Marauders

      София де Бланк       — Скажи, Луи, почему нельзя было добираться со всеми на поезде? Для чего надо было устраивать этот цирк? — в ужасе прошипела София.       С самого утра ее охватил мандраж. Если последнюю неделю она весьма безразлично относилась к переводу в новую школу, то сейчас заметно нервничала. Она со страхом представляла, как появится в Хогвартсе. Студенты там уже все знают друг друга, у каждого своя компания, свои порядки. А тут она приехала.       Не сказать, что София боялась остаться одна и ни с кем не подружиться. Ей это и вовсе было не нужно. В Шармбатоне у нее был всего один близкий друг — Джори, с которым она дружила с самого первого курса. А последние полгода и вовсе провела в полном одиночестве. Но ей все равно было не по себе. Ей не хотелось привлекать внимание и быть объектом сплетен и обсуждений. А они, София была уверенна, обязательно появятся.       София рассчитывала, что отправится в Хогвартс на поезде, возможно, успеет немного успокоиться, однако утром первого сентября Луи сказал, что доставит ее в школу лично.       По просьбе их отца в Хогвартс на один вечер открыли каминную сеть. И теперь Луи и София сидели в кабинете заместителя директора, в ожидании профессора. София не могла усидеть на месте, обойдя кабинет вдоль и поперек уже с десяток раз, постоянно останавливаясь у окна и вглядываясь во тьму за окном. Пока в один момент не замерла, увидев десятки повозок, направляющихся к замку.       Она, прижавшись к окну, следила как сотни девчонок и мальчишек спешивались с повозок и направлялись к дверям, находившимся прямо под ее окном. Все в черных мантиях. Полный мрак. Ни в какое сравнение с небесно-голубыми мантиями Шармбатона. Неожиданно один из студентов ее увидел и показал на нее пальцем, что-то сказав остальным. Группа студентов тут же задрала головы. София, уставившись на них в ответ, показала неприличный жест, заслужив осуждающий вздох Луи за спиной.       Она резко задернула шторку на окне и снова зашипела на брата:       — Меня тут возненавидят.       — Успокойся, София, нам не по статусу ездить на магловском транспорте. К тому же, мне необходимо лично передать тебя в руки профессора, — произнес он и, подумав, добавил: — Возненавидят тебя, если будешь вести себя так же, как и раньше.       София на него недовольно посмотрела и снова слегка отодвинула шторку, выглядывая на улицу.       — Дорогая, хочу еще раз напомнить, — Луи подошел к ней и легко коснулся руки, — в школе много наших союзников. Розье, Эйвери, Мальсиберы, Гринграссы, Нотты. Держись этих людей. Они всегда помогут и поддержат. И, если необходимо, смогут защитить.       — От кого? — усмехнулась София, которая плохо представляла, что в школе ей может грозить какая-то опасность.       — Сама догадываешься. В Англии сейчас неспокойные времена.       — Ага, — ответила она, лишь бы закончить этот разговор. Ее в данный момент гораздо больше волновало ее первое появление в школе, а не «с кем надо дружить, чтобы угодить родителям».       — Самое главное, София, не ссорься с этими людьми. Я понимаю, возможно, у вас различаются взгляды на жизнь, но прошу тебя, постарайся держать себя в руках и не перечь им. Уж лучше не вступай с ними ни в какие отношения.       — Ладно, — все так же равнодушно бросила она.       Уж она точно не собиралась ни с кем вступать ни в какие отношения. В Шармбатоне родители и брат также старались контролировать ее и то, с кем она дружит. Но это не принесло никакого толку. Она не общалась с теми людьми из списка, который ей зачитал отец перед ее первой поездкой в школу и назло им подружилась с маглорожденным Джори. Впрочем, это произошло само собой. Софии доставляло большое удовольствие видеть лица родителей, когда она летом сбегала к Джори, а новый год встречала с его семьей, в окружении маглов.       Не то чтобы она ненавидела чистокровных, она к ним нормально относилась, да и сама всегда была не прочь пользоваться своими привилегиями. Но она определенно презирала всех помешанных на традициях чистоты крови, считая все это пережитками прошлого, а таких в ее окружении набиралось немало. От чего у нее вечно были конфликты и в семье, и в школе.       — И последнее, — Луи тяжело вздохнул и, через небольшую паузу, добавил: — В школе также учится Блэк, советую тебе присмотреться к нему.       София оторвалась от окна и непонимающе уставилась на брата. Луи знал, что София из вредности или из-за своих принципов всегда все делает наперекор, поэтому старался максимально тонко подбирать слова.       — Блэки в Англии, словно де Бланки во Франции, таким семьям всегда лучше держаться вместе, — сказал Луи, с неким волнением глядя в ее глаза. — Они богатые, влиятельные и не уступают нам в чистокровности. Их наследник учится здесь. На прошлой неделе я встречался с ним и его родителями. Крайне очаровательный молодой человек. Воспитан, сдержан, умен…       — Мне-то что? — от одной мысли, что к кому-то надо присматриваться, Софию перекосило.       — Постарайся сделать так, чтобы между вами не назревал конфликт.       София сдвинула брови и недовольно ответила:       — Если он меня не будет доставать, обещаю, первая я к нему не полезу.       Луи вновь тяжело вздохнул и посмотрел на сестру.       — Уроборос при тебе?       — Он всегда при мне, — ответила София и показала свое запястье, на котором на тонком кожаном ремешке был продет круглый талисман.       Уроборос представлял собой змея, свернувшегося в кольцо и глотающего собственный хвост. Этот древнейший символ был частью герба де Бланк и их личным талисманом. Уроборос является символом вечности и бесконечности. Он олицетворял цикличность жизни — чередование жизни и смерти, созидания и разрушения, перерождения и гибели. Де Бланки верили, что после своей смерти они вновь переродятся в своем роду.       Чаще всего в семье де Бланк уроборосы были парными. Так и у Луи с Софией. Если соединить их талисманы, змейки переплетались друг с другом и образовывали перевернутую цифру восемь, что также являлось знаком бесконечности. По отдельности их уроборосы были не больше дюйма в диаметре, а тонкая посеребренная сталь была усыпана драгоценными камушками. У Софии он был темно-бордовый — с рубинами, а у Луи темно-зеленый — с изумрудами.       Несколько лет назад Луи наложил дополнительные чары на их с сестрой талисманы и теперь уроборос Софии служил для него маяком. Она любила сбегать из дома, из школы и вообще часто попадала в неприятности. С помощью своего уробороса Луи всегда мог ее найти, даже если она находилась в охраняемом и магически-защищенном месте. София никогда не была против этого. Луи не раз помогал ей и вытаскивал из различных передряг, покрывая перед родителями.       — Отлично, — ответил Луи.       Неожиданно дверь распахнулась и на пороге появился толстяк, облаченный в зеленый бархатный костюм-тройку и такую же мантию, расшитую серебряным узором. Толстяк широко улыбнулся и воскликнул:       — Господа де Бланк, рад встрече! Прошу извинить за ожидание! Профессор МакГонагалл занята, поэтому встретить вас поручено мне, — проголосил он и протянул руку Луи. — Меня зовут Гораций Слизнорт, я декан факультета Слизерин и профессор по Зельям.       — Здравствуйте, — Луи пожал протянутую руку. — Очень приятно, профессор Слизнорт. Это моя сестра — София, — добавил он, положив руку ей на плечо.       Слизнорт перевел на нее взгляд, с восторгом окинув взглядом.       — Ах, какая прелесть, здравствуй дорогая, тебе у нас понравится! — толстяк Слизнорт схватил ее руку и крепко пожал, продолжая слащаво улыбаться.       София поздоровалась и искусственно улыбнулась в ответ, показав свои манеры на радость брату.       Луи передал профессору толстый свиток пергамента, перевязанный черной лентой и скрепленный сургучной печатью с их фамильным гербом, сказав:       — Это для профессора Дамблдора. И еще, — Луи неуверенно взглянул на Софию и вновь посмотрел на Слизнорта, — обращайтесь, если будут проблемы.       — О, думаю, никаких проблем не возникнет! — нараспев произнес профессор, сладко улыбаясь.       — София, увидимся на Рождество. Веди себя хорошо, — Луи ее слегка приобнял и добавил, чтобы слышал профессор: — Обязательно пиши, если возникнут трудности.       София ему кивнула, и он направился к камину.       Луи бросил в камин летучий порох и, улыбнувшись Софии, тут же исчез в зеленом пламени.       Слизнорт позвал ее за собой и направился на выход из кабинета.       Всю дорогу она вертела головой, разглядывая мрачный замок из темного камня, живописные портреты, висящие на стенах, и жуткие каменные статуи, и практически не слушая профессора, который что-то говорил о распределении.       Когда они спустились вниз по широкой, мраморной лестнице, все студенты уже успели пройти и занимали четыре длинных стола в огромном зале, как успела увидеть София. Она вначале тоже направилась в тот зал, но Слизнорт остановил ее, перехватив за локоть.       — Нет-нет, милая. В начале распределение. Сейчас будут распределять первокурсников, потом и тебя. Твое счастье, если попадешь на Слизерин, — он подмигнул и похлопал по плечу.       София заметно занервничала. К распределению она была совершенно не готова, проклиная домовиков, которые не рассказали ей никаких подробностей.       Что, если надо будет показать свои способности?       Она не была блестящим учеником, как ее брат, и с трудом могла создать самое элементарное волшебство.       Слизнорт, заметив, что она занервничала, хохотнул.       — Не бойся, дорогая. Тебе всего лишь надо будет примерить Шляпу, — сказал он и расплылся в широкой улыбке.       — Шляпу? — София решила, что это такая шутка.       — Все верно, надеваешь Шляпу, а она тебя определяет на факультет. А вот и профессор МакГонагалл! Минерва, оставляю на вас мадемуазель де Бланк, — проголосил толстяк и махнул рукой тощей высокой женщине.       — Добрый вечер. Спасибо, профессор Слизнорт, я ее забираю. Прошу за мной, — произнесла женщина, бегло обежав ее хмурым взглядом. София поплотнее запахнула мантию, под которой виднелась одна из ее любимых рубашек яркой изумрудной расцветки, и пригладила выбившиеся из прически пряди.       Мародеры       — Надо было пробраться на кухню, — недовольно ворчал Сириус под аккомпанемент своего желудка.       — Да, первокурсникам конца и края нет, — протянул Джеймс, глядя на толпу детей.       Шляпа в этом году пела особенно долгую и тоскливую песню. Призывала всех сплотиться и вместе взглянуть страху в лицо. После ее выступления началась бесконечная череда распределения первогодок. Сириус причитал, что умирает с голода.       — Ты же час назад съел целую упаковку шоколадных котелков, — с легкими нотками осуждения произнес Ремус.       — Да, а после этого навестил Люси с Когтеврана и все съеденные калории тут же потерял, — ответил Сириус. Джеймс на это понимающе усмехнулся, а Северус скривился.       Покончив с распределением первокурсников, Минни, как ласково называли профессора МакГонагалл Мародеры, сказала, что в этом году к студентам седьмого курса присоединится еще один человек, который переводится к нам из Академии магии Шармбатон.       Зал заметно оживился. За столами поднялся галдеж, особенно среди старших курсов. Еще бы, перевод студентов, да еще и на последнем курсе, большая редкость. Всем не терпелось увидеть новичка.       — Новенький? — удивился Джеймс.       — Новенькая, — поправил Ремус, — нам на собрании говорили.       — Новенькая? — встрепенулся Сириус.       — Да, и нам сказали, держать тебя подальше от нее, — сказал Ремус.       — Не понял?       — Да шучу я, не переживай, — Ремус улыбнулся и добавил: — Просили только помочь ей адаптироваться и все такое.       — Прошу тишины! — прикрикнула профессор МакГонагалл. — София де Бланк, прошу, сядьте на табурет и наденьте Шляпу.       В зале воцарилась тишина, под которую в центр вышла девушка. Она, с высоко поднятой головой и полной невозмутимостью на лице, гордо вышла к стулу и уселась на него, словно на трон. МакГонагалл надела на нее Шляпу.       Спустя, наверное, целую минуту, в зале вновь начал подниматься шум, новенькая сидела в Шляпе уже довольно долго. Кто-то из студентов предположил, что она не подходит ни на один факультет и ей лучше вернуться в свой лягушатник. А кто-то напротив, стал подсказывать Шляпе отправить новенькую на их факультет.       Наконец, Шляпа провозгласила:       — Слизерин!       Змееныши радостно зашумели, особенно мужская половина.       — Эй, Бродяга, как тебе она? — Джеймс пихнул Сириуса в бок.       — Вроде ничего, — протянул Сириус, взглядом провожая новенькую.       Когда она поравнялась с их столом, Сириус повернулся всем телом в проход и присвистнул ей. Она от неожиданности дернулась и метнула на него острый горящий взгляд. Сириус растянул губы в типичной обворожительной усмешке и подмигнул ей, окинув ее красноречивым взглядом. Она была относительно высокой и стройной. Ее нельзя было назвать красавицей в классическом понимании этого слова, но она определенно была привлекательной. Лицо притягивало взгляд, завораживало. На нем ярко выделялись выразительные каре-зеленые глаза с яркими желтыми прожилками и большой рот с пухлыми губами. Под мантией у нее виднелась изумрудного цвета рубашка и точно такого же цвета шелковая ленточка перехватывала светлые волосы, собранные в неряшливую прическу.       — Сириус, не пугай новенькую, — Ремус покачал головой на очередное заигрывание Сириуса.       — Слизеринцев, Ремус, надо держать в тонусе, а ей, тем более, надо это все наверстать за шесть пропущенных лет, — со знанием дела выдал Сириус.       Северус на этих словах хмыкнул:       — Уж кто-кто, а ты, Сириус умеешь держать в тонусе, особенно прекрасную половину Хогвартса.       Ответить Сириус не успел, поднялся Дамблдор, привлекая к себе всеобщее внимание, и начал, по обыкновению, говорить о правилах, Запретном лесе и тренировках по квиддичу.       — Так же хочу вам представить нового преподавателя по Защите от Темных Искусств — профессор Фулгур Мортем.       Из-за стола поднялся довольно молодой и очень высокий мужчина. Он был одет в наглухо застегнутую черную мантию. Вежливо поклонившись студентам, Мортем сел обратно.       В зале послышался восторженный шепот — Фулгур Мортем был известнейшим ликвидатором заклятий. Он работал на банк Гринготтс и прославился тем, что прямо на месте создал мощный артефакт, который спас целую группу ликвидаторов на раскопках гробницы в Египте.       — Класс, ликвидаторов заклятий у нас еще не было! — с восторгом сказал Джеймс.       — Да, — кивнул Северус, — этот должен быть более толковым, чем прошлогодняя министерская бездарность.       — Ох, даже не напоминай, — скривился Сириус.       В прошлом году Защиту от темных искусств им преподавала сотрудница Министерства. Практических занятий у них не было и они целыми днями изучали теорию. Мародерам это, естественно, не понравилось. Сириус и Джеймс выказали свое недовольство, в итоге поплатившись бесконечными часами отработок.              Наконец, Дамблдор объявил о начале пира.              София де Бланк       София в жизни не видела столько еды. Дома никогда не разрешалось есть в больших количествах — ее мать говорила, что это удел плебеев. В Шармбатоне же еды хоть и было в достатке, но она все же заметно отличалась от традиционной английской еды. Столы ломились от жареной индейки, пирогов с двадцатью различными начинками, картофелем, различными овощами и тыквенным соком, который оказался очень неприятным и вязким на вкус. После основных блюд появились десерты: несколько видов сладких пирогов, торты, пирожные, мороженое и даже хворост.       Не успела София покончить с десертом, как к ней обратился один из студентов за ее столом.       — Добрый вечер, София — он растянул губы в приветливой улыбке. — Меня зовут Генри Мальсибер, я староста Слизерина и первый староста школы. Мы с тобой учимся на одном курсе.       Мальсибер казался весьма привлекательным — высокий, широкоплечий, голубоглазый и светловолосый, но было в нем нечто отталкивающее. Возможно, холод в глазах, с которым он смотрел на Софию и который совсем не сочетался с его дружелюбным тоном.       — Привет, — ответила София. Она, конечно, не собиралась дружить с этими людьми, как ее просил Луи, но решила попытаться хотя бы не стать с ними врагами.       — Позволь, София, проводить тебя до нашей гостиной? Заодно расскажу о местных порядках.       Выхода у Софии не оставалось, где гостиная она не знала, поэтому пришлось согласиться.       Всю дорогу Мальсибер трепался о своей семье, об ее богатствах, полезных связях и чистоте крови. Как будто кому-то было до этого дело. София уже сто раз успела пожалеть, что пошла с ним. Мальсибера она слышала через слово, благо он не задавал вопросы, а только расхваливал себя, и старалась запомнить дорогу — направо из зала, вниз по лестнице, поворот налево, еще раз налево, еще раз вниз и поворот направо. Они спускались всё ниже, как вдруг остановились прямо посреди коридора у голой глухой стены.       — Пришли, — произнес Мальсибер, — «Великий Салазар», это пароль, — пояснил он, посмотрев на Софию.       На этих словах кирпичи в стене, один за другим, стали сдвигаться в сторону, пока в стене не образовался широкий квадратный проем. София была поражена, то ли от восхищения, то ли от ужаса. Конечно, масштабы и роскошь приводили в восторг. Комната была прямоугольной, очень длинной и с высокими потолками. На противоположной стене от входа находился поистине великанских размеров камин, сделанный из зеленого и серого мрамора. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, выполненные из массивного дерева и украшенные резьбой. Посередине комнаты, то тут, то там, стояли кожаные диваны и кресла в зеленых и черных цветах. Люстры на высоких потолках были украшены изумрудами. Единственное, что Софии не понравилось, так это то, что тут не было окон. Ни единого. Это было странно и дико для нее, она привыкла жить в комнатах, где не только преобладали светлые тона, но и было много воздуха.       — Добро пожаловать в общую гостиную Слизерина. Ну, как тебе тут? — Мальсибер опять напомнил о себе.       — Мрачновато, — заметила София. — А где моя комната?       Мальсибер провел ее к камину, возле которого по бокам оказались двери.       — Комната девочек с левой стороны, — Мальсибер повел рукой в сторону двери, — на двери вашей комнаты будет табличка с твоим именем, найдешь. Но, София, — Мальсибер перехватил ее за запястье и растянул губы в жутком оскале, — знай, ты всегда желанный гость в моей комнате. Я староста школы и у меня отдельная спальня.       — Буду иметь в виду, — с театральной вежливостью произнесла она, с отвращением осмотрела Мальсибера с головы до ног и скрылась за дверью.       Нужная дверь оказалась третьей. Помимо ее имени на табличке также значились имена «Мелани Дриффит» и «Элизабет Гринграсс». Соседки по комнате, очевидно, были еще на ужине, потому что комната пустовала, и София смогла спокойно осмотреться.       Спальня была просторной, но все такой же мрачной. Нижняя половина стен была обшита темным лакированным деревом, верхняя половина — затянута темно-зеленым шелком. Вдоль длинной стены в ряд стояли три больших кровати с тяжелыми, опять зелеными, пологами. Между кроватей также стояли ширмы, еще пока сложенные. Возле противоположной стены находился большой резной шкаф и прямоугольный стол с тремя стульями, обитыми черным атласом. Рядом со шкафом находилось зеркало в полный рост в красивой серебряной раме. В углу комнаты была еще одна дверь, ведущая в ванную комнату, где все было выполнено из зеленого мрамора разных оттенков.       Ну и террариум.       София принялась раскладывать свои вещи из чемодана, который уже ждал ее возле дальней кровати от входа.       Покончив с вещами и приняв душ, она стала ложиться спать. Соседок все еще не было, что показалось ей странным. Уже проваливаясь в сон, София вдруг вспомнила наглые серые глаза парня за соседним столом, который присвистнул ей, пока она шла на свое место.       Вот же кретин.