***
Стоило ногам Марго соприкоснуться с твёрдой поверхностью, как она тут же приложилась о неё и всем остальным телом. Беллатриса с криком оттолкнула её от себя, и они вдвоём повалились на бугристый пол того самого дома. — Мерзкая грязнокровка! — закричала Беллатриса. Она перевернулась на живот, запутавшись в собственной мантии, её волосы налипли на лицо, а рука отчаянно старалась нащупать палочку, что осталась на поле битвы. — Как ты посмела прикоснуться ко мне?! Марго не планировала ничего ей отвечать, она слегка приподнялась, желая отползти подальше от безумной женщины, её грязные волосы тоже спадали на глаза, они смешались с чёрными прядями Беллатрисы и кровью мёртвых людей, коей были покрыты они обе. Девушка подняла палочку, чтобы отбросить от себя Лестрейндж, но тут же почувствовала острую боль в своём бедре. Она резко отпрянула и закричала, перед глазами появились взрывающиеся искры, а уши на мгновение заложило. Она даже не могла сообразить, что происходит, настолько невыносимо ныло её бедро. Беллатриса стала подниматься, но тут же упала обратно: Марго наложила на неё сильнейшее заклинание потери сознания, которое только знала. Девушка с трудом отползла подальше, её замолотило крупной дрожью, а глаза заслезились. Она наконец откинула с лица волосы и коснулась трясущейся рукой своего бедра — в него был воткнут кинжал, а кровь густой тягучей струёй стекала на пол. Слабое желтоватое освещение смешивалось с ядовитым сиянием загородного заката, пробирающимся сквозь облака и окна, оно отражалось от поверхностей, переливаясь в некоторых местах из-за искривлённого пространства и создавая при этом какую-то неправильную, но при этом волшебную атмосферу облегчения. Марго откинула голову назад, прикрывая глаза. Она в безопасности. Беллатриса могла колдовать без палочки, однако совсем немного: двигать некоторые предметы или разбивать их. Марго трансфигурировала для неё металлические наручники и приковала её в подвале, чувствуя себя при этом отвратительно, будто бы она какая-то психопатка, держащая людей на привязи. Первые пару недель попыток проникнуть в разум Лестрейндж не понесли за собой никаких успехов, Беллатриса была искусной окклюменткой, недаром Волдеморт держал её рядом с собой. Сама же Марго практически не спала по ночам, периодически прислушиваясь к безумному смеху, доносящемуся с нижнего этажа. Она не накладывала Заглушающих чар, опасаясь побега Пожирательницы, но жить с ней в одном доме было невыносимо. Та каждый раз плевалась ядом, стоило девушке подойти к ней, и всё бы ничего, вот только Беллатриса действительно ненавидела её в первую очередь за грязную кровь. Марго какое-то время — наверное, по юношеской наивности — надеялась, что вся эта чистокровная чушь лишь повод для чистокровных магов считать себя выше остальных, но как же она ошиблась. Эти люди были преисполнены ненавистью, она желчью сочилась из них, обжигая не только окружающих, но и их самих. Как бы Марго ни старалась излечить свою ногу, рана не заживала. Она перестала кровоточить, но из неё, словно из грязной трещины на фарфоре, расползались чёрные нити проклятой паутины, уродуя безупречное тело. Девушка изучила кинжал, которым Беллатриса ранила её, но поняла только, что тот насквозь был пропитан чёрной магией, очень сильной и древней. Кто из волшебников вообще носит с собой холодное оружие? Марго не рисковала выходить из дома, потому что самым правильным выходом будет залечь на дно, но постепенно начинала сходить с ума от отсутствия людей рядом. Она очень сильно скучала по Эшли, по Роману, даже по вечно хмурому Эвансу. Интересно, что с ними происходит? Они живы? Возможно, стоило забрать их вместе с собой, но она боялась рассказать им о своём плане. Она даже им не доверяла достаточно сильно, чтобы делиться всеми своими идеями. — Я могу заставить тебя есть, так что лучше делай это сама, — бросила Марго, спускаясь в подвал по кривым лестницам, которые ей пришлось создавать полностью самостоятельно. Рядом с Пожиратильницей стояла нетронутая тарелка еды, обычный сэндвич, Марго не считала нужным кормить её помоями. Слабое освещение от нескольких свечей бликами петляло по пустой комнате, изредка задерживаясь на пленнице. Беллатриса тяжело дышала, наблюдая за девушкой. Она заметно похудела, а её аристократичное лицо осунулось, ещё больше выделяя горящие сумасшествием глаза. Платье на коленках протёрлось до дыр, ведь большую часть времени женщина сидела, тратя при этом все силы, чтобы выбраться, о чём свидетельствовала истерзанная запчастями кожа. — Чего ты добиваешься, грязнокровка? — сорвавшимся голосом прохрипела она. По её сухим искусанным губам стекала струйка крови, появившаяся ещё во время последнего Круциатуса. Марго была удивлена, даже поражена: до этого момента Беллатриса ни разу не пыталась завести диалог. — От тебя мне нужна только информация, — пожала плечами Марго. — И рано или поздно я её заполучу, ты и сама это знаешь. — И что будешь делать с ней? — усмехнулась Беллатриса, обнажая кровью залитые зубы. — Тебе никогда не победить Тёмного Лорда. Тебе никогда даже не приблизиться к нему. Марго прекрасно это понимала. — Круцио. Беллатриса сразу же закричала и забилась в кандалах, словно одержимая. Раньше она выдерживала какое-то время, молча стискивая зубы, но сейчас, видимо, начала выдыхаться. Марго не опускала палочку долгие минуты, равнодушно наблюдая за страданиями своей пленницы. У неё не было ненависти к Беллатрисе, но жалости к ней девушка не испытывала. Наконец она остановилась, женщина осела совсем близко к полу, почти легла на него, и упёрлась ладонями в колени. Она была очень сильной. — Легилименс. Впервые за долгие месяцы она увидела в разуме Беллатрисы хоть что-то — множество бессвязных картинок, сменяющих друг друга. Там были дементоры, домовые эльфы, чьи-то светлые волосы, детский плач, золотой меч и горы трупов. Это прогресс. Вскоре Марго поняла, что просто так проникнуть в разум Беллатрисы у неё не выйдет, поэтому решила сосредоточиться на чём-то конкретном. Например, на смерти Гарри Поттера, что стала концом для всего остального мира. Видимо, Лестрейндж не считала этот момент таким уж важным, поэтому Марго не составило труда добраться до него. Поначалу в пасмурном лесу не происходило ничего сверхъестественного, вот только после выпущенной в Гарри Поттера Авады Волдеморта откинуло футов на двадцать, чего не могло произойти даже с заурядным волшебником, не то что с Тёмным Лордом, а зелёная вспышка ярким куполом осветила злополучную поляну. «Гарри Поттер, мальчик, который выжил, пришёл, чтобы умереть» — это были страшные слова — не только для юного подростка, но для всей планеты. Марго старалась получше рассмотреть мальчика: тот, казалось, даже не боялся своей участи, будто бы сам на неё согласился. Одним летним днём Марго сидела напротив магического радио, слушая новости. Август был на удивление тёплым, горячее солнце нещадно пекло с раннего утра до самого вечера, создавая в доме невыносимую духоту. Она сама не знала, зачем это делала, ведь не было даже крохи надежды услышать что-то хорошее. Она даже подумывала выбраться из дома, используя свою анимагическую форму, — сову, однако предполагала, насколько опасной может быть подобная вылазка. Она похитила Беллатрису Лестрейндж, которая уже превратилась в живой труп. Марго не применяла ничего, кроме Круциатуса, но его было вполне достаточно — она понимала, что скоро у Беллатрисы не останется сил сопротивляться и станет её убийцей. Волдеморт никогда не забудет об этом. — Мы начинаем еженедельный выпуск Поттеровского Дозора, — приятный голос прозвучал из радио, когда Марго в очередной раз крутанула переключатель. — И, как обычно, каждый четвёртый выпуск мы проводим без пароля. Марго едва не подпрыгнула на стуле, услышав это. Она схватила старое радио в руки. Поттеровский Дозор? Это какая-то организация сопротивления? — Я — Ли Джордан, и сегодня со мной рядом Луна Лавгуд. — Всем привет, — высокий мягкий голос заполнил пустынный дом. — На этой неделе к Ордену Феникса присоединилось ещё двадцать человек из различных стран. Некоторые из них могут оказаться вашими родственниками или просто близкими людьми. Попытайтесь связаться с кем-нибудь из них совиной почтой, и мы обязательно поможем вам. — И не забывайте использовать защитные амулеты, отпугивающие нарглов. В последнее время они особенно агрессивны. — Э, да, спасибо, Луна, — неловко добавил Ли Джордан. — Также мы хотим предоставить слово одной невероятно храброй девушке, Софи Браге, что вступила в ряды Ордена буквально пару дней назад. — Здравствуйте, — слегка резко произнесла Софи. — До недавнего времени я находилась на стороне Пожирателей Смерти, хоть и делала это из-за страха, а вовсе не потому что действительно была верна их идеям. По некоторым причинам на моём предплечье нет Чёрной Метки, но я прекрасно знаю, что творится в рядах Пожирателей, и я знаю, что некоторые из них слушают меня сейчас. Я не стану называть ваших имён, — она усмехнулась, — однако могу. Вам известно, что я натворила, прежде чем сбежать: я убила Фенрира Сивого прямо перед Дамианом и Эдвардом, моим дражайшем братцем. Я не горжусь самим фактом убийства, но это помогло спасти одного невинного парня, на которого напал Сивый. Я хочу сказать, что Волдеморт… — было слышно, как она сглотнула через силу, — он просто убийца, что не внемлет голосу разума и не ведает пощады. Этот психопат убьёт каждого из вас, как только вы наскучите ему. Я советую вам наконец перестать быть такими жалкими, преодолеть свой страх и хотя бы раз в жизни сделать правильный выбор. — Спасибо, Софи, — после короткой паузы добавил Ли Джордан. — Ещё раз напомню, что Орден Феникса помогает всем нуждающимся, независимо от вашего происхождения. — Пароль от следующего выпуска: Грозный Глаз, — добавила Луна. Марго поражённо смотрела на радио, из которого уже слышались новости о реставрации Министерства Магии Италии и становлении там новой власти. Она пару лет вела небольшой блокнот, где записывала имена и немного информации о членах Ордена Феникса и Пожирателях Смерти. Фамилия «Браге» показалась ей смутно знакомой, и она нашла несколько записей о ней. Софи Браге была чистокровной волшебницей из Швеции, её старший брат Эдвард был Пожирателем Смерти, как и родители. У самой девушки было редкое заболевание: она постепенно теряла магию. Видимо, эта болезнь и послужила причиной, по которой Волдеморт не оказал ей такой чести, как клеймо Чёрной Метки на предплечье. Но Марго поражало совсем другое: она оставила свою семью, перейдя на сторону Ордена Феникса. Это было довольно самоотверженно. С того самого дня Марго не пропускала ни одного выпуска Поттеровского Дозора, жадно вслушиваясь во все новости. Ведущие, чаще всего Ли Джордан, рассказывали о столкновениях с Пожирателями Смерти, о помощи невинным волшебникам и не-магам, и это давало Марго надежду на то, что она не единственная в мире не собирается сдаваться. Разум Беллатрисы медленно открывался. Спустя месяцы заключения в подвале женщина практически лишилась сил на борьбу, однако Марго подозревала, что пробиться через защиту Лестрейндж до самого конца у неё не выйдет и вовсе. Она видела в её воспоминаниях разговор с Волдемортом о крестражах, о том, что он создал не один, но ни точного числа, ни их расположения или хотя бы информации о том, чем конкретно они являются, Беллатриса не знала. Марго с самых первых попыток проникнуть в разум Пожирательницы не раз слышала плач младенца. Поначалу она была уверена, что этот ребёнок попросту был одной из жертв Лестрейндж, однако однажды увидела более чёткую картину: маленькая черноволосая девочка сидела на коленях Беллатрисы, а рядом находился Волдеморт, уже в человеческом обличии, он задумчиво касался длинными пальцами детских ручек, а потом вдруг резко поднялся и без слов трансгрессировал, оставив женщину с ребёнком одних в тёмной комнате со старинной мебелью и немногими свечами. — Какого?.. — Марго резко выбросило из разума Пожирательницы, и она повалилась на спину, слишком резко отпрянув назад. Она часто дышала, стараясь осмыслить увиденное. Это был ребёнок? Ребёнок Беллатрисы и Волдеморта?! — Жалкая грязнокровка, — просипела Лестрейндж, сплюнув густую кровь прямо на ногу девушки. Марго со смесью отвращения и оглушительного удивления смотрела на Беллатрису. Такого она даже представить не могла. И вместе с этим знанием к ней вдруг пришла простая истина: Том Реддл был всего лишь человеком. Он был безжалостен и кровожаден, но он не был монстром, коим его видели люди, у него тоже были слабости. И с тех пор она не нашла больше ничего полезного в разуме Беллатрисы. Ещё пару раз расплывчатыми образами мелькали упоминания крестражей: эти предметы существовали, их было много. Марго так до конца и не поняла, чем именно они являются, но одно было ясно: они в некотором смысле даровали бессмертие. Порой девушка задавалась вопросом, может ли быть что-то, что Беллатриса станет скрывать до самой смерти. Лестрейндж уважительно относилась к мужу, проявляла некое подобие тёплых чувств к сестре, Нарциссе, и племяннику, Драко, Волдемортом она была одержима. Марго видела многие собрания Пожирателей Смерти, там присутствовали уже знакомые ей люди, но всё, что они там обсуждали — захват Европы, Америки и части Азии, — уже не имело никакого смысла. И вновь тупик. Марго не спала ночами, до горечи в голубых глазах пытаясь упорядочить всю имеющуюся информацию. Чтобы убить Волдеморта, нужно уничтожить крестражи. Но Марго понятия не имела, как их уничтожать, она даже не знала, как их найти. Этот план можно было отбросить. Но было кое-что другое, что не давало ей покоя: смерть Гарри Поттера. Она много раз пересматривала её, каждый раз наблюдая за картиной всё чётче и чётче, хоть Беллатриса и продолжала сопротивляться. Волдеморт послал в парня смертельное заклятие, их обоих отбросило друг от друга, а после Реддл с минуту не мог даже подняться, не мог прийти в себя, в то время как небольшая поляна продолжала в некоторых местах подсвечиваться ядовитым зелёным сиянием. К концу осени Марго решила выпустить на улицу сову, Винди, в надежде, что шумиха вокруг похищения Беллатрисы Лестрейндж улеглась. А спустя несколько дней ей пришло письмо от Эшли.Ты даже не представляешь, сколь сильное облегчение я испытала, увидев твою сову. В глубине души я понимала, что ты жива, просто потому что такая как ты вряд ли вообще может умереть. Я не знаю, что именно рассказать тебе, Марго. В МАКУСА творится настоящий ад, как и во всех других странах. Рождённых не-магами безжалостно убивают, и лишь некоторым из них удаётся сбежать. Гнев Реддла не утихал месяцами после твоей выходки с Беллатрисой. Все, кто были рядом с тобой в тот момент, показательно казнены. Я не спрашиваю тебя, зачем ты это сделала, ведь даже не надеюсь на ответ. Эван мёртв. Я и Роман примкнули к Союзу Чистокровных Волшебников, мы держимся вместе, стараясь смягчить политику Министерства, но, откровенно говоря, большая часть наших попыток тщетны. Я долго думала, писать об этом или нет, но ты всегда была очень сильной, Марго, ты заслуживаешь знать правду. Мадлен де Краон, безжалостная Пожирательница Смерти, убила твоих родителей в попытках отыскать тебя. Мне очень жаль. Многие из Пожирателей совсем ещё юны, но это не мешает им становиться убийцами. Близняшки Кэрроу из Британии до смерти пытали Круциатусом десятки невинных не-магов. Я не знаю, что ты делаешь сейчас, не знаю, что ты будешь делать, но я верю в тебя, Марго. С любовью, Эшли.
Марго дрожащими руками сжимала письмо, сминая желтоватый пергамент. В комнате вдруг стало неестественно душно и воздух вокруг неё засветился голубоватым искрами. Одна беспомощная слеза скатилась по её щеке и с оглушительным стуком ударилась о бумагу, размывая чернила. Письмо загорелось голубым пламенем и пеплом осыпалось на кривой пол. Кровь Марго закипела от злости, а глаза застелило пелёнкой искреннего гнева, отвратительного и не утихающего. Позади неё что-то с грохотом взорвалось, и огонь стал волнами захлёстывать стены. Её родители излишне правильные и религиозные. Она оборвала с ними все связи и достала им фальшивые паспорта, отправив жить в Канаду. Пожиратели Смерти всё равно нашли их. Была у Марго одна идея. Она появилась очень давно, ещё в юности, когда она в первый раз столкнулась с сильным окклюментом, в сознание которого не могла проникнуть. Теоретически она была способна выжечь у человека все воспоминания, оставив при этом лишь одно единственное, то, что было ей необходимо. Но это было хуже смерти. Марго вдруг резко успокоилась. Она прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Огонь мгновенно потух, оставив за собой лишь чёрные разводы и отвратительный запах гари. Она пошла в подвал, быстро и уверенно, и впервые за всю жизнь её не терзали сомнения. Помещение встретило её привычной гнетущей атмосферой и тихим сонным сопением полуживой Беллатрисы. Марго опустилась перед ней на колени. Ей не нужно было долго думать, какое именно воспоминание оставить. О крестражах женщина знала слишком мало, планы захвата стран были бесполезны, им всё равно не помешать, а вот информация о Гарри Поттере, мальчике, что некогда остановил Волдеморта, внушала надежду. Марго поднесла руки к бледному лицу Беллатрисы, что казалось совсем худым из-за природно острых черт. Сухая кожа была холодной и шершавой, с кровавыми ранами в некоторых местах. Отвратительные синяки на запястьях превратились в тёмные гематомы, хоть и кандалы спустя столько времени стали попросту болтаться на тонких руках. На долю секунды Марго почувствовала отвращение к своим поступкам, но тут же вернула себе хладнокровие. Она слегка надавила на виски Беллатрисы, и та закричала от боли. Воспоминаний становилось всё меньше, будто бы кто-то раз за разом накладывал на женщину Обливиэйт, бессмысленные сцены рассыпáлись на несвязные образы, а те на короткие обрывки фраз или взглядов. Всё это продолжалось до тех пор, пока в памяти Беллатрисы не остался только роковой пасмурный вечер на грязной потоптанной поляне. Гарри Поттер был готов к смерти. Он что-то знал, на что-то наделся. Марго должна была посмотреть на эту поляну, должна была понять, что там произошло. Беллатриса повисла на цепях, вновь закашлялась кровью, её лицо опустилось, и она стала задыхаться, дёргаясь в конвульсиях. Она больше ничего не помнила, ничего не понимала и не осознавала. Марго подняла палочку и слегка дрожащим голосом произнесла: — Авада Кедавра. В ближайшие пару дней она собрала все вещи и, используя портключ, отправилась в Британию.