***
Зависть Ивайзуми плохо сказывается и на их командном духе. Ойкава подаёт идеально, зарабатывает победное очко (вообще, в сегодняшней игре половина очков — его заслуга), а Ивайзуми опять смотрит на него как-то неадекватно. Будто прожигает взглядом. — Ива-чан, мы же команда! — упрекает его Ойкава после матча. — Наша победа общая, даже если моих усилий больше. Ивайзуми вздёргивает бровь и пихает друга под рёбра. — Мы все старались, Дуракава, — отвечает он недоумённо и хмуро. — Все молодцы.***
Зависть исходит от Ивайзуми не только на площадке, но и в повседневной жизни. Когда Ойкава надевает в кино белоснежную рубашку, и все девушки провожают его восхищёнными взглядами, Ивайзуми тоже завидует — это сразу видно. Мысленно испепеляет бедного Тоору за то, что нарядился, а девушек — потому что никакого внимания на него не обращают. Для Ойкавы это ясно, как божий день. — Ива-чан, ты сам виноват, что оделся в лохмотья, не надо теперь быть злюкой, — советует Ойкава, покупая им попкорн. Ивайзуми критически осматривает свою клетчатую фланелевую рубашку и драные джинсы и трёт лоб, на котором так и написано: «как же ты меня заебал».***
— Зависть — это дурное чувство, Ива-чан! — вспыхивает Ойкава, потому что, серьёзно, это уже ни в какие ворота!.. Они принимают душ после семи изнуряющих сетов в тренировочном лагере, а Ивайзуми вместо того, чтобы смыть с себя быстро усталость и пот, стоит и разглядывает его! Нет, ну это уже слишком! У Ивайзуми и свои мышцы красивые, рельефные, атлетичные… И пресс тоже что надо. Так чего он тогда снова пялится на тело Тоору, будто у самого фигура не идеальная? — Я не завидую, — закатывает глаза Ивайзуми, краснеет от стыда («Ага, значит всё же, не без греха!», — думает Ойкава) и заходит в самую отдалённую от друга кабинку.***
— Ойкава думает, что я ему завидую, — жалуется Ивайзуми Матсукаве. Они сидят под давно отцветшей вишней, отдыхают после пробежки и передают друг другу бутылку с водой. На улице жарко и душно. На душе Ивайзуми — и того хуже. — Почему? — Говорит, что я на него пялюсь, — Ивайзуми фыркает и роняет голову на колени. Матсукава ободряюще хлопает вице-капитана по плечу. — На матчах, на тренировках, в школе, в кино, даже в душе. — А ты пялишься? — Пялюсь, — со вздохом признаётся Хаджиме. — Потому что завидуешь? — Потому что я гей, — цыкает Ивайзуми, бросает опустошённую бутылку в урну и продолжает бег. Вперёд, только вперёд. На пределе скорости и выдержки. Может, ему удастся убежать от тупости Ойкавы. Но это вряд ли.