятого этажа. Тёмные воды Гудзона обволакивали мост Куинсборо. Паром с сотнями людей на борту, неумолимо разваливающийся в его руках. Окончательно стемнело. Ветер свистел в ушах. Неуправляемый беспилотник, несущийся на город, полный ничего не подозревающих гражданских . Редкие прохожие спешили убраться подальше от отдаленных кварталов и темных переулков. Тот мелкий воришка, который едва не поплатился жизнью, наставив пистолет на мальчугана в шлеме Железного Человека и его отца. Ошибки, им совершаемые, могли нанести вред невиновным, вытравить из него человечность, превратить его из недогероя в угрозу, опасность которой с таким рвением освещала Дэйли Бьюгл. — Я согласен, сэр. Стажировка для супергероя необходима, если он сам не может взять силу под контроль. Но у меня есть условия, — Фьюри, не изъявляя ни капли удивления, предупреждающе вскинул руку. — Которые мы рассмотрим, — что ж, это обнадеживает. — Вот и отлично. Завтра в девять прибуду на базу, — Питер опустил маску и перезарядил вебшутеры. После... С уходом Тони, апгрейд костюма лёг на его плечи, и первое, чем он занялся — дополнительные капсулы паутины. Вот только они все ещё требовали доработки — время замены непростительно велико в условиях ближнего боя. — Ты сидел на краю небоскреба без страховки? — кажется, он пробил стену невозмутимости Фьюри. Слегка. То ли еще будет. — От смерти не застрахован никто, мистер Фьюри, — Паучок подошел к самому краю парапета, покачиваясь на носках, и бросил пронзительный взгляд через плечо, — чувство вины и скорби, тяжесть ответственности, придавливающая к земле и в полёте, желание выбросить к черту личность Паука вкупе со второй жизнью не чета моему чувству долга. Желание помогать со мной. Всегда. Питер повернулся к агенту и шутливо отдал ему честь. Расправил руки, сделал шаг назад. Камнем летя вниз, Паучок ощущал адреналин, жидким огнём растекающийся по венам. Он не размахивал конечностями и не кричал, и лишь в нескольких метрах от тротуара выпустил паутину. Шум ветра в ушах не помешал Питеру расслышать брошенные ему вслед слова: «И больше никаких сигарет, Паркер!» Наблюдая за удаляющимся героем, Фьюри вздохнул. С этим пареньком он заработает язву, но не позволит ребёнку Старка умереть. Не в этот раз.