Демон в моей крови

Предупреждение: злоупотребление Божьим словом. Не желала никого оскорбить или задеть. Верите ли вы в Бога? Этот вопрос прошел долгий путь через тысячелетия, и до сих пор ответы людей разнятся. Но было кое-что, чем люди нынешнего поколения отличались от прошлого. Люди познали наличие в себе души, действительно бессмертной и невероятно ценной, по словам самих демонов. То, что необъяснимо наукой, объясняется верой. Гэвин верил в Бога. Но больше он верил в самого себя. Рид смотрел на тихо переговаривающихся между собой людей, которых в их храме становилось все больше и больше. На деревянных, отделанных парчовой тканью скамейках почти не было свободного места. Близилась вечерняя месса. Их костел был довольно скромным, даже по современным меркам. Единственное, чем они могли похвастаться, был большой крест с распятым на нем Иисусом, украшенный позолотой. Ни о каких иконах не было и речи. После многочисленных набегов сумасшедших фанатиков на церкви и храмы по всей стране почти все подлинники были сожжены или уничтожены. А то, что осталось, перекочевало в хранилища и музеи. Лишь руководящие храмы могли позволить себе такую роскошь. Но людей это не смущало. Тот хрупкий мир, которого им наконец удалось добиться, подпитывался верой. А настоящей вере не нужно ни золото, ни роскошь. Низ стены у входа был полностью заставлен прислонёнными зонтами различной расцветки и формы, с которых стекала вода на камни под ними. Никто не раздевался, ибо холод стоял, мягко говоря, собачий. Они честно пытались перед каждой мессой затапливать единственную печь, благодаря которой хотя бы пар изо рта не шел. — Что, в облаках летаешь? — подошёл Крис, притащив с собой бутыль воды. От большого чайника, возле которого и грелся Гэвин, шел пар. Ещё один способ не сдохнуть среди этих каменных стен. — Ты травишь мне душу одним лишь своим видом, — скрипнул зубами Рид, не отрывая взгляда от главного зала. — Не ищи во мне козла отпущения. — Ага, ты лишь досмотрщик, — скорчился Гэвин. — Сам виноват, что свалил утром, никого не предупредив, и опоздал на утреннюю мессу. Хэнк просто рвал и метал! У него и так сдают нервы из-за внепланового собрания в центральном храме. Ты понимаешь вообще, что он подумал после того, как ты исчез во второй раз, ещё и раненый? Да ещё и единственную машину утащил. — Так и знал, что в ней дело, — хмыкнул мужчина. — В тебе, блин, дело! — психанул Крис, пихая мужчину в плечо. — Мы, блядь, волнуемся за тебя! Я искренне не понимаю, почему ты так легко отделался. Я бы на месте Хэнка отправил тебя на перевоспитание в костел Святого Патрика. Там тебе быстро бы вправили мозги. Гэвин вздрогнул, слегка поведя плечами. Он же уже говорил, что не хочет иметь Криса в своих врагах? Вот после таких угроз, буквально ссылкой в заточение, уверенность возрастала все больше и больше. — Ладно, ладно, — буркнул Рид, чувствуя на своем затылке полный немого укора взгляд. — Для меня проведение мессы хуже ссылки. И Хэнк прекрасно об этом знает. Бесит, блин… — Но почему? — недоумевающе воскликнул парень. — Потому что, — отмахнулся Рид, скрещивая руки на груди, всем видом показывая, что не собирается продолжать этот разговор. — Разобрался бы ты уже с Ричардом. Шибко нервным стал, после вашего возвращения, — фыркнула проходящая мимо Лиза, полностью игнорируя злобный взгляд Гэвина. Крис закатил глаза и предпочел наконец ретироваться, не желая попадать под горячую руку. Мужчина глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Уже в машине, на обратном пути, Ричард был слишком тихим, спокойно смотря в окно и не доставая Рида очередными шуточками или вопросами. Вроде бы и ничего особенного, однако Рид всеми фибрами души ощущал затишье перед бурей. Особенно когда, выйдя из машины, тот щелкнул пальцами и исчез для него. Не то чтобы он парился из-за этого, еще чего. Все равно тот бы никуда не делся, да и вообще… Гэвин зло тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться на задаче. Не о демоне нужно было думать. Но как же бесило это напряжение, словно вот-вот прилетит удар в спину. «Кажется, он был зол. Или мне показалось? Блять, да какого хрена я вообще парюсь. Сгинь из моих мыслей, тупое рогатое…» К этому всему прибавлялся Хэнк, который свалил куда-то сразу после утренней мессы, оставив после себя лишь отвратительное предвкушение надвигающейся катастрофы. Секундная стрелка часов пересекла седьмой час. Гэвин прочистил горло и под внимательным взглядом Криса вышел в главный зал. Разговоры тут же стихли, погрузив храм в необычную, или даже странную, тишину для такого количества человек. Каждый взгляд неотрывно следил за почти бесшумно продвигающимся к небольшому амвону[1] мужчине. Внимательные взгляды, словно оценивающие. И был среди них еще один, невесомый, невидимый. Ричард с неизменной легкой усмешкой наблюдал за каждым шагом человека, словно пытаясь что-то понять, разгадать, потребовать. Зал был погружен в тишину, ожидая первого слова священника. Ричард с удовольствием разглядывал напряженного серьезного Гэвина, который, медленно кивнув людям, повернулся и опустился на колени перед крестом, перед Богом. Перед Ричардом. Сам факт будоражил до дрожи. Гэвин Рид, сильный, упрямый человек, преклонил колени перед Господом и перед демоном, пусть и не осознавая этого. И Ричард полностью наслаждался моментом, чувствуя, как дрожат в предвкушении кончики пальцев. Демону не приходилось бывать на мессе в прошлом, поэтому он с любопытством ждал продолжения. Гэвин медленно встал с колен и поднял взгляд на крест. Измученный, но одухотворенный взгляд сына Господня был все так же направлен вниз, словно тот полностью смирился со своей судьбой отдать жизнь в обмен на души остальных людей. Рида много раз спрашивали, почему же он не любил вести мессы, и каждый раз он молчал. Он сам не знал, что сказать. Он был священником, но никогда не был чистым. Может быть, он чувствовал, что каждый раз, прося помощи у Него, не может быть достаточно искренним. Так как тогда такой, как он, может спасать души других? Даже люди иногда смотрели на него, священника, покрытого шрамами, от которого за версту несло сигаретным дымом, как на лишнего. Хэнк привык к подобным взглядам, Рид же не мог. Тишина затягивалась, прерываемая лишь дыханием и стуком дождя по стеклу. Храм медленно погружался во мрак, но никто не спешил включать свет. Свечи на постаментах становились все ярче, раскидывая вокруг себя осколки теней. Гэвин выдохнул и запел… Gratiam tuam, quaesumus Domine, mentibus nostris infunde; [2] Сильный голос отразился от стен храма, растворяясь среди людей. Ричард вздрогнул, вслушиваясь в слегка хрипловатый, очень выразительный баритон. Он словно пробирался прямо в голову, и демон точно ощущал, что не одного его пробрало до мурашек. Ut, qui, Angelo nuntiante, Christi Filii tui incarnationem cognovimus; per passionem ejus et crucem, ad resurrectionis gloriam perducamur. Per eundem Christum Dominum nostrum. Amen.[3] — Amen, — вторили священнику люди. Гэвин замолк, поворачиваясь к прихожанам и подходя к постаменту. Ему рассказывали, что когда-то в храмах священникам вторил женский хор. Наверное, это было красиво. Ричард последовал за мужчиной, становясь по его левую руку, и бросил слегка раздраженный взгляд в зал. Его чувствительный нос улавливал лёгкий запах заинтересованности и любопытства, исходящий из толпы, и это… бесило. Демон обратил внимание на девушку в самом первом ряду. Та, не отрывая восхищённого взгляда огромных глаз от Гэвина, комкала руками ткань своей длинной юбки и тихо вздыхала. Ричард скрипнул зубами. — Gratias tibi ago, Domine, sancte Pater, omnipotens æterne Deus, qui me peccatorem, indignum famulum tuum, nullis meis meritis, sed sola dignatione misericordiæ tuæ satiare dignatus es pretioso Corpore et Sanguine Filii tui, Domini nostri Iesu Christi.[4] Слова молитвы разнеслись по храму. Как только Гэвин замолкал, ему вторили люди, кто наизусть, кто сминая в руках маленькую книжицу. Слова сливались в один немного нескладный поток. Та самая девушка, скорее всего от неожиданности, неловко вскочила, но заметив, что никто из прихожан не поднялся с места, села обратно, залившись краской. Гэвин, заметив неловкость девушки, мягко ей улыбнулся и слегка кивнул, уже набирая в лёгкие воздуха, чтобы продолжить, но… — Она тебе нравится, Гэвин? — раздался до боли знакомый голос прямо над ухом, заставив Рида подавиться воздухом. Мужчина бросил взгляд за плечо, но, конечно же, никого там не увидел. Однако ухо обдало жаром, пуская толпу мурашек по позвоночнику. Рид скрипнул зубами, обеспокоено бросив взгляд на толпу и неосознанно на ту самую девушку. Какого, блять, черта задумал это демон? Думать об этом не было времени, Риду нужно было продолжать. — Et precor, ut hæc sancta Communio non sit mihi reatus ad pœnam, sed intercessio salutaris ad veniam.[5] — Такая молоденькая. Она восхищена тобой, сильным священником, — даже не подумал останавливаться Ричард, продолжая обжигать ухо Рида. Рука почти невесомо легла на талию священника, легко поглаживая бок. Тот напрягся, чувствуя стекающий по спине пот. Он убьет этого демона. Просто, блять, места живого не оставит. — Sit mihi armatura fidei, et scutum bonæ voluntatis.[6] — Она никогда в жизни не догадается, что такой, как ты, вчера стонал подо мной… Гэвин почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Спине резко стало жарко. Ричард прижался к нему всем телом, слегка укусив за загривок. Рид поморщился, понимая, что тот выпустил клыки. Больше всего хотелось повернуться и вмазать этому чертовому извращенцу, но тот был невидим. Гэвин попал в ловушку. Ричард довольно облизнулся, чувствуя терпкую сладость крови на кончике языка и любуясь на оставленный на шее след. Уши мужчины горели красным, лишь вызывая желание дразнить, наказывать ещё больше. — Sit vitiorum meorum evacuatio, concupiscentiæ et libidinis exterminatio, caritatis et patientiæ, humilitatis et obœdientiæ, omniumque virtutum augmentatio.[7] — Каково это — читать молитву об усмирении страстей, просто пропитываясь запахом возбуждения? — шепнул демон, невесомо проводя пальцами по чужим губам и прижимаясь ещё ближе. Рид почувствовал, как рот наполняется слюной, а ноги предательски слабеют. Взгляд снова вернулся к той самой девушке, которая смотрела на него уже с лёгким беспокойством. И не одна она. Уже слышались лёгкие шепотки. — Они все говорят о тебе. Беспокоятся. — contra insidias inimicorum omnium, tam visibilium quam invisibilium, firma defensio; motuum meorum, tam carnalium quam spiritualium, perfecta quietatio[8], — громче, почти зло продолжил Гэвин, но все было бесполезно. Он подавился собственным стоном, почувствовав, как горячие руки схватили его за задницу. — Поверь, Бог не защитит тебя от меня. Ты мой человек. И ты в моей власти. Тебя не удовлетворит ни та женщина, не эта девчонка. Не того, кто кончает только от моего языка у себя в глотке. — Per Christum Dominum nostrum. Amen[9], — прохрипел Гэвин, тут же рванув к выходу. По лицу Криса было видно, что тот готов уже высказать все, что думает, о такой вольности. Мало того, что тот не дочитал добрую половину молитвы, так ещё сбежал посреди службы! Только вот Риду было плевать. Голова гудела, а стоящий, блять, колом член больно упирался в ширинку. Хлопнула дверь в его комнату. Тут же раздался щелчок пальцев. — Блять, блять, блять! — рыкнул Гэвин, прекращая метаться по комнате и уставившись в сверкающие синим пламенем глаза. — Сука! Что это было? Ты, мать твою, совсем охренел?! Что на тебя нашло? Пропадаешь на целый день, а теперь вытворяешь… Последние слова утонули в чужих губах. Рид замычал, чувствуя царапающие губы клыки и безжалостный язык. Ричард не мог унять ту злость, то раздражение, что поселились у него в груди с самого утра. Но от ощущения, как человек тает в его руках, пахнет вожделением и желанием, это чувство словно становилось сильнее. Ведь этого мало, чертовски мало! Собрав последние силы, Рид оттолкнул от себя демона, всем телом ощущая, как пульсируют его губы и член. — Да твою мать! Что с тобой не так? — сорвался Гэвин, замахиваясь. Кулак прошёлся по чужой скуле без промаха. Рид даже на секунду растерялся, но внутренняя злость взяла верх. — Какого хуя ты делаешь? Зачем? Если у тебя кукуха поехала, я здесь ни при чем! Ты демон, который сожрет мою душу. Чего ты хочешь добиться? Тебе весело играть с человеком? Скучно стало?! Гэвин и сам уже не понимал, к чему он это говорил, но в груди, помимо злости, кипела обида и… грусть. — Если ты хочешь повеселиться, сними себе шлюху, она будет счастлива, если ее выебет такой, как ты. Пошел к черту, r$&_tggd. Гэвин выбежал из комнаты. «Достало, достало! Что пошло не так? И почему я, блять, так злюсь?» — кричал про себя Рид, спускаясь вниз в сторону выхода. Ему нужно было проветриться. Просто жизненно необходимо. И тут он встретил Хэнка. Сердце пропустило удар от неожиданности. Мужчина совершенно бесшумно вышел из тени, смотря на Рида нечитаемым взглядом. «Ну нет, не сейчас!» — Блять, Хэнк, вот не надо. Ты можешь меня закопать, сослать, распять, уничтожить морально. Все, что угодно, но только, блять, не сейчас. Рид уже схватился за ручку, когда ему в спину прилетел спокойный голос: — Завтра ты едешь в центральный храм. Они выбрали тебя. Гэвин замер, недоумевающе посмотрев на Андерсона. Тот выглядел каким-то… уставшим. Ну, больше, чем обычно. Но от него не пахло перегаром. Это уже о многом говорило. — Почему я? Я же совершенно не подхожу как представитель! — Я знаю не больше тебя. Ты едешь вместе с отцом Фаулером. Завтра выезд. В семь часов чтобы был готов. Рид наблюдал за удаляющейся на второй этаж фигурой священника. Так и хотелось спросить: «И это все?». В груди зрело нехорошее предчувствие. — Да пошли вы все! — воскликнул Гэвин, пнув ногой входную дверь. Под ногами хлюпала грязь, дождь обжигал холодными каплями, смывая с сердца подпитывающую силы злость. Рид не замечал ни ветра, ни холода. В кармане лежала тридцатка. Этого вполне хватит, чтобы снять на ночь номер в одном из самых захудалых отелей. Присутствие демона под боком ему точно не поможет сейчас. Хотелось хотя бы до утра забыть, кто такой Гэвин Рид. Ричард молча наблюдал из окна коридора за удаляющейся фигурой мужчины. В голове было абсолютно пусто, лишь звучало грубое, исковерканное человеческим голосовым аппаратом имя. Его имя. Этот человек его запомнил. Грудь свело судорогой. «Слишком далеко ушел», — мелькнуло на задворках сознания демона. Ричард развернулся, готовый пуститься следом, и уже почти щелкнул пальцами, как вдруг увидел Хэнка. Тот молча взирал на него. Одно движение руки, и в сторону Ричарда что-то полетело. Сверхчеловеческие рефлексы никто не отменял, так что вещь была перехвачена в тот же миг. Вдруг жар в груди прекратился, а мышцы слегка расслабились. Ричард с недоумением посмотрел на металлическую зажигалку в своих руках. Ее бока украшали витиеватые узоры, но демон тотчас же заметил знакомую вязь «слов». А еще от нее сильно пахло Гэвином. — Оставь его в покое на некоторое время, — спокойно произнес Хэнк. Хотя Ричард все равно расслышал нотки угрозы в его голосе. — Гэвин любит эту зажигалку, не потеряй ее. — С чего бы такая щедрость? — сжал в руках зажигалку Ричард, мрачно поглядывая на священника. Поведение мужчины было весьма странным, особенно для человека такой профессии. — Уж точно, блять, не о тебе беспокоюсь, — скривился Хэнк, устало потирая шею. — Больше всего я боялся, что он дойдет до такой меры. Но, кажется, я его недооценил. Слушай сюда, демон — Ричард, кажется? — теперь в его голосе слышалась совершенно неприкрытая угроза. — Я не знаю, что он пожелал, но завтра ему придется ехать туда, куда тебе под совершенно любым предлогом путь заказан. Вы не способны разделяться, ты не сможешь быть с ним все время, как сейчас, и… — Так ты знаешь, — протянул демон, прищурившись. — Ты знаешь о нашем Контракте. А это значит, что ты… — Это ничего не значит. Не твое собачье дело, ясно? — угрожающе оскалился Хэнк. Прямо как Гэвин. Демон тряхнул головой. — Мне не дает покоя это приглашение. У Рида весьма плохая репутация среди священников, как, собственно, и у меня. На собрание выезжают только лучшие из лучших, но настаивали именно на Гэвине. — Вы не доверяете собственному начальству? — прищурился Ричард. — Я не доверяю никому, кроме моей семьи, — мрачно посмотрел на него священник. — Как и тебе. Но, надеюсь, ты достаточно силен, чтобы присмотреть за ним. Он тоже нужен тебе, ведь так? Почему-то Ричард не мог понять суть вопроса, хоть он и был предельно ясен. «Что значит нужен?» — Душа человека настолько объемна, что заполняет собой даже предметы, находящиеся долгое время рядом. Эта зажигалка поможет тебе держаться на расстоянии некоторое время, но ненадолго. Пока я не разберусь, береги его. Хэнк уже повернулся, но Ричард остановил его. — Хэнк. Или, точнее, преподобный Андерсон. Вы… слишком спокойны, — нахмурился демон, не способный избавиться от этой странного ощущения неправильности. — Я ведь демон, связанный Контрактом по крови. Я ем его душу, забираю ее по маленьким кусочкам, и в конце концов он умрет из-за меня… Как ни странно, голос становился все тише — кажется, до Ричарда дошло то, что он сказал. Но больше всего его ошеломило понимание, что он начинает ненавидеть себя за это. — Да? А как по мне, с ним все в порядке, — пожал плечами Хэнк. — Даже его фирменные синяки под глазами исчезли, видимо, ему уже не снятся кошмары. — Но-о-о… — Интересный ты демон, Ричард. Был тоже один, похожий… Демон не видел ни выражения лица, ни глаз этого человека, но запах настоящей тоски заполнил весь коридор. Он вспомнил их первую встречу, только вот имя, что он произносил, забыл. Грудь снова обожгло болью. Ричард молча щелкнул пальцами и выпрыгнул из окна, мчась на слабый знакомый запах. Кажется, впервые его сердце билось так бешено, что он мог слышать этот стук собственными ушами. Ему надо найти своего человека. Надо догнать Гэвина.