Цена спасения

Маленький робот с экраном вместо лица катил через аккуратно подстриженную полянку к бассейну. На его ручке — небольшой трубке с присоской на конце — висело махровое полотенце идеальной чистоты. Он уже почти подъехал к своей цели, одному из гостей, когда перед ним с громким хлопком появился новый гость — черный единорог. Таких, как он, здесь было в избытке: брошенные и забытые, уже умершие и еще не родившиеся пони прибывали со всех концов мироздания и оставались на краткий миг, растягивающийся в вечность. Визитер лежал на зеленой травке и смотрел в голубое небо, на которое неспешно взбиралось второе солнце планеты. Из его глаз катились крупные слезы. Проходя небольшой путь по мордочке, они терялись в грязной шерсти, делая ее немного чище. Затем, чуть придя в себя, единорог перевернулся на живот, вытянул вперед дрожащее копыто и провел им по травинкам. Будто не веря в их существование, он сделал это снова и даже взял несколько из них в рот. Это уже не шибко понравилось наблюдающему за ним роботу. «Простите, сэр, но газон не предназначен для еды. Если Вы желаете, я могу принести Вам растительной пищи лучшего качества!» — изображение на его экране сменилось улыбкой. Пони резко повернул голову на говорившего и встал, целясь в него из боевого седла: «Кто ты? Что это за место?» — он обвел взглядом пейзаж и застыл, не в силах вымолвить ни слова: то, что единорог увидел, поразило его до глубины души. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулся светлый луг, залитый ярким светом двойной звезды. Вдалеке были видны рощи деревьев с пышными кронами, ветки которых едва не обламывались под тяжестью спелых плодов. А еще дальше, там, где проходила тонкая линия горизонта, плескалось о песчаный берег лазурное море. Однако наибольшее внимание привлекало огромное здание, выполненное в лучших традициях Эшера: невозможные фигуры перетекали одна в другую, выгибаясь невероятным образом. У здания одновременно была тысяча сторон и ни одной, десятки этажей и лишь жалкий чердак над убогой верандой. Фасад же переливался цветами, которых не встретишь в природе и до коих твоё сознание не может дойти самостоятельно: цвет летнего дождя, горя, числа сорок два и запаха свежей глазури соседствовали друг с другом, будто так и было задумано безумным архитектором (Джампер правда пытался объяснить, что такое «цвет запаха», но я так и не понял). Робот подождал, пока взгляд единорога станет более осмысленным, и издал звук, который при должном воображении можно было бы принять за покашливание: «Вы хотели бы остаться в «Жемчужном краю»? Мы были бы рады предложить Вам все услуги, доступные нашим гостям.» «А сколько я должен заплатить?» — единорог настороженно посмотрел на робота, чье выражение «лица» сменилось на глаза-монетки. «О, не извольте беспокоиться! Деньги из драгоценных металлов, самоцветов, темной материи или мифрила у нас не принимаются. Нам нужно что-то личное, хранящее воспоминания, дорогие именно Вам», — на экранчике появились изображения кольца, какого-то предмета в форме овала с выпуклостью и куклы. «А нахрена? На кой?» — единорог поднял бровь и ухватился зубами за узду седла, готовясь стрелять в случае подвоха. «Мы напитаем наше пристанище энергией Вашей жизни. Того будущего, что не произошло. Не переживайте, на уготованной Вам участи это не скажется: ни время Вашего существования, ни его исход не поменяются», — робот открыл на своем животе небольшой ящичек, ожидая «оплаты». Пони в нерешительности посмотрел на устройство, надетое на его переднюю ногу, и глубоко вздохнул. Открыв свою сумку, он покопался в ней и достал маленький железный ключик. «Этот ключ запирал дверь в комнату, где прошли лучшие годы моей жизни. Он подойдёт?» — жеребец осторожно поместил его внутрь робота. Тот закрыл корпус, немного пожужжал, и на его экранчике вспыхнуло сообщение: «Недостаточно энергии. Оплата не принята». Отделение снова открылось. Пони забрал ключ, выругался и начал класть в отсек одну вещь за другой, пытаясь снова и снова, но каждый раз получая сообщение о недостатке энергии. Тогда единорог, перебрав все, что было у него с собой, вытащил на солнечный свет небольшую круглую коробочку. Сняв с нее крышку, он посмотрел на ее содержимое: бобину с пленкой из камеры наблюдения. Последняя запись, на которой Спектрал была еще жива, на которой они были вместе, ожидая бойцов службы безопасности. Они знали, что произойдет и куда ее поведут; знали — и были готовы. Отпущенное им время не было потрачено зря: парочка съездила в дальние Зоны, повидала своих знакомых, добралась до Кристальной Империи и присмотрела домик у моря, в котором они могли бы жить. Не здесь, не сейчас, но в какой-то другой реальности, где все пошло немного лучше. Они проводили время вместе, смеялись, веселились и отрывались как в последний раз. Точнее, именно что в последний раз. Никто из них не хотел думать о приближающемся сроке, означающем конец их совместного счастья. И в тот день пони сидели друг напротив друга, молча, говоря все лишь взглядом влюбленных глаз. Впрочем, сотрудники службы безопасности все равно решили перестраховаться и вкатили в семейное гнездышко шашку с усыпляющим газом. На этом моменте камеру заволакивало дымом, но Джампер знал, что происходило за белесой завесой: двое пони теряли сознание, падая на кровать, стараясь остаться в объятиях друг друга. На глазах единорога снова выступили слезы, и он прошептал: «У нас же было все, так ведь?» — и опустил пленку в услужливо подставленный лоток робота. Как только бобина улеглась на его дно, отсек захлопнулся, и после недолгих раздумий на электронной мордашке зажглась радостная улыбка: «Добро пожаловать в Жемчужный Край!»