Стремление.
Когда добиваешься всего, чего только можно и нельзя, остаётся поддерживать стабильность, не скатиться на дно. Не дать этим ничтожным и слабым существам занять твой титул. Опасного, сильного, почти независимого демона. В какой-то момент, а именно, когда ты уже на пике популярности и большего, как кажется, сделать не можешь, на ум лишь приходит «какая скука». Ты добился многого, но всего ли? Большинство с непониманием взглянет и с завистью прорычит: «ты жаден». Что ж, возможно, так и есть. Но тогда следует вывод, что жадность делится на множество других понятий. Постоянное стремление к собственному прогрессу, жажда освоить новые и обязательно неизвестные высоты, потребность улучшения навыков или приобретение новых. Таковы цели Аластора в широком смысле. Узких не перечислишь. Какие только тараканы в этой голове не обитают. У радио-демона, как несложно догадаться, как раз тот случай, когда не то, что добиваться, а находить цели с каждым разом всё сложнее и сложнее. Это выматывает, когда даже не знаешь, что ещё можно получить, чему научиться. Давно погибшая и предавшаяся тьме душа требует чего-то простого. Вечно довольная маска даёт трещину.Улыбка становится натянутой.
Аластор всегда примечал даже малейшие детали, которые многим могли бы показаться пустяковыми. Например, каждый кивок Энджела был особенным. Он всегда смотрел на него глазами, полными целым коктейлем эмоций. Тут и страсть, и обожание, и отчаяние, и заинтересованность, и волнение. И это было так странно. Необъяснимо. Понятное дело, при виде Аластора у многих кровь в жилах стынет, но у блондина преобладали положительные эмоции, затмевающие страх. Подобных неадекватов ещё не приходилось встречать…Любовь побеждает ненависть.
Но ведь ад — это и есть ненависть. Это место, где кругом все друг другу враги. Здесь невозможно найти «того самого», максимум, что отыщешь на этих просторах — страсть, и то, ради личного удовлетворения. Значит, чтобы обрести неограниченное могущество, нужно полюбить? Познать это чувство? Как же бредово звучит. Но с другой стороны, положительные, светлые, приятные эмоции прикрывают недостатки, из-за которых как раз становишься ничтожнее даже в аду. Такие как уныние, отчаяние, печаль нельзя впускать в свой внутренний мир, а иначе сгинешь. И этот легкомысленный наркоман как раз ограждён Аластором от этих качеств, причём неосознанно. Может, именно поэтому Сатана выше всех? У него есть жена, дочь, к которым он с теплом относится. Они закрывают его разум от посторонних, ненужных мыслей. Аластор мало знал об этом семействе, но что касается остальной части преисподнии — никаким светлым чувством не пахнет. Любовь — что-то человеческое, и, сколько себя помнил радио-демон, при жизни она (любовь) делала человека уязвимым, слабым, зависимым от кого-то, а порой причиняло множество боли.Как слабость поможет стать сильнее?
Демон уже рассматривал ситуацию под другим углом. В аду ты никого не одолеешь лишь благодаря факту того, что у тебя есть вторая половинка, которой ты сердце отдал. А вот то, что этот самый близкий помогает разгонять навязчивые и ненужные мысли, отчаянно тянувшие в бездну, звучит толково. То, что нужно для преисподнии. И даже если у Аластора проблем таких не было, перестраховаться стоило.Рискнуть можно. Начать, для безопасности, издалека.
Отпрыск Сатаны казалась заманчивым вариантом для такого эксперимента. И хоть демона всё больше и больше интриговал и будто манил паучок-порно-звезда, с дочерью главы ада было выгоднее крутить роман. «Чарли довольно наивна, а её фиаско на шоу послужит «аргументом, что кое-кому срочно нужна помощь». Влюблённые вроде помогают друг другу, верно?» И вот, Аластор в отеле, знакомится с Чарли. Всё оказалось гораздо сложнее.***
Демон надменно убирает непослушную прядь светлых волос принцессы. Красивая. Но в ней нет ничего цепляющего. Простое дитя, которое даже не знает, во что ввязалось. Радиоведущий глубоко вздыхает и убирает руку. Чарли смотрит на него с непониманием, в её глазах читается мольба объясниться. Но что ты можешь сказать ребёнку? Что пытаешься сделать из него псевдо-психолога, заглушающего внутренние терзания и снимать стресс? Тогда было бы легче завести кошку. Не Хаска, хоть и в его внешнем виде Аластор давно отметил нечто кошачье. Но речь сейчас не об этом. — Чего ты добиваешься? — неуверенный нежный голос, смущенная улыбка и по-детски невинные глаза. Становится тошно, как же дочь Сатаны неприятна. От неё исходит позитив и жизнерадостность, такому существу место в раю. Это не то, что нужно Аластору. Со временем «экспериментальный объект» перестаёт вызывать какие-либо чувства от слова «вообще». Скажем, поднадоела она. Простая девчонка, не знающая о мире бесов, ровным счетом, ничего, что не может с каждым днём, всё больше и больше, не раздражать. Она так наивно верит, что исправит проживающих в отеле. Может Чарли стоит начать с исправления её подружки Вэгги? Нет никого, кто бы лучше знал эту боевую демонессу. Так что с ней, по идее, проще всего разобраться. Попадёт в рай, тем самым оборвав все связи друг с другом. Но зато освободится место, да и хоть какой-то результат для повышения репутации и привлечения новых желающих. Но принцесса ада об этом даже не задумывается. Её не волнует, что многие может не хотят исправляться лишь потому, что также не желают терять каких-никаких, но знакомых и приятелей. Аластор откинулся на спинку кресла, побарабанил указательными пальцами по столу и перевёл взгляд на стоявший на столе портрет Чарли и Вэгги.«Однако, несправедливо.»
Пока она свою феминистку не очистит (а Чарли об этом даже думать не будет, это же ЕЁ ВЭГГИ), то на этот отель вообще никаких надежд, ведь если не можешь и даже не планируешь исправить любимого, то как освободишь души незнакомых, противных демонов? Пора бы завязывать с этими опытами, принцесска уже вызывает отвращение. Эх, без моральной подстраховки, конечно, можно будет и обойтись, это же предназначается так, на всякий случай. Но даром время тоже не прошло. Аластор отметил для себя пару любопытных фактов. Его очень заинтересовали портреты одной из немногочисленных семеек ада. Счастья в их глазах не было видно. В родительских только самоуверенность, гордость за себя, свой статус, могущество, а сама Чарли не выглядит радостным ребёнком, горячо обожающего свою родню. Всё-таки любовь в аду никогда не познают, радио-демон в том числе. Царила бы здесь любовь, ад бы давно перестал существовать. Но неужели он один додумался, что если найти того самого соулмейта, как пишут в сопливых романах, то тот не даст тебе морально сгинуть. Бесы тоже не железные, чтобы не испытывать то же уныние. Да и люди не такие тупые, и выражение «любовь правит миром» не могли взять из ниоткуда. Но одно он знал точно — всё слишком преувеличили.***
Демон обещался Принцессе Преисподнии, так что отступать от своих обязанностей не стал, хотя вот уже давно горит желанием свалить отсюда. Но ведь может эксперимент со временем начнёт давать свои плоды. Плюс, хайповая тема для шоу, алоглазый в любом случае оставался в плюсе. Всё слишком хорошо продумано. «Первый «пациент» — звезда порно-фильмов, паучок Энджел, пошутил про «отсосать… Такс-такс-такс». «Влюбленные пары вроде всегда предлагают друг другу подобное… Забавный. Надо будет с ним как-нибудь пообщаться.»Но они так и не пообщались.
Прошло много времени, а радио-демон всё откладывал этот небольшой план на потом. Постоянно что-то шло не так, да и дел у Отеля Хазбина, как собак нерезаных. Но здороваться с Дастом вошло в привычку. Он безумно яркая персона, нельзя предугадать, что творится в его башке, так что было бы занимательно и его помыслы «разгадать». Но интуиция четко даёт понять, что с этим наркоманом не прокатит. Он слишком непредсказуем. Похвально.Каждый кивок Энджела особенный. Что-то в нем завораживающее. Этот коктейль чувств и эмоций неповторим, хочется попробовать на вкус. Все бесы так типичны. У одних преобладают одни качества, у других — другие. А у Даста всё и сразу, но в разных количествах, отношениях. И тем не менее, нет безвкусной каши. Всё сочетается, каждая частичка дополняет друг друга. И это сочетание так манит, так пьянит, так туманит разум. Получается неимоверно вкусный чувственный напиток. И пить его сладко, хоть и остаётся горькое, но не менее дурманящие, послевкусие, мурашки по коже от легкого холодка, которого в аду, в теории, нет. А ещё этот коктейль приятно щекочет нервы. И это странно.
— Аластор никогда не страдал алкогольной зависимостью, но уже начал сомневаться. Кто-нибудь, срочно, очень срочно, принесите радио-демону коктейль «Энджел Даст»! И всё же «Олень», как его окрестила Черри, до сих пор себя убеждает, что этого не должно быть. Ведь это неправильно. Вроде... Аластор с наслаждением вспоминал этот томный взгляд, расширенные зрачки, яркого цвета радужка. Быстрое принятие непринужденной позы, что звучит не менее противоречиво, чем сам Энджел. От него всегда притягательно пахло. Чем-то приторно-сладким. Оттенок клубники. Но это не было слишком навязчиво, так, что-то лёгкое, но чертовски обаятельное. Внутри всё начало таять, приятная нега разлилась по длинному телу. Это не в духе радио-демона, но когда никто не видит, можешь позволить себе помечтать.***
— Знаешь, Энджел, иди-ка ты нахуй со всеми этими скромностями и прочим. Ты демон, мать твою. — Черри дала пощечину раскисшему паучку, которого особо речь подруги не волновала. Потом взяв его за щеки и заглянув ему своим единственным глазом в его глаза, продолжила. — Тебе нужен адреналин? Вот и пошёл за ним!!! Отправит тебя нахуй? Ты и так слишком много на хуях побывал, тебе ли не привыкать?! Ах, и о да! — Изабелла хохотнула и ещё больше стал похожа на сумасшедшую, — Адреналинчиком своим как раз зарядишься. Не пошлёт? Ещё больше обогатишься им, ведь это сам, ебаный, точнее, не ебаный, радио-демон! К которому подойти любому чуваку страшно! Наркоман слушал, не перебивая. Черри права, от бездействия он ещё глубже закапывает под землю шансы трахнуть краша. Но всё равно, мысль свернуться в калачик и напиться вдребезги становилась всё более и более заманчивой. Пощечина и слова подруги не сказать, что подействовали. Но хотя бы подтолкнули, что тоже немаловажно. Рядом с тем демоном он правда себя чувствует более реальным, живым, и даже если он ему откажет, присутствовать рядом-то не запретит. Даст посмотрел на блондинку. Роковая дамочка, легкомысленная и такая ахуенная. И всё же, несмотря на, как многие думают, скверный нрав, Черри заботилась о нем. Конечно, никогда бы в этом не призналась, слишком тошнотворно для неё это понятие. Энджел слишком хорошо её знал.«Спасибо тебе.
— Черри, я ещё хотел сказать… — Заткнись и действуй, чтобы духу твоего ни с кем, кроме Аластора, не было. — и с сильным пинком под красивый зад от Изабеллы, Даст уже стоял у кабинета объекта его воздыханий или же «главным героем эротических снов». Сама же демонесса хмыкнула, смахнула невидимые пылинки, подтянула хвост и тут же присела за барную стойку. — Мне как всегда, красавчик. — игриво улыбнулась девушка, поправляя свой любимый чёрный лифчик прямо перед Хаском. За время частого посещения Изабеллой бара, он имел крепкий иммунитет против её выходок и подколов.***
Даст проявляет симпатию, к такому выводу пришёл наш асексуальный демон. Самое главное — за что? С таким-то опасным бесом, только не менее опасный водиться пожелает, и то, без гарантии. Влиятельность? У Энджела высокая репутация, яркая личность. У Аластора же всё завязано на запугивании, внушении своего превосходства, самоутверждения. Они оба добились относительно уважительного отношения окружающих к ним, но совершенно разными способами. Аластор поймал себя на мысли, что стал чаще задумываться о каком-то наркомане, но тут же оправдывал себя тем, что просто сравнивал их мотивы. Стоп, а зачем? Ну… Это же… Что-то новенькое, как глоток свежего воздуха. Глоток приятного коктейля Даста.«Заебись, считаю паука глотком свежего воздуха и коктейлем. Причём в самом пекле… Что-то идёт не так.
Дверь распахивается, на пороге стоит тот самый, о ком радио-демон слишком много думает, блондин тяжело задышал. Алоглазый смотрит прямо на него, тень демона хитро прищуривается и ускользает под стол. Секунда, паук уже приходит в себя и переводит взгляд на «вечно улыбающегося оленя», который преспокойно сидел за столом с кучей бумаг. По телу проходит холодок, наркоман от наслаждения и в то же время неловкости прикусывает губу и, поправив и без того идеальную причёску, гордо подходит к столу. Встаёт напротив, уже набрал воздуха, чтобы произнести всего пару слов, но внезапно медлит. Курящая под столом тень немного смущала, паук сглотнул и вновь посмотрел на объект воздыханий. Будто получив удар молнией, Энджел чуть ли не взвизгнул от их близости и, набравшись смелости, как бы непринужденно бросает быстрое: — Моё предложение всё ещё в силе. — Даст облокотился о стол, ему было бесконечно хорошо находится рядом с таким опасным типом, все те людские чувства страха, стыда, неловкости и похоти наполняли падшую душу, что не могло не быть незамеченным Аластором. Как ни странно, но им владел именно интерес, жажда узнать поближе. — Ты меня любишь? — вопрос застал Даста врасплох, он аж отпрянул. Щеки предательски порозовели, но тем не менее, что за хуйню только что выдала эта оленья рожа?! Энджелу ведь точно не послышалось?! — Что?! Ты ебанутый? Под Шекспира передрочил?! Это всего лишь страсть, желание трахнуть тебя прямо здесь. — Энджел еще больше покраснел, немного агрессивно жестикулируя. Как этому чуваку в голову могло прийти подобное? Он точно ненормальный. Ненормальный и сексуальный. А вообще, Энджел сам не осознавал, действительно ли у него есть к нему чувства. Аластор, не задумываясь, неожиданно встал из-за стола, подошел вплотную к паучку, не давая тому и шанса пошевелиться, посмотрел ему прямо в глаза. Энджел нехарактерно для себя вновь так покраснел, что радио-демон не поскупился на усмешку. Даст может поклясться! Дыхание радио-демона просто ледяное.***
Черри преспокойно сидела и попивала белое сухое вино, как бы невзначай приняв такую позу, что Хаску открывались все прелести женского бюста. Но, даже несмотря на бармена, было скучно и очень тихо. Причиной был поздний час, практически все работники отеля и те несколько новичков, желающих очиститься, уже крепко спали, так что ни о какой музыке и речи не шло. Блондинка бросала взгляды то на любителя азартных игр, то на бокал. Хаск, в свою очередь, пил дешевенькое бухлишко и смотрел понятно на что. Вид был прекрасный, да и Бомб была не против, так что почему бы и нет? По привычке одноглазая подтянула хвост, как краем уха уловила цоканье каблучков. Девушка лишь чуть напряглась, опустила голову, даже не думая поворачиваться в сторону звука. Лишь тихо усмехнулась и в момент, когда «каблучки» прошли мимо, Изабелла хихикнула: — Энджелу привет.