Marauders

      София де Бланк       София окончательно запуталась в днях. Она уже плохо различала, когда день, а когда ночь. Небо за окном было вечно затянуто темно-серыми облаками из-за бесконечных дождей.       Но она точно была уверена, что Беллатриса не посещала её несколько дней. Зато к ней каждый день заходил Тед. Он много разговаривал. Очень много разговаривал. И всё время, при этом, гладил её по руке.       В основном Тед рассказывал о превосходстве чистокровных над маглорожденными с научной точки зрения. Кажется, он и правда был очень умен, так ловко он пользовался непонятными, заумными словами. София и хотела бы возразить, но она круглосуточно находилась в таком изможденном состоянии, что соображала с трудом. Нечто похожее она ощущала, когда отец опоил ее зельем перед помолвкой. Только в этот раз приглушая ее физическую активность.       А еще Тед говорил о Беллатрисе. О том, что когда она разрезала Софии губу, нож был измазан ядом, который попал в ее кровь. Тед сокрушался, что теперь придется ждать неделю, пока он своими настойками не выведет весь яд. И еще добавил, что из-за яда шрам на губе останется навсегда.       Зеркала в комнате не было, но София постоянно трогала пальцами этот шрам, понимая, что красоты он ей не добавит. Он был тонкий и гладкий и проходил ровно посередине губы, разделяя ее пополам. Несколько дней она не могла ни говорить, ни есть, ни пить, каждый раз чувствуя острую боль, стоило рот приоткрыть. Шрам болезненно тянуло. И только в последние дни неприятные ощущения прошли.       И Тед радостно сообщил, что ее кровь вновь пригодна для испытаний. Еще он делился с ней новостями. Говорил, что им прислали улучшенный рецепт зелья. Он проклинал нумеролога, который писал формулу, но клялся, что разберет в ней каждую цифру.       София настолько привыкла к его обществу, что ей не хотелось, чтобы он покидал ее. Тед ее не пугал и не нервировал, хотя его потребность гладить ее руки и напрягала немного. С ним она даже ощущала некое подобие безопасности. По крайней мере, Беллатриса не станет ее пытать при нем.       Потому что, стоило вывести яд из организма, Беллатриса вновь начала к ней заходить. Свой нож она уже не применяла, но она действительно потрясающе пользовалась своей палочкой, заставляя Софию проживать все самые страшные свои кошмары.       Но по большей части она всё-таки была одна. Иногда она поднималась с кровати и смотрела в единственное окно. Кроме выжженного поля и расколотого дуба ничего не было видно. Хотя однажды ей померещилось, будто Регулус стоит неподалеку. Но это было лишь несколько секунд, поэтому она решила, что во всем виновато ее воображение.       Она скучала по Регулусу. И еще больше скучала по Сириусу.       Сердце постоянно ныло, когда она о них думала, размышляя, чем они заняты. Она не знала, пришло ли им вообще в голову, что с ней могло произойти нечто подобное. Хотя патронус Сириуса продолжал к ней приходить, правда, он уже ничего не говорил, а просто находился рядом. Но и тут София сомневалась, что всё это реально. Она совершенно перестала различать реальность и кошмары, в которых ее заставляла жить Беллатриса.       Кошмары ее преследовали во снах, кошмары создавала лично для нее Белла. И не только с ее участием. Белла в этих кошмарах мучила Сириуса, мучила Регулуса и Луи. София каждый раз чувствовала, что она на грани, готовая взорваться от переполняющей боли и горя.       Пожалуй, кошмары о родных людях были даже хуже собственных.       После этих пыток София всегда обнаруживала себя на полу в холодном поту в полнейшей темноте, ничего не слыша, кроме собственного дыхания.       На следующий день Белла вновь приходила, и всё по новой.              Как и сейчас. София слышала, как с негромким щелчком раскрылась дверь, только она не спешила оборачиваться, спрятав лицо в подушку и вцепившись в нее пальцами.       — Поднимайся.       Новый незнакомый голос заставил ее приподнять голову и обернуться на вход. Там стоял высокий худой мужчина. София уже видела его на колдографиях в альбоме Альфарда. Глубоко посаженные глаза и хищный взгляд, тонкие губы, крупный нос и волевой подбородок. Рудольфус Лестрейндж. Вживую он выглядел не таким жутким, как на фото.       София медленно села на кровати, продолжая смотреть на него. Вполне очевидно, что ее ждет нечто новое. Рудольфус еще ни разу к ней не заходил. И ей это совсем не нравилось.       — Идем, Темный Лорд ждет.       — А где… Белла? — только и смогла спросить София, припоминая, что в прошлый раз ее сопровождала Беллатриса. София слишком плохо помнила события того дня — как пояснил Тед, это был один из побочных эффектов яда.       Рудольфус чуть скривил губы в ухмылке:       — Скучаешь по ней?       — Надеюсь, никогда ее больше не увижу, — сказала София, а Рудольфус ухмыльнулся чуть шире.       Он кивнул на выход, и София поднялась. Она уже давно поняла, что сопротивляться нет никакого смысла.              Она как в первый раз шла по особняку Лестрейнджей. Будто впервые замечая этот интерьер, который светлыми тонами так был похож на ее родной дом. Даже длинная, огромная зала, с высокими колоннами на втором этаже, была такой же.       Словно по галерее они шли, где высокие витражные окна в пол чередовались с колоннами с консолями. София впервые за много дней видела столько света, не отрывая взгляда от окон, вышагивая по гладкому паркету за Рудольфусом.       Они спустились на первый этаж, прошли гостиную и оказались в коридоре перед уже знакомой дверью. Рудольфус приоткрыл дверь и кивком головы приказал ей войти.              София вновь оказалась в черном мраморном зале, не имеющем ни стен, ни потолка и пола. Темный Лорд сидел на своем месте и, только за ней захлопнулась дверь, отрезая свет, поднялся.       — Тед сообщил мне, что уже на следующей неделе будет первый образец зелья, — произнес Темный Лорд, спускаясь к ней. — А значит, нам нужна твоя кровь.       Одно его присутствие рядом заставляло все внутри сжиматься от страха. Его тихий голос, который пробирал до мурашек, словно от холода, отчетливо был слышен. А шёл он, напротив, беззвучно, передвигался будто змея, лишь легкий шорох мантии был заметен.       — Как я уже говорил: кровь должна быть отдана добровольно, — произнес он позади нее, обходя ее кругом.       София не успела даже подумать о том, чтобы они брали сколько угодно, лишь бы отпустили ее, как Темный Лорд добавил:       — И у меня есть для тебя действительно выгодное предложение, — он остановился перед ней, растянув свои губы в тонкой улыбке. — Мои люди во Франции, совершенно случайно, нашли одного человека…       Темный Лорд говорил медленно, смакуя каждое слово и не отрывая от нее взгляда. А София, только услышав первые слова, сразу подумала о Луи. За любую информацию о нем она готова была на что угодно.       Но она ошиблась.       —...некоего Джори Ройтера, — закончил Темный Лорд.       Сердце замерло на секунду, перевернулось в груди и забилось в ускоренном темпе. Она сама не заметила, как участилось дыхание, и продолжала смотреть на него, широко распахнув глаза.       Темный Лорд видел ее реакцию, ему хватало лишь взгляда, чтобы всё понять. И по мере того, сколько он смотрел на нее, тем больше растягивалась его кривая улыбка.       — Я не верю, — прошептала София, мотнув головой и во все глаза глядя на Темного Лорда.       — О, ты мне веришь, — с удовольствием произнес Темный Лорд, наслаждаясь её реакцией. — Веришь. Ведь ты сама всегда была убеждена, что он жив.       Да, она всегда сомневалась, что Джори мертв. Но она всегда старалась убедить себя в этом. Ведь Луи ей сказал, что он лично проводил расследование. А брат не мог обмануть. Не мог обмануть, зная, как она была убита горем.       К тому же, Джори бы ей обязательно дал знак, если бы был жив.       — Я не верю, — снова повторила она.       Темный Лорд едва заметно усмехнулся, скривив губы.       — Мсье Ройтер неплохо устроился на юго-восточном побережье Франции. Среди маглов, — добавил он с легкой усмешкой презрения.       А у Софии мгновенно в памяти всплыли события пасхальных каникул, когда они с Джори ездили в Арль на корриду. Он ей тогда сказал, что хотел бы там жить. А София была против — Арль находится практически на самом юге, и летом там невыносимо жарко.       — Да, ты довольно близка к истине, — протянул Темный Лорд, не спуская с нее взгляда.       София подняла на него тяжелый взгляд, мысленно желая ему смерти. И думая о том, что ей нужна более точная информация.       — Ты даешь кровь добровольно, взамен получишь его точные координаты, — сказал он и притворно задумался. — А так же, я могу рассказать тебе, почему твой замечательный друг столько времени скрывался. Я очень добр и щедр… к людям, которые идут на сотрудничество.       Но София и так могла предположить, почему Джори скрывался. У нее практически никаких сомнений не было в том, что в этом замешан отец. Он всегда угрожал Джори и клялся, что однажды убьет его. Поэтому в его исчезновении София всегда обвиняла отца. И себя.       Заметив на лице Темного Лорда едва заметную улыбку, она поняла, что полностью права.       — История куда интереснее, на самом деле, — шепотом произнес он, чуть шире растягивая свои губы. — Твой отец, конечно, приложил к этому руку, но… — Темный Лорд выдержал паузу, прохаживаясь взад-вперед. — Ты замечала, как бывают изобретательны женщины? — спросил он вдруг, остановившись.       Неужели это был намек на ее мать? София бы никогда не поверила, что ее мама способна убить целую семью и ребенка в том числе.       — Чтобы защитить свое дитя, они готовы пойти на многое, — продолжил Темный Лорд. — Даже себя убить готовы…       Только вот никакая защита Софии не нужна была. А значит, ее мама никогда бы так не поступила.       Возможно, всё это ложь. Но София не собиралась это проверять.       — Ну, так что? — спросил он. — Тебя устроит подобный обмен?       — Устроит, — ответила София, не раздумывая. — Говори, где он.       — Нет, так не пойдет, — произнес он с довольной улыбкой. — Вначале ты даешь кровь, мы приготовим зелье, и, если оно получится, я дам тебе адрес твоего друга.       Было очевидно, что торговаться ей бессмысленно, Темный Лорд всё равно добьется своего, поэтому она, не колеблясь, согласилась.       — Вот и славно, — Темный Лорд развернулся, направляясь к своему трону и не говоря больше ни слова.       А дверь тут же распахнулась, показав во тьме прямоугольник света, и внутрь вошел Рудольфус. Он забрал Софию и повел ее обратно в комнату.              — Ну как? Всё прошло хорошо? — с широкой улыбкой на лице поинтересовался Тед. Он спрашивал так, будто она вернулась со встречи с подружкой, а не из змеиного логова его предводителя. Стоя возле стола, он начищал свои склянки, аккуратно подцепленные внутри его портфеля.       София ему ничего не ответила, остановившись возле окна. Все ее мысли были заняты Джори и новостью, что он жив. Она и правда никогда не верила до конца, что он мертв. Что-то внутри нее отказывалось принимать это.       Но почему, почему Джори ей ничего не сообщил? Почему за столько времени ни разу не дал ей понять, что он жив? Она прожила свои худшие дни, худшие месяцы, когда узнала, что он мертв. Она сама была на грани смерти, не желая больше жить без него. Так почему же он всё это время молчал?       София не допускала мысли, что Темный Лорд мог ее попросту обмануть. Весь этот год она жила в ожидании, что ей скажут, что Джори жив. И наконец это свершилось.       Но она все равно не понимала, как он мог так жестоко с ней поступить. Как он может где-то жить, зная, что она была полностью разбита и несчастна. Несчастна из-за него, из-за того, что он оставил ее.       — София.       Она обернулась на Теда, который сидел на ее кровати и хлопал ладонью по свободному месту рядом с собой. У него в руках была палочка и начищенная до сверкающего блеска колба.       Очередной забор крови.       София подошла и села с ним рядом, задрав рукав.       — В этот раз ты должна дать её добровольно, — улыбнулся Тед, взяв ее руку в свою.       — А по мне похоже, что я сопротивляюсь? — устало поинтересовалась София, поднимая на него взгляд.       — Ну, мало ли, — пожал он плечами, — ты у нас девушка молчаливая и загадочная…       — Бери уже, Тед, — прервала его София.       У нее и в мыслях не было сопротивляться. Ей было плевать, для чего нужна ее кровь. Зато она знала, что если кровь она добровольно не даст, Беллатриса ее точно в покое не оставит.       Тед еще мгновение всматривался в ее лицо, а потом произнес:       — Ты не думала перейти на сторону Темного Лорда?       — Да я лучше сдохну, — прошипела она, морщась от боли, когда Тед направил палочку на ее запястье, делая тонкий разрез по вене.       Наполнив колбу кровью, он ее запечатал и снова посмотрел на Софию.       — Главное, не говори это при Темном Лорде, — посмеялся Тед. — Он может понять тебя буквально.       Тед залечил разрез и поднялся. Он упаковывал колбу в портфель и продолжал рассказывать, что он сейчас приступает к непосредственному приготовлению зелья. Сказал, что у них это займет пять дней, поэтому вряд ли она его увидит в ближайшие дни. Хотя и добавил, что постарается заходить к ней, все равно он круглые сутки проводит в этом же доме. И заодно пожаловался, что здесь настоящая тоска. Кроме Беллатрисы, Рудольфуса и пары недалеких егерей, которые сторожат периметр, в поместье больше никого нет. А у Теда есть потребности — ему необходимо общение с такими же умными людьми, как он. Поэтому в последние дни он начинает чувствовать апатию.       София слушала его и молилась, чтобы он побыстрее свалил. После общения с Темным Лордом, Тед казался шумным и надоедливым. А ей сейчас хотелось остаться одной. Тем более, ей было о чем подумать.              Тед уже стоял в дверях, как всегда затянув с прощанием, как вдруг на улице послышался оглушительный взрыв.       София с Тедом бросили друг на друга напряженные взгляды. Резко поднявшись с кровати, София метнулась к окну. Сразу за ней устремился и Тед.       — О, боги, — прошептал он, расширенными от ужаса и восторга глазами, глядя на то, как ограда поместья полыхает ярким пламенем.       На улице уже опустились сумерки, весь двор был в дыму и гари, но там различалось какое-то движение. То и дело вырывались вспышки заклинаний и чьи-то крики.       У Софии не было никаких сомнений — пришли за ней. Ведь она всегда, каждую секунду, каждое мгновение только и желала, чтобы Сириус пришел и забрал ее отсюда. И с той силой, какой она желала этого, она боялась об этом думать. Боялась давать себе надежду, боялась, что это увидит Темный Лорд.       Но сейчас. Сейчас, наблюдая, как полыхает двор поместья, вся эта надежда вспыхнула в ней с такой же силой.       Скосив взгляд на Теда, который всё еще таращился в окно, она сделала шаг назад, резко развернулась и устремилась к двери.       — О, нет-нет, милая.       Дверь захлопнулась прямо перед ее носом. Она развернулась, устремив на Теда яростный взгляд.       — Прости, София, — он виновато улыбнулся, — я не могу позволить тебе сбежать.       — Немедленно открой, — прошипела она. — Вы уже взяли мою кровь. Что вам еще нужно?       Тед будто раздумывал над ее словами, почесывая кончиком палочки затылок.       — Нет, — он сочувственно покачал головой. — Прости. Я не могу.       София выругалась сквозь зубы.       А звуки борьбы уже слышались в доме. Пару этажами ниже прогремел очередной взрыв.       — Знаешь, кто там, Тед? — она кивнула на окно. — Люди Дамблдора, — произнесла она, вспомнив о том, как Поттер рассказывал о группе людей, которыми руководит директор. — Ты знаешь, что они не обрадуются, если застанут тебя со мной в этой комнате? Да еще и с моей кровью?       — Бог мой, София, — пролепетал он, болезненно поморщившись. Кажется, Тед всерьез запаниковал.       — Мы сейчас выйдем отсюда вместе, — продолжала говорить она. — Ты заберешь все свои исследования и сбежишь. А я… разберусь сама. Темный Лорд и не узнает, что мы были вместе.       Тед еще мгновение раздумывал, глядя на нее, но как только София прикрикнула на него, поторапливая, уверенно направился к выходу.       Он открыл дверь, и первый вышел в коридор.       — Удачи, София, — улыбнулся он, — надеюсь, мы еще встретимся.       — Надеюсь, что нет, — бросила она ему и устремилась в противоположную от него сторону — туда, откуда слышалась борьба.              София стремительно бежала на шум. Она знала, она всем сердцем чувствовала, что сейчас увидит Сириуса. Увидит Сириуса, которого столько ждала.       Она уже была в конце длинного зала с колоннами, как вдруг:       — Софи!       Она резко затормозила и обернулась.       — Сириус…       В противоположном конце зала стоял Сириус.       Будто миг остановился. Тот миг, что она смотрела в его глаза. Она чувствовала, как горло сжимает, как глаза начинает щипать и как улыбка растягивается на губах.       Он пришел за ней.       Между ними было несколько десятков футов, а она все равно видела его пронзительные серые глаза, которые смотрели на нее с невыразимым чувством.       Они уже сделали шаг навстречу друг другу, как Софию ослепила вспышка.       — Сириус!       В его спину летел красный луч, пущенный Беллой. Он обернулся, поднимая палочку. Но было уже поздно. Слишком поздно, чтобы блокировать или увернуться.       Яркая вспышка ударилась ему прямо в грудь, подбросив в воздух, ломая его пополам.       Софию оглушил крик. Собственный крик, который вырывался из груди.       Она рухнула на колени, дрожа от острой боли, которая раздирала все внутренности и дробила кости на кусочки. Которая ломала ребра, протыкая легкие и разрывая грудную клетку изнутри.       Воздуха не было, шею будто сдавила крепкая рука, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть.       Сквозь пелену слёз она смотрела, как в него одна за другой ударяются красные вспышки Круцио. Она будто на себе ощущала всю его боль. И чувствовала, как всё внутри ломается.       Она не разбирала, кричит ли она от боли, или это шум в ее голове. Она будто слух потеряла, только звон дрожащих стекол слышался.       — Сириус, — неслышно прошептала она, не в силах и пошевелиться, раздираемая мучительной болью. Всё тело горело в агонии.       Она пыталась взять себя в руки. Пыталась осознать, что это всего лишь блок, который она может контролировать. Ведь сейчас самое главное — помочь Сириусу.       На дрожащих ногах она поднялась. Но кости внутри будто плавились.       Она видела, что Сириус неподвижно лежит, а Белла подходит к нему вплотную и опускается рядом.       София старалась ускориться, но она словно попала в очередной кошмар. Она бежала, но не двигалась с места. И только и слышала, как трещат толстые стены дома. Как мебель в округе приподнимается от пола, вибрируя. Как по колоннам проходят глубокие борозды, ломая их пополам. Как по витражным окнам ползет паутинка трещин.       В руках у Беллы блеснул уже знакомый нож. И только в этот момент София смогла сорваться с места, уже зная, что за этим последует.       — Нет!       Она была слишком далеко. Несколько десятков шагов. А она успела сделать только два, как рука Беллатрисы замахнулась и с силой всадила нож прямо в грудную клетку. Сириус на секунду приподнялся, руками обхватив рукоятку, и тут же обмяк.       Крик застыл у нее на губах.       Как и эта секунда.       Она чувствовала, как сердце буквально рвется на части. Как разряд тока проходит по всему телу до самых кончиков пальцев. Как огромная волна, словно цунами, со звоном выносит все окна в доме. Как волна прокатывается по всему залу, поднимая столб пыли. Как каждая ее клеточка тела взрывается, распространяя энергию по всему пространству.       И в следующую секунду ощущая небывалую легкость, замертво падая на пол.              Лили Эванс       Они трансгрессировали на выжженное поле, и в эту же секунду раздались сигнальные чары.       Джеймс сразу выкрикнул заклинание, взмахнув палочкой, создавая эффект лассо. Последовала череда взрывов, разрушая ограду и охватывая ее ярким пламенем. Лили даже не успела восхититься его дальновидностью и мастерством, как в них полетели вспышки заклинаний.       Судя по всему, нападающих было двое. Одного быстро нейтрализовал Сириус, второго, с небольшим опозданием, — Джеймс.       Лили едва успела удивиться, почему из охраны всего двое, как Сириус обратился в пса и рванул внутрь поместья.       Они с Джеймсом устремились за ним, слыша, как внутри дома уже вновь идет борьба.       Они не добежали до входа какой-то десяток футов, как из дома на них вышел человек.       Лили застыла от ужаса, увидев перед собой высокую фигуру, облаченную в черную мантию, с нечеловеческой маской на лице.       В самых страшных фильмах ужасов ей не доводилось видеть ничего подобного. Видеть, как череп обтягивает тонкая сине-белая кожа с яркими красными прожилками. Где вместо рта лишь тонкая кривая прорезь, а глаза налиты кровью и отливают багрецом.              Стояли и смотрели друг на друга они всего мгновение, и уже в следующую секунду Волан-де-Морт поднял белую паучью ладонь, с зажатой в пальцах палочкой, и выпустил в них заклинание.       Ужас и трепет перед Волан-де-Мортом сразу исчезли, стоило начаться сражению. Переживала она лишь за Джеймса, который без конца атаковал его, пытаясь всё внимание отвлечь на себя.       Она не разбирала какие заклинания использует, действуя на автомате, пытаясь защитить себя и Джеймса, который наступал на Волан-де-Морта все ближе. Но того это, похоже, только веселило. Он кривил губы в усмешке и с азартом выкрикивал заклинания, будто для него это всё было игрой. Но, наверное, так оно и было — они с Джеймсом лишь школьники, которые вряд ли могут вдвоем одолеть одного из самых могущественных волшебников своего времени.       — Бомбарда! — Джеймс выкрикнул заклинание, направив палочку на выступающий балкончик второго этажа. Огромные глыбы камней, со страшным грохотом, в эту же секунду посыпались вниз, прямо на то место, где стоял Волан-де-Морт. Пока он отвлекся, выставляя над собой щит от камней, Джеймс вновь выпустил в него заклинание. И впервые за все это время угодив в самую цель.       Волан-де-Морта отбросило к самой двери, но он тут же поднялся на ноги. С перекошенной маской ярости на лице, он выпустил целую череду заклинаний, которые полетели на Джеймса, разделяясь в воздухе на множество вспышек. Джеймс бросился в сторону, пытаясь от них уклониться, но одна всё-таки попала, скользнув по его предплечью и оставляя глубокий порез.       Лили уже хотела кинуться к Джеймсу, который упал на спину, но гнев, вдруг поднявшийся в груди, перевесил. Она вновь подняла палочку, выпуская в Волан-де-Морта одно заклинание за другим.       Рядом с ней тут же встал Джеймс, перехватив палочку в левую — здоровую руку. Но не успел он присоединиться, послышались хлопки трансгрессии.       Мельком обернувшись, понадеявшись, что прибыла помощь, Лили увидела десяток людей в масках Пожирателей Смерти.       Страх мгновенно охватил все тело. Им не выстоять вдвоем.       — Доигрались, детишки, — по-змеиному прошипел Волан-де-Морт.       Лили уже подняла палочку, готовая защищаться, как по второму этажу дома прокатилась волна взрыва, со звоном выбивая окна. Она инстинктивно пригнулась и почувствовала, как Джеймс схватил ее за руку, с силой оттягивая в сторону и прячась под навесом.       Разрушенные камни и массивные осколки колонн полетели прямо во двор поместья, поднимая очередной столб пыли. Второй этаж дома трещал, и казалось, что он вот-вот схлопнется пополам.       Во дворе слышались крики — кажется, кого-то задело. Но разглядеть хоть что-то было невозможно.       Стены вновь затрещали, опасно накренившись внутрь дома.       — Там Сириус, — произнес Джеймс, с беспокойством глядя на разрушенный дом. Из-за поврежденных конструкций толстые трещины уже расползались по первому этажу дома. Времени оставалось немного.       Лили ему кивнула и окинула взглядом запыленный двор, оценивая обстановку. Дальше пары футов ничего не было видно, только неясные тени вдалеке ходили и слышались приглушенные голоса.       Джеймс, наложив на них дезиллюминационные чары, повел их ко входу в поместье, двигаясь вдоль стены.       — Стой, — прошептала она, заметив вблизи высокую фигуру Волан-де-Морта. Он что-то говорил человеку в белоснежной мантии, который держал в руках массивный чемодан.       Джеймс поднял палочку, направляя ее в их сторону, как вдруг в округе послышались очередные хлопки трансгрессии.       Мракоборцы…       Лили сразу узнала звучный голос мистера Грюма, который первый бросился в схватку с Пожирателями. И в эту же секунду Волан-де-Морт взмыл вверх и растворился в воздухе.       — Вот же… ублюдок, — прошептал Джеймс, бессмысленно пуская ему вдогонку заклинание.       Человек в белой мантии исчез также бесследно.       Не теряя больше ни минуты, Лили первая устремилась к дверям.       Внутри дома все также было разрушено. Валялась сломанная мебель, виднелись обугленные картины. Пол в прихожей был усыпан осколками зеркал.       Заметив в противоположном конце коридора лестницу, Лили бегом направилась к ней. Она влетела на второй этаж, который пострадал больше всего. Часть стены была выбита, повсюду лежали обломки камней.       Лили торопливо прошла до длинного зала, сразу замечая тело Сириуса с ножом в груди.       У нее мгновенно перехватило дыхание от увиденного, сердце сжалось от боли, будто этот нож был в ее груди.       — Сириус, — она села рядом, легонько прикасаясь к его плечу.       У Сириуса едва заметно дергались веки. Он сдавленно закашлялся, выпуская изо рта струйку бордовой крови.       — Не шевелись, Сириус, — громко произнесла Лили, пытаясь осмотреть его рану.       Она разодрала футболку на нем, осматривая ранение. Нож был всажен практически по самую рукоятку. Из раны без конца вытекала кровь, изредка пузырясь — пробито легкое.       Он пытался что-то сказать, но только начинал захлебываться кровью.       — Тихо, Сириус, всё хорошо, — дрогнувшим голосом произнесла она.       Лили только сейчас поняла — какое упущение со стороны колдомедицины не изучать магловские ранения. Они на курсах никогда не проходили, что делать, если человека ударили ножом. Но ее отец был хирургом, и она знала, что нож ни в коем случае нельзя вынимать. Судя по всему, у Сириуса сильно задето легкое и, если достать нож, это может привести к мгновенной смерти.       — Лили!       Она услышала позади себя голос Джеймса, продолжая нависать над Сириусом, раздумывая, чем ему помочь.       — Там мракоборцы… Сириус! — Джеймс рухнул на колени рядом с ней, протягивая руки к своему другу.       — Не трогай.       Джеймс тут же остановился, продолжая смотреть на Сириуса расширенными от ужаса глазами.       — Лили, ты можешь помочь?       — Я пытаюсь, — бросила она, прикидывая в уме всевозможные заклинания. — Проверь Софию.       — А где она?..       Вопрос Джеймса прервался на полуслове, стоило ему увидеть тело Софии в паре десятков футов от них.       Из-за плотной строительной пыли, стоящей в воздухе, ее тело едва было заметно. Ее кожа была такого же пепельного оттенка, как и всё в округе, и только длинные золотистые волосы блестели на полу, разметавшись.       Джеймс, бросив еще один взгляд на Сириуса, поднялся и прошел до Софии.       — Лили… — Джеймс поднял на нее испуганный взгляд, — она не дышит…       Лили старалась не подпускать эмоции близко, понимая, что иначе она просто разрыдается, понимая, что ей сейчас надо действовать с холодной головой, но все равно чувства брали верх.       На словах Джеймса в очередной раз хрипло закашлял Сириус, поворачивая голову в сторону своего друга.       — Всё хорошо, Сириус, — произнесла Лили, — всё в порядке.       Она подняла палочку, зафиксировала нож, наложила на Сириуса обезболивающие и кровоостанавливающие чары, а вслед за ними и усыпляющие. Мракоборцы прибыли несколько минут назад, значит, вот-вот прибудут и целители. А она Сириусу больше ничем не могла помочь.       Быстро поднявшись на ноги, она прошла до Софии и Джеймса.       Дыхания у Софии и правда не было, как и пульс не чувствовался.       Лили наколдовала диагностирующие чары. В тот же момент над Софией всплыла целая палитра чар. Было видно всё, что к ней применяли последние сутки. Лили не доводилось видеть ничего подобного. Тут были и несколько видов зелий различной сложности, и темные чары, обычные и лечебные чары, и много ментальной магии, воздействующей на психику.       Но самое главное, общая аура была бледного зеленого цвета, едва заметно искрясь.       — Она жива.