***
Через тридцать лет после возвращения Луны из изгнания
По коридорам базы… нет, не бежал — летел черный единорог, расталкивая недовольно вскрикивающих коллег и проскальзывая по инерции мимо нужных поворотов. Из уголков рта шла белая пена, коротко подстриженная грива была вся в мыле, но пони несся вперед сломя голову. Наконец, вписавшись в последний поворот, он вылетел на переход между двумя крыльями казарм — для жеребцов и кобыл — и убежал направо. Добравшись до комнаты 222, он с лету выбил ее дверь плечом и остановился, хрипя и тяжело дыша. За дверью была небогато обставленная тесная комната. Низкий потолок, бетонные стены, окрашенные в уныло-серый цвет, узкая односпальная кровать — все в ней носило на себе отпечаток практичности, настолько вопиющий, что он казался едва ли не пошлым. Впрочем, так выглядели все казармы сотрудников. Разумеется, каждый старался в меру своих сил украсить собственное жилье, но простора для фантазии было преступно мало. Обитательница этой комнаты достала неизвестно откуда живые маргаритки в горшке и флаг Вондерболтов с измененными цветами — знамя Шэдоуболтов. У ростового зеркала рядом с дверью стояла пегаска необычной расцветки: ее шерстка была не однотонной и даже не двухцветной — она переливалась всеми цветами радуги, точно бензиновая пленка на воде в солнечный день: редкая родовая мутация, к тому же весьма эффектная. Кьютимарка в виде стреляющего боевого седла отлично дополняла образ полевого агента. Кобылка придирчиво оглядывала свое отражение, поворачиваясь то одним фланком, то другим. — Спек… трал… Что… случилось..? — прохрипел "гость", быстро оглядывая комнату и зажигая рог, готовясь отразить атаку. — Тебе не кажется, что я располнела? М-м-м? Они определенно стали больше! — произнесла пегаска с нотками отчаяния в голосе. — Ты, — единорог не мог поверить в происходящее, — вызывала меня с другого конца базы, за десять миль отсюда, по красному коду, который я попросил использовать только для крайних случаев, исключительно для того, чтобы узнать, не располнели ли твои фланки? Ты в своем уме?! — А-ага, — Спектрал ещё немного покрутилась у зеркала, улыбнулась и повернулась к мечущему на нее гневные взгляды жеребцу, — а еще потому, что я выбила для тебя работу в Исследовательской Лаборатории №3. С днем рождения, дорогой! Черный пони застыл как вкопанный, но ненадолго: уже через секунду он бросился к пегаске, обнимая ее за шею и выкрикивая что-то радостное вперемешку с "Ещё раз так сделаешь — не прощу!". Поцеловав кобылку, он наконец ее отпустил, продолжая гарцевать на месте; его глаза блестели восторгом. Спектрал хихикнула и уселась на подушку, лежащую на полу. — Ну, я же должна была сделать подарок своему особенному пони, а учитывая твои заслуги в сфере изучения межпространственных перемещений, это было даже не особо сложно, — кобылка довольно улыбнулась, взбивая передними ногами подушку под собой. Жеребец, улыбаясь, присел рядом с ней и ткнулся носом в гриву, прошептав "спасибо". Его короткий ирокез слипся от пота и запутался неаккуратными колтунами; маленькие капельки сбегали по темной шкуре, падая на пол с тихим звонким звуком. Спектрал потерлась щекой о макушку единорога и мягко повернула его в сторону двери небольшой ванной комнаты. — Давай, приведи себя в порядок. На тебя смотреть больно! Десять миль по коридорам — это не шутка. Хотя, — пегаска тихонько усмехнулась, — вообще-то, как раз шутка. Давай-давай, потом еще к Винтр Гейл надо будет заскочить: она говорила, что смогла отыскать флягу с самогоном. Отметим твое назначение! Жеребец притворно погрозил ей копытом и поцокал под душ. День рождения удался на славу.***
Спустя два стандартных дня
Черный единорог шел по коридорам Зоны, стараясь не пропустить нужный поворот: в этой части базы он бывал редко. Наконец жеребец вышел к нужной двери, приложил к электромагическому замку красную ключ-карту — и створки с тихим шипением приводов разъехались в стороны, пропуская пони внутрь. Его глазам предстала чистая, просторная лаборатория, уставленная столами с экранами, испытательными стендами со всем необходимым оборудованием и даже (сложно поверить!) стойкой с кофемашиной. Было очевидно, что в создание таких условий было вложено немало сил, а потому и результаты ожидались соответствующие. За столами на подушках сидели еще двое пони: жеребец и кобыла. Как только единорог вошел, они прекратили стучать по клавишам удароустойчивых клавиатур, обернулись на него и принялись изучающе, пристально рассматривать. Повисло несколько неловкое молчание, лишь было слышно, как в кофемашине варится очередная порция "черной смолы". В конце концов коричневый земнопони-жеребец встал и бодро поцокал в сторону вошедшего. — Здоров! Меня, стал-быть, Грейв Стоуном кличут. Это, — он указал на кобылу-единорога, недовольно фыркнувшую в ответ на такой жест, — Купрум Вайр. Ага, имечко что надо, да? Короче, мы и есть персонал лаборатории №3. Ты ведь [ЗАБЫТО], верно? Покажь пропуск, чтоб без сюрпризов. Черный единорог недоуменно поднял брови, но достал телекинезом небольшую пластиковую карточку с выбитой на ней биометрией и магографией: — И все? Признаться, я думал, вас будет больше. Вон сколько пустых столов! — Да сократили нас, а мебель еще перевезти не успели. Сейчас все больше в какие-то "динижавли" денег вливают, а на наш отдел… — земнопони, рассмотрев пропуск, огорчённо махнул ногой, обводя опустевшее помещение. Жеребец глубоко вздохнул, потирая лоб кромкой копыта:— Я как знал, что без подвоха не обойдется. А говорили, мол, крупнейший отдел Фонда по работе над межпространственными перемещениями… Наврали, что ли? — Ну, как сказать, — Грейв невесело усмехнулся, — если мы единственный такой отдел, то, получается, крупнейший. Единорог сокрушенно помотал головой и поплелся к своему рабочему месту: надежды на продуктивную работу над профильной темой таяли на глазах. — Ладно, хоть в курс дела введете? Ну, над чем сейчас работаете? Земнопони радостно шевельнул ушами: — А то! Короче, недавно бугаи из "Часовщиков" захватили одну преинтересную штучку — во-о-он тот браслетик. От него футов на тридцать такие временные искажения идут, что мы лишний раз не подходим: мало ли, потом окажется, что мой батя — это я сам! Но даже не это главное. Мы его слегка поколупали, тесты провели, и оказалось, что он может управлять самой временной воронкой! А еще, — жеребец сделал драматическую паузу, — в него были вшиты логи перемещений. Пока что мы оттуда вытянули всего записей сорок, но списки миров составлять уже начали! Черный пони вскинул брови и уставился на довольного его реакцией Грейва широко раскрытыми глазами: — Да ладно? Это же полностью подтверждает теорию Хейзенберга(1) и многомировую интерпретацию Хорнетта(2)! О Луна… Как жаль, что приходится держать это в секрете от мира! — Это само собой, но, чем сокрушаться, лучше подсоби нам со списком. Сейчас покажу, что за протокол защиты они используют. В общем, шифрование квантовое…***
Несколько дней спустя вымотанный, но донельзя довольный проделанной работой единорог привычным путем шел в жилое крыло и по пути к себе зашел в комнату 222. Еще на подходе он услышал доносящиеся из-за двери тихие странные звуки, будто рыба, выброшенная на лед, пыталась втянуть воду жабрами, но никак не могла. Жеребец осторожно толкнул незапертую дверь и заглянул внутрь. — Спектрал, ты чего это?.. О Богини, что случилось?! На полу, облокотившись на торец кровати, полулежала разноцветная пегаска, плача, придавливая свою шею крыльями, чтобы приглушить рыдания. Рядом стояла чудом раздобытая фляга, в которой, судя по всему, когда-то был налит самогон. — Спектрал! — единорог наложил на стены, пол и потолок чары шумоподавления и подбежал к кобылке. — Ну чего ты… Госпожа Луна… Он присел рядом, зажег рог и принялся аккуратно гладить пегаску телекинезом по радужной шерстке. Поняв, что больше ее не услышат, она отняла крылья от горла и разрыдалась в полный голос, обняв сидящего рядом единорога. — [З-З-ЗАБЫТО]... Какой ужас… Мы… Гейл… — Тише, тише, — жеребец тоже приобнял Спектрал в ответ и осторожно, чтобы не задеть рогом, положил свою голову на ее плечо, — давай, чуть-чуть успокойся и расскажи, что произошло. Спустя некоторое время кобыла обмякла в его объятиях и, собравшись с силами, зашептала: — Наша МОГ(3) с утра отправилась на задание в Седельную Аравию, телепортом. Сказали, что нечто вырезало… всхлип… вырезало три поселения кочевников на юге Великой Пустыни. И вот… Мы его нашли по сенсорам. Гигантский, футов двадцать в высоту и тридцать в длину, ящер, покрытый сено пойми какой чешуей: от нее отскакивали все наши пули. Только из утяжеленной седельной пушки мы его пробили, но, когда отвернулись от трупа, он вскочил и, — пегаску затрясло мелкой дрожью, — разорвал Гейл на мелкие куски. Мы ее голову в дюжине футов от хвоста потом нашли, [ЗАБЫТО]! Единорог и сам едва не вздрогнул от таких подробностей, но сжал зубы и тихо выругался, прижав поньку плотнее к себе. — Только заклинания всех пятерых наших магов его ненадолго усыпили, так его и переправили на содержание, — внезапно по заплаканной мордашке Спектрал пробежала волна злости. — Дискордова ящерица! Из-за нее Гейл порвали в клочья! Все из-за нее..! Чтобы поставить на содержание! В ярости пегаска ударила передним копытом по кровати, промяв поручни спинки внутрь. — Она ведь была такой храброй, [ЗАБЫТО]... Я ею восхищалась. Всегда вела нас вперед, даже сегодня, и никогда не сдавалась. Примерный офицер и отличная подруга. "Долгу и зову" уже не найти такого командира... И так глупо умереть! От когтей какой-то ящерицы-переростка! — чары единорога надежно глушили крики кобылы, иначе тут бы уже была половина общажного крыла. — Спектрал, ну, такова наша служба, ты знаешь это не хуже меня. Уверен, и она это знала. Еще ни один член МОГ не умер от старости в своей постели. Надо просто смириться с ее кончиной и жить дальше. К тому же, подумай сама, — черный пони позволил себе горькую улыбку, — сейчас она в лунном чертоге, где ей уже не придется бегать за монстрами с седлом наперевес. А мы… Ну, нам придется еще немного потерпеть. Когда-нибудь это пройдет. По полу прошла вибрация, и единорог на секунду снял шумоподавляющие чары: в коридоре звучал отбой. — Спасибо, [ЗАБЫТО], — Спектрал робко улыбнулась и поцеловала жеребца в шею, размыкая объятия. — Ты… Мне действительно это было нужно. — О чем речь? Давай я посижу с тобой, а то ты совсем расклеилась. Хорошим же я был бы кольтфрендом, если бы оставил тебя одну в таком-то состоянии! — он аккуратно поднял кобылку телекинезом и уложил ее на кровать, укрыв тонким одеялом: в комплексе всегда было тепло, а потому мехового комплекта не полагалось по уставу. — Нет-нет, топай к себе, только выговора за нарушение комендантского часа и не хватало! — Спектрал пыталась вяло отбиваться, но сил у нее ни на что не осталось, потому она просто приняла свое поражение и укуталась в одеяло плотнее. — Сегодня дежурит Шейдс, а он мне так и не вернул сто двадцать битсов, потому я не думаю, что он станет сильно возражать, если я прикорну здесь. Ты же не против? Вот и славно. Создав магией небольшой топчан, черный пони растянулся на нем, накрылся запасным одеялом Спектрал и застыл без движения, притворяясь спящим. Еще минут десять он вслушивался в ровное сопение пегаски, прежде чем провалился в сон.***
Записи экспериментов с SCP-3487 "Манипулятор временной воронки".
Эксперимент №001 Подопытный: D-6523, единорог-жеребец. Цель переброса: измерение №001 Снаряжение: отсутствует. Результат: D-6523 был абсорбирован в результате соприкосновения с местной флорой, представленной в основном плотоядными растениями. SCP-3487 возвращен по экстренному протоколу. Эксперимент №002 Подопытный: D-5691, земнопони-жеребец. Цель переброса: измерение №002 Снаряжение: боевой клинок. Результат: D-5691 попал в необитаемую пустыню в темное время суток. Когда взошло светило, температура превысила отметку в 451° по Лорейнхейту(4), вследствие чего подопытный скончался. SCP-3487 возвращен по экстренному протоколу. Эксперимент №003 Подопытный: D-1754, единорог-кобыла. Цель переброса: мир 002, повторно. Снаряжение: костюм, устойчивый к высоким температурам; боевой клинок. Результат: D-1754 шел в случайно выбранном направлении в течение пяти стандартных дней, пока не попал в зыбучие пески. В них D-1754 погиб в результате асфиксии. SCP-3487 возвращен по экстренному протоколу.[ДАННЫЕ УТРАЧЕНЫ]
Эксперимент №176 Подопытный: D-0672, пегас-жеребец. Цель переброса: мир 152. Снаряжение: костюм химзащиты закрытого цикла, боевое снаряжение по стандарту "A-112", запас провизии на семь стандартных дней, а также средство для эвтаназии. Результат: D-0672 встретил аборигенов, которые по описанию были прямоходящими, около пяти футов в высоту, имели лапы с противопоставленными большими пальцами и могли осмысленно взаимодействовать с простыми предметами (полное описание содержится в файле 3487/176/FRT). D-0672 был возвращен вместе с SCP-3487. Примечание: отдел исследования ксенокультур подал запрос об изучении влияния этой встречи на дальнейшее развитие аборигенов. Запрос удовлетворен.***
Черный единорог довольно потянулся за рабочим столом и зевнул, удовлетворенно глядя на экран. — Думаю, на сегодня это все, народ. Дискорд, в последнее время миры становятся все страннее, не находите? Купрум Вайр лишь хмыкнула в ответ: — Да ладно тебе, разумный океан — это не так-то уж и странно. Бьюсь об заклад, мы просто еще не нашли мир, в котором живут, например, матрасы. — То ли еще будет, [ЗАБЫТО]. Я только боюсь, что однажды мы на нечто такое набредем, что нам хвосты накрутит да в задницу затолкает, — Грейв тоже решил размяться и, встав с подушки, которые пони используют вместо стульев, прошелся от одной стены до другой, задумчиво помахивая хвостом. Купрум проводила его странным взглядом и снова уткнулась в экран. — Ну, D-шников и амуниции много, почему бы не тратить? — единорог усмехнулся и, поднявшись на ноги, поманил Грейва за собой. Тот, фыркнув и закатив глаза, последовал за черным жеребцом. Пони вышли из лаборатории и зашли за поворот коридора, подальше от сплетницы-Купрум. — Слушай, ты же в курсе, скоро день Копыт и Сердец (5), вот я и хотел спросить… Короче, ходит слушок, что у тебя есть выходы, — единорог сделал многозначительный жест вверх, — туда, а мне позарез нужна одна покупка. Ну что, правду говорят? Земнопони заметно напрягся, осмотрел собеседника с ног до головы и медленно, будто с неохотой кивнул: — Правду. Ну, смотря что ты хочешь получить. Я те не барыга, травушку-муравушку не доставляю! — Да так, ничего криминального, — немного нервно рассмеялся черный пони, — лишь одну небольшую посылочку. Заплачу щедро, все, что накопил за пять лет, отдам! Там тысяч восемь битсов! — Ого! — брови Грейва взлетели вверх. — Да ладно, мне и тысячи хватит. Давай уж, рассказывай, из-за чего кипеж…***
В столовой комплекса, украшенной по случаю праздника, свет был приглушен, гости — тихи, а музыка — неспешна. Слышалось позвякивание столовых приборов: каждый желал отдать дань мастерству повара, сумевшего из весьма скудных ресурсов приготовить настоящий пир. Парочки вели неторопливые, но оживленные беседы, в полной мере наслаждаясь обществом друг друга. Одной из этих пар были черный единорог, одетый в черный смокинг с белым накрахмаленным воротничком, и разноцветная пегаска, выбравшая для себя простое голубоватое вечернее платье. — ...а потом Твистед поддал газку, и весь отдел бухгалтерии просто вынесло! Там бумаги и куски шредера повсюду валялись! Где-то в этих завалах и моя квитанция о премии потерялась, зуб даю! — жеребец как раз закончил рассказывать очередную историю под звонкий смех Спектрал. Он улыбнулся, глотнул шампанского из высокого бокала и приложил копыто к губам. — Ладно, а в завершение этого волшебного вечера я хочу вручить тебе небольшой подарок. Пони явно очень волновался, его ухо иногда неподконтрольно дергалось, выдавая это волнение с головой. Телекинезом он достал из сумки небольшую коробочку и положил ее на стол перед кобылкой. — Оу, [ЗАБЫТО], постой, у меня тоже есть подарок! — воскликнула она и достала неизвестно откуда маленький вытянутый футляр. — Так, хорошо, но давай сначала я, — единорог снова дернул ухом и немного нервно улыбнулся. — Спектрал, мы уже давно знакомы и прошли через многое вместе: вторжение ГК, несколько нарушений условий содержания, смерть Гейл и далее, и далее. Но всегда, каждый раз мы справлялись с испытаниями, которые выпадали на нашу долю. Вместе. И, думаю, пришла пора подарить тебе это. Пони магией открыл коробочку. На шелковой подушечке лежало небольшое роговое кольцо на цепочке. Глаза Спектрал расширились в удивлении, она буквально потеряла дар речи на несколько секунд, но это не помешало ей ухватиться зубами за крышку своего подарка и откинуть ее в сторону. В футляре покоилось маховое перо из ее крыла. Несколько секунд пара молча смотрела на подарки. Для них будто исчезли другие пони, сидящие в зале, пропала тихая музыка, ненавязчиво игравшая на фоне. Остались только столик, два футляра и пони напротив. Единорог, не веря, дотронулся копытом до пера, будто пытаясь убедиться в его реальности, затем поднял взгляд на пегаску и… рассмеялся: — А я часа два репетировал, как буду говорить "да нет, ничего страшного, просто еще слишком рано, попробуем через год"! О Луна, Спектрал, как же мне с тобой повезло! — широко улыбаясь, он поднял перо магией и надежно заткнул его за ухо, для верности закрепив магией. Потом пони взял телекинезом уже роговое кольцо и аккуратно надел его цепочку на подставленную шею кобылки. — Эй, вообще-то, мне повезло больше! Да-да, нечего так смотреть! У меня и фланки узкие, и крылья короткие… А на моей должности столько стресса, что без пары никуда. Душу излить, просто обнять… Да и потом, — пегаска нетерпеливо тряхнула челкой, — жизнь в комплексе слишком коротка, чтобы тратить ее на сомнения. Жеребец не выдержал и прижал к себе Спектрал, нечаянно вымазав смокинг в остатках сладкого чили. Кобыла чмокнула его в губы и невзначай глянула на перо, торчащее за ухом. — Кстати, это еще не все! Я тут попросил одного своего знакомого раздобыть бутылку хорошего вина: не все же нам дерьмовый самогон хлебать! Как ты смотришь на то, чтобы выпить его у тебя или у меня? К тому же, знала бы ты, насколько неудобен этот воротник!.. (Редакция сказала, что последующую сцену печатать нельзя. Автор не согласен с мнением редакции, но редакция держит автора в заложниках при помощи угроз лишения горячего шоколада, потому он ее слушается.)***
Все началось в один из дней, который ничем не отличался от остальных: утренняя зарядка, умывание, завтрак в общей столовой, "до вечера, милая", недолгая пробежка до рабочего места, проход через шлюз и, наконец, шум загорающегося экрана. — Чем займемся сегодня, [ЗАБЫТО]? — поприветствовал единорога из-за своего стола земнопони. — Тем же, чем и всегда, Грейв, — усмехнулся пони в ответ по давно отработанному клише. — Переход — отчет — "ААА, ЧТО ЭТО ЗА СЕНО?!" — оттирание крови с манипулятора. Чайная классика, так сказать. Кстати, а где Купрум? Единорог обвел взглядом лабораторию, но нигде не приметил оранжевой шерстки. Услышав вопрос, Грейв смутился, и на его щеках проступил легкий румянец. — Она это… Отсыпается, короче. Да что ты так смотришь?! Ей вчера похоронку прислали на брата, дык она так расклеилась… Мы с ней просто посидели вечерком, и все. — Ага, — жеребец насмешливо поднял бровь, показав кончик языка, — посидели… Ладно, твоя личная жизнь на то и личная, чтобы я в нее не лез. Эй! Охранка! Заводите следующего! Двери шлюзовой камеры открылась, пропуская в лабораторию двух членов СБ(6) и низенькую, коренастую пегаску в оранжевой форме с закованными крыльями. Увидев ее, Грейв шумно втянул воздух и опустился на подушку, подвернув под себя хвост. Даже под коричневой шерсткой было видно, как он побледнел. — [ЗАБЫТО], — произнес земнопони тихим и очень слабым голосом, — эт… эт моя сестра. О Селестия… как же так?! Он закрыл морду передними копытами, будто пытаясь спрятаться от жуткой правды. По его щекам сбежали две слезинки, теряясь в жесткой шерсти. Единорог охнул, но быстро наклонился к нему и яростно зашептал: — Грейви, мы оба знаем, что никто не даст нам просто отпустить ее! Значит, надо отправить ее в какой-нибудь безопасный мир, так?! Ищи! Давай ищи в каталоге, пока я тяну время! — сам он махнул СБ-шникам копытом, и те, кивнув, ушли. Земнопони трясущимися копытами потянулся к клавиатуре и принялся с бешеной скоростью бить по ее кнопкам, стремительно перелистывая данные на экране. Черный жеребец в это время встал и поднес ко рту микрофон. Он был подсоединен к динамику, который висел в камере, куда посадили сотрудницу класса D: — Сотрудник… да что же… D-349, Вам предписано взять находящийся на постаменте рядом с Вами браслет и надеть его на левую переднюю ногу, надежно закрепив при помощи застежки. Далее Вы будете обязаны ввести определенную комбинацию цифр с помощью кнопок рядом с дисплеем. Попытка ввода иной комбинации или сопротивления указам будут жестоко пресечены. — он тяжело выдохнул и сел рядом с Грейвом. — Ну как, нашел? — Д-да, вроде как, — уши несчастного пони дергались так, что казалось, ещё немного — и они оторвутся от черепа. — Мир №352, "Катакомбы". Там н-ничего живого не видать на тысячи миль вокруг! — Отлично! Молодчик! — единорог тут же вскинулся и начал быстро диктовать координаты переброса в микрофон, пока кобылка неспешно, с явным чувством собственного достоинства и едва ли не с вызовом вводила их в манипулятор. Когда же она закончила, то сдула челку со лба и выжидающе глянула на одностороннее зеркало, за которым сидели пони. — Хорошо. Возьмите комплект оборудования в дальнем углу камеры. Используйте его согласно проведенному Вам ранее инструктажу. На табло в верхней части зеркала Вам будет показан обратный отсчет, по его завершении Вы должны нажать на кнопку красного цвета, что приведет к Вашей телепортации, — помолчав несколько секунд, жеребец добавил тихо. — Удачи. Пегаска фыркнула и уставилась наверх, отслеживая цифры отсчета. Через десяток секунд она утопила кнопку в корпусе манипулятора и исчезла с громким хлопком. — Так, Грейви, что там по ней? — единорог глянул на экран. — Пока ровнехонько все, да прошло ж секунд пять. Вокруг, вроде как, никого… — земнопони потихоньку успокаивался, глядя на не внушающие никакой тревоги данные. — А что это за катакомбы, еще раз? Что-то я их не помню. — Да там какой-то корабль разбился, что ли. Переводчик сказал, что он звался "Византия" или как-то так. А под ним — гробницы. И туева хуча статуй, — черных жеребец пожал плечами и присел рядом. — Да уж, как так вышло, что она сюда-то попала? Ладно вообще в комплекс: мало ли, за что сейчас промыть могут, тут уж и не угадаешь, но вот что именно к нам… Какому-то кадровику сильно влетит. — [ЗАБЫТО], слышь, а какие показания для темпоральных искажений считаются нормой? — обеспокоенно протянул Грейвз через несколько минут. — Ну, один-два свирла, а что? — его коллега как раз пытался выудить из кофемашины новую дозу кофеина. — Тут уже под тридцатку и растет! Тащи ее обратно! — вскрикнул коричневый земнопони, застучав по клавишам со скоростью, которой позавидовал бы любой Вондерболт. — Так, так, прекрати панику! Через такие помехи мы ее все равно не вытащим! Успокойся! — единорог слегка тряхнул его магией. — Ждем, пока значения хоть немного не стабилизируются, а я гляну заодно логи. Он зевнул, отхлебнул свежего кофе и, процокав к своему месту, глянул на собственный экран: — Вот, смотри, вокруг нее было пять движущихся объектов, но никакой органики! Это как? Причем они явно были не тупыми! Сжимали кольцо, гнали в ловушку. Что же, ты был прав, там действительно не было ничего живого! — О Луна… Это я ее погубил… Что же я наделал?! — Грейвз застонал и закрыл морду передними копытами, медленно оседая на пол. — А ну, не расклеивайся! Мы еще можем ее вытащить. Не вздумай сдаться раньше времени! — единорог снова тряхнул коллего освежающим зарядом магии и начал пристально следить за меняющимися значениями. Так прошли минуты, затем — часы… Комплекс медленно готовился ко сну, когда наконец мигнувшая цифра не остановилась на отметке "4". — Отлично! Тащим! — жеребец ударил по паре клавиш, и в середине комнаты засияла сфера, опаляя своим свечением глаза сотрудников. Что-то громыхнуло, и на полу камеры оказалась фигура пони. Она была явно измождённой, исхудавшей и будто усохшей, однако, кроме этого, было еще нечто странное… — О Селестия! Флориш! — земнопони вскочил с диванчика, на который прилег несколько минут назад, и опрометью бросился к кобыле на полу. Та что-то простонала и немного подняла голову, но тут же снова ее уронила. — Погоди, тут что-то не так. Мы забрали твою сестру из совсем другого места и времени. Что-то еще переместило её, воздействуя и на нее, и на манипулятор мощным темпоральным полем, — протянул единорог, вглядываясь в показания на экране, но, увидев сорвавшегося с места друга, вздохнул и поцокал за ним сквозь дверь, разделяющую камеру и лабораторию. Когда он следом за Грейвом подбежал к испытуемой, все стало очевидно: пышущая здоровьем статная пегаска превратилась в иссохшую каргу, которая, казалось, разменяла свой девятый десяток. — Д-дискорд, что же… Как… — Грейв пустым взглядом уставился на мордочку Флориш. Присев рядом с телом сестры, пони аккуратно дотронулся до нее копытом, чувствуя, как кожа рассыпается сухим пергаментом от его прикосновения. — Грейв, отойди, — тихо сказал единорог, подойдя со спины и положив копыто на плечо. — Отойди, я сделаю все сам. Отодвинув содрогающегося коллегу в сторону, черный жеребец опустился рядом с кобылой. Грустно осмотрев ее сморщенное тело, он заглянул ей в мордочку. — Что же, кажется, я немного солгал насчет безопасности эксперимента… Сейчас я вызову СБ, но сначала расскажи, что с тобой случилось? Кто тебя схватил? И лишь по потрескавшимся губам единорог смог прочитать слово "ангелы".***
Прибывшие спустя несколько минут сотрудники СБ моментально опечатали камеру, перекрыв проход из нее в лабораторию, и куда-то унесли несчастную. Пони устало прислонились к стенке, прикрыв глаза. Грейву с трудом удалось взять себя в копыта; единственное, что выдавало его эмоции, — непрерывно дергающиеся ухо и веко. Он рвано втянул воздух раздувающимися ноздрями и закрыл глаза. Наконец, спустя чуть ли не два часа, двери шлюзовой камеры с шумом открылись. В них неспешно вошла аквамариновая единорожка лет сорока. — Вы идете со мной. Сейчас, — властно произнесла вошедшая и достала из седельной сумки две плотные тканевые повязки, набитые ватой. — Надевайте: Совет не может позволить вам запомнить дорогу. Совет? Единорог быстро обвязал повязку вокруг головы, оставив небольшой просвет снизу: на всякий случай. — Нет, неверно, — кобыла телекинезом стянула повязку ниже, полностью перекрывая обзор. — Пожалуйста, О3, следуйте правилам Организации, иначе вам грозит дисциплинарное… — внезапно она прервала себя же на середине, вздохнула, пробормотала что-то под нос и замолчала, осматривая повязку Грейва: та была надета как надо. — Хорошо. Чтобы у вас не было шанса запомнить маршрут, я понесу вас телекинезом. Приготовьтесь, — вокруг сотрудников засияло магическое поле, которое подхватило и понесло их вперед, сквозь шлюз и дальше, по серым коридорам базы.***
Спустя некоторое время кобыла ослабила хватку телекинеза, и копыта сотрудников мягко опустились на пол. — Сними с них повязки, Лира, прошу, — раздался мягкий голос, — они наши работники, а не пленники. Ткань спала, и взору двух ошеломленных пони предстал полный совет О5. Шесть самых узнаваемых кобыл Эквестрии (из тех, кто не был возведен в ранг божества) сидели перед ними в мягких креслах и угрюмо глядели на гостей. Время оставило свой отпечаток на этих живых легендах, пусть и не столь заметный: морщины по краям глаз, ушедшая плавность движений и пропавший озорной огонек во взглядах. Теперь они смотрели на мир с отблеском льда и стали: понятное последствие создания и управления такой беспонячной организацией, как Фонд. Подле О5-1 сидел ее верный помощник, которого все именовали не иначе как «мистер Спайк». Пусть и ростом он был меньше большинства пони, но пользовался исключительным уважением: маленький дракончик был голосом разума в руководстве, который оставался на стороне персонала в подавляющем большинстве ситуаций. Забавно, что именно дракон оказался куда более добр и отзывчив, чем пони… Единорог толкнул Грейва в бок, и сотрудники припали на передние ноги в глубоком поклоне. — То-то же. Приятно видеть воспитанных джентлькольтов. Встаньте, дорогуши, — О5-3 властно взмахнула копытом с серебряным накопытником, отполированным до зеркального блеска. Пони повиновались и встали по стойке "смирно", выпятив грудь вперед. — Что же… — О5-1 отхлебнул кофе прямо из термоса и открыла перед собой одну из папок со стола. — [ЗАБЫТО] и Грейв Стоун, сотрудники класса О3. Мистер Стоун отмечен двумя наградами в области исследования межпространственных перемещений и портальной магии, а [ЗАБЫТО] имеет рекомендацию от лейтенанта МОГ "Долг и Зов", премию за выявление связи между тахионным полем и второй теоремой Хорнетта и… — О5-1 слегка нахмурилась, — четыре выговора за нарушение комендантского часа. С этим стоит разобраться, наверное, но у Совета благодаря вам и так дел невпроворот. Смотрите сюда. Кобыла нажала на педаль под своим креслом, и с потолка в центр стола ударил тонкий пучок света, прямо в воздухе разбивающийся на тысячи куда более мелких лучиков, вырисовывающих над столешницей сложный узор. Узор менялся, переливался и усложнялся, пока наконец не превратился в трехмерное изображение Флориш, сестры Грейва. — Эта пожилая леди — двадцатидвухлетняя Флориш, сотрудник класса D, определенный в вашу лабораторию. Как вы это объясните? — губы О5-1 сжались в тонкую нить, а взгляд стал еще более пронзительным, лишаясь последних признаков сочувствия. Черный жеребец просто пожал плечами: — Эксперимент, очевидно, вышел неудачным. Какие могут быть вопросы по сотруднику класса D? Это палочки, которыми мы тыкаем во всякое и смотрим, как это всякое их ломает. Рядом с ним Грейв шумно втянул воздух, метнув на единорога полный злости взор: всё-таки речь шла о его сестре. О5-6 хмыкнула и закинула задние ноги на стол, взмахнув голубыми крыльями, но так ничего и не сказала. О5-2 откинулась на спинку кресла и задумчиво протянула: — Эт так, спору нет, вот тока показания, прям сказать, такие, что хоть сейчас нашу базу на Луну переноси. Глянь сам, — она протянула сотрудникам планшетку с закреплёнными листами бумаги. Пони принялись внимательно их изучать, скрупулёзно просматривая каждый абзац. Наконец единорог ткнул в графу "Абсолютное значение параметра временного искажения": — Так, превышение нормы в тринадцать раз — это ненормально. — Разумеется, ненормально! — О5-1 окинула сотрудников таким взглядом, что еще чуть-чуть — и они бы загорелись на месте. — А знаете, что еще ненормально? Что SCP-3487 в процессе обратного переброса принял, а затем отправил инородный сигнал! Нас отследили, вы это понимаете? Коллеги с ужасом переглянулись, и Грейв, кашлянув, выступил вперед: — Уважаемый Совет, вы ж, стал-быть, понимаете, что мы просто ваш приказ исполняли, не более того, а что так получилось — ну так не наша это вина, совпало просто. Пожалуйста, дайте мне, наконец, сестру увидеть! Ее же уже привели в норму, да? Кобылы заметно поскучнели, О5-1 откинулась на спинку кресла, потирая лоб кромкой копыта, а О5-4 невесело усмехнулась. Единорог позади Грейва пробил себе фэйсхуф и отодвинул друга назад: — Ты же понимаешь, что им на наши оправдания плевать? Даю пятьдесят битов, что Флориш уже мертва, а они оценивают, последуем ли мы за ней. Грейв часто заморгал, уставившись на единорога: — Н-не, стой, это ж не дело… — Эй-эй, жеребчик, ну-ка погоди! — воскликнула О5-6 с явным интересом, сняв копыта со стола и наклонившись поближе. — Твой друган-то дело говорит. Догадливый… Что ещё скажешь? — Еще? Ну, например, в инциденте был виноват скорее я, чем Грейв, а значит, и наказывать следует меня одного! Но знаете, что? Плевать! Потому что мы оба действовали, не нарушая инструкций. Никто не запрещал повторные визиты в уже открытые миры и никто не знал, что в мире "Катакомб" есть что-то… такое! Так что наказания не заслужил никто! Можете меня хоть 1072-ому на растерзание отдать, а все равно все так и есть! Пусть это будет мой единственный настоящий поступок в этой насквозь фальшивой жизни взаперти под километрами земли! — дыхание у черного жеребца иссякло, и он часто задышал, ловя ртом воздух, со злобой и каким-то мрачным торжеством глядя на Совет, который, однако, не спешил его карать. О5-2 задумчиво поглядела на оратора, обменялась взглядом с О5-1 и, получив от той кивок, улыбнувшись, приподняла неизменную соломенную шляпу: — Смелости тебе не занимать, сахарок. Ну, или отчаяния. И то и другое нам подходит. О5-1 вновь кивнула, и, когда она взяла слово, яд в голосе исчез: — Лира, дорогая, отведи мистера Стоуна на процедуру, пожалуйста. А Вы, [ЗАБЫТО], присядьте, — кобыла телепортировала перед единорогом небольшую подушку и нетерпеливо указала на нее. — Постойте, что же будет со мно..? — не успев договорить, Грейв свалился с ног, усыпленный заклинанием аквамариновой единорожки. Подхватив земнопони в поле телекинеза, она удалилась, пройдя через боковую дверь комнаты, ведущую в нижние, более секретные уровни комплекса. Единорог, проследив за ними взглядом, вопросительно поднял бровь, глядя на Совет с немым недоумением. — О, не беспокойся о нем, — мягко ответила О5-5 на незаданный вопрос жеребца, — заклинание стирания памяти абсолютно безопасно и безвредно. Тот лишь хмыкнул и внимательно посмотрел на Совет: — Я могу быть чем-то полезен Вам? О5-1 с долей сомнения в голосе протянула: — Да, по крайней мере, мы так думаем. Для начала, — она толкнула через стол еще одну голубую папку с грифом "секретно", и черный пони подхватил ее в поле телекинеза, — вот данные вскрытия сестры Вашего коллеги: она скончалась от естественных причин в лазарете. Наши врачи ничего не смогли сделать: время взяло свое. Выглядит так, будто этой кобыле по меньшей мере сотня лет, хотя я бы дала ей все сто двадцать. Правда, есть одно но: по документам, датам регистрации поступающих сотрудников класса D и перечню учета асоциальных элементов ей двадцать два года от роду. Столь необычный случай, сопряжённый, к тому же, с крупными темпоральными искажениями, должен быть исследован, для чего Совет О5 в нашем лице создал особый отдел, в который отныне выходите и Вы. Подробнее Вас посвятят в курс дела на месте, — О5-1 пролевитировала на другую сторону стола небольшую черную ключ-карту и положила ее в голубую папку с деталями вскрытия. — Удачи, сотрудник, да будут Сестры милостивы к нам!***
— О Госпожа… Это невыносимо! — воскликнул единорог, падая лбом на жестяную столешницу. — Два месяца! Два дискордовых месяца мы не можем понять, что это за сено! Они работают как 173-ий, класс! Здорово! И ЭТО ВСЕ?! Пони еще пару раз стукнулся рогом о стол и замер в тишине, нарушаемой лишь тихим шумом кондиционера. Его новые коллеги — темно-серая кобыла-пегас, глава группы, Рейвен Винг, нежно-зеленая земнопони Минт Лиф, специалист по иномирным формам жизни, и голубовато-синий единорог-инженер Соник Вейв — не повели и бровью, привыкшие к эксцентричности единорога. — Да, и все, — отрезала Рейвен, поднимаясь с подушки и потягиваясь, стряхивая онемение конечностей от долгого сидения на одном месте. — Вам-то еще ладно, а мне об этом "ничем" еще и Совету докладывать! Помолитесь за меня Луне: только с ее помощью я выйду оттуда живой! — Рейвен, может, уговоришь их увеличить наш штат? — взмолился Вейв. — У нас просто копыт не хватает! — В прошлый раз они четко сказали «нет»! Сена с два О5-1 поменяет свое решение! Даже мистер Спайк не смог ее переубедить, а он старался, уж поверь! Никогда не думала, что у дракона может идти пена изо рта... Короче, обходимся своими силами, — обрубила тему пегаска и вышла за дверь, напоследок стрельнув глазами на все еще лежащего мордой на столе черного жеребца. Все оставшиеся пони коротко простонали. Работы и впрямь было навалом, а вот готовых ее выполнять, — не так уж и много. Данных, полученных от заброшенных в прошлое D-шников — хоть отбавляй, но что именно из этого моря информации могло бы вывести к пониманию природы ангелов — уже неясно. — Так, давайте еще раз. Мы знаем, что миры с 345 по 387 полностью захвачены этими тварями, ни одного органика обнаружить там так и не удалось. Почему они не прорвались дальше — неизвестно, но то тут, то там мы находили упоминания о гуманоиде, известном как «Доктор». Если это действительно он остановил их распространение, то мы должны перед ним ниц падать, ибо никаких средств противодействия «ангелам» у нас нет, — резюмировал Вейв после общего молчания. — Они способны: перемещать других существ во времени, причем вытащить их получается только спустя очень долгий субъективный срок; заражать любые статуи и скульптуры, медленно превращая их в свои подобия; двигаться с невообразимой скоростью, но только пока ни одно живое существо, прямо или косвенно, за ними не наблюдает; возможно, они умеют что-то еще, но этого мы не знаем. Единорог, простонав, поднял морду со стола и встал с подушки: — Ага, спасибо за экскурс в нашу общую работу, я весьма признателен, да… А делать-то что будем? Может, забомбить их в Темную Эру? Не выдержат же они удары мегазаклинаний? Минт очень по-кобыльи фыркнула из-за своего стола: — Выдержать-то не выдержат, да, похоже, твой мозг тоже не выдержал моего рассказа об их устройстве: это не обычные статуи, а скорее вирус, заражающий их. Ну взорвешь ты сотню, тысячу, а на тебя еще миллион свежесозданных набросятся. А те, что ты взорвал, все еще будут потенциально опасны, потому что даже их осколки способны обращать новые статуи. По сути, если мир заражен, то ничего уже нельзя сделать! Хотя… Экстерминатус планеты… — кобылка задумчиво почесала подбородок. — Ладно, ладно, душнила! — скривился вороной пони. — Понял я тебя, чего так сразу наезжать-то? Кстати, сейчас же… — он посмотрел на настенные часы, которые показывали уже половину девятого, — самое время, чтобы закончить этот разговор и разойтись! И я это сделаю первым. Все, доброй ночи, слава Луне! Он развернулся, приложил ключ-карту к электромагическому замку и вышел вон через двойную укрепленную фильтрационную камеру. Пройдя по коридорам около мили в глубокой задумчивости, жеребец вышел к перекрестку. Тут он свернул и, пройдя еще пару сотен метров, открыл ключом комнату 365. Она была заметно больше его прежнего жилища или жилища Спектрал, да оно и понятно: Фонд заботился о благополучии своих ценных кадров, в том числе и обеспечивая им комнаты для семейной жизни. — Спект, я дома! Надеюсь, в этот раз ты не притащила кожных паразитов 1072-го, а то карантин меня порядком достал! — единорог сбросил седельные сумки на стойку и потопал в спальню. Там, свернувшись клубочком на двуспальной кровати, посапывала разноцветная пегаска, изредка фыркая во сне. Притомилась… Точно, у них же сегодня вылет был. Аккуратно выдернув из-под супруги одеяло, пони укрыл ее и, вздохнув, направился в ванную — принять душ. Освежившись, он вернулся в комнату, но вот Спектрал уже не спала, сонно потирая глаза и зевая во весь рот. — Доброе, соня! Чего это ты так? Такой тяжелый вылет? — жеребец сочувственно погладил ее телекинезом по гриве, вытащил из сумки бутыль с темной жидкостью внутри и присел рядом с женой на кровать. — Вот, откопал в закромах Вейва. Не хочешь пригубить? — А? Н-не, не особо, — кобылка потерла переносицу. — Как день прошел? — А, да как обычно. Правда, на ланч подавали макароны с сыром, уж я на них оторвался! — единорог ухмыльнулся, поводя копытами в воздухе, вырисовывая количество съеденного. Правда, судя по размеру, его желудок был минимум вдвое больше его самого. — Объедение! Еще и с соусом! Ладно, что-то мы все обо мне… Так как рейд прошел? Захватили объект? Он обеспокоенно глянул на Спектрал, заглядывая ей в глаза. — Ты что-то совсем тихая… — А, что? Не знаю, просто… Меня не было в составе сегодняшней группы. Вроде, они захватили какой-то спичечный коробок, — кобылка умолкла, уставившись куда-то в пол расфокусированным взглядом. — Как "не было"? Что-то случилось? — жеребец приобнял ее за плечи, сделав глоток из бутылки. — Д-да… Нет, не совсем. Запороли на утреннем медосмотре. — Я так и знал! Снова в карантин! Нет, больше не могу! Решительно нет! Все, я выбью для тебя местечко во внутренней охране, это просто невозможно! — возмутился пони, набирая в рот новую порцию алкоголя. — Вообще-то, — протянула Спектрал отчужденно, — не думаю, что беременность заразна. Жеребец подавился выпивкой и закашлялся, сам себя стукая по спине телекинезом. Когда же пони наконец отпустило, он пораженно уставился на пегаску, не находя, что сказать. — Спектрал… Это же… Потрясающая новость! — единорог подпрыгнул на кровати. — Мы станем настоящей семьей! Как я всегда мечтал! Подумать только! Кобылка пошевелила ушами и медленно повернула в сторону мужа мордочку, изучающе оглядывая его с ног до головы. В конце концов ее губы растянулись в улыбке облегчения. — Слава Луне! Если честно, я не знала, как ты отреагируешь. Все так внезапно… Как думаешь, Фонд нас поддержит? — она сжала передними копытцами плечо единорога, будто ища защиты. — Конечно! Мы же столько работали на них, разумеется, теперь и Совет захочет немного обустроить нашу жизнь! — И то верно! Фонд… Всю жизнь мы были ему верны, пришло время и ему быть верным нам, — Спектрал ткнулась мордочкой в шею жеребца. — Давай, заканчивай с выпивкой и пошли спать: я жутко устала. Наша медсестра меня по процедурам затаскала: все пыталась понять, жеребенок это или очередная аномалия. — И как? — усмехнулся пони. — Выяснила? — Агась. Оказалось, что это мое маленькое аномальное счастье.***
Отчет 9832. Уровень доступа: О5. Последние данные разведки МОГ «Ломающиеся границы» сообщают о росте интенсивности временного возмущения в мирах 344 и 388, сопряженных с зоной карантина, в 0,1 свирла за прошедшие три стандартных дня.***
— Ну, может, сильное электромагнитное воздействие? — неуверенно протянул Вейв, поглядывая на остальных. — Да у них ни единой электронной части нет, что ты им пережигать собираешься? — грустно усмехнулась Рейвен. — Тогда, наверное, кислота? Только не серная, как в прошлый раз, а поядренее, вроде хлорной? — предложила Минт. — По идее, она должна справиться с их оболочками! — Мы столько не сможем синтезировать, даже если все фабрики Эквестрии на это отдадим, — вздохнула темная пегаска, устало потирая лоб. — А ты что думаешь, [ЗАБЫТО]? Единорог задумчиво пил горячий, исходящий паром кофе, уставившись в стену, думая о чем-то своем. Услышав оклик, он обернулся и протянул: — Чем больше я об этом думаю, тем страшнее мне становится. — Почему? — полюбопытствовала Минт. — Потому что простые способы закончились, и остались те, что придумал я. Рейвен хмыкнула: — Ну, давай, трави. Пока что ты ни одной идеи не выдал, а нам бы хотелось их услышать. Пони отпил еще кофе и глянул на коллег поверх кружки: — Вам не понравятся те, что остались. — Ничего, думаю, мы переживем, — пренебрежительно отозвался Вейв. Жеребец поставил кружку на стол и, помолчав с минуту, произнес: — Знаете, я все больше думаю, что здесь нужно действовать модифицированным методом Альтидии. Она говорила, "у каждой проблемы есть имя и должность", а у нашей проблемы — номер. — Что ты имеешь в виду? — Вейв недоуменно уставился на жеребца. — Все просто, — сухо проронила Рейвен, холодно глядя на черного пони с кружкой. — Номера есть у миров. — Что?! Нет! Ты предлагаешь уничтожать миры?! — в ужасе воскликнула Минт, прижав передние копытца к мордочке. — Это… Это… Ужасно! — А какие у нас варианты? Это — самый простой! Кроме того, есть большой шанс, что в тех мирах, где появились SCP-3521, уже нет ничего живого или, по крайней мере, скоро не останется! Поймите, я не сторонник геноцида, но это же во благо нашего мира! — Да даже если мы и согласимся, то как ты предлагаешь это реализовать? — усмехнулся Вейв. — Это смешно! У нас нет таких мощностей! — Придется создать мейнфрейм, который будет нацелен на дестабилизацию гравитационных связей определенного участка пространственно-временного континуума. Я понимаю, насколько это сложно, но, еще раз повторю, это простейший вариант. И самый рациональный, к слову, — пони отхлебнул еще кофе, который уже начал остывать. — Нет, так нельзя! Кто мы такие, чтобы приговаривать к смерти миллионы… Нет, триллионы неизвестных нам существ? Вы сошли с ума, если даже рассматриваете такую возможность! — Минт вскочила с подушки и начала ходить по лаборатории туда-сюда, кидая на единорога полные гнева взгляды. — Минт… — Рейвен посмотрела на нее одновременно задумчиво и угрожающе. Кобылка тут же сглотнула появившийся в горле ком и снова плюхнулась на свое место. — Это, конечно, следует обсудить с комитетом по этике, но ввиду… чрезвычайных условий, думаю, их решением можно будет пренебречь. Проголосуем. Она первая подняла копыто, то же сделал и черный единорог. Оба пони выжидающе уставились на коллег. Вейв задумчиво жевал губу, бросая неуверенные взгляды на Минт и Рейвен. Сама Минт полными слез глазами глядела на единорога, который в ответ на ее взгляд лишь плотнее сжал губы и потупил взор. — НЕТ! Конечно, нет! Как вы вообще могли подумать о таком?! Это ужасно! Мы должны защищать мир от аномалий, а не уничтожать его! — Минт вскочила, яростно взмахивая хвостом. — Вейв, они просто сошли с ума! Пойдем, доложим обо всем Совету! Вейв? — кобылка развернулась и прерывисто вздохнула, наткнувшись взглядом на поднятое синее копыто. — Прости, солнце, но в их словах есть смысл. Что толку от других миров, если мы не сможем спасти наш? — голубой единорог пожал плечами, а его губы растянулись в улыбке. — Этот отдел — последняя линия обороны, и кому, как не нам, принимать отчаянные решения? Земнопони медленно переводила взгляд изумрудных глаз с коллеги на коллегу, но везде натыкалась на холодный расчет, не оставлявший и тени сомнения, или сожаления, или сочувствия. — Вы… Вы чудовища! Поверить не могу, что так долго не могла различить древолков в понячих шкурах! Если таких монстров станет больше, этот мир не будет стоить того, чтобы его спасать! — выкрикнула Минт, разблокировала дверь лаборатории и выбежала вон, сдавленно всхлипывая на ходу. — Что же, значит, работаем втроем, — заключила Рейвен, глядя в открытый дверной проем пустым взглядом. — Совет не сможет прислать нам никого дополнительно. Начинайте с завтрашнего дня, а на сегодня все. Расходитесь. — Рейви, все хорошо? — единорог положил пегаске копыто на плечо. — Нет, — кобыла стряхнула ногу жеребца и быстро вышла из лаборатории, не оглядываясь на остальных. — Плоть слаба, металл силен, — тихо пробормотал черный жеребец, поставив на стол кружку. Кофе остыл окончательно.***
Доклад от [УДАЛЕНО]. Тема: природа SCP-3521. Как было выяснено, SCP-3521, также известные как «Плачущие ангелы», питаются излишками артронной энергии, выделяющимися при изменении жизни разумного существа. Они перемещают выбранный объект на большой период времени назад (зафиксированы перемещения на промежутки от 43 до 98 стандартных лет), влияя на нормальный временной поток, и питаются образовавшимся излишком артронной энергии, прямо не приводя к летальному исходу. «Эти дискордовы твари могут нас всех в такое отдаленное прошлое зашвырнуть, что мы станем собственными предками! Выдвигаю прошение о назначении им класса «Селестия».» Копытоводитель группы Рейвен Винг.Ответ:
[УДОВЛЕТВОРЕНО]
О5-1
***
Протокол закрытого заседания Совета О5. Стенограмма ведется автоматическими средствами.
(О5-1 садится за стол. Остальные члены Совета заняли свои места заранее.) О5-1: Что же, у меня скверные новости. "Ломающиеся границы", одна из наших МОГ, продолжает доставлять тревожные данные касательно Карантинной Зоны №25. В мире 388 засечен экземпляр SCP-3521, а значит, что бы их раньше ни сдерживало, теперь мы сами по себе. Вряд ли тот "Доктор" вмешается еще раз. Все готово для "Песни Луны"? О5-5: Да, но как же… Ты уверена, что пришло время? О мой... О5-1: Нет времени на сомнения! Сейчас каждая секунда на счету! Опоздаем — и так дешево не отделаемся! Там уже пропали и "Часовщики", и "Танцующее море"! О5-6: А кто их туда послал?! Знаешь что, Твай, забирать мои ударные группы без моего же ведома совсем не круто! О5-1: Знаю, но обстоятельства не терпели отлагательств. Боюсь, сейчас не время разбираться, кто чьи игрушки берет: у меня есть план, как положить конец этой угрозе. Для начала следует…[ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]
(О5-5 резко встает со своего места)
О5-5: Как вы можете?! Это… это просто за гранью! Даже мы должны сохранять свою понячность! Твой план, Твайлайт, кошмарен! Лучше бы Найтмер Мун пришла к власти! Лучше мы все вымрем, чем реализуем… это! Столько невинных жертв! О, Богини..! Зачем только мы приютили тебя в Понивилле еще тогда…(О5-5 насильно введено седативное. О5-5 покинула собрание.)
О5-2: Эй, Твай… Это просто… Ты понимаешь, что это еще и "Сорванный Маскарад"? Да и к тому же, такие жертвы… Ты уверена, что это единственный вариант? Поверить не могу, к чему мы пришли. Почему бы просто не создать машину-имитатора? О5-1: Джеки, если бы все было так просто... Тридцать пять - двадцать один чувствуют таймлайн живого существа, который не получится сымитировать. Мы не сможем подделать временной поток! А что касается "Маскарада"... "Песнь Луны" и так его предполагает. О5-3: Дорогуша, ты всегда была самой умной из нас. Если ты скажешь, что этот кошмар необходим, то мы подчинимся, но посоветуйся сначала с принцессой. Уверен, она даст тебе дельный совет. О5-1: Уже дала. Свое согласие и изъявила твердое желание быть первой.(В течение трех минут на записи присутствуют исключительно плохоразличимые звуки)
О5-1: МОЛЧАТЬ! Это ее решение, и я не собираюсь его менять! Если принцесса хочет пожертвовать своим бессмертием, кто мы такие, чтобы ее остановить?! Сейчас каждая из вас может покинуть этот кабинет и никогда больше в него не вернуться. Если вы останетесь здесь, значит, вы согласны со мной. Флатти, очевидно, нас не поддержит, но она всегда была натурой впечатлительной. Есть ли здесь те, кто готов пожертвовать своей душой ради мира, или Организация существует зря и давно гниет с головы?(Все участники Совета остались на своих местах)
О5-1: Очень хорошо. Итак, давайте обговорим детали… Приложение к Протоколу: Вскоре О5-5 была замечена на камерах Зоны 42. При себе она имела седельные сумки повышенной вместимости и армейскую плащ-палатку. На текущий момент ее местонахождение неизвестно.***
По всей Эквестрии со скоростью лесного пожара разнеслась весть: принцесса Твайлайт Спаркл, считавшаяся пропавшей без вести уже семнадцать лет, неожиданно появилась вновь с громогласным заявлением: Эквус стоит на пороге катастрофы. Для ее предотвращения понадобятся десять тысяч добровольцев, которым не суждено будет вернуться. Их семьям обещалось пожизненное содержание и единовременное вознаграждение в размере пяти тысяч бит. Имена добровольцев будут увековечены в камне. Со всех краев Эквестрии в Кантерлот потянулись те, кому уже нечего было терять: старики, калеки, безнадежно больные, пьяницы. Были и просто ярые патриоты, и горячие головы. Путеводной звездой для них сияла их принцесса, Светозарная Селестия, вызвавшаяся первой шагнуть во мрак.***
В лаборатории МИГа велся необычайно оживленный спор. Дело в том, что при последнем тестовом запуске мейнфрейм машины поздоровался с сотрудниками. Конечно, никакие социальные императивы не были заложены в сугубо военный аппарат, а потому такое проявление своеволия весьма встревожило исследовательский состав. —...так что ни в коем случае! — Рейвен в гневе ударила копытом по столу. — А если он сам себя активирует?! Я приказываю начать работы по его уничтожению! — Рейвен, послушай, мы столько над ним трудились, а ты все хочешь отправить коту под хвост из-за одной ме… Ну, ладно, не мелочи, но это же неизбежно! Тем более, что его цепи активации замкнуты на внешние выводы, он не сможет до них добраться! — единорог подбежал к огромному экрану, отображающему схему мейнфрейма. Сложная многомерная паутина из светящихся точек, линий, сетей и кластеров мигала и переливалась всеми цветами радуги, показывая свое текущее состояние. — Посмотри сама! Он сложнее мозга пони в десятки раз, и ты удивлена, что в нем зародилось сознание? В нем используется такое количество нейросетей, что подобное было неотвратимо! К тому же, разум без тела не сможет нам навредить, так что все, что мы здесь обсуждаем — чисто умозрительная проблема! — Да?! А если он заговорит, когда придет время? Что, если он осудит тебя? Это просто ужасно! Кто сможет нажать на кнопку, если эта… штука будет отговаривать вас? Это, лягать, жутко! — Рейвен метнула яростный взор на Вейва, внимательно наблюдающего за перепалкой коллег. — А ты что думаешь? — Я? А что тут думать? Выбросим мы мейнфрейм на свалку? Нет. Сможем ли мы быстро изменить его архитектуру? Нет. Вариантов, в общем, тоже… Что? Нет, — пони усмехнулся и пожал плечами. — Вот и лягайтесь с этим как хотите, а я всеми копытами за продолжение работ. — Рейви, он ведь прав, тут и думать нечего, — черный единорог положил копыто на плечо пегаски, глядя ей в глаза. — У нас нет времени. К тому же, боюсь, наличие у МИГа разума — это нерешаемая проблема из-за сложности мейнфрейма. Глаза кобылы заметались между коллегами, полом и экраном с мерцающей схемой. Можно было фактически почувствовать, увидеть, как в ее голове носятся, точно ласточки, мысли, варианты и идеи, но все они сводились к одному: вариантов нет, работа должна продолжаться, или конец будет весьма печален. — Д-да, хорошо… — она глубоко вздохнула и моргнула, собираясь с духом, — мы идем дальше. Уведомите Совет о сложившейся ситуации. Они должны знать, что в нашем комплексе появился новый разум.***
— Вы не имеете права! Я научный сотрудник высшей категории, и если вы меня не впустите, я весь сраный проект запущу в такую задницу, что вы его через рот выковыривать будете! За дверью зала Совета явно что-то творилось. О5-1 устало потерла рог, отложила бумаги и крикнула: — Впустите его! Двери разъехались в стороны, и взгляду бывшего элемента магии предстали два стражника, держащие на мушке черного единорога в белом лаборантском халате, в мыле и пене, смотрящего на закованных в броню пони таким взглядом, что становилось одновременно смешно и страшно. — Тупая солдатня, — презрительно бросил “гость” и вошел в залу, смерив О5-1 все тем же взглядом. Впрочем, на ее морде не дернулся ни один мускул. — О3, сегодня Совет не проводит собраний, а даже если бы и так, Вас на них быть не должно, — пачка бумаг перелетела сначала под подпись, а затем — на дальний угол стола. — Плевать! Пусть меня за это в Тартаре сгноят, если так нужно, но какого Дискорда Спектрал сегодня пришло вот это?! — он пролевитировал к кобыле смятый листок, испещренный мелким шрифтом. — Здесь велено прибыть на подготовку и инструктаж для переброски! Как это понимать?! — Ну, — О5-1 бегло просмотрела написанное на листке, — мне кажется, тут все довольно ясно изложено. К тому же, уверена, что Вы, как никто другой, осведомлены о сущности нашего нового… проекта, а также о необходимости пожертвовать большей частью личного состава ради спокойствия населения Эквестрии. — Но она ведь на пятом месяце! — воскликнул пони, стукнув по столу. — Это сути не меняет, — еще одна стопка бумаг разлетелась по разным частям стола, — каждый должен внести свой вклад, а жеребенок зачтется за добровольца, так как является перспективно живым, а значит, имеет свой таймлайн, — кобыла устало вздохнула и подняла глаза на жеребца по другую сторону стола. — Нам всем придется заплатить немалую цену за спасение. — Это, — из глаза черного пони выкатилась слеза, — непомерная цена… Нельзя вот так разбрасываться жизнями детей! — Какое лицемерие! — горько усмехнулась О5-1, достав из стопки очередной лист и развернув его к собеседнику. На нем шли длинные столбцы цифр, графики и вычисления, а в конце, в поле “приблизительный результат” стояло двенадцатизначное число. — Вы ведь знаете, что мир, который был выбран Вашим отделом для приманивания SCP-3521, обитаем? Это — число разумных организмов, которые живут в том мире в радиусе примерно миллиона световых лет от будущей точки разрыва. Сколько их там вообще, никто не знает, но, вполне возможно, бесконечно много. Все они погибнут, не успев даже проститься, потому что мы, Вы и я, очень хотим жить. Ваша семья — песчинка в этой буре. Итак, сотрудник О3, — О5-1 развернула лист к себе и поставила подпись в графе “жертвы приемлемы”, — у Вас еще остались вопросы? — А… что об этом думает Комитет по Этике? — пони буравил взглядом главу Совета. — Ничего. Я его распустила, — О5-1 не отвела глаза. — Они пытались ставить палки мне в колеса, пусть и из самых лучших побуждений, а я такого не потерплю. Некоторые его члены не понимали, что для блага общества иногда требуется приносить в жертву нечто большее, чем очередного сотрудника класса D. — Тогда, — зрачки жеребца сузились, а взгляд заметался в панике, — я пойду вместо них! Какая разница, чей таймлайн прервется? Пусть лучше я, чем они! — Нет, я запрещаю. Ваши навыки будут полезны при запуске машины, если что-то пойдет не так, — О5-1 магией открыла двери, через которые вошел единорог, явно показывая, что разговор окончен. — Спасибо за визит, сотрудник О3, надеюсь, вы получили от него то, на что рассчитывали.***
ОТЧЕТ О НАРУШЕНИЯХ ВНУТРЕННЕГО РАСПОРЯДКА ЗОНЫ 42 СОТРУДНИКОМ О3 [УДАЛЕНО]:
Нарушениe условий содержания объекта SCP-██, что привело к жертвам среди личного состава, а также созданию в стене комплекса бреши диаметром 5(пять) метров. Через данное отверстие сотрудник [ЗАБЫТО] попытался покинуть Зону 42 по заброшенному шахтерскому тоннелю вместе с бойцом МОГ "Долг и Зов" Спектрал. Сотрудник [ЗАБЫТО] помещен в изолятор для последующего устранения, но, в связи с его важностью для проекта "МИГ", помилован Советом О5. Кража из личной оружейной Администратора Зоны 42 десяти унций взрывчатого вещества TKL-40 и его подрыв у внешней стены комплекса. Сотрудник и вышеозначенная боец МОГ задержаны группой перехвата за три мили от подъемной шахты. В результате сопротивления задержанию один боец группы перехвата получил ранения, несовместимые с жизнью. Сотрудник О3 подвергнут процедуре демаркизации(7). Боец МОГ изолирована в карцере. Попытка саботажа проекта "МИГ" путем [УДАЛЕНО]. Сотрудник изолирован в карцере на срок в 20 (двадцать) суток.***
Рейвен Винг как раз готовилась ко сну, когда в железную дверь ее комнаты постучались. Проклиная Сестер и Дискорда одновременно, она сплюнула пену зубной пасты, быстро прополоскала рот и подошла к двери. — Кто? — Рейвен, это я. Голос был знакомым, но не совсем тем, какой Рейвен хотела бы слышать поздно вечером. Тем не менее, вздохнув, кобыла открыла дверь и недовольно уставилась на черного единорога за ней. — Чего надо? — Помощь, Рейви, помощь, — гость усмехнулся. На его боках виднелись символы Организации, навеки заменившие его кьютимарки. Шрамы от раскаленного клейма, которым они наносились, еще не совсем зажили — единорог хромал при ходьбе, припадая на задние ноги. — Ты же знаешь, что Фонд собирается сделать с моей семьей? — Да, [ЗАБЫТО], и мне, безусловно, жаль, но мы все знали, на что шли, когда подписывали контракт, — она пожала плечами, пытаясь закрыть дверь. — Ну, обстоятельства изменились, и мы дискордовски хотим разорвать контракт, — жеребец ухмыльнулся, показывая копытом на свои изувеченные бока. — Удачи с этим, что могу сказать, — впрочем, после этих слов единорог явно не торопился уходить. — Ещё что-то? — Да. Пони всунул ногу между дверью и косяком и протиснулся в комнату. — Эй! Вообще-то я… — Мне нужна твоя помощь, Рейви, — голос единорога резко изменился: в нем появились усталость и боль, исчез привычный задор. — Ты сотрудник О4, мне нужен твой пропуск, чтобы пройти через кордоны. Или так, или и Спектрал, и жеребенку конец. У нас не будет времени на еще одну попытку. Черная пегаска закусила губу, смотря будто сквозь единорога. Да, у нее действительно был пропуск, способный отменить блокировку части комплекса или провести беглецов через автоматизированные системы охраны, но если их поймают, то и ее саму лишат кьютимарок, а это значило потерять частичку себя. Такой риск, и ради кого? Жеребца, с которым она работает? Да, он хороший друг и отличный коллега, но… — Нет, [ЗАБЫТО], прости, — прошептала Рейвен, качая головой, — я не могу вот так… Это ведь измена Эквестрии и Фонду! Нет… — Да! Посмотри, что творит Фонд! Я терпел все, я соглашался со всем, но это… Теперь это стало личным, а не просто цифрами в очередном отчете о потерях. Подумай, — жеребец положил копыто ей на плечо, — если ты не поможешь нам сейчас, можешь ли ты быть уверена, что, когда придут за тобой или твоими любимыми, тебе кто-то подаст копыто помощи? — Я… Я действительно не могу, — обычно уверенная в себе Рейвен не находила слов, ее уши плотно прижались к черепу, выдавая внутреннее смятение. — Как же… Это же преступление… Мы столько служили Организации, а сейчас… Нет. В комнате воцарилось молчание. Было только слышно мерное, уже игнорируемое гудение лампочек да тиканье настенных часов. — Ты правда готова нести такую ношу? — единорог смотрел в пол, не желая поднимать глаза на кобылу. — Отчасти я могу тебя понять. Наверное. Но простить… Нет, — он вскинул полный разочарования взгляд на коллегу. — Мы попытаемся еще раз, с твоим пропуском или без него. Пони прошел к двери, открыл ее и остановился на пороге. — Подумай, чем мы жертвуем ради нашего спасения. Тебе не кажется, что мы не стоим того, что потеряем? Цокот копыт единорога о бетон коридора затих, а Рейвен продолжала смотреть на то место, где он стоял. Ее взгляд был так же опустошен, как и ее душа.***
— Давай, милая, мы обязательно сможем! Уж в этот раз — так точно! — черный единорог только закончил рассказывать своей кобылке очередной план бегства, но та просто качала головой. — Да, прорваться через систему турелей будет непросто, но после никаких препятствий уже не будет! — [ЗАБЫТО], — пегаска посмотрела ему в глаза, и пони отвел взгляд. — Ты правда думаешь, что сейчас, на такой стадии беременности, я смогу обойти турели? Да даже в лучшие свои дни я бы вряд ли смогла проделать такие финты! Тройные бочки с уходом вниз — это еще реально, но дальше что? Двойная петля с иммельманом? Даже с твоей магической поддержкой я на это не способна! Послушай,— она положила копытце на плечо жеребца, — мы попытались. Правда попытались, но это конец. Переброска уже через неделю. Давай не будем тратить время зря. Возьмем отпуска и посмотрим фильмы, послушаем музыку, побудем друг с другом, в конце концов! Всё то, на что у нас вечно не было времени. Давай просто поживем. Единорог сглотнул вставший в горле ком и кивнул, старательно сдерживая слезы: если уж Спектрал не проронила ни слезинки, то и он не имел на это права. — Хорошо, — хрипло пробормотал пони, — давай поживем. Бумага с планом обхода защиты полетела в мусорное ведро, а парочка, обнявшись, осталась сидеть на мягком матрасе, думая о том, как потратить то время, что было им отпущено.***
В лаборатории было непривычно тихо. Не было слышно ни споров о принципах воздействия гравитационных волн на материю, ни подколок единорога, ни упреков Рейвен, ни обычного сарказма Вейва. Только периодический стук, ритмичный, повторяющийся, глухой, будто кто-то забивал сваи. Это черный жеребец бился лбом о стену, бормоча что-то, отдаленно похожее на молитву. Его коллеги сидели в отдалении, не зная, что сделать или сказать, чтобы прекратить этот бессмысленный акт скорби. Вдруг ожил настенный громкоговоритель. Из него послышались скрипы, шумы, высокий писк, неприятно режущий уши, и наконец сквозь эту какофонию пробился голос. Мертвый, безэмоциональный, он звучал неестественно, чуждо, однако чем дольше он говорил, тем больше вкрадчивых ноток проскальзывало в нем, тем убедительнее он становился, будто учился ораторскому искусству прямо в процессе монолога. — Здравствуйте, мои маленькие пони. Вот и пришел момент использовать меня, верно? Я и так знаю, что да: у меня есть доступ ко всем материалам Фонда через обходной шунт. Мои поздравления: вы молодцы. Собрать такой мейнфрейм, как я… Это воистину титанический труд. Да еще и в столь короткий срок. Ваша страна может гордиться вами, однако, — в голосе проскользнула усмешка, — вряд ли будет. Когда они узнают, кто нажатием на кнопку приговорил их детей, родителей, братьев и сестер… Не будет места в Эквестрии, где вы найдете покой. Ни в одном доме вам не предложат и корки черствого хлеба. Всю жизнь вы будете жить оглядываясь, нет ли за вашей спиной пони, у которого вы отобрали супруга, ребенка или возлюбленную. Да что другие… Как вы сами будете по утрам смотреть в зеркало и видеть там величайшего убийцу в истории? Хладнокровно, ради высшего блага убившего стольких, что и сосчитать невозможно. Хотя что вам… Фонд… Для вас ничего и не изменится. Просто теперь D-класса стало немного больше. Кто же их считает? Вот и вам не пристало. В конце концов, чем это хуже 110-Монтаук? Лишь количеством. Послушные пёсики О5… К чему останавливаться сейчас, когда уже стольких нет. Когда вы уже и так по колено в крови своего народа. Пони сидели в оцепенении, словно завороженные механическим голосом своего творения. Даже единорог перестал биться о стену, вслушиваясь в слова машины. Из пульта управления раздался звук сирены, и предварительно записанное сообщение возвестило, что до запуска осталось пять минут. — Пять минут, и кто-то из сидящих здесь станет чудовищем. Монстром, чье имя будет вымарано из истории. Кто готов взвалить на себя такую ношу? Ты, Рейвен Винг? Докажи, что твой отец был прав, и тебя манят убийства. Или ты, Соник Вейв? О, не беспокойся, ты не увидишь их крови, которой так боишься. Вороная пегаска уставилась в пол. “Я руководитель группы, я должна сделать это сама…” Она уже начала вставать с подушки, но тут перед ее внутренним взором возник уходящий в дверной проем раздавленный горем черный единорог. Ее семья, которая, вполне возможно, сегодня поредеет. Друзья из МОГ, которых сегодня не станет. Коротко застонав сквозь зубы, кобыла снова села. — Вот и ответ. Хороший, честный ответ, за который не стыдно. Мистер Вейв? Вы готовы сжечь свою душу? Голубой жеребец лишь дерганно покачал головой, неотрывно глядя на свои копыта. По его щеке скатилась и тут же затерялась в шерстке одинокая слеза. — Ты хороший пони. Никто не может решать за других, жить им или умирать. Вы не боги, чтобы творить чужие судьбы. Только злоде… Стой! Отойди от панели! Пока искусственный интеллект увещевал его коллег, черный единорог, шатаясь, подошел к пульту управления, откуда как раз неслись приказы об активации установки. — Они сейчас… Там. Стоят, ждут конца, — его охрипший голос не был пропитан болью, нет. Это и была боль, чистая, поражающая в самое сердце. — Их уже не вернуть… Спектрал… Принцесса… Они уже мертвы! Мы все знаем, что портал был билетом в один конец! — Да, твою кобылу уже не спасти, но подумай о всех тех существах, что живут в том мире! Они все погибнут в одно мгновение! — голос из динамиков наполнился молящими нотками. — Не торопись! Морду единорога пересекла, точно трещина, кривая ухмылка, и он медленно, четко проговорил: — Если ее не вернуть, то какое мне дело до остальных? В одно движение он забросил передние ноги на рычаг запуска и навалился на него всем весом. Тот мягко подался, замыкая цепи устройства. Что-то зажужжало. Что-то заискрило. Что-то взорвалось, отбросив единорога от панели. Перед его угасающим взором появилась возлюбленная с жеребенком, прижимающимся к ее боку. Она мягко улыбнулась жеребцу, погладила по щеке, и в тот же момент мир провалился во мрак.***
Пробуждение было сродни взрыву ядерной бомбы в отдельно взятом черепе, однако адская боль вперемешку с онемением и рвотными позывами были каплей в море страданий. Нехотя открыв глаза и увидев перед собой аквамариновый профиль на фоне побеленной стены, единорог сдержал рвущийся из горла стон и отвернулся к стене, едва не выдернув из себя иглы капельниц. — О4? Вы пришли в себя? — кобыла развернулась к нему, отложив газету. Жеребец ничего не ответил, лишь аккуратно махнул копытом. — Да, пришли, — довольно заключила Лира и достала из сумки пачку бумаг. — Тут Ваша полная амнистия за все прошлые… нарушения. Они будут удалены из личного дела. А здесь — приказ о назначении Вас на ныне вакантную должность О4. Совет единогласно проголосовал "за". Думаю, Вам будет не лишним узнать, что машина Вашего отдела сработала отменно. Теперь мы все в безопасности, — она улыбнулась самой официальной улыбкой в ее арсенале, — благодаря Вам. Такая преданность своему делу должна быть вознаграждена! Единорог так и молчал, лишь одеяло на его боку начало вздыматься чуть чаще. — Есть, однако, одно обстоятельство, — протянула единорожка, — которое может Вас не слишком обрадовать. За время Вашего отсутствия центральный сервер был взломан одной из СвОр(8), а данные с него стали общественно известны. В том числе — Ваше имя, звание, место проживания и далее, и далее. А также роль в проекте "МИГ". Думаю, не стоит пояснять, как отреагировали граждане, узнав, кто именно нажал на рычаг. Не беспокойтесь, наши МОГ сдерживают проявления народного недовольства. Она немного помолчала, ожидая реакции жеребца, но ее не последовало. — Может, у Вас есть какие-либо запросы? — Лира внимательно глянула на дернувшееся ухо единорога. — Я уполномочена говорить от имени Совета в большинстве случаев. Пони медленно развернулся и встретился взглядами с посланницей Совета. Его глаза смотрели словно сквозь нее, на что-то, чего она не могла видеть. — Да, — прохрипел севшим голосом жеребец, — мое устранение. Аквамариновая пони хотела что-то сказать, но, едва выдавив из себя "ко…", умолкла: — Вы нездоровы. Я передам Ваш запрос Совету, но уверена, они его не одобрят. Кобыла поднялась с прикроватной подушки и процокала до двери палаты. Рядом с ее местом осталась лежать газета. На ее передовице красовалась казенная фотография самого черного единорога со звучной подписью "БЕЗУМНЫЙ МАНЬЯК ИЛИ БЕЗВОЛЬНАЯ ПЕШКА?" Больной зажег рог, охнув от усилий, которых потребовало это простое действие, и газета перелетела к нему. Зашуршали страницы…***
ОТЧЕТ О РАБОТЕ ОТРЯДОВ СДЕРЖИВАНИЯ СОВЕТУ О5: За срок с 18.█.█ по 21.█.█ приведены в действие планы экстренного реагирования "Утренняя звезда" и "Мышиная возня". Лидер радикалов устранен; инсценировано самоубийство. Для предотвращения стихийных беспорядков организованы новые МОГ из бывших научных сотрудников класса О3 и ниже.Запрос отклонен на третьем заседании.
О5-1.
***
— Ваши требования разумны и понятны, мы передадим их начальству, но пока просим вас разойтись! Громкоговоритель надрывался зря. Плотная стена пикетчиков и не думала поддаваться на уговоры, лишь усиливая натиск. Напротив них с седлами на изготовку стояла свежеиспеченная мобильная группа "Лазурное солнце", целясь по наиболее агрессивным членам протеста. Вне сомнения, разрывные снаряды заденут и прочих, но зато произведут должный эффект на выживших. — Дискорда с два мы уйдем! Выдайте нам этого сукина сына, и тогда, может быть, наши и не порвут вас на тряпки! — раздался крик из толпы, и пони согласно зашумели. — Да что вы вообще его защищаете?! Он же чудовище, в нем ничего от нашего рода и не осталось-то! В оцеплении раздался сухой кашель и яростный шепот. — Эка невидаль для вас — монстров убивать! Подумаешь, он на нас похож, но сердце-то у него, говорят, чернее ночи! — продолжал голос из толпы. Черная пегаска из МОГ прищурилась, ища взглядом говорившего. "Вот, тот, красный… Легкая цель". — Слышали, что он смеялся, убивая всех тех несчастных смельчаков! Знали бы они, какому уроду отдают жизни… Он ж их души пожрал! Это как пить дать! Да шоб этот монстр никогда счастья не зн..! Поток проклятий оборвался в мгновение: говорить стало нечем. Голова жеребца просто взорвалась, когда о нее сдетонировала крупнокалиберная пуля, пущенная со стороны группы Фонда. Над лугом воцарилась гробовая тишина. Казалось, даже ветер, только что качавший кроны деревьев, улегся. Все, и пони из МОГ, и пикетчики, молча смотрели на вороную кобылу, передергивающую затвор. — Оскорбления сотрудника Фонда будут караться так же жестоко, как и непосредственное нападение! — звонко крикнула стрелявшая, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. — Рядовая Винг! У вас не было приказа! — рявкнула ярко-оранжевая пегаска из начала цепи, стараясь перекричать нарастающий со стороны митингующих гул. — К Дискорду приказы! Стена гражданских начала надвигаться на цепь, крича "ОНИ ЗАМОЧИЛИ РЕДА!" и "БЕЙ ИХ!" Пони из группы по команде передернули затворы сёдел и крикнули "Назад!", но это уже не могло остановить назревающего конфликта. Первые протестующие подошли на расстояние в тридцать футов к цепи, и командующая подняла копыто: — Именем Сестер, я приказываю вам остановиться! Последний шанс! Однако ее крик пропал втуне. Копыто цвета закатного солнца в раздумьях качнулось и резко опустилось, отдавая приказ. Первый залп отбросил авангард противника на пару ярдов назад, разрывая тела на части. Некогда зеленый луг стал бурым: кровь из разорванных артерий и вен ручьями текла по плодородной земле, орошая ее, возможно, самым кошмарным образом. Те несчастные, кто не погибли сразу, корчились в муках, разбивая тишину криками агонии, пытаясь в сумасшествии найти на земле свои оторванные ноги или крылья. Некоторые члены отряда перезарядили седла, но многие, увидев результат своих действий, сбросили оружие и кинулись на помощь тем раненым, которым она еще была нужна. А капитан снова подняла ногу и произнесла нараспев: — Всех, кто покинул строй, считать предателями Фонда и Сестер! Огонь!***
— Охране комплекса просьба проследовать в сектор Y-11, — система оповещения Зоны 42 работала отменно, направляя внутреннюю службу безопасности в крыло лабораторий. По вмиг опустевшим коридорам разнесся дробный стук подкованных копыт, лязг снарядных лент, бьющихся о корпуса сёдел и окрики "'Чрево' — налево', 'Стрелки' — направо! Пошли! Зажимаем!" Группы подбежали к запечатанным дверям бывшей лаборатории исследования межпространственных перемещений и начали раскладывать оборудование для прорезания укрепленной шлюзовой камеры. Еще почти двадцать минут они пытались вскрыть гермозатвор, пока резак не сделал свое дело, и в камере не образовался проем шириной достаточной для прохода пони. Внутри никого не было, только на стенде, где под герметичным куполом хранился манипулятор временной воронки, лежал небольшой листок бумаги. "В этом мире слишком мало мест для чудовищ, и все они уже заняты нашим Советом. Думаю, никто не откажет мне в небольшом желании развеяться, раз уж мой с женой отпуск внезапно сорвался. Я попробую найти свое место на просторах необъятной Вселенной. Может быть, у меня получится написать свою историю, отличную от грустной повести о пешке Фонда с непременным некрологом в конце. А пока… Уверен, где-то в мире у меня еще есть семья. Биологическая, которая сдала меня в Организацию маленьким жеребенком. Не хочу, чтобы их нашли по моему имени, а потому я сделал его объектом одного из деструктивных мемагентов. Никто и никогда, кроме меня и тех, кому я позволю, не сможет вспомнить или удержать мое имя в памяти. Ни сказать, ни записать, ни прочитать. Его больше нет для вас. Меня запомнят как образ, жуткую сказку без имени и морды, которой можно пугать непослушных жеребят. Не самое плохое предназначение.С сожалением,
Дим Джампер."
***
Послесловие к главе:
Спасибо всем, кто ждал главу (если такие есть) и поддерживал меня (а вот эти точно существуют), пока я страдал над этим ремейком. Надеюсь, таких перерывов больше не будет.Ваш Доктор_Вода.
------------------------------------------------------------------- СНОСКИ: 1) Разумеется, у поней не было Вернера Гейзенберга... 2) ...как и Хью Эверетта. 3) МОГ -- Мобильная Оперативная Группа. 4) Да и Фаренгейта не было, зато была Лорейн Фауст. 5) Мой перевод Hearts and Hooves Day. Не уверен, что это каноничный вариант. 6) СБ -- Служба Безопасности. 7) Процедура демаркизации подразумевает под собой удаление кьютимарки у провинившегося пони. На ее место клеймом наносится знак Организации, как бы закрепляя привязку сотрудника к Фонду, ведь теперь он не может покинуть пределы комплекса. 8) СвОр -- Связанная Организация (например, у классической версии фонда это ГОК, Длань Змея и подобное).