Лириумная страсть

             Воспоминания…       Фенрис тихо хмыкнул и крепче сжал стакан с вином. Кисловатая дурманящая влага коснулась языка и потекла по пищеводу в желудок. Мысли от этого путались только сильнее, но Фенрис не останавливался. Он влил в себя уже кружки четыре и тормозить не собирался. Он пытался набраться смелости и во всём сознаться. Надо только придумать хороший план, который по какой-то причине не хотел придумываться. Может, вино мешало?       Но одна идея упрямо не желала никуда исчезать: сказать всё прямо в лоб. А каждому по отдельности или обоим сразу, это уже не важно. Главное сказать. Фенрис пьяно расхохотался, ярко представляя, как говорит Андерсу: «я спал с Хоуком!». И Гаррету: «я спал с Андерсом!». Даже стало интересно, они сразу его пришибут или подумают. Скорее, начнётся со стандартного вопроса: «Почему?». Да потому что член в штанах не удержал…       Фенрис вытянул ноги и прижался спиной к стене. Он сидел на полу в винном погребе возле бочки. Раз за разом протягивал к крану руки и стакан, который наполнял до краёв, не обращая внимания на то, что рубиновая жидкость льётся через край. А после опрокидывал в себя и тяжко вздыхал над сложившейся ситуацией, которую сам же и создал.       Вместо идей голову посещали только воспоминания. Об их первой встрече — с каждым из них, о разговорах и посиделках, о помощи Гаррета с охотниками, о помощи Андерса с болью, об их жарких телах, стонах, поцелуях и признаниях и о своей глупости. Это в первую очередь.       Вопросы в голове: «Как я мог это допустить?!», «Как мог подпустить магов так близко?!», «Как мог желать их?!», «Почему не остановился?!» ходили по кругу, никуда не желая деваться. И вроде бы ответы были, и всё предельно (местами) ясно, но что-то явно было не так. Наверняка, раз вопросы никуда не уходили, ответы их не удовлетворяли.       — Вы только поглядите, — хмыкнул насмешливый голос над головой. — И это тот самый беглый раб, который проложил себе путь из крови поверженных врагов?! — голос залился издевательским смехом.       Держась за стену и пошатываясь, Фенрис медленно поднялся на ноги. Резко отклонился в сторону, а перед глазами сверкнула сталь кинжала разбойника. Хоть Фенрис и был пьян, но рефлексы были отточены идеально. Поэтому же и вскинутая рука без особого труда пробила лёгкий кожаный доспех, а пальцы в когтистой перчатке сжались на трепещущем сердце. Трепетало оно недолго. Фенрис вынул измазанную в крови кисть из торса противника и брезгливо дёрнул ею, отчего и без того грязнущий пол стал ещё грязнее.       — Я гостей не ждал и никого не приглашал, — Фенрис отошёл в центр квадрата, где был и, повернувшись на голос, задрал голову.       — Думаешь, Призрак, от тебя так легко отстанут? Тебя приказано доставить живым или мёртвым. Хотя за живого цена в два раза больше! — крикнул охотник за рабами и сплюнул.       С боков от мужика встала пара девушек в мантиях — маги, а позади, виднелись как лучники, так и воины с оружием на изготовку.       — Не слишком ли много, для одного пьяного эльфа? — Фенрис хмыкнул и развёл руки в стороны, точно приглашая себя схватить.       — Не сопротивляйся, дольше проживёшь, — расхохотался охотник, и отсмеявшись, добавил: — может быть. Не будь ты Призраком, то и нужды бы в тебе не было.       — Я так этим горд! — насмешливо отозвался Фенрис, начав медленно пятиться к лестнице. — Но я лучше умру, чем вновь сяду на поводок Данариуса. И, само собой, облегчать вам поимку себя не собираюсь.       — Зря... — охотник достал с пояса два кинжала. — Взять его!       — Это мы ещё посмотрим, — тихо прошептал Фенрис, и лириумные клейма ярко вспыхнули.       Маги взмахнули посохами, а Фенрис бегом рванул по лестнице, уходя из-под атак. Клейма мигнули, и он почувствовал еле ощутимый толчок, что говорили о том, что они отразили более серьёзную магию. В голове он на себя сетовал, не отдай он Андерсу и Гаррету духовную энергию, сейчас бы её было больше, и можно было использовать «биение духа». Но энергии осталось всего ничего, и тратить её приходилось более осторожно.       Очередной выпад разбойника, выпрыгнувшего из невидимости. Над головой пролетела стрела, а путь дальше преградили двое воинов со щитами. С разбойником всё вышло относительно удачно: выставив руку, которую закрывала защитная пластина, Фенрис ушёл от лезвия длинного кинжала. Схватив его за шиворот, дёрнул на себя и в сторону, используя его как укрытие, и несколько стрел вонзились в его спину. Фенрис выпустил труп из хватки, в один прыжок оказался перед воинами, врезаясь в щит плечом. По клеймам словно прошла волна, они на мгновение потухли, но уже через мгновение горели с новой силой. Глаза наполнились холодной сталью и сияли, точно звёзды в ночном небе.       Пьяный туман в голове не давал рационально мыслить. Фенрис пропустил несколько ударов, но на его счастье, они оставляли лишь неглубокие царапины. От первого воина он избавился так же быстро, как и от разбойника — прикрылся. Вот только в этот раз воин спас себя щитом, но не смог устоять, когда Фенрис его с силой оттолкнул, и он кубарем слетел с лестницы, не очень удачно для себя ударившись головой о ступеньку.       Фенрис принял удар на наручи, отводя клинок в сторону. Отступил на полшага, пытаясь справиться с давлением. Пролетевший над головой огненный шар ослепил их обоих, но если воину было плевать — он под относительным прикрытием, то Фенрису пришлось туго и от воткнувшейся в плечо стрелы, он болезненно зашипел.       Не видя выхода, Фенрис активировал всю силу, какая была, и тело покрылось холодным серовато-белым свечением Лириумного Призрака. Воин перед ним охнул, когда лезвие меча прошло насквозь, не причинив никакого вреда. Зато для него это стало последним, что он сделал в этой жизни — вырванное из груди сердце было отброшено в сторону, и Призрак бросился к магам.       Возведённые магами барьеры от гнева Фенриса не спасли. Они, точно стеклянные, рассыпались под градом его ударов. Несколько стрел прошли сквозь тело, а самого Фенриса повело в сторону, отчего он чуть не пропустил удар кинжала. Силы были на исходе. Тут либо всё, либо ничего.       Сквозь пелену перед глазами Фенрис еле разглядывал силуэты врагов. Странно, что стрелы в него не летят больше. И их неосведомлённость о способностях Призрака играла на руку. Разбойник попытался дать дёру, но поторопился и со всего маху врезался в оставшуюся магессу, и они оба перелетели через перила, грохнувшись возле винной бочки. У Фенриса не было времени позлорадствовать над их неудачливостью, и он кинулся на парочку разбойников-лучников. А те в рассыпную. Пришлось немного поиграть в догонялки.       Рыча не хуже мабари, Фенрис догнал первого и мощным толчком сшиб его с ног. Одним движением свернув ему шею, медленно поднялся на ноги, чувствуя как действие Призрака заканчивается. Клейма обожгли кожу адским огнём и Фенрис снова зашипел. Тяжело дыша, на трясущихся ногах он медленно побрёл обратно — нужно было найти последнего. Но сколько бы Фенрис не бродил по имению, тот как сквозь землю провалился. Не иначе сиганул в одно из окон и дал дёру. Ничего лучше не придумав, Фенрис вернулся к винной бочке, озадаченно смотря на девушку, которая пыталась залечить сломанную ногу. Увидев Фенриса, она с паникой во взгляде отползла к стене, вжавшись в неё спиной.       — Забавно, — Фенрис устало вздохнул и без особо труда уклонился от маленького огненного шара брошенного магом.       — Не приближайся ко мне, жалкий раб! — прорычала девчонка, оскалив зубы.       — Я уже давно не раб и никогда им не буду, — Фенрис подошёл к ней ближе, отпнул посох подальше, подтащил стул и, присев на него, поставил свою ногу на сломанную ногу девчонки, и она принялась голосить от боли. — Я не раб, — повторил Фенрис. — Сколько вас в городе?       — Пошёл ты!       — Хочешь уйти живой? — Фенрис убрал ногу и откинулся на спинку.       — Ты отпустишь меня? — сквозь рыдания выдавила девушка, дрожащими руками держась за покалеченную конечность.       — Если я услышу всё что хочу, — Фенрис кивнул, — то да.       — В городе мы одни! Насколько я знаю. Наш небольшой отряд был отправлен первым, чтобы найти удобные лазейки в город и, если получится, схватить тебя.       — Лазейки-то вы нашли, но вот со мной не вышло, — хмыкнул Фенрис.       — Их и искать не пришлось, деньги и запугивание сделали всё за нас. Мы вошли через главные ворота, как уважаемые аристократы. Никто и пальцем нас не тронул, — маг фыркнула и тут же зашипела от боли.       — Когда придут остальные?       — Я не знаю. Мы вышли вперёд на несколько дней раньше.       — Он?       — Адриана…       Фенрис сощурился. Адриана — одна из лучших и умелых учениц Данариуса. Карьеристка, которая родных детей бы продала или убила за своего обожаемого учителя. Если бы у неё были дети. Хотя кто знает. Ходил слух, что они были любовниками. Правда это или нет, ему интересно не было. Его больше волновал то, что когда-то эта сука заявится в Киркволл, дабы в очередной раз подлизать своему учителю и вернуть ему его драгоценную вещь. Вот только «драгоценная вещь» возвращаться не собирался. И сдаваться тоже.       — Ты отпустишь меня? — спросила маг и поджала губы.       — Данариус собирается придти за мной?       — Я не знаю. Нами командует Андриана. Но думаю, это он надоумил её.       Фенрис прикусил нижнюю губу. Дышать становилось сложно. Слабость и бессилие опасными волнами охватывали разум. Казалось, он вот-вот потеряет сознание. Но если это случится, девчонка его просто прикончит, вылечит свою конечность и сбежит.       А он-то хотел решить одну единственную проблему, как на голову свалилось ещё одна. Фенрис был настолько вымотан, что бурно реагировать на появление самых страшных врагов в его жизни не выходило. Где-то внутри начинала клокотать ярость от нахлынувших воспоминаний, что Данариус с ним делал. Но выхода эти эмоции не получали. Не до этого.       Превозмогая навалившуюся усталость, Фенрис поднялся. Маг, внимательно за ним следя, напряглась и вжалась в стенку — ничего хорошего в пустом взгляде бывшего раба не читалось. Не успела она и слова сказать, как неярко вспыхнули лириумные клейма и рука пробила её грудную клетку. Девушка издала тихий всхрип и обмякла.       Отойдя от тела, Фенрис осмотрел себя. Десяток царапин. Стрела в плече. Кровь из некоторых ран продолжает сочиться. Если так продолжится, он помрёт от потери крови. Голова уже начинает кружиться, а по телу пробежал озноб. Останется здесь - и ему определённо конец. Вот только хватит ли сил добраться до Андерса? А есть ли выбор?       Сжав волю в кулак, Фенрис еле как взобрался по лестнице. Никогда ступени ни казались таким сложным препятствием, как сейчас. Словно взбирается на вершину Расколотой горы, где ноги так и норовят поскользнуться или запнуться о камни, траву или корни. Цепляясь за стену, как опору, он медленно брёл в сторону выхода. Через сотню мелких шагов пришлось немного постоять — голова закружилась так, что он чуть не упал. Ему всё казалось, что если он свалится сейчас, то уже не встанет. Причём никогда.       С горем пополам Фенрис добрался до выхода. Пока преодолел этот путь — на его счастье лестниц не было, пока что, мышцы налились такой тяжестью, что каждый шажок давался сложнее предыдущего. А стоило ему представить несколько длинных лестниц, которые ему предстояло преодолеть, пока бы добрался до лечебницы Андерса в Клоаке, как изо рта вырвался тихий стон. По телу от предстоящего пути прошла неприятная дрожь, а кожа покрылась мурашками. Вот уж действительно, то ещё приключеньице.       От выхода на улицу был один плюс — прохлада. Несмотря на то, что его знобило, освежающий ветер точно подгонял и придавал сил. Дыхание вырывалось со свистом и хрипом. Пересохшее горло дико ныло, а слюна во рту отказывалась накапливаться. И сколько бы он не водил по разбитым губам языком, кровь лишь добавила мерзкого привкуса и не более. Лёгкие горели адским пламенем.       Не выдержав, Фенрис прислонился спиной к прохладной каменной стене какого-то имения. Он бы нисколько не удивился, если бы это было то, где живёт он. Ему мерещилось, что он нисколько не сдвинулся с места и лежит на полу рядом с бочкой и телами поверженных врагов. И только приятное дуновение ветерка говорило об обратном. Фенрис медленно вдыхал и выдыхал, пытаясь выровнять дыхание и унять гулко бьющееся сердце. Но чем дольше стоял, тем сильнее хотелось прилечь.       Небольшой отдых всё же принёс облегчение. Фенрис переставлял ноги чуть увереннее и даже достаточно просто преодолел первые три лестницы. Дошёл до той, что вела на рынок нижнего города, и снова тихо застонал. Грязно выругавшись, медленно опустил ногу на первую ступеньку и, стараясь сильно не смотреть перед собой и не видеть ещё сотню ступеней, начал спускаться. Медленно и аккуратно. Дыхание постепенно вновь сбилось, а тяжесть наваливалась с новой силой. И вот, когда лестница была позади, он запнулся за выпирающую доску пустой палатки и всё-таки растянулся на пыльной дороге.       Лежать было хорошо. Даже очень. Тело отказывалось двигаться, а измотанный Фенрис и не возражал. Он просто лежал и наслаждался тишиной ночных улиц и покоем. Наслаждался отдыхом, рассматривал мигающие звёзды в небе, хрипло дышал и постепенно веки смыкались и размыкались всё не охотнее. Фенрис пытался разлеплять их изо всех сил, но в один момент в голову пришла мысль, что так даже лучше. Ведь, если умрёт, он ни достанется Данариусу с Адрианой, не придётся больше волочить странную жизнь и, более того, перестанет донимать и терзать сразу двух мужчин. Сначала поплачут, потом напившись, выяснят, что он трахал их обоих. Проклянут его, потом снова выпьют и разревутся, что им его будет не хватать, несмотря ни на что. Такой бредовой идее Фенрис тихо фыркнул и рассмеялся.       — Что с вами?! — до ушей Фенриса, как сквозь вату, донёсся чей-то голос, вроде бы женский.       — Это же вроде друг целителя из Клоаки, — раздался второй голос, тоже, вроде, женский.       — А как мы его утащим? Ты посмотри, он же весь в крови!       — У него жар, — вторая положила ладонь на его лоб.       — Эльф! — первая похлопала Фенриса по щекам, пытаясь привести в чувство. — Давай, родной, просыпайся, до Андерса осталось немного!       — Ан… дерс-с… — еле разборчиво прохрипел Фенрис и почувствовал, как его пытаются поднять.       — Да-да, он самый! — пропыхтела первая, закидывая его руку себе на шею. — Ой, вроде такой хрупкий, а весишь-то сколько! Давай, родной, помоги себя спасти. Мы тебя не бросим, ты только руки не опускай. Почти пришли же! — девушка тараторила без остановки и постоянно косилось на Фенриса, который находился в полуобморочном состоянии, но старательно переставлял ноги.       Шли неспешно и достаточно долго. Но, как же Фенрис в тот момент был благодарен двум пыхтящим спасительницам, которые не оставили его в беде. В такие моменты он начинал задумываться, что Себастьян прав, и Создатель всё же существует. Что он не просто есть, но и помогает. Или это просто везение? Как-то не к месту вспомнился его давнейший спор с Андерсом, когда тот, вздёрнув нос, сказал «я очарователен!». А спорили они про самоубийство, рабство и храмовников. Всё, как всегда, ничего нового. Даже удивительно, во что переросла их вражда. А ведь Хоук не раз заикался, что они похожи настолько, что даже поразительно. Просто Фенрис и Андерс на всё смотрели с колокольни своего эгоизма. И каждый считал, что именно с ним случилось всё самое ужасное, что могло случиться в этой жизни. Но вот тут Хоук больше поддерживал и соглашался с Фенрисом. Как ни крути, но быть в Круге, не значит быть рабом, свободых в них всё же больше.       Пока Фенрис размышлял о спорах с Андерсом, его дотащили до лечебницы, где, на удивление, было шумно, и вновь толпился народ. До ушей Фенриса донесся яростный рык разозлённого неугомонными посетителями Андерса. Без конца пашущему "за спасибо" целителю не хватало ни сил, как физических, так и магических, а следом и моральных, ни терпения.       — Да разойдитесь же вы! — закричала одна из девушек, грубо распихивая народ локтями. — Не видите, раненого несём?!       — У целителя на людей сил не хватает, а вы ещё эльфа притащили! — возмутился кто-то из толпы.       — Целитель добр ко всем! — отозвалась вторая девушка.       — Эльф?! — Андерс вылетел из лечебницы. — Фенрис?! — он стрелой подлетел к любовнику, осматривая раны и застрявшую в плече стрелу. — Эй?! Не смей умирать! Фенрис?! Тащите его ко мне! Давай, я возьму его, — Андерс, под удивлённые взгляды толпы, с лёгкостью подхватил Фенриса на руки и умчался обратно в лечебницу, прямиком в свою коморку.       — Что с ним?! — взволнованно выдохнул Гаррет, который помогал Андерсу с наплывом раненых.       — Охотники, я полагаю, — Андерс шустро раздевал что-то тихо бормочущего Фенриса. — Помоги, Хоук. Нужно выдернуть стрелу. Создатель, хоть бы оружие которым его ранили, не было отравленным.       — Давай, — кивнул Гаррет, — я держу.       Андерс, вглядываясь в побледневшее лицо Фенриса, отломил древку стрелы и начал осторожно её вытягивать. Изо рта Фенриса вырвался глухой стон — ему оба мага обрадовались, ведь это дало понять, что тот жив. И Андерс, и Гаррет, силились сохранять хладнокровие и трезво мыслить, но от вида истерзанного возлюбленного, всё это начинало шататься. Гаррет смотрел на Фенриса с тревогой, мысленно вознося молитвы всем богам подряд, чтобы он выкарабкался.       — У тебя силы остались? — Андерс, откинув вытащенную стрелу в сторону, повернулся к Гаррету, и тот кивнул.       — Банка последняя осталась. Можем разделить. Я завтра тебе принесу, пополнишь свои запасы.       — Замечательно, — Андерс, который был пуст во всех смыслах, почувствовал прилив сил.       — Говорил я ему, чтобы ко мне переехал, — сетовал Гаррет, пока рылся по карманам в поисках банки с лириумным зельем. — Ладно, когда я у Гамлена жил, нам самим-то места мало было в той лачужке. Но сейчас-то? — он откупорил бутылёк и сделал большой глоток, однако большую часть выпил Андерс.       — Я думал, все привыкли к его упрямству, — хмыкнул Андерс. — Что ж, приступим. Хоук, начни, у тебя сил всё побольше осталось, а я подхвачу.       Гаррет согласно закивал и присел рядом с тихо лежащем на тонком лежаке Фенрисом. По рукам потекла магия. Кисти, ладонь и пальцы охватил мягкий белый свет. Гаррет прижал ладони ко лбу и торсу Фенриса, напротив сердца. Благодаря клеймам магия проходила плохо даже тогда, когда был не активен Призрак. Именно по этой причине Андерс и попросил Гаррета начать - раз сил больше, их хватит, чтобы найти «лазейку» и магия потечёт активнее, исцеляя истерзанное ранами тело.       — Готово, — прохрипел Гаррет, и Андерс тут же положил обе ладони на грудь Фенриса.       Магия перетекала активнее. Раны на глазах начали затягиваться. Дыхание Фенриса стало более ровным и тихим. Грудь вздымалась высоко и медленно опадала. Влив в любовника остатки сил, маги устало сели напротив него, прислонившись спинами к шкафам. А Фенрис, прежде чем поддаться магии и уснуть, подумал, что это был бы великолепный шанс сознаться. И они либо добили бы его, либо от его полумёртвого состояния пожалели. А потом бы они занялись сексом втроём. Размечтался…       — Это уже не смешно, — устало выдохнул Гаррет. — Почему он никогда не просит помощи? Он ведь нам часто помогает!       — Это же Фенрис, — с таким же вздохом отозвался Андерс. — Его надо было назвать Упрямый, а не Мрачный.       — Я рад, что вы поладили! — Гаррет широко улыбнулся.       — Да уж, — Андерс нервно хохотнул.       Андерсу даже стало интересно, как бы Хоук отреагировал, узнай он, что они с Фенрисом любовники уже в течение года. Скорее всего, будет очень удивлён. Хотя это мягко сказано. И Гаррет думал примерно об этом же — чтобы Андерс сказал, если бы узнал, что они с Фенрисом с недавних пор стали любовниками. Но пока оба мага свои мысли по этому поводу держали при себе, смотря на своего возлюбленного эльфа с тревогой и желанием его скорейшего выздоровления.