Если коротко и по делу, то автор искренне просит прощения за то что так сильно затянул с главой. Надеюсь я смогу вас порадовать этой частью, так как старалась вложить в нее даже больше чувств и мыслей чем в главы до этого.
В комнате царил полумрак. Бледный свет луны неслышно пробирался сквозь тонкую тюль, освещая широкую светлую спальню. По комнате были расставлены стопки книг и справочников о зельеварении и ритуалистике, очень популярные в доме на Гриммо 12 в последнее время, когда стало известно, что сюда вернется последняя блудная дочь одного из величайших темных родов. Растрепанный чуть сонный шатен низко склонился над очередным пергаментом изредка делая пометки и приписки в том или ином кусочке текста. Ремус был страшно вымотан, его тело ломило как перед полнолунием, что было намеком на скорые хвостатые проблемы, которые и проблемами теперь не были, но впитанный с детства страх из своей жизни было не вытравить. Люпин вновь тяжело вздохнул, потер глаза, что немилосердно слипались уже второй час и тоскливо взглянул на луну, почти полный белый диск приветливо сверкнул и оборотню почудилось, как внутри него, его вторая суть радостно вильнула хвостом. После своего первого полноценного превращения Лунатику очень хотелось обратиться полностью и выйти на улицу, туда где свежий воздух и запах сырой земли, где ветер и звуки природы, туда, куда путь ему был заказан, до чудесного исцеления. Вновь вздохнув мужчина спешно вернулся к тексту: «…в таком случае, расколотая на две составляющих душа будет вредить телу, поэтому вторую часть, хорошую или плохую – в зависимости от намерений мага, вытягивают по средствам ритуала «Аmotio necessarium items» [173] и помещают в sanctum calicem [129] который маг должен окропить своей кровью дабы запечатать кусочек души. Снять печать можно благодаря повторному окроплению сосуда кровью носителя половин души или по средствам ритуала «Redemptionem» [54]…» Ремус тяжело вздохнул, заложил листочком нужную страницу и поспешил пролистать до словаря сносок, который, что удивительно, был в этой же самой книге, а не в каком-то новом неизвестном Люпину словаре, который вновь придется искать в библиотеке Блэков. Нужные сноски нашлись быстро, но настроение Ремуса после прочтения снизилось на десяток единиц. «… [54] Redemptionem - «искупление». Темномагический ритуал, основанный на магии крови и ментальных воздействиях. Применим для соединения двух частиц души. Входит в условно запрещенные, так как были случаи совмещения душ разных людей и эксперимент по «сшиванию» души человека и зверя или магического народа. Полное описание ритуала и последовательность проведения описаны в 7 томе «Проклятые ритуалы» С. С. Слизерина. [129] sanctum calicem - святая чаша или Грааль душ. Золотая чаша с инкрустацией нефрита, драгоценного биксита* и синего коралла, наполненная кровью Вэйлы. Из-за совмещенных воздействий нефрита, биксита и коралла, кровь Вэйлы приобретает свойства поглотителя и удерживает неприкаянную частицу в недрах «бездонной» чаши. На данный момент (с 1927 года и по сей день) утеряна. Приблизительное место нахождения Альпы*. [173] Аmotio necessarium items – «извлечение ненужного\чужеродного», темномагический ритуал, основанный на крови и некромантии. Входит в раздел запрещенных, карающихся смертной казнью. Полное описание ритуала и последовательность проведения описаны в 3 томе «Забытые техники мертвых» И. А. Певерелл. …» - Не густо… - ворчливо выдохнул Лунатик и тоскливо вздохнул, где находятся нужные ему книги он понятия не имел, но найти их нужно было очень срочно. За спиной что-то зашуршало, по новенькому паркету тихо заклацали коготками, и шатен невольно улыбнулся кончиками губ, Сириус принял свою анимагическую форму. Отчего брюнет в последние дни обращался в Грима было не известно, но мужчина так словно скрывался от проблем и потому ему никто не мешал. Блэку было тяжело жить в доме полном женщин, он говорил, что вспоминал детство и выглядел в такие моменты очень подавленно. Ремус вновь вздохнул. Гермиона безвылазно заседала в библиотеке, изредка показываясь на совместных приемах пищи и тут же уползала в свою обитель. Андромеда в последние дни на пару с переехавшей к ним на неделю Нарциссой ворковали над маленькой забитой Белладонной и крошечной малышкой Либрой. Нарцисса от обожания казалось начала сходить с ума, она всюду таскалась за и так испуганной Донни*, ворковала над крошкой Либи*, и приговаривала, как рада что они у нее есть. Сириус по секрету растрепал что Нарцисса, когда ждала ребенка была уверенна что будет дочь, накупила кучу платьев и побрякушек и выкрасила целую комнату в ядовито-розовый, но родился Драко. Брюнет говорил, что женщина даже на руки сына не брала около двух месяцев, запираясь в спальне и напиваясь до полуобморочного состояния. Ее чудом спасли и вернули к норме, но теперь Нарцисса на алкоголь смотрит с отвращением, хоть и может изредка немного выпить. А над сыном кудахчет как над принцессой, от того и вырос в маменькиного сынка. Сам Люпин женщине сочувствовал, потому что понимал, как для них важно чтобы родилась дочь, которой нужна постоянная опека и любовь. Для него пол ребенка роли не играл, единственное чего хотел Люпин, это чтобы магия дала благословение, и он смог бы понести от Сириуса. Пока его желания были не сбыточны, но брюнет не давал мужу отчаиваться. Что касается новых домочадцев, то Ремус неплохо поладил с забитой девочкой, и крошка Либра относилась к нему с теплотой радостно агукая, когда он появлялся в ее поле зрения, Сириуса же девочки побаивались, от того мужчина и терялся, не привычный к страху от женского пола, особенно от детей. Иногда даже уточняя, а нужен ли им еще ребёнок, ведь есть уже взрослый Гарри. - Ррруувврр. – тихо заворчало сбоку и рядом с локтем задумавшегося Ремуса вскинулись два черных пушистых уха. Люпин тут же оторвался от своих мыслей, но виду не подал усиленно, вглядываясь в текст бумаг. Сириус блеснув голубыми глазищами тихо заскулил и неловко тронул лапой чужое колено. Оборотень прикусил щеку изнутри и принялся неторопливо чиркать на пергаменте, искоса поглядывая на до-жути милую пушистую морду с грустными глазищами. Сириус раздражённо рыкнул, потянул зубами за чужой рукав, потёрся носом о бок, ткнулся лапой прямо в чужой пах, но Ремус продолжал стоически его игнорировать. Не выдержав Блэк возмущенно фыркнул, смешно дернув усами и настырно ткнулся носом под локоть усиленно протискиваясь под руку. Ремус намеренно прижал руку ближе к телу, не давая мужу подлезть ближе и скосил хитрые глаза на недовольно уткнувшуюся в столешницу черную морду. Блэк что-то усиленно обдумывал, смирял наглыми глазами любимого и наконец решился, резко дернулся и встав на задние лапы уперся передними в плечи мужчины. Ремус не выдержал, звонко расхохотался от вида обиженной собачьей морды и немедленно вплел пальцы в густую мягкую шерсть, которую каждый день сам и расчесывал. Сириус ждать не стал, тут же обращаясь в человека и крепко сжал любимого в объятиях настырно целуя чужое лицо. Люпин все так же звонко смеялся, наслаждаясь игривостью своего партнера. - Чего это ты? – отсмеявшись уточнил Люпин и ласково поглядел на мягко усмехающегося брюнета. Блэк взволнованно разлохматил густые черные волосы и тяжело выдохнул. Обнял Ремуса крепче утыкаясь носом в макушку и тихо пробурчал. - Что-то происходит, Рем. Я чувствую… С Гарри что-то случилось. – уверенно говорил анимаг и с обидой жмурился, потому что в груди было тесно от страха за крестника. Люпин понимающе кивнул, он тоже ощущал на уровне инстинктов потребность сорваться с места и рвануть за Гарри, но выйти из дома не мог, так же, как и его благоверный. - Я понимаю, но… Надо отвлечься, все будет хорошо, Гарри умный и сильный мальчик, да и с ним Драко… Иди ко мне… - тихо закончил оборотень и настойчиво потянул мужа себе на колени. Блэк недовольно фыркнул, но на колени сел, обхватил бедрами чужие бедра и наконец расслабившись игриво потерся пахом о чужую ширинку. Лунатик довольно застонал, откидывая голову назад. - Мне так нравится твоя чувствительность, ты всегда был таким? Не помню… - Сириус говорил прерывисто, попеременно выцеловывая шею и чужие мягкие губы, что уже распухли и налились интимным алым. Ремус отвечал жадно, спешно оголяя тело мужа, дрожащими пальцами расстёгивал маленькие пуговички рубашки, тыкался в слепую губами в чужие губы, ощущая, как внутри него вскипала жгучая лава. Шатен тихо поскуливал, улавливая чувствительным слухом утробные взрыкивания Сириуса, чувствовал, как крепнет упирающийся в него стояк и поджимал ягодицы. Ему хотелось почувствовать любимого в себе, обычно Люпин не реагировал так остро, но сейчас на грани отчаянья, страха и бесконечной любви, готов был отдаваться мужу полностью. Внутри непривычным огнем опаливая внутренности горело семя любимого оставленное с утренней разминки. Сириус спешно оторвался от податливых губ, словно ощутив состояние партнера, задышал часто и глубоко, и тут же вскочил, ухватил чужую палочку что тихо загудела в его руках невольно подчиняясь новому владельцу, ведь тот был тесно связан с ее хозяином. На кончике палочки мелькнули голубые искры рассыпаясь салютом, а замок на двери негромко щелкнул. Одежда на шатене растаяла сизой магической дымкой, легкая прохлада волнующе обдала вздрогнувшее сжавшееся тело. Лунатик усмехнулся, вдохнул и выдохнул пару раз пытаясь усмирить дрожь тела, наконец успокоившись растрепал пряди сильнее, соблазнительно изогнулся привлекая мужа ближе и хитро сверкнув золотыми глазами проказливо усмехнулся. Шатен поспешил залезть на широкую кровать, улегся поудобнее на живот, изогнулся просяще, заводя руки за спину и проказливо раздвинул пальцами собственные ягодицы демонстрируя чуть расслабленный после ежедневных утех розоватый вход. Сириус шумно сглотнул, задышал часто и едва не завыл, когда из расслабившейся дырочки вытекло немного его семени, оставленного внутри сегодня утром (в одном из древних трактатов посоветованных Вальбургой был такой метод зачатия и Сириусу пришлось уступить просящему личику супруга). Люпин обычно не баловал его подобными извращениями, но внял совету матери мужа и вот результат, настал тот день, когда его благоверный решил попроказничать и не почистил себя после секса, а весь день держал в себе семя Сириуса. - Просто войди, я весь день был так напряжён… - голос Лунатика сорвался на тихий сип, и мужчина развел половинки шире прогибаясь чуть сильнее. Щеки шатена стыдливо заалели, как и выглядывающие из-под волос кончики ушей, даже шея и плечи с лопатками налились интимной розоватостью и смущением. У Блэка словно тормоза сорвало, палочку он отбросил сразу же, а сам с рыком рванул на постель. Забравшись на любимого и накрыв его собой Сириус блаженно выдохнул тихо шипя, его член напряжённо пульсировал, в такт призывно раскрывающейся дырочке мужа. Хотелось засадить как можно быстрее, наверстать те годы что не могли быть вместе, забыться в страсти и единении не тел, а душ. Хотелось получить благословление магии и наконец стать не просто супругами, а родителями. Ремус тихо поскуливал под горячим большим телом Сириуса ощущая, как Блэк трепетно зацеловывает усыпанную засосами шею и лопатки, как горячие длинные гибкие пальцы пианиста (не зря же Андромеда столько лет в детстве обучала его игре) спешно подготавливают его пульсирующий вход к последующему проникновению. В какой-то миг Ремус даже попытался сам насадиться на пальцы, но тут же ощутил увесистый властный шлепок по ягодицам и послушно замер. Не выдержав покорности и податливости любимого человека анимаг с силой надавил головкой на вход и с блаженным стоном ворвался внутрь. Люпин глухо застонал, выгнулся обессиленно отпуская ягодицы и расслабился, позволяя супругу сильно и властно брать его сзади. В загривок ткнулись привычно горячие сухие губы, и шатен инстинктивно призывно подставил бедра под мощные толчки. Лицо уткнулось в простыни оголяя шею, чтобы в тот же миг в нее вцепились зубами. Внутри незнакомо потянуло сладостно задрожав, Ремус удивленно охнул ощутив, как где-то глубоко в нем поднялась целая магическая буря, опаляя нервные окончания токами блаженства. Сириус словно настоящий пес быстро двигался в тугой дырочке и крепко держал чужой затылок закрыв светящиеся синим глаза. Он ощущал то самое единение, которое не мог спутать с чем-то другим. Хриплый мурчаще-молящий голос Ремуса приглушённо раздавался в спальне, укутанной чарами, чтобы звуки не проникали наружу. Сириус пыхтел сзади, тихо рычал и до синяков сжимал худые бока улавливая все мельчайшие магические изменения вокруг их пары, желая наконец подарить мужу то, что тот так отчаянно желал. Люпин подвывал на низкой ноте и едва не разрывая простынь цеплялся в нее пальцами податливо приподнимая бедра и встречая мощные толчки. Пот мелкими бисеринками скатывался по спине и шее, рыжеватые пряди прилипли к лицу и шее, глаза замерцали звериным золотом вытягивая нечеловеческий зрачок в более овальный и пугающий. В тонкое плечо обесточено уткнулся лоб Сириуса что шумно дышал через рот и то плотно смеживал веки, то распахивал дикие невменяемые глаза. Когда до разрядки осталось всего ничего и тело под анимагом задрожало в оргазме, в дверь забарабанили, разрывая тот самый «подходящий» момент. - Твою ж… - Сириус ругнулся громко и со вкусом выплывая из состояния животного транса в которое впадал очень редко, шатен под ним протяжно взвыл, забился пойманной птицей и немыслимо изогнулся, словив-таки свою долю счастья, а возмущённый Блэк не обращая внимание на крики из-за двери поспешил закончить и сам. Оргазм вышел скомканным, а если быть откровенным, то вообще никаким. Ремус кончил раньше и был абсолютно расслаблен тихо шумно сопя в простыни и что-то блаженно бормотал изредка подрагивая, за дверью кто-то громко что-то верещал, а оторванный в кульминации процесса Блэк получил лишь механическое удовольствие, так как душевное единение с магическим партнером было разорвано. - И что им надо! – возмущался Блэк слезая с Люпина. Ремус расслабленной тушкой лежал на кровати тихо что-то мурлыкая, пока Сириус найдя палочку приводил их в порядок очищая, особо не спеша на чужой зов. Дом был закрыт, а значит дело опять в Нарциссе от которой шарахается малявка Белладонна. Сириус неспешно наколдовал одежду на себе и муже, что так же лениво приподнялся с кровати. Сняв заглушку, мужчина хотел наколдовать воды в графине, как услышал не свойственный их дому шум. На первом этаже, где кроме кухни и столовой была только гостиная, а из бьющихся предметов только сервиз и дорогущая ваза любимой мамули Вальбурги, которая принадлежала когда-то основателю Рода, раздался звук бьющегося стекла. За дверью закричали сильнее почти визжа от истеричного ужаса и Сириус наконец распознал голос. Кричала замкнутая в себе и невероятно тихая Белладонна. - Да что там…? – договорить мужчина не успел, лишь дверь открыл как в нее влетела испуганная встрёпанная девчонка в одной ночной сорочке с младенцем на руках. Малютка тоже надсадно ревела, а на первом этаже поселилась пугающая тишина. Белладонна, не объясняя и не рассказывая ничего путного истерично глотала слезы и тряслась осиновым листочком на ветру, в ее руках надрывалась другая девочка, которую старшая отчаянно пыталась успокоить. Блэк рыкнул от непонимания, но сделать ничего не успел. Ремус кинул успокаивающее заклинание на детей наколдовывая воды в графине и тут же собранный повернулся к мужу. И Люпин и Блэк не сговариваясь рванули вниз по лестнице толкаясь и пихаясь так как не помещались в проходе. На пути вниз причитали картины бурно что-то обсуждая. Регулус пытался что-то сказать громко, окликая брата, рядом с ним громко верещала Вальбурга хватаясь за голову. Двери в гостиную были закрыты, но мужчины буквально ворвались внутрь, где развернулось поистине невероятное зрелище. В самом центре комнаты, напротив камина в кресле сидела скованная по рукам и ногам Белатрисса с вселенским ужасом на чумазом лице взирая на нависшую над ней Нарциссу с палочкой наготове. Сама блондинка, одетая в тонкую белоснежную ночнушку и темный зеленый халат болтающийся на плечах с пугающей решимостью напирала на сестру и что-то угрожающе шипела. Волосы Цисси всегда аккуратно уложенные и выпрямленные, сейчас были растрепаны и вились кольцами в тугие пружинки, делая ее как никогда похожей на застывшую в панике Белатрисс. На полу, прямо в проходе, лежало тело Рабастана в горе осколков той самой, дорогущей реликтовой любимой Вальбургиной вазы и в лужице крови что медленно вытекала из рассеченной головы брюнета. Над ним растерянно глядя на свои дрожащие руки застыла удивленная Андромеда. Губы брюнетки были скупо поджаты как когда-то у ворчливой Макгонагал, бровь конвульсивно дергалась, а глаза лихорадочно осматривали представшую перед ними картину. Перед диванчиком с палочкой наготове стояла бледная до синевы Гермиона, такая же растрёпанная и укрытая лишь съехавшим с бледного плеча халатом, кожа ее была влажной, как и волосы, словно девушку выдернули из душа. Напуганные карие глаза поглядывали на двух взрослых женщин ища толи защиты, толи подтверждения правильности ее действий. Рудольфус, полностью обездвиженный в окровавленной порванной рубахе лежал на диване, стоящем рядом с креслом Беллы, рот которой был закрыт Силенцио*. - Что здесь произошло!?***
Тихо передвигаясь по мрачным коридорам поместья Мраксов, статный блондин невольно нервно оглядывался. Темные обшарпанные стены, обитые некогда благородным темно-синим бархатом с серебряными узорами, давили на уставшее после псевдо-сражения в Атриуме сознание. В голове засело пугающее своей настойчивостью ощущение чужого леденящего душу взгляда. Стальные глаза мужчины пытливо сверлили все темные занавешенные обветшалыми порванными ламбрекенами проходы и закоулки выискивая незадачливого преследователя, но все было тихо и пусто. Главный зал, в котором как подсказывали ощущения, в почти не отвечающей на зов Хозяина метке находился сам Темный Лорд. Люциус, поджав губы поспешил быстрее войти в арочный проем так же завешанный темным грязным полотном. В голове роились тысяча и одна мысль, начиная от «справились ли мальчишки?», до «удержали ли Пожирателей его хрупкая Нарцисса и Андромеда?». Длинные светлые пряди густой волной соскользнули с плеча и Малфой явственно ощутил, как горячей кожи шеи коснулось что-то омерзительно холодное, пробирающееся в самые потаенные уголочки тела и души. Вниз по позвоночнику пробежали мерзкие мурашки. Вновь нервно оглянувшись мужчина с легким ужасом выцепил взглядом прозрачный шлейф платья, скрывшийся за очередным поворотом. В желудок ухнуло мерзкое леденящее чувство застарелого страха, благородный Лорд всегда боялся призраков, еще со времен школы и своего первого знакомства с Кровавым Бароном. Подгоняемый своими фобиями мужчина немного ускорился чтоб не потерять лоск и важность Лорда, однако буквально влетел в зал некогда сильного знатного рода. Широкий бальный зал был освещен тусклым светом камина, так как хрустальные люстры были давно разбиты и осколки их валялись то тут, то там, а свет из широких окон не мог проникнуть из-за тяжелых пыльных портьер. На небольшом возвышении стояло знакомое Люциусу троно-подобное кресло, на котором свернулась кольцами спящая Нагайна иногда высовывающая подвижный язык пробуя магию что кружила в поместье. Волдеморт нашелся не на своем привычном троне занятом змеюкой, а на недавно появившемся тут диване с мягкой спинкой. Змеелицый мужчина хищно усмехался плоскими губами, но наметанным глазом Люциус вцепил их дрожащие уголки, нервные движения пальцев на палочке и зеленые бегающие загнанные глаза, отдающие алыми искрами сумасшествия. Темный Лорд кого-то боялся и вероятно этот кто-то был тем призраком что так усердно преследовал и доводил Люциуса. - Доброй Ночи, мой Лорд. – важно поклонился блондин, а сам краем глаза окинул пустой зал надеясь, что призрак не пошел за ним. Лорд не громко кашлянул, напустил на себя важность и ауру кровожадности, важно протянул костлявую руку с паучьими узловатыми пальцами своему подчиненному, но бегающие глаза продолжали осматривать замерзший в тревожном ожидании чего-то ужасающего зал. Люциус дрожащей рукой вложил шар с предсказанием в бледную руку и хотел сбежать, прикрываясь несомненно важными делами, как поймал жуткий взгляд своего Лорда. Марволо пригвоздил его к полу и на секунду Малфой увидел в его красных омутах невысказанную просьбу «не оставляй меня здесь». Приказ был не высказан, но ослушаться почему-то блондин не смог. - Мой ссскользсссский друг, ссскажи, где же Белла и Лестрейнджи? – как бы случайно уточнил Лорд и дернулся на звук затрещавшего поленьями камина. Малфой и сам подпрыгнул нервно, но тут же взял себя в руки. Расправив широкие плечи и пригладив растрепавшиеся пряди мужчина непринужденно заговорил. - В Министерстве сейчас паника, Беллу и остальных поймали, я едва смог сбежать. – голос был ровным и спокойным, когда как внутри все скручивалось от ужаса. Люциус точно ощутил, как кто-то выдохнул ему в шею ледяной воздух. И точно отвечая на его мысли, Марволо поднял глаза на его лицо и не сдержав вскрика дернулся в сторону вскидывая палочку в защитном жесте, шар с предсказанием так и не просмотренный магом с громким звоном разбился о мраморный пол выпуская белесые клубы дыма. Марволо и Люциусу было откровенно плевать на него, в душах мужчин ширилась паника. Вздохнув пару раз, Малфой напряг ноги готовый в случае чего бежать и бесстрашно обернулся. Серые глаза выцепили тяжелое изысканное платье призрака, с множеством рюш и жемчужин, закрепленных на вороте и пышных рукавах, разорванное по подолу до талии. Разрыв открывал тонкие ноги с саднящими кровавыми ранами с железными обручами кандалов и тонкой цепью. Разрывы были видны и на вороте показывая синяки от пальцев на шее и укусы на груди. Взгляд Люциуса нервно скользнул дальше, на высокую растрёпанную причёску словно кто-то неоднократно таскал женщину за волосы, ввалившиеся щеки с острыми скулами, кровящий рот и пустые глазницы из которых текла по щекам кровь. Женщина-призрак вероятно когда-то была не столь безобразна собой как сейчас, но покрытая кровью пугала еще сильнее прежнего. Из одеревеневшего горла вырвался задушенной сип и не контролируя себя Малфой в два прыжка оказался рядом с Марволо выставляя вперед палочку, которую спешно вытянул из трости. Женщина раскрыла рот, и Люциус с преступной дрожью разглядел пустоту, у нее был частично вырезан язык, что вероятно давало женщине возможность говорить отрывными фразами или словами. - Убирайся! – громко и как-то истерично закричал Марволо принимаясь немного раскачиваться и с ужасом смотреть на женщину. Люциус вздрогнул нервно, оглядываясь на своего Лорда, оценил охватившую его панику, но сам был не лучше и уже готов был начать трястись от охватывающей истерики. Застарелые страхи, вытравленные Абрахасом рвались наружу, хотелось сбежать и окунуться в горячие объятия жены успокаивая внутреннюю Вэйлу. - Том…Том! – голос глухой и потусторонний разорвал тишину, говорила зависшая над ними женщина. Голос был невнятный и хрипловатый, полный тоски и невысказанной боли, но Малфой был уверен будь это голос живого человека, и не будь так сильно поврежден язык, он был бы довольно приятным на слух. Обезображенная женщина обладала на диво красивым голоском, но травма не давала говорить свободно, и призрак шипела лишь односложные простые слова, изредка говоря целыми предложениями. – Идем!...Том! Руки ее тонкие и ломкие, открытые соскользнувшими широкими рукавами просяще протянулись к мужчинам вызывая приступ паники. Темный Лорд задышал глубоко и не разбираясь кинул Аваду в бестелесную гостью, но заклятье просвистело и пройдя насквозь разбило широкое окно, в комнату хлынул стылый воздух свистя сильным ветром. - Том… - все еще молила женщина и тянула руки, так жалостливо и просяще, что даже страх отступил, вреда им она представлять не собиралась, лишь желала куда-то отвести Марволо, даже не смотря на Люциуса. Лорд собрался с духом окинул Малфоя жутким взглядом, обещающим немедленную смерть если тот, растреплет об увиденном и несмело встал с дивана. - Ссссвободен, мой ссскользсский друг. – прошелестел едва ли не на парселтанге мужчина и словно прыгая в бездну шагнул ближе к встрепенувшемуся призраку, на миг мужчинам почудилась кривоватая улыбка, что тут же исчезла.***
Аврорский кабинет был небольшой, но светлый, с высоким потолком, серыми стенами и двумя пыльными оконцами, выходящими в искусственно созданный парк отдыха в Атриуме. Обстановка тоже скудненькая, минимизированная для двоих людей: два рабочих стола со стандартным набором перьевых ручек, чернильниц и зачарованной бумаги, большой шкаф с кучей папок, книг, стопок рукописей. Грязный дощатый пол, заваленный недописанными отчетами, какими-то сводками, розыскными ориентировками, кое-где засохшие пятна от пролитого кофе и небольшой половичок у двери рядом с вешалкой. Бровь Гарри нервно дергается, и он невольно морщит нос от запаха затхлости, плесени и пыли, не так он себе представлял кабинет Тонкс. - Вы с Барнксом, что, вообще здесь не убираетесь? – рявкает Грюм бешено вращая искусственным глазом и тоже морщит нос. Тонкс сохраняет спокойное хладнокровное лицо, но волосы, сменившие цвет на пурпурно-розовый, выдают насколько девушка в смятении и смущении. Драко в кабинет даже не заходит, демонстративно зажимает нос пальцами и остается в проеме. - У нас была напряженная неделя… - нервно шипит девушка и Гарри тут же оглядывается на нее с огромными изумленными глазами в которых вспыхивает ошеломленное «этот срач всего за неделю?», на что Тонкс взрыкивает и намеренно топая идет к дальнему столу, своему рабочему месту. – Я вас сюда не звала, могли бы и в допросной подождать. - Не хочу там сидеть, словно я опять что-то нарушил и меня будут судить. – грубо бросил Поттер и не глядя на прикусившую губу девушку вылетел из кабинета на ходу разрывая ориентировку, на Сириуса, которую взял со стола напарника Тонкс. Драко стрельнул в кузину холодными льдистыми глазами и поспешил за Поттером что, печатая шаг как заправский Аврор торопливо спускался к камерам допроса. - Я опять все испортила? – неуверенно уточнила девушка у наставника и Аластор качнул согласно головой, он, как и многие авроры был лишен чуткости, профессия накладывала отпечаток, Тонкс тоже утрачивала этот дар присущий всем людям особенно женщинам. Ему как наставнику было больно осознавать, что девушка выгорает как «женщина». – Почему я просто не могу быть честна с ним? Он ведь, тоже моя семья…как выяснилось. - Потому что для тебя он в первую очередь «Мальчик-Который-Выжил» и лишь потом родственник. Ты несколько лет провела, слушая Альбуса с его наставлениями по защите «Поттера», но сама никогда не желала защищать «Гарри». Сейчас ты мечешься, пытаясь дать ему ярмо «добро» или «зло», но, Тонкс, разве люди делятся на плохих и хороших? Мы серые, как и магия, мы имеем оттенки и градации и даже самые отменные ублюдки имеют глубоко лелеемую привязанность. – сухо высказался мужчина и сжал в поддержке дрожащие плечи девушки, лицо которой стало блеклым и уставшим, каким-то враз постаревшим. Сам Грюм был уже сформированной личностью, когда случилась трагедия, он был наставником Сириуса и Джеймса, он нянчил маленького Поттера. Гарри всегда для него был просто «Гарри». - У тебя есть примеры? – с сомнением уточнила Тонкс и стыдливо спрятала глаза. Вопрос был до безобразия глупым, конечно у Грюма были примеры, даже у нее самой была куча и маленькая тележка. Она сама была такой же, добрый праведный Аврор действующий во благо мира могла во имя своей семьи изничтожить любого, даже такого сильного мага как Дамблдор. Её бы ничего не остановило. - А сама как думаешь? Возьми хотя бы, свою тетку. Я ненавижу Белатрисс и искренне желаю ей смерти, но я прекрасно помню, как она залитая слезами баюкала детскую пеленку, залитую кровью своего не рождённого малыша. Она сумасшедшая сука, но она и наверняка любящая мать. И твоя мать такая же, добрая милая женщина что с улыбкой уничтожит пол Аврората если с тобой что-то случится. – с усмешкой разглагольствовал мужчина, улавливая искорки понимания и признания в глазах, напротив. Тонкс не была потеряна для этого мира как он и многие его соратники. - Возможно ты прав. – вздохнула девушка, оправила форму и мантию, пригладила потускневшие сероватые волосы, придавшие ей почти десяток лет и схватив со стола новую папку с листами торопясь на выход. Грюм лишь головой покачал и пождал губы жалея, что, будучи умным и дотошным от природы, в момент смерти четы Поттеров поддался эмоциям и не разбираясь пустил дело Сириуса на самотек, обрекая не только Блэка, но и Гарри на одинокое существование. Бедная же Вальбурга и вовсе слегла после этих известий, а когда ее сына посадили быстро угасла. До допросной дошли быстро, Грюм даже удивленно дернул бровью, но ничего не сказал. У камеры их ждал злющий как тысяча чертей Поттер, свирепо прожигая дрожащего Петтигрю взглядом, спокойный Малфой-младший изредка поглаживающий напряженные плечи брюнета и Амелия Боунс с кипой старых бумаг. На столе были сгружены еще три толстенных папки по делу Поттеров, Сириуса и самого Петтигрю. - Прошу прощения что вызвала вас в такой час мисс Боунс. – вежливо проговорила Тонкс заметив спокойный кивок и вздохнув села напротив дрожащего скованного по рукам и ногам маленького человека что взывал своей крысиной внешностью лишь раздражение. – Начнем допрос. - Да, пожалуй, – качнула головой Боунс и сев рядом раскрыла папку с новым делом вкладывая стопку зачарованной против уничтожения бумаги, самопишущее перо взмыло в воздух и принялось протоколировать допрос. – Допрос проводит: Штатный Аврор Нимфадора Андромеда Тонкс. Протоколирует: Глава общественного правопорядка Амелия Боунс. Свидетельствуют: Гарри Джеймс Поттер и Драконис Люциус Малфой. Контроль за ходом допроса гарантирует: отставной Аврор Аластор Грюм. Обвиняемый: Питер Петтигрю. - И так… - важно кивнула Тонкс и подозвав ближе мальчишек раздала им папки с делами Поттеров и Сириуса Блэка. Гарри хмурой тучей вчитывался в чуть корявые размытые строчки и мрачнел все больше. Драко тоже выглядел хмуро, хоть и старался не показывать этого. – Прежде чем начать отвечать на наши вопросы, мистер Петтигрю, даете ли вы согласие на применение Виритасерума? - А Сириусу его не давали! Закинули в Азкабан без суда и следствия! – гаркнул нервный брюнет и стукнул кулаком по столу, так что вздрогнули не только папки, но и сидящие рядом люди. Грюм успокаивающе накрыл мальчишеские плечи крепкими руками удерживая парня на месте. - Гм, так вот, вы согласны? – еще раз уточнила Тонкс и протянула склянку трясущемуся пленнику. Питер с силой зажмурился что-то невнятно прошептал и все же едва слышно выдохнул «да» позволяя залить себе в горло терпкое зелье с привкусом соли. – Как вас зовут? Год рождения? - Питер Энид Петтигрю. Родился 14 марта 1960 года. – чуть заикаясь выдал маг и безвольно прикрыл глаза понимая, что никто не придет его спасать. Боунс важно кивнула, протоколируя ход допроса отмечая и состояние после принятия зелья. - Отлично, зелье действует, тогда можно начать. Расскажи все что знаешь о ночи 31 октября 1981 года? Кто был Хранителем? – напряжённо потребовала женщина и подалась немного вперед внимательно, наблюдая за мужчиной. Гарри ожидающе сжал кулаки, он уже знал, что расскажет Хвост, но надеялся, что сможет узнать что-то новое. - Я. Хранителем чар был я, а накладывал их Альбус Дамблдор, он тоже знал правду. – глухо ответил мужчина, ощущая, как падает температура в комнате и как вздыбливается магия юного Поттера. – Я был одним из последователей Темного Лорда, но об этом никто не знал, да и кто подумает на такого слабака как я? Идиот Сириус подозревал мямлю Люпина, что был занят Сивым и его стаей, а Джеймс был в раздрае от раскрытия тайны его жены. Лили Эванс оказалась той еще стервой, но надо признать очень верной. Гарри удивленно вскинулся, как и все присутствующие, никто не знал, что у доброй рыжеволосой Эванс были какие-то секреты. Однако Хвост словно почувствовав общее смятение распахнул глаза и ощерив полубеззубый рот глумливо захихикал, смотря прямо в глаза опешившего Гарри. - Нас собрали на совет за неделю до 31 октября, Дамблдор рассказал о пророчестве, о том, что именно Гарри Поттеру суждено убить Лорда. Эванс тогда так побелела, что я думал умрет от разрыва сердца прямо там. После собрания Лили собиралась серьёзно поговорить с Сириусом и Джеймсом, выпроводив всех из дома, но я, преобразившись крысой, подслушал все до последней мелочи. – самодовольно рассказывал Петтигрю и все косил глаза на молчаливого Гарри что сжимал кулаки и кусал губы. - То, что она рассказала стало откровением для всех. Я помню, как вчера… В уютной светлой кухоньке собрались трое магов, дрожащая рыдающая рыжая женщина и двое темноволосых мужчин. Джеймс спокойно смотрел на слезы жены и не спешил успокаивать, а вот Сириус кидая непонимающие взгляды на брата торопливо вытирал большими ладонями мокрые дорожки с покрасневшего от слез лица. Наконец тяжело вздохнув Поттер сложил руки на груди и выжидающе уставился на свою жену, Сириус с изумлением заметил, что обручального кольца на пальце мужчины не было. - Говори, ты многое должна мне объяснить. – резко сказал мужчина и дернул брата на себя оттягивая от вздрогнувшей женщины. Лили испуганно вздрогнула, но поспешила осушить стакан с водой и успокоиться. Продышавшись она посерьезнела и прямо посмотрела в глаза мужа. - Да, Джеймс, я много должна рассказать, начиная с твоего утреннего вопроса. Да, я действительно опаивала тебя Амортенцией. – резко выплюнула рыжая и оба мужчины вздрогнули с нескрываемым ошеломлением разглядывая женщину. Лили сжав руками свои колени продолжила. – Я была связана с Альбусом Обетом, поклялась выполнять его приказы, но больше я не могу, ведь теперь дело касается нашего сына, нашего Гарри. - Коротко и по делу Эванс! – рявкнул Поттер и впечатал с грохотом ладони в стол, от необдуманных действий его спас Сириус, усадивший на место. Лили поспешно кивнула, принимаясь исповедоваться мужу и другу. - По приказу Альбуса я должна была опоить тебя Амортенцией, настоянной на крови, той что для снятия требуется антидот. Тогда я не знала зачем это нужно и делала как велели. Я симпатизировала тебе, но этих чувств было недостаточно для свадьбы, когда я сказала об этом Альбусу он опоил Амортенцией и меня, действие спало спустя полгода, но было поздно мы были женаты и я ждала ребенка. Альбус изредка давал мне мелкие поручения, но больше ничего связанного с тобой или твоей семьей не требовал. Я верила, что он делает это для великой цели, но… - Что, но? Что? Я был помолвлен Эванс! Помолвлен с девушкой, ради которой готов был горы свернуть! Я даже ничего не сделал, когда она сбросилась с Башни! А все почему? Потому что ты тупая идиотка, прыгающая на задних лапка перед Альбусом подлила мне Амортенцию! – разорялся бранью брюнет нервно мечась по небольшой комнатке, Сириус выглядел словно обухом прибитый и лишь пораженно молчал, Лили же стала еще на тон белее, когда услышала об Агнесс, словно знала что-то такое, чего не знали остальные, но промолчала. - Прости… Но это еще не все… - тихо заплакав выдохнула женщина и вжала голову в плечи, когда над ней взорвалось заклятье под громкое «Ах, это еще не все?» выплюнутое брюнетом едва ли не в лицо рыжей. – Да не все, вчера я ходила к Альбусу и случайно подслушала, что оказывается Дамблдор готовит нас и нашего сына на закланье. Никакой Гарри не герой, он обычный ребенок, которого по плану старика, должны убить! – сорвалась на крик женщина и наконец разревелась в голос. - Как бы ты не ненавидел меня сейчас, но малыш и твой ребёнок тоже, он наша плоть и кровь, которую мы обязаны защищать до конца, выгрызать жизнь своего ребенка у смерти зубами. Именно поэтому я дала тебе противоядие сегодня утром, поэтому рассказываю о нападении, которое Дамблдор не собирался прекращать, для исполнения пророчества! Не для себя или тебя, а для Гарри! Для нашего ОБЩЕГО любимого сына, твоего первенца. – верещала женщина, размахивая руками и захлебываясь слезами. До этого взбешенный Джеймс молча замер и теперь хмуро смотрел на жену и кивал, соглашаясь со всеми ее словами. Сириус тоже согласно кивнул, он был крестным мальчика и любил его не меньше. - Что ты предлагаешь? Бросить всех и сбежать? – напряженно уточнил Блэк и внимательно посмотрел в мерцающие сумасшествием зеленые глаза. Женщина спешно завертела головой отрицая все слова. - Я предлагаю установить чары Фиделиуса и на всякий случай попросить Нарциссу или Леди Вальбургу забрать Гарри если что-то случится. – уверенно произнесла рыжая и Джеймс поддерживающе кивнул, посмотрел на ее дрожащие плечи, опухшее красное лицо и не выдержав аккуратно приобнял, накрывая продрогшее тело шалью. Лили ошеломленно вскинулась и поймав усталый взгляд мужа расслабилась, прижимаясь к горячему телу, они научились читать друг друга. – Я тоже привыкла любить тебя. – шёпотом сказала она и на миг прикрыла мутные глаза, слыша добрый хмык в макушку. - Мы защитим Гарри, вместе, как привыкли за все время нашего брака. Я обещаю. – тускло, но спокойно сказал мужчина и с благодарностью поймал подбадривающий взгляд Сириуса. Лили всхлипнула и прижалась к мужу крепче. – Не реви Лилс, мы справимся. Предлагаю взять Хранителем Ремуса. - Что? Этого предателя? Я же говорил, что он наверняка переметнулся на сторону Пожирателей Джей! Почему не меня? – взвился тут же Блэк возмущенно потрясая кулаками и пышной гривой волос. Осадил его спокойный взгляд Лили. - Потому что ты очевидная кандидатура, тебя сразу вычислят и убьют, но вот если Хранителем будет кто-то другой, а всем мы скажем что это ты, то вопросов не будет. – задумчиво сказала девушка и постучала пальцем по подбородку. Джеймс согласно кивнул и устало потер переносицу под очками, его жена всегда была хороша в применении аналитики. – Может тогда Северуса, раз Люпина ты подозреваешь? - Этот тоже Пожиратель! – рявкнул Сириус и с сожалением зажмурился злостно, прикусывая щеку изнутри, тяжело было принять что люди, которым ты верил оказались предателями. Джеймс и Лили одинаково нахмурились и тоже вздохнули, признавать подобную правду не хотелось до ужаса. – Может тогда Питер? На него точно не подумают! - Ты прав. – кивнули Поттеры и наконец выдохнули, на втором этаже тихо захныкал Гарри и Лили суетливо, вскочив поспешила к ребенку. - …. Я тогда сбежал, а потом решил, что выслужусь перед Лордом если проведу его к Поттерам. Все шло по плану, я привел Лорда в дом Поттеров, Джеймс, как и планировалось открыл мне дверь, а дальше… Петтигрю замолчал на мгновенье, закашлялся вдруг с натугой и каким-то паническим жестом потер шею. Мисс Боунс поспешно протянула стакан с водой, в который Хвост вцепился как в спасательный круг, руки в анти-магических браслетах нервно дрожали, когда мужчина спешно глотал спасительную влагу. Гарри все еще пришибленный сидел молчаливой тенью себя прежнего. Драко, впрочем, был ошеломлен не меньше, но старался поддержать брюнета поглаживая чужие ладони, сжатые в кулаки. Тонкс шумно дышала, пытаясь уложить в голове что-то подобное, не верить Хвосту не получалось, маг под Виритасерумом всегда говорил правду, иногда принужденно и тогда мог сойти с ума, но правда всегда была раскрыта. Амелия делала непринужденное хладнокровное лицо, но и ее губ нервно поджимались, а брови хмурились, воспитываться с одами о великой любви четы Поттеров, а потом узнать правду было тяжело, морально выматывающе. Меньше всех удивленным выглядел Грюм, который иногда, еще в бытность своей преподавательской деятельности, замечал за Джеймсом странное поведение, мелкие незначительные детали, сумбурные несвойственные эгоистичной натуре парня слова и мысли. А потом к нему пришли Нарцисса и Дорея уверяя, что парень околдован, проверка не показала изменений, дело закрыли, но осадочек остался, и кто бы мог подумать, что всплывет он так неожиданно. - Я…. Хааа… Я ждал внизу на крыльце, было морально тяжело войти в дом, к людям, которых я когда-то считал друзьями. Еще тяжелее было видеть распластанное у порога тело человека, с которым прожил восемь лет в одной комнате, оно было словно живое, казалось, что он просто спит. В доме был слышен шум, затем зарычала диким зверем Лили, кажется она даже смогла наконец обратиться в свою вторую сущность, Джеймс говорил, что она кошка-оборотень. – задумчиво кивнул Хвост явно что-то вспоминая. Гарри вздрогнул, болезненно усмехнувшись. Теперь стало понятно от кого он взял свою предрасположенность к котам-оборотням, его мать была таковой, в конце концов она же ребенок сквиба из сильного чистокровного рода. - Потом Лили закричала так громко, что у меня даже уши заложило, следом раздался взрыв и вместо смеха Лорда я услышал детский плачь. Тогда-то я и понял, что Лили не угадала, а Дамблдор не просчитался, мальчишка таки оказался Героем. – гомерически усмехнулся мужчина и тихо захихикал, посмотрел отрешённо на свой отрезанный обрубок пальца и разъярившись попытался вскочить, но оковы крепко держали на месте. – Я бросился бежать, но напоролся на бешеного Сириуса, он меня даже не тронул, рванул в дом, последнее что я услышал прежде чем рвануть прочь, это его дикий, по-настоящему пугающий крик. - Уйти я не успел, эта псина налетела на меня размахивая палочкой в попытке убить. Он был таким страшным, полу обратившийся в эту свою Вэйлу, с крыльями и птичьим клювом, с когтями и сумасшедшими глазами, чертов чистокровный придурок! Я лишь аппарировать к маглам успел, но и там он меня нагнал. Блэк обезумел от потери и кинулся на меня с палочкой, даже перешёл на непростительные. Кто ж знал, что у этих Вэйл так крышу рвет если убить кого-то из семьи? Петтигрю нервно рассмеялся и болезненно потер грудину, словно ощутив фантомную боль от нанесенного увечья. Боунс знающая о подобных особенностях магической расы лишь головой покачала, в то время как Тонкс с ужасом прикрыла рот ладонью. Грюм усмехнулся и прикрыл глаза в которых Гарри успел уловить гордость своим учеником, что несказанно удивило брюнета. Сам он подозрительно поглядывал на прямого как палка Драко, который смотрел на Петтигрю со смесью презрения и ненависти. - Сириус промахнулся, угодил заклятием в канализацию. Все заволокло туманом и я, отрезав палец обратился крысой сбежав в проделанную этим психом дыру. Пришлось очень долго скрываться, но Лорд теперь жив и наконец закончит то что начал! – громко закричал мужчина и тут же захрипел, белая пена пошла горлом, глаза подкатились, и он принялся конвульсивно дергаться. Тонкс и Боунс спешно подскочили. - Черт! У него побочка от Виритасерума! Зовите колдомедика! – закричала Боунс, все вокруг засуетились и забегали. Лишь один Гарри отрешённо сидел на стуле и судорожно сжимал руку с перстнем Поттеров как никогда чувствуя себя чуждым этому времени и миру, ненужным никому. Неужели Марволо ощущал тоже самое, когда узнал, что его мать опаивала его отца Амортенцией? В голове вспыхнули призрачные лица родителей из будущего, что стояли рядом и улыбались на той чертовой опушке леса перед финальной битвой. А затем промелькнули они же, но уже на призрачной платформе у Смерти, холодные и будто чужие друг другу, тогда Гарри думал, что показалось, но теперь… Если подумать, все вещали о неземной любви его родителей и лишь человек который знал их лучше всех молчал. Сириус никогда не говорил что-либо о Лили, ни в будущем, ни сейчас, всегда ограничивался фразой «у тебя ее глаза и улыбка», теперь понятно по чему. Потому что Лили Эванс тоже в своеобразной манере предала его и Джеймса, который мог и не стать его отцом. На плечо легла тонкая кисть Драко молчаливо поддерживая потерянного Героя.