Чёрное безумие/Black madness

— …Мне это считать за признание? — Улыбка спряталась где-то в уголках губ Брюса. Он отстранил от себя Артура и вопросительно на него уставился. Артур задумался. В голове запустились заржавевшие шестерёнки. «Признание? Какое? В чём?» Он тупо хлопал редкими ресницами и смотрел перед собой. — Ладно, забудь… — Сдался Брюс и снова прижал к себе Артура. *** — Брюс… Мне плохо. Тело… не слушается… — Знаю, солнце, знаю. — Что? Брюс разжал кулак и показал Джокеру. Там оказался пакетик с белым содержимым. — Что это? — Артур хотел взять пакет, чтобы лучше разглядеть, но руки не отзывались на нервные импульсы. — Сильнейший наркотик, солнце, который может взять даже такого как ты. — Брюс встал, чтобы положить пакетик обратно в ящик. Безвольное тело с грохотом свалилось с кушетки. С пола слышалось лишь невнятное мычание. Брюс, не обратив внимание, ушел к раздвижному ящику. Отложил наркотик. Следом с шипением опустилась платформа, на ней за стеклом оказался костюм Бэтмена. Брюс посмотрел в сторону кушетки, перевел взгляд на костюм. Ударил по защитному стеклу. Оно рассыпалось. Покрыло всю поверхность пола. Бэт подошел к черному костюму, в котором он практически жил, который не может существовать без своего хозяина, а хозяин — без него. Костюм слился с его телом, словно он в нём родился. Он отражался в осколках чёрной тенью. Тенью, что раньше несла за собой спасение, но сегодня его целью была смерть. Смерть во имя спасения. Он медленно шёл к телу. Стекло хрустело под грубыми подошвами ботинок. Дойдя до Джокера, Бэт опустился на корточки. — Солнце, знаешь, как переводится фраза «Carpe diem»? — Прошептал он, склонившись к самому уху Джокера. Послышалось очередное мычание и хрип. — Не можешь ответить? Как жаль… Бэт схватил Джокера за горло и медленно потянул вверх. — ЛОВИ МОМЕНТ, ДЖОКЕР! ЛОВИ МОМЕНТ! — Завопил он и продолжил тянуть тело вверх. — Чувствуешь, как задыхаешься? Ты задыхаешься под тяжестью своих грехов, своего безумия! — Глаза Джокера закатились. — Чёрного… Чёрного безумия! Бэт разжал руку. Тело рухнуло вниз. Он наступил на грудь Джокера и начал давить. — Солнце, чувствуешь это давление? — Под его ботинком послышался влажный хруст. — Это тяжесть только малой части смертей, к которым ты имеешь отношение. Стекла впились в спину Джокера, они рисовали абстрактный узор на бледной, посиневшей коже. — Ты ещё дышишь, солнце? — Бэт схватился за выцветшие зелёные волосы, испачканные бурой кровью. — Тебе ещё нельзя умирать. Он поднял нагое тело Джокера и бросил на кушетку. — Ты так отвратителен, что у меня встал. Он вытащил свой член и всадил его в Джокера. Он двигался прерывисто: резко входил и медленно вытаскивал. Тело под им не подавало признаков жизни. Кровь струйкой стекала по костлявым бёдрам джокера, она была и на члене Бэтмена. Вскоре ему надоело долбится и он переместился ближе к лицу. — Солнце, шире ротик. — Он раздвинул челюсти Джокера руками и вошел. — Чёрт. Твои зубки мне мешают, ты ведь не против, если их не будет? — Зрачки Джокера расширились до краёв радужки. — Я знал, что ты согласишься. Удар. Бэт бил до того момента, пока все передние зубы Джокера не посыпались на кровавую простынь. — С месивом на лице ты выглядишь даже симпатичнее, солнце. — Он вставил по самые яйца и начал быстро двигаться. Спустя какое-то время изо рта Джокера начала выходить пена. Он остекленевшими глазами смотрел на потолок и уже не дышал. Кровь, казалось, лилась ручьями. Белая постель уже перестала впитывать багровые венозные струи поэтому они стекали на мраморный пол, усыпанный стеклом. Бэтмен сел напротив тела Джокера. Уставился на испачканный кровью костюм и вздохнул. — На чёрном не видно.