Глава 71. Свобода
Сириус расхаживал перед камином в гостиной на площади Гриммо. Он ходил взад и вперёд с тех пор, как Римус покинул штаб-квартиру этой ночью. Он понятия не имел, что покажет допрос Малфоя, но Сириус знал, что отчёт Тонкс потенциально приблизил его к свободе, которой он жаждал более десяти лет. Он вдруг вздрогнул, несмотря на то, что в камине горел огонь. Он был близок к тому, чтобы очистить своё имя с той роковой ночи в хижине, и, вспоминая об этой неудаче, Сириус не мог не думать, что эта попытка тоже будет провальной. — Сириус. — Голос Римуса приветствовал его с порога. Сириус повернулся и обнаружил, что его друг был один. — Дамблдор не с тобой? — спросил Сириус, внезапно желая отложить всё, что Римус должен был сказать ему. — Нет, не со мной. Он хотел вернуться в школу. Видишь ли, Амбридж ушла, а Альбуса восстановили в должности директора, — ответил Римус, подходя к другу. Сириус отвёл взгляд от Римуса, но тот не потерпел этого. Он протянул руку и приподнял подбородок Сириуса, пока тот не посмотрел ему в глаза. — Ты свободен, Бродяга. В заявлении Малфоя говорилось, что Петтигрю виновен в смерти Джеймса и Лили; в смерти тех тринадцати маглов и в том, что он подставил тебя. Сегодня вечером Петтигрю выдавал себя за Сириуса Блэка, чтобы доставить Гарри Волан-де-Морту в Атриуме после того, как Пожиратели Смерти убили бы других студентов. Малфой сказал всё это Кингсли, в то время как Фадж, Дамблдор, Тонкс, Кейт и я наблюдали из комнаты наблюдения. Фадж сегодня собирается сделать публичное заявление; это снимет с тебя обвинения и восстановит твоё имя. Сириус. — Римус сделал паузу и потянулся к своему другу, взяв его за плечи и крепко сжав. — Сириус, ты свободен, старина. Свободен! Сириус на мгновение замер, глядя на мужчину, прежде чем тот тихо вздохнул и слёзы потекли по его лицу. — Значит, это действительно случилось, — прошептал он. — Наконец-то правда всплыла. Я действительно свободен. Римус громко рассмеялся и крепко обнял своего старого друга. — Да, Бродяга; ты действительно свободен! Они некоторое время не двигались, затем Римус отпустил Сириуса и сделал шаг назад. — Я думаю, это нужно отметить, не так ли? Сириус грубо вытер лицо рукавом и улыбнулся. — Может быть, совсем немного, да. Я хочу пойти к Гарри, и вряд ли стоит показываться мертвецки пьяным! Римус снова рассмеялся, затем достал бутылку огневиски и два бокала. Он наполнил каждый и протянул один Сириусу. — Твоё здоровье, старый друг, — сказал он, поднимая бокал в сторону Сириуса, который повторил его действия с такой же улыбкой. Выпив янтарную жидкость, они поставили бокалы на каминную полку. — Спасибо тебе, Лунатик, за всё. Ты был мне братом больше, чем мой собственный брат, и я люблю тебя за это. Не думаю, что хоть у какого-то волшебника есть такой хороший друг, — тихо сказал Сириус. Римус улыбнулся. — Я тоже люблю тебя, Бродяга. Мы точно прошли через многое, не так ли? И вот мы здесь. — Вот мы и здесь, — повторил Сириус. — Не совсем так, как я себе представлял, когда меня оправдают, — добавил он. — Ты думаешь о Кейт. — Это был не вопрос. Сириус мельком взглянул на мужчину, прежде чем ответить. — Да. Я всегда представлял её рядом с собой, когда это произойдёт; что мы наконец-то сможем жить вместе. Конечно, сейчас этого не будет. Хотя мы с Гарри можем быть настоящей семьей; и, говоря о моём крестнике, я думаю, что приму душ, переоденусь и поеду к нему. — Сириус, подожди. — Римус протянул руку, чтобы остановить его. — Во-первых, сегодня утром Кейт завтракает с Гарри. Возможно, ты захочешь иметь это в виду, прежде чем отправиться туда. Во-вторых, Гарри думает, что ты умёр прошлой ночью. Дамблдор планировал, что вы с Кейт отправитесь сегодня во флигель, чтобы сказать ему правду. Лицо Сириуса напряглось. — Я не хочу видеть Кейт. Я пойду, когда они закончат. — Сириус, я собираюсь попросить тебя подумать кое о чём. Если ты подождёшь, пока Кейт уйдёт, чтобы встретиться с Гарри, он подумает, что Кейт намеренно позволила ему страдать прошлой ночью, не говоря ему правды. Это ужасно по отношению к ним обоим. Разве ты не можешь отложить эту глупость насчёт Кейт в сторону ради Гарри? — Почему у Кейт должна была быть возможность что-нибудь сказать Гарри? — насмешливо спросил Сириус, игнорируя всё, кроме первоначального замечания Римуса. — Разве ты не говорил, что она была в Министерстве во время допроса Малфоя? Римус нахмурился. — Да, но когда она ушла оттуда, то направилась во флигель. Именно там я обнаружил её, когда Альбус попросил меня привести её в комнату для допросов. В самом деле, Сириус, куда ещё ей было идти? Сириус покачал головой. — Хорошо, Римус. Я отправлюсь туда примерно через час. Это должно дать Кейт достаточно времени с мальчиком, и она сможет быть там, когда Гарри узнает, что я жив. Тогда она сможет ответить на все его вопросы. Это достаточно справедливо? Римус со вздохом кивнул. — Сириус, могу ли я что-нибудь сказать, чтобы ты пересмотрел своё решение относительно Кейт и своих отношений с ней? — Ничего, — последовал твёрдый ответ, когда Сириус поднялся и направился к двери. — На самом деле, Римус, Кейт сделала то, чего я никогда не ожидал: она использовала на мне магию, чтобы держать подальше от Гарри. Она заколдовала меня, Римус, а потом оставила здесь. Я не могу с этим смириться. И не ожидай этого от меня. — Ты её любишь? — Римус решил предпринять последнюю попытку, чтобы достучаться до своего друга, прежде чем отпустить его. Сириус остановился и повернулся к Римусу. — Это здесь не играет никакой роли. — О, должен полагать, играет. Если ты принял решение жить без неё, это ещё не значит, что у тебя нет никаких чувств, — рассудил Римус. — Ты любишь её? Сириус нахмурился, глядя на оборотня, затем повернулся и вышел из комнаты.~***~
Кейт вернулась во флигель и направилась прямо в свою комнату. Она собрала все свои вещи и положила их в чемодан, который Сириус вручил ей, и уменьшила его, чтобы он поместился в её кармане. Тогда у Кейт было достаточно времени, чтобы принять душ и одеться, и ещё успеть позавтракать с Гарри. Она должна будет рассказать ему о своём переводе, но пообещает навещать его как можно чаще. Кейт также очень постарается, чтобы Гарри приехал в Дублин хотя бы на часть летних каникул. Она могла только надеяться, что этого будет достаточно. Придя на кухню, Кейт с удивлением увидела, что Гарри уже там. Он слабо улыбнулся ей и указал на стойку. — Я сварил кофе, — сказал он. — Не знаю, насколько тебе понравится, но он горячий и пахнет кофе, в любом случае. Кейт сжала его плечо, проходя мимо его стула. — Он будет восхитительным, я уверена. Я почти не спала, так что, пока в нём достаточно кофеина, с ним всё отлично. — Налив кофе, Кейт поставила кружку на стол и села напротив Гарри. — Тебе удалось хоть немного поспать? Он пожал плечами. — Немного. Рон храпит. Кейт улыбнулась. — Ах, это бы помешало, не так ли? Не желаешь тогда позавтракать? Гарри кивнул. — Конечно. Что мы будем есть? — Как насчёт яичницы и тостов? Думаю, что справлюсь с этим в такую рань, — сказала ему Кейт. — Я буду готовить, а ты накрывай на стол. Договорились? — Договорились. — Гарри улыбнулся ей в ответ. Вскоре они приступили к своей еде. Хотя разговоров было немного, атмосфера была уютной. Когда они закончили и Кейт налила себе вторую чашку кофе, она решила, что пришло время поделиться своими новостями с Гарри. — Послушай, я должна тебе кое-что сказать, — начала она. — Меня временно назначили на задание в Дублин. Я буду тренировать их мракоборцев. Гарри удивлённо посмотрел на неё. — Как долго тебя не будет? — Я не уверена, — честно ответила Кейт. — Всё лето, это точно. Я надеюсь, что Дамблдор позволит тебе приехать и остаться со мной хотя бы на часть каникул. Гарри кивнул, но его лицо было печальным. — Когда ты уезжаешь? — Сегодня я собираюсь встретиться с агентом по недвижимости, чтобы подыскать квартиру. Официально я начну только на следующей неделе, — объяснила она. — Я не хотел бы, чтобы ты уезжала, — признался Гарри. — Я только нашёл тебя, и теперь теряю и тебя тоже. — О, Гарри, ты не теряешь меня. Я всего в одном использовании сети каминов; и я могу оказаться здесь в считанные минуты, если понадоблюсь, — сказала Кейт, протягивая руку и накрывая его ладонь своей. — Я обещаю тебе, что не буду избегать тебя. Обещаю. Гарри кивнул и сжал её руку. — Я знаю. — Доброе утро. — Донесся до них голос Дамблдора с порога кухни. — Надеюсь, я не помешал вам. — Нет, вовсе нет, Альбус, — сказала Кейт. — Что мы можем для тебя сделать? «Сириус, — подумала она. — Мальчику уже давно пора узнать правду». — Гарри, мы хотим поделиться с тобой кое-чем, что, несомненно, будет для тебя шоком, — заявил Дамблдор. — Профессор, я не пон… — начал Гарри, но замолчал, когда его взгляд переместился в точку чуть выше плеча Дамблдора. Его глаза наполнились слезами. — Сириус, — прошептал он. Сириус вошёл в комнату, и внезапно Гарри оказался в его объятиях, рыдая и сжимая в кулаках мантию на плечах крёстного отца. Сириус раскачивал его взад-вперёд, поглаживая по спине. — Ш-ш-ш, — прошептал он мальчику. — Всё в порядке. Я здесь. — Но я видел, как ты умер, — выдавил Гарри. — Как ты можешь быть здесь? — Пойдём, присядем, и мы тебе всё объясним, — сказал Сириус, проводя Гарри к столу и садясь рядом с ним. Он даже не взглянул на Кейт. Дамблдору потребовалось меньше тридцати минут, чтобы объяснить события в Отделе Тайн и последующие откровения Малфоя во время его допроса. Гарри внимательно слушал, улыбаясь в конце. — Ты свободен, — радостно произнёс он Сириусу. — Наконец-то ты свободен! Сириус кивнул. — Да, Гарри. Наконец-то. Кейт наблюдала за общением Сириуса и Гарри, и ей было грустно думать, что она не будет частью их дальнейшей жизни. О, они с Гарри будут вместе, но она готова была поспорить, что Сириус никогда не согласится быть частью этого. Внезапно она почувствовала, как стены смыкаются вокруг неё. — Гарри, мне нужно идти, иначе я опоздаю, — сказала она. Мальчик кивнул и встал. Кейт обошла вокруг стола и крепко обняла крестника. — Помни, что я всегда рядом с тобой, да? — Кейт почувствовала, как он кивнул ей в плечо. — И всегда, всегда знай, как сильно я тебя люблю. — Эмоции Кейт угрожали полностью перекрыть ей килород, зрение затуманилось. Гарри поднял голову и посмотрел на неё. — Я люблю тебя, Кейт, но мы ещё увидимся. Она кивнула. — Мне лучше идти. Береги себя, — сказала Кейт Гарри. Повернувшись к двери, она поймала взгляд Дамблдора. — Альбус, — попрощалась она его и решительно направилась к двери. Гарри посмотрел вслед Кейт, потом на Сириуса. Когда мальчик увидел гнев на лице Сириуса, он заговорил: — Сириус, что случилось? Почему ты злишься? Сириус попытался прояснить выражение лица, но было уже слишком поздно — и он это знал. — Сириус, поговори со мной, — продолжил Гарри. — Сядь, Гарри. Это довольно длинная история, — наконец заговорил Сириус. Когда они сели, Сириус начал: — Гарри, Кейт и я больше не вместе. Это не имеет никакого отношения к тебе; это только между нами. Она всё ещё твоя крёстная, и я всё ещё твой крёстный. Нам не обязательно быть вместе, чтобы исполнять эти роли. — Сириус, продолжай, — настоял Гарри, и старший волшебник подчинился. Глаза Гарри расширились, когда Сириус рассказал ему о продолжающемся споре с Кейт насчёт его помощи в сражении Гарри. — В конце концов, когда Снегг показался на площади Гриммо через камин, чтобы рассказать Кейт, что с тобой случилось, я попытался пробраться в Министерство, чтобы помочь. Она заколдовала меня и оставила в углу гостиной, — сообщил Сириус мальчику. — Как я мог это простить? Гарри несколько мгновений недоверчиво смотрел на крёстного. — Сириус! Слава Мерлину, что Кейт заколдовала тебя! Представь, что было бы, если бы ты появился! Тот факт, что Волан-де-Морт хотел смерти Петтигрю и приказал ему принять оборотное зелье, чтобы выглядеть, как ты, ничего тебе не говорит? — Гарри, я… — начал Сириус, но Гарри продолжал стоять на своём и не позволил ему сказать ещё что-то. — Сириус, мы видели, что бы случилось, если бы ты появился: тебя бы убили! Тебя убили, насколько мне известно! Волан-де-Морт был так уверен, что все нужные люди были готовы сделать за него грязную работу. Он хотел, чтобы Петтигрю умер, и он был готов использовать как сотрудников Министерства, так и своих собственных Пожирателей Смерти, чтобы добиться этого! — Гарри остановился, чтобы перевести дыхание, и Сириус увидел возможность попытаться снова. — Гарри, пожалуйста, позволь мне… — Нет! — Подросток вскочил со стула и встал перед крёстным отцом; его поза так походила на Сириуса, когда он был в ярости: плечи назад, руки по швам, ладони сжимались и разжимались. — Нет! Ты не можешь говорить; теперь моя очередь. Сириус, ты хоть знаешь, что я сделал после того, как подумал, что ты прошел сквозь Завесу? Нет? Я пошёл за тобой. Именно — я собирался пройти сквозь Завесу, уверенный, что смогу дотянуться до тебя и схватить обратно. Я знал, что Беллатрикс наложила смертельное проклятие; я видел, как ты умер, но почему-то думал, что смогу игнорировать всё это и вернуть тебя. Знаешь, почему я этого не сделал? Римус. Он схватил меня и держал так, что я не мог сдвинуться с места. Он спас меня! Но разве я просто остановился и принял это? НЕТ! Я вырвался и бросился за Беллатрикс! Беллатрикс, Сириус! За ведьмой, которая только что убила тебя. Знаешь, что я сделал, чтобы догнать её? Нет? Я наложил Круцио, Сириус! Как Пожиратель Смерти поступил бы! Как поступила она. Мысль о том, что тебя больше нет, настолько свела меня с ума, что я ни разу не подумал о себе. Ты знаешь, кто ждал меня в Атриуме, Сириус? Волан-де-Морт! И если бы Дамблдор не пришёл за мной и не сразился с ним, я бы умер! — Теперь Гарри плакал, его дыхание было поверхностным, и он вытер нос рукавом, глядя на своего крёстного. Слёзы текли по щекам Сириуса, когда он одновременно слушал и наблюдал, как его крестник страдает во время пересказа сражения. Он потянулся к Гарри, пытаясь утешить его, и ужаснулся, когда мальчик отбросил его руку. — Нет! Я ещё не закончил, — бросил он, но, казалось, немного овладел собой и сел на стул лицом к волшебнику. — Ты сердишься на Римуса за то, что он помешал мне пойти за тобой? — спросил Гарри. Сириус выглядел удивлённым вопросом, но ответил на него через мгновение. — Нет, конечно, нет, Гарри! Как ты можешь… — Ты злишься на Дамблдора, что он пришёл за мной и спас меня от Волан-де-Морта? — Нет. — Нет, — повторил Гарри. — И всё же ты злишься на Кейт за то, что она сделала то же самое, что и они. Не знаю, но мне это кажется несправедливым. Сириус покачал головой. — Это не одно и то же, Гарри! Ты не понимаешь! — А я думаю, что да, Сириус. Ты не слушал её, когда она пыталась урезонить тебя. Ты продолжаешь цепляться за эту дурацкую идею, что ты ответственен за смерть моих родителей — и за то, что я рос так, как я рос. Я не знаю, что ещё сказать, чтобы убедить тебя, что я не верю в то, что ты виновен! Ты думаешь, что должен защитить меня, физически присутствуя, когда я в опасности. Но, Сириус, знаешь что? Вплоть до смерти Волан-де-Морта, я всё время в опасности. Но ты не можешь быть со мной в школе. Ты не можешь быть со мной, когда я в доме тёти и дяди. Ты нужен мне живым, Сириус! Ты — моя семья. Ты и Кейт. Каждый бой приближает меня к нормальной жизни. Но у меня этого не будет, если ты будешь продолжать принимать глупые решения, Сириус! Кейт это знает! Почему ты нет? — Кейт сражалась с тобой! — запротестовал Сириус. — Кейт подвергла себя опасности! Гарри закатил глаза и сжал кулаки на коленях. — Она чёртов мракоборец, Сириус! Не говори мне, что ты был одним из них до того, как умерли мои родители, — я это знаю! Никто не принимал оборотное зелье, чтобы выглядеть, как Кейт, Сириус. Никакой тёмный волшебник не планировал её убийство в ходе вчерашней битвы. Кейт делала её работу, Сириус. Она знала, как рискует собой, находясь там. Тебе не кажется, что она просто заколдовала тебя и оставила отчасти потому, что осознавала, что с ней могло что-то случиться? Несмотря на потерю Кейт, у меня остался бы ты, Сириус! У меня был бы ты! Сириус молча уставился на Гарри, окончательно подавленный всем тем, что он услышал, и убитым горем и сердитым мальчиком, сидевшим перед ним. — Гарри, — прошептал он. — Прости меня; прости меня, пожалуйста. Я никогда не хотел тебя так огорчать. Я был глуп. Пожалуйста, прости меня. Гарри потянулся к Сириусу и схватил его за руку. — Я прощаю тебя, Сириус. Я люблю тебя, но ты должен перестать думать, что должен пожертвовать собой, чтобы спасти меня. Я этого не хочу. Я хочу получить от тебя то, чего у меня никогда не было — семью. Ты не можешь этого сделать, если умрёшь, Сириус. Знаешь, я не думаю, что мама с папой хотели бы, чтобы ты умер за меня. Думаю, они попросили тебя стать моим крёстным отцом, потому что хотели, чтобы ты остался жив и заботился обо мне. — Для меня это тяжело, Гарри. Трудно осознавать, что ты где-то там без меня. Так же, как трудно было быть на задании для Министерства, зная, что Джеймс и Лили в опасности, много лет назад. Вопреки распространенному мнению, я не особенно заинтересован в смерти, Гарри. Я люблю тебя и тоже хочу, чтобы мы были семьей. И я всё ещё здесь, несмотря на свою глупость, — он слабо улыбнулся Гарри. — Да, Сириус, ты всё ещё здесь; у меня есть ты. Но ведь у меня больше нет Кейт, верно? Вы расстались, и она ушла, — сказал Гарри уже более спокойно, снова вытирая лицо рукавом. Сириус взял со стола брошенную салфетку и бросил её Гарри, взяв вторую для себя и грубо вытирая лицо. — Что значит «она ушла»? — Он замолчал, держа салфетку над столом, когда смысл сказанного Гарри наконец дошёл до него. — Её переводят в ирландское Министерство, Сириус, — ответил Гарри и увидел, как пальцы Сириуса расслабились от удивления, а салфетка упала скомканной кучей на тарелку. — Она уезжает из Англии. Сегодня. Глаза Сириуса были широко раскрыты, а рот приоткрыт, когда Гарри рассказал ему новости Кейт. — Она уезжает? Легкое покашливание заставило их вспомнить о присутствии Дамблдора во флигеле. Хотя он незаметно покинул комнату, когда разговор между ними накалился, он оставался в пределах слышимости. — Альбус? — Сириус признал его присутствие. — Кейт долго разговаривала с Кингсли, прежде чем вернуться сюда вчера вечером. Возможно, Кингсли мог бы пролить свет на планы Кейт, если они тебе интересны, — ответил Дамблдор. Сириус отвернулся от директора, борясь с бурлящими в нём эмоциями. Он и представить себе не мог, что она покинет Англию. Он совершенно не задумывался о реакции Кейт на её выселение из его дома. Как типично. — Сириус, — обратился к нему Гарри. — Ты, вероятно, всё ещё можешь догнать её. Если сегодня утром Фадж объявит о твоей невиновности, Кингсли, вероятно, будет там. Она сказала, что встречается с кем-то насчёт поиска квартиры, в которой будет жить на время пребывания там. Ты мог бы поговорить с ним и выяснить, куда именно направляется Кейт, пока не стало слишком поздно. Сириус, ты любишь Кейт, и она любит тебя. Ты должен всё исправить! Сириус пристально посмотрел на мальчика. — Гарри, я не могу просто «пойти за ней». Даже если я по-прежнему люблю её, всё гораздо сложнее. Предательство доверия и полное пренебрежение тем, что я считал важным. Нет. — Он поднял руку, когда Гарри попытался прервать его. — «Ты не можешь говорить; теперь моя очередь» — кажется, так ты сказал, да? — Гарри покраснел и кивнул. — Ты дал мне много поводов для размышлений, Гарри, и, прежде чем прийти сюда сегодня утром, я, вероятно, даже не признал бы, что существует точка зрения, отличная от моей. Я не знаю, смогу ли объяснить тебе это должным образом, Гарри. Иногда два человека могут очень сильно любить друг друга, но когда доверие предано или когда один человек чувствует, что его желания или убеждения не были соблюдены, любви недостаточно. Ты понимаешь? Гарри посмотрел на него и медленно покачал головой. — Нет, не понимаю. Насколько я слышал, мама считала папу самым большим мерзавцем на планете, тем, кто не уважает её желания. Но он просто продолжал любить её, и он просто продолжал пытаться, и в конце концов она поменяла своё мнение. Сириус, тот факт, что я сижу здесь и разговариваю с тобой, доказывает, насколько сильной может быть любовь — то, сколько ненависти и гнева может преодолеть любовь. Сириус, пожалуйста, пожалуйста, подумай об этом, прежде чем отпустишь Кейт навсегда. Сириус встал, и Гарри последовал его примеру. Они крепко обнялись и несколько долгих мгновений стояли, обняв друг друга. Сириус первым разорвал объятия и отступил назад, всё ещё слегка держа Гарри за плечи. — Я обещаю, что подумаю обо всём, о чём мы говорили, хорошо? Гарри резко выдохнул и кивнул. — У нас всё хорошо, верно? — спросил Сириус. — Всегда. — Гарри впервые за долгое время беззастенчиво улыбнулся крёстному. Сириус ответил ему тем же. — Увидимся позже, да? — Да. Я уверен, что буду неподалёку. Кивнув Дамблдору, Сириус вышел из флигеля через дверь и пошёл по коридорам школы к парадной двери. Он наслаждался прогулкой по знакомым коридорам и торопливо спускался по широким лестницам, пока, наконец, не оказался снаружи. Свобода. Он резко вдохнул. Несмотря на всё, что было у него на уме — и на сердце, — Сириус знал, что навсегда запомнит этот момент — и как свобода пахла бальзамической пихтой, солнцем и влажной тёплой землёй. Сириус продолжал идти, пока не добрался до большого дерева на краю чёрного озера. Он обыскал широкий ствол, пока не нашёл резьбу, о существовании которой знало его сердце: «Лунатик, Хвост, Бродяга, Сохатый — Мародеры навсегда», магически вырезанную, когда им было пятнадцать лет. Пятнадцать. Он задумался, действительно ли ему когда-то было пятнадцать; он, конечно, мало что помнил об этом. Дементоры украли пятнадцать — так много других лет — до и после. Только недавно — и с помощью Кейт — Сириус вернул себе эти драгоценные воспоминания. При мысли о Кейт Сириус тяжело сел, прислонившись к крепкому дереву. Кейт. Гарри определённо дал ему понять всё без оговорок. Не было никаких сомнений в том, что мальчик неистово любит её, и после сегодняшнего утра Сириус знал, что любовь Гарри к нему была столь же неистовой. Сегодня утром он узнал ещё кое-что о своём крестнике. Хотя мальчик был копией своего отца, он унаследовал гораздо больше, чем зелёные глаза Лили; он унаследовал и её мудрость. Не то чтобы Джеймс не был умён — отнюдь нет, но Лили была способна разбираться в людях лучше, чем кто-либо. Она всегда умела читать их, как учебники, которые таскала с собой. Её сын, несомненно, унаследовал и её манеру речи: прямолинеен и не боится сказать в гневе что-то не то. Он имел в виду то, что сказал, и сказал то, что имел в виду. Таким же был и его отец. Сириус вздохнул. Такое идеальное сочетание этих двух замечательных людей. Стоило ли удивляться, что Сириус так стремился защитить это живое, дышащее напоминание о людях, которых он так сильно любил? Он вспомнил речь Гарри и свою собственную в ответ. Сириус снова вздохнул. Он искренне верил в то, что говорил о любви, которой иногда было недостаточно, когда доверие подорвано. Доверие было огромной проблемой в его жизни — с самого начала. Кейт выбросила его доверие в окно своими действиями прошлой ночью. Она предала всё, во что он когда-либо верил в их отношениях — и в их общих отношениях с Гарри. Сириус встал и пошёл вдоль берега. Но неужели она действительно предала его? Он остановился, прерванный этой предательской мыслью. Она не лгала ему; Кейт сказала, что не остановится ни перед чем, чтобы помешать ему сделать что-нибудь глупое. Он полагал, что его попытка добраться до Гарри в Министерстве могла быть сочтена «глупой». Гарри определённо так и думал. Он подумал о лице своего крестника, когда тот отреагировал на пересказ Сириусом спора с Кейт; Мерлин милосердный, если бы мальчик только знал всю правду — что он на самом деле бросил её вещи в чемодан в муках слепой ярости и велел ей уйти. Сириус подавил дрожь. Он не мог представить себе реакцию Гарри более резкой, чем сегодня утром, но готов был поспорить, что она могла быть и такой. Перед своим мысленным взором Сириус видел лицо Кейт, когда она взяла чемодан из его рук; как она расправила плечи и покинула площадь Гриммо; как она молча сидела за завтраком этим утром. Он знал, что причинил ей боль, превосходящую всё, что он когда-либо причинял, и это осознание заставило его остановиться; за последние несколько месяцев каждый из них причинил друг другу достаточно много боли — по причинам как реальным, так и воображаемым. То, что он мог превзойти все их в одном инциденте, заставило что-то внутри болезненно заныть. Но она помешала ему добраться до Гарри, спорил Сириус сам с собой, не желая отпускать свой гнев. Она физически не позволила ему покинуть Штаб-квартиру, в то время как сама вступила в сражение вместе с их крестником. «Тебе не кажется, что она просто заколдовала тебя и оставила отчасти потому, что осознавала, что с ней могло что-то случиться?» Слова Гарри пронеслись в его в голове. На каком-то подсознательном уровне Сириус знал, что действия Кейт прошлой ночью не были мстительными или направленными на укрепление её собственного имиджа в глазах Гарри. Это соответствовало бы тому, кем она являлась, если бы то, что говорил Гарри, было правдой. Он знал её достаточно хорошо, чтобы понять, что Кейт никогда не ставила себя выше других. До сих пор. Сириус потёр лицо. Кейт уезжала из Англии. Она уезжала, несмотря на присутствие Гарри в её жизни. Сириус знал, что она уезжает из-за него. Потому что он вышвырнул её; и не только из своего дома — он вышвырнул её из своей жизни. И почему? Потому что она сдержала данное ему слово; она так сильно верила, что то, что он хотел сделать, было опасно и неправильно — как для Сириуса, так для и Гарри. Она неоднократно говорила ему, что остановит его, что бы ей ни пришлось предпринять. И он отмахнулся от неё; сказал, чтобы она не думала об этом, что они встретятся с этим лицом к лицу, когда придёт время — если оно придёт. И всё это время в глубине души он знал, что сделает всё, чтобы добраться до Гарри. И Кейт знала — и сказала ему, — что сделает всё, чтобы защитить их обоих. И она это сделала — как он и предполагал. И это бесило его до боли. И он выместил на неё свой гнев — весь, — как он обещал никогда больше не делать. Он выбросил её из своей жизни. Сириус подумал о вопросе Римуса, заданном ранним утром. Сириус отказался дать ему правильный ответ; его гнев стоял у него на пути, и он отмахнулся от него. Внезапно он понял, что должен сделать.~***~
Кейт вышла из маленького белого коттеджа на боковой улочке волшебной части Дублина. Агент по недвижимости получил список и, проверив полномочия Кейт у чиновников Министерства, согласился сдать его по разумной цене и без предварительной арендной платы. Кейт потратила первую неделю на то, чтобы обосноваться, переведя деньги в своё новое хранилище в дублинском отделении Гринготтс и используя эти средства, чтобы скромно обставить свой новый дом. Кабинеты Министерства располагались в четырёх кварталах от дома, что вполне устраивало Кейт. Быстрая утренняя прогулка позволяла ей сосредоточиться на предстоящем дне, а не на вопросах, которые лучше оставить неизученными. Каждый вечер на обратном пути она неизменно заходила в местный волшебный паб, чтобы взять домой сэндвич или тарелку тушеного мяса. За очень короткое время Кейт привыкла к обычному, хотя и предсказуемому распорядку дня, что также помогало ей сосредоточиться на создании новой жизни для себя вместо того, чтобы оглядываться на старую. Несмотря на все свои благие намерения, Кейт прочла в местных газетах известие об оправдании Сириуса и весьма публичных извинениях Министерства. Он действительно был свободным человеком, однако, похоже, держался в тени. Сириус отказался присутствовать на торжественном объявлении Фаджа, как Кейт и ожидала. С тех пор о нём не было слышно, отчего Кейт должно было легче смотреть в будущее, а не назад, но, к её ужасу, это только всё усложнило. Кейт послала Гарри сову, сообщив, где она остановились, но попросила сохранить эту информацию при себе. Она сказала, что начнёт связываться с друзьями, как только устроится. С тех пор она и её крестник общались через сеть каминов и набор зеркал, которые Дамблдор перенастроил для Кейт и вернул Гарри. Однажды вечером Хедвиг удивила Кейт, явившись с одним из двух зеркал, и, сделав Гарри выговор за такой риск, Кейт вдруг осознала всю ценность сделанного когда-то Сириусом подарка мальчику. Прибыв в кабинет Министерства, Кейт провела свой день встречаясь со стажёрами и разрабатывая окончательные расписания для практического аспекта их обучения на мракоборцев. Это была тяжёлая работа, особенно потому, что некоторые из наиболее мужественных новобранцев имели некоторые проблемы с получением указаний от женщины, но Кейт упорно продолжала. «Я уж точно не в первый раз сталкиваюсь с этим», — подумала она про себя. Время пролетело незаметно, и, когда Кейт окончательно решила, что сделала достаточно для одного дня, она была потрясена, увидев, что солнце уже начало садиться. — Думаю, мне пора домой, Мэйв, — сказала Кейт своей помощнице, яркой молодой женщине с каштановыми волосами средней длины и глубокими зелёными глазами. — Хорошо, — произнесла она. — Ты сегодня весь день была привязана к этому столу. Тебе давно пора домой! Кейт улыбнулась. — Увидимся завтра, — попрощалась она, хватая сумочку и портфель. — Конечно, но завтра не увидимся, — ответила Мэйв. — Завтра суббота! Кейт снова улыбнулась и покачала головой. — Так оно и есть, Мэйв. Тогда увидимся в понедельник. Помахав рукой, Кейт вышла из кабинета, предвкушая тепло позднего весеннего солнца. Возможно, она свяжется с Дамблдором и спросит, не разрешит ли он Гарри погостить у неё на выходные. Она обнаружила, что после суматохи, царившей во флигеле и на площади Гриммо, ей не к кому было вернуться домой. По правде говоря, она была одинока. Визит Гарри был бы как раз тем стимулом, в котором она нуждалась. Кейт была так увлечена формулировкой своих аргументов для Дамблдора, что прошла прямо мимо входной двери. — Кейт? Голос вернул её в настоящее с поразительной скоростью. Обернувшись, Кейт обнаружила, что смотрит человека, которого меньше всего ожидала увидеть. Сириус. Кейт открыла рот, но могла издать ни звука. Она просто стояла, пока они смотрели друг на друга. Наконец, она заставила свои ноги двигаться, обошла Сириуса и поднялась по короткой лестнице к своей входной двери. Слезы уже были готовы пролиться, и она не хотела, чтобы он видел её в таком состоянии. — Кейти, — мягко позвал он. — Кейти, пожалуйста, не заставляй меня уходить. Пожалуйста, позволь мне поговорить с тобой. — Он стоял прямо за ней, на первой ступеньке. — Пожалуйста, Кейти. Я знаю, что не имею права просить, но, пожалуйста, впусти меня на минутку. Если ты хочешь, чтобы я ушёл после того, как скажу своё слово, я уйду. Я обещаю. Просто… Кейт отпёрла дверь и толкнула её. Войдя в полутёмный коридор, она полуобернулась и жестом пригласила его следовать за ней. Сириус перепрыгивал через две ступеньки и, оказавшись внутри, закрыл за собой дверь. Кейт провела его в маленькую гостиную. — Присаживайся, — пригласила она, ошеломлённая тем, насколько нормально она звучала, учитывая, что чувствовала себя совсем не нормально. Сириус покачал головой. — Нет, я слишком нервничаю, — честно признался он, и Кейт не смогла сдержать улыбки. Вид этого, казалось, немного его успокоил. — Знаешь, у нас очень умный крестник. Он в не очень вежливой манере дал мне знать, что я был большим мерзавцем за то, что «порвал» с тобой, — сообщил Сириус. Брови Кейт поползли вверх. — Очевидно, ему передалась большая часть чувства справедливости от Лили, — улыбнулся Сириус. — Как я и думал. — Он замолчал, глядя ей в лицо. — Кейти, я был совершенно неправ. Я не думал — ничего удивительного, — я был просто зол на тебя. В моих мыслях ты помешала мне добраться до Гарри, и я никогда не думал, что ты когда-нибудь это сделаешь. Я чувствовал, что ты предала меня — нас. Гарри сказал мне, что я чертовски ошибаюсь, и сказал, что ты сделала только то, что обещала мне сделать, если я буду настаивать на том, чтобы вести себя глупо. Я… упорно вёл себя глупо, а ты сдержала своё обещание. — Сириус посмотрел на Кейт. — Я больше не хочу так себя вести. Я больше не хочу быть без тебя. Кейти, пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя и не хочу жить без тебя. Я был неправ. Не могу поверить, что я действительно собрал твои вещи и выгнал за дверь. Это было за гранью зла, за гранью глупости… — начал бормотать он, но не знал, как остановиться. Кейт, однако, знала. Она пересекла крошечную комнату и приложила палец к его губам. — Ты тараторишь, — прошептала она. Он кивнул. — Ты можешь хоть на минутку остановиться? — Сириус медленно покачал головой. — Нет? Тебе нужна помощь? — В уголках глаз Сириуса появились морщинки, и он кивнул. Кейт улыбнулась. — Тогда, полагаю, я могла бы тебе помочь. И она наклонилась вперёд, заменяя палец губами. Это было похоже на то, словно кто-то зажёг факел. Сириус обнял её и жадно поцеловал в ответ. Пальцы Кейт запутались в его тёмных волосах, она нежно обхватила губами его нижнюю губу. Сириус тихо застонал и крепче прижал её к себе. Их языки соприкоснулись друг с другом, и поцелуй углубился. Руки Сириуса скользнули вниз, чтобы обхватить её зад сквозь мантию, и Кейт ответила стоном, когда почувствовала, что свидетельство его возбуждения прижалось к её животу. — Сириус, — выдохнула она, прерывая поцелуй и приблизила губы к его уху. Она покусывала мягкую мочку, затем кончиком языка обвела чувствительный край, улыбаясь той дрожи, которую у него вызвала. — У тебя есть кровать, или стоит опробовать этот маленький диванчик? — прошептал Сириус ей в щёку, и Кейт почувствовала, как он улыбнулся. — Спальня, — прошептала она, снова покусывая его ухо. — Пойдём. — И она неохотно отступила от него, схватив за руку и ведя по короткому коридору. Они вошли в её комнату и тут же снова прижались друг к другу; пуговицы рвались из ткани, молнии торопливо расстёгивались. В мгновение ока они избавились от своей одежды, и Сириус осторожно поднял её и положил на кровать. — Любовь моя, — прошептал он, наклоняясь и нежно целуя её. Он двинулся вниз, к её груди, по очереди лаская языком каждый розовый сосок и наслаждаясь ощущением того, как она извивается под ним. — Скучала по мне, правда? — пробормотал он, чувствуя, как нарастает его собственное возбуждение, когда его измученная плоть ритмично двигалась там, зажатая в ловушке между ними. — Ох, Кейти, я долго не протяну, милая; прошло слишком много времени. — Ты мне нужен, — выдохнула Кейт, протянув руку между ними и взяв его в ладонь. Она начала гладить его, поглаживая чувствительную головку и размазывая влагу по всей длине. — Ты нужен мне сейчас, Сириус. Пожалуйста. Сириус осторожно убрал её руку и поцеловал, прижимая к её груди. Он поднёс свои пальцы к ее центру, вызвав резкий крик, исследуя её влажное лоно. Она была так готова к нему. Найдя ее набухший бугорок, Сириус нежно погладил твёрдую плоть, совершая круговые движения, а затем, наконец, используя свой большой палец, применяя чуть больше силы. Кейт выгнулась и вскрикнула, когда оргазм охватил её, и яростно затряслась. Сириус застонал от открывшегося перед ним зрелища, взял себя в руку и вошёл в нее одним движением, пока её оргазм продолжался. Двигаясь быстрыми толчками, Сириус обвил ноги Кейт вокруг своей талии, а затем приблизил лицо к её шее. — Я люблю тебя, я люблю тебя… О-о-ох, Кейти, да! — Сириус что-то бесконечно бормотал в чувствительную плоть ниже её уха. — Я люблю тебя, — прошептала она, чувствуя, как её тело снова напряглось. Сириус ускорил свои движения, отчаянно пытаясь кончить. — Не… сдерживайся, дорогой, — прошептала она, задыхаясь. — Отпускай. Кончи… ради… меня… И она содрогнулась во второй раз, теснее прижимаясь к нему, пока Сириус не закричал, дрожа, а затем он также достиг пика, опустошая себя глубоко внутри неё и шепча её имя снова и снова. Они лежали вместе, трепетно и нежно целуясь и касаясь друг друга, ожидая, пока их дыхание и сердцебиение вернутся к некоторому подобию нормального состояния. Сириус приподнялся на локте и посмотрел на неё. — Вернёмся в Англию? — спросил он, и его любовь ясно отразилась в ярко-голубых глазах. Кейт улыбнулась и протянула руку, чтобы заправить выбившуюся прядь волос за ухо. — Поможешь мне собрать вещи? Глаза Сириуса на мгновение расширились, затем он широко ей улыбнулся. — Бесстыжая ведьма, — ответил он, радуясь, что она действительно простила его. — Да, я помогу тебе собрать вещи… немного позже. — И с этими словами он поцеловал её, вложив в это мгновение всё, что чувствовал к ней; радуясь, когда она отвечала ему тем же, и зная, что они больше не порознь. Несмотря на всё, через что они прошли, они выжили и сумели взять осколки своего прошлого и сформировать из них нечто целое — нечто более сильное, чем раньше. Что-то, что никогда больше не сможет расколоться.