«It's a place where you'll be safe to feel our grace Это место, в котором ты будешь в безопасности, где ты почувствуешь нашу благодать, Cause we've all made mistakes, if you've lost your way Потому что мы все совершали ошибки, и, если ты сбился с пути, And I will leave a light on Я оставлю свет включённым...» Tom Walker — Leave a Light On.
В этом году зима в Сентфоре была крайне суровой. Не спасала ни тёплая одежда на улице, ни вкусный, горячий чай дома. Дом вообще казался настоящим ледяным замком. У Сары даже началось создаваться чёткое ощущение того, что все разговоры про отопление — это так, пустой звук, потому что сколько бы она не утеплялась, сколько бы не укутывалась в покрывало, ей всё время было холодно. Улица была также отдельной головной болью. Саре, чтобы хоть как-то согреться, приходилось надевать самую меховую куртку, самые тёплые сапоги, варежки, шарф из толстой пряжи и, конечно же, шапку с миловидным помпоном. Но и это не спасало от лютых морозов! Нос нещадно краснел, как и, собственно, щёки. Пальцы под конец прогулки немели, словно она не варежки таскала, а какую-то иллюзию. А ноги… с ними была отдельная история. В тепле они неприятно кололи, и Сара в который раз проклинала весь Сентфор и эту отвратительную, до жути холодную погоду. Сейчас она шла со школы домой. О’Нил поражалась тому, как жарко было в этом проклятом месте. Ей пришлось даже снять кардиган, чтобы не помереть раньше времени от духоты. Но, стоит отметить, этот существенный контраст в который раз доказал, что школа была не просто обычным учебным заведением, а полноценным таким адом с котлами, огнём и с демонами в образе учителей. Нос у неё уже покраснел, хоть она и укуталась в шарф, который ей закрывал чуть ли не всё лицо, из-за чего она плохо видела всё происходящее впереди. А что? Теплота была превыше всего! Рядом с ней был Джон, при виде которого у Сары холодели все внутренности. Всё дело было в том, что если О’Нил была укутана в несколько слоёв ткани, то Джон спокойно обходился осенней курточкой и совершенно не тёплыми джинсами. Он был даже без шапки и варежек! Сара поёжилась, когда, приглядевшись чуть пристальнее, заметила, как Холл дрожал, хоть и пытался это всячески скрыть за беззаботным видом. — Джон? — Да? — он сразу же отозвался и с нежностью посмотрел на Сару. — Что-то случилось? — Да! — она подумала, как бы помягче об этом сообщить, и решила, что лучший способ донесли свои переживания, так это через импровизацию. — Мне больно видеть, как ты мёрзнешь. На улице холодина, Джон, а ты без нормальной зимней одежды, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты заболел. Или ты считаешь, что у тебя какой-то суперский иммунитет, который не позволит тебе простудиться? В детстве мне также казалось, пока я не подцепила грипп и не слегла с высокой температурой. Это не шутки. Серьёзно. Джон вежливо улыбнулся. Ему была, несомненно, приятна забота Сары, но он был достаточно взрослым человеком, чтобы понять самостоятельно, что на улице погода явно не предназначалась для его тоненькой курточки. Он засунул руки в карманы, чтобы хоть как-то согреть их от жгучего мороза. Холл не хотел признавать ни себе, ни О’Нил, что прежде, за последние десятилетия, никогда не встречал зиму и совсем позабыл, что она из себя представляла. И это, как бы печально не было, сыграло с ним злую шутку. — Извини. Я не подумал. — У тебя точно обморозились последние мозги, Джон! — Сара резко остановилась и недовольно взглянула на опешившего Холла. — Дело не в том, что мне это не нравится. Я переживаю за твоё здоровье. Ты сейчас очень даже смертный и рисковать собственным здоровьем, надеясь на удачу, последнее, чем тебе надо заниматься. — Сара, — Джон постарался придать своему голосу спокойный тон, который свойственен для людей, которые знают и без чужих нотаций свои промахи. — Всё будет в порядке, тебе не надо волноваться. — Если я буду ходить, не знаю, в каком-нибудь платьишке и в туфлях по снегу, ты будешь за меня волноваться? — Это вопрос с подвохом?.. — Это вопрос, который должен дать тебе понять, что я буду волноваться столько, сколько потребуется для того, чтобы ты наконец-то надел куда более тёплую куртку, — серьёзно произнесла Сара, нахмурившись. — Я бы могла сказать, что это твоё здоровье и тебе решать, как поступать, но я не настолько эгоистична, чтобы оставлять тебя наедине с самим с собой. Так что..! Джон, который порядком устал слушать нравоучительные речи от О’Нил, натянул ей шапку на глаза, из-за чего она, удивившись неожиданной темноте, возмущённо замахала руками. — Джон, чёрт бы тебя побрал! Что за ерунда! — Сара, шустро разобравшись, в чём дело, подняла злополучную шапку и очень, очень зло взглянула на Холла, который прикрыл рот, чтобы сдержаться и не засмеяться от забавного вида девушки. — Это вовсе не смешно! Я тебе о серьёзных вещах говорю, а ты ведёшь себя, как ребёнок! — Хоть кто-то должен этим заниматься, — он чмокнул её в самый кончик холодного носа. — Всё не так ужасно, расслабься наконец-то! Сара, порядком растаявшая из-за поцелуя, собиралась было простить Джона за его чокнутый поступок, но вовремя одумалась. Если прямо сейчас она, как взрослый и адекватный человек, думающий исключительно о серьёзных вещах, не решит эту проблему, то Холлу наступит конец. Очень жестокий и бесчеловечный, который будет обеспечен ему самолично! — Я расслаблюсь только тогда, когда ты не будешь мёрзнуть! — Ты на ровном месте разводишь целую драму! — Джон снова улыбнулся, чтобы придать себе беззаботности. — Я чувствую себя отлично. А вот тебе явно холодно. — Переводить тему — очень подлый поступок. И в твоём случае это плохая тактика, — самоуверенно сказала Сара и, схватив Джона за куртку, приблизила к себе. — Я же не отстану. — Знала бы ты, как сейчас соблазнительно выглядишь… — Зараза, Джон! — О’Нил старалась быть невозмутимой, но она определённо была смущена словами Холла. — Это нечестно! Он поцеловал её. Губы Джона были мягкими, но холодными. Этот контраст был так прекрасен, что Сара, обняв его за шею, прижалась плотнее, чтобы углубить поцелуй и передать ему хотя бы частичку заветного тепла, которого так не хватало. — То, что ты пытаешься меня отвлечь от этой проблемы, тебя не спасёт, — О’Нил с нежностью провела ладонью по его щеке. — Пожалуйста, прислушайся ко мне, договорились? Джон кивнул, и Сара, посмотрев на него недоверчиво некоторое время, обречённо вздохнула и последовала дальше — домой, в уют, под тёплый плед и подальше от злополучного снега. Но не успела она и сделать пару шагов, как в неё прилетел маленький снежок. Резко развернувшись, О'Нил с трудом успела увернуться от нового снежка, который летел прямо в неё. Джон, встав в победную стойку, вызывающе глядел на Сару и лепил новый снаряд. — Ты прикалываешься? — Абсолютно нет! — невинно произнёс Холл и снова кинул снежок, угодивший в плечо О’Нил. — О, да брось! Я была лучшей в этом деле. Тебе меня не переплюнуть! Снег попал ей прямо в лицо. Недовольно вытерев его, Сара тихо ругнулась и, не думая долго, молниеносно сделала свой снежок и кинула его прямо в Джона. Волосы Холла мгновенно побелели из-за снега, и О’Нил шкодливо рассмеялась. Он нелепо моргал и выглядел в целом крайне растерянно, очевидно, из-за своей излишней самонадеянности никак не рассчитывая на ответную атаку. Ха! А вот не тут-то было. В любом случае, во всём виноват был исключительно он! Сара, привыкшая идти всегда до конца, попросту не могла проигнорировать эту мини-войну и потерпеть сокрушительное поражение, так что… Новый снежок опять полетел в Джона. Пользоваться ступором соперника было крайне несправедливо, но О’Нил уже не могла себя остановить. Ей было всё равно на правила, на последствия. Это было так незначительно по сравнению с тем, что разворачивалось в реальности. Холл, стоит признать, реабилитировался достаточно быстро. Но, к его огромному несчастью, он промахнулся, когда вновь кинул снежок: Сара была чересчур юркой и с лёгкостью отскочила в сторону. Вообще, если бы их судил кто-то посторонний, то большую часть очков он бы без всяких проблем присвоил именно О’Нил. Она была действительно очень хороша в этом деле: её движения были уверенными, броски — точными. Из десяти снежков девять точно попадало прямо в цель, и именно поэтому Джон, уже порядком уставший, был весь в снегу. Он отплёвывался и стряхивал его с волос, а Сара, победу которой Холл был вынужден с поражением признать, стояла рядышком и нагло ухмылялась. — Ты жульничала. — На войне все средства хороши, — она помогла Джону убрать снег из ворота куртки. — Так что лучше тебе со мной не связываться. — Поздно, — он трагично приложил руку к сердцу. — Я уже связался! — Ой, только не говори, что ты об этом жалеешь. — Если бы я жалел, я бы уже бежал, — Джон почувствовал, как Сара легонько пихнула его в плечо. — Эй, зато честно! — Здесь не поспоришь. Неожиданно Холл чихнул, и Саре пришлось собрать всё своё мужество, чтобы не вспылить и не отругать его за ветреное отношение к собственному здоровью, ведь в данном случае она также сыграла большую роль: ей не следовало забрасывать его холодными снежками. Это же не шутки, в конце концов! Джон осторожно повернул голову к О’Нил, которая, скрестив руки на груди, раздражённо топала ногой. — Это не я, — наперекор своим словам он снова чихнул. — Чёрт! — Ага. Вот именно! Я же говорила! Никто не обладает достаточным иммунитетом, чтобы шастать в таком виде по улице. В зиму! — Не начинай… — Я не просто начинаю, я продолжаю. Так, всё! — Сара взяла Джона под руку и настойчиво потащила к дому. — Хоть что мне говори, но сегодня я буду тебя мучить и лечить, иначе скосит тебя окончательно. Поверь мне. — А есть возможность лечить без мучений? — Нет, — категорично ответила О’Нил. — Вот блин. Джон невольно подумал, что побег не такое уж и плохое решение. Он ненароком взглянул на сурово настроенную Сару — и мигом одумался от непоправимого поступка. В принципе, в этом не было ничего плохого. Наверное. Джон, скрестив пальцы, просто надеялся, что его не будут пытать и насильно запихивать в рот мерзкие лекарства. О, как он надеялся на это.***
— Мне кажется, эта куртка будет хорошо выглядеть на тебе. Сара показала одежду Джону, который, укутавшись в плед, грел руки о горячую чашку. Он, вяло взглянув на то, что ему показывали, без всякого интереса кивнул и уткнулся обратно в чай. Холл не мог понять, в чём было дело, но эта жидкость так манила его… — Джон. Он встрепенулся и поднял голову, встречаясь с обеспокоенной Сарой. — Это важно. Я понимаю, что тебе плохо, но давай выберем зимнюю одежду, хорошо? Чтобы больше не повторилось такого. — Я могу сам обеспечить себя этим, — хрипло проговорил Холл. — Просто я… — Не в этом дело, — прервала его О’Нил. — Боже, Джон. В этом нет ничего смертельного, поэтому не возмущайся, возьми себя в руки — и дерзай. Сара держала две куртки, которые, как ей показалось, наиболее подходили Холлу. Первая, чисто чёрная, принадлежала отцу. Очень много вещей осталось от него в доме, и то, что они лежали без дела, очень огорчало. А сейчас выпал подходящий случай, и, если бы Сара им не воспользовалась, она бы жалела об этом всю свою оставшуюся жизнь. Вторая, белая, принадлежала ей. Она была довольно свободной и подходила не только на женскую фигуру, так что О’Нил не сомневалась, что Джон в неё влезет. — Ну что? Холл сделал маленький глоток чая, чтобы не обжечься, и сонными глазами уставился на предложенные куртки. Честно, ему было совершенно всё равно, что и как таскать, поэтому, чтобы Сара перестала его доставать этими бесполезными выборами, он указала на белую. Она была, на его взгляд, наиболее привлекательной. — Отлично. Так. Теперь шарф, варежки и шапка. Джон, проклиная всё на свете, страдальчески застонал. Его голова раскалывалась, а нос постепенно переставал дышать. Ему казалось, что его виски стискивало что-то непонятное, мешавшее ему в полной мере соображать. — На куртке мех почти коричневый, — тихо начала рассуждать Сара. — Значит, для шапки и шарфа уместна будет тёмная охра… или что-то кремовое… — Я тебя не понимаю, — жалобно протянул Джон. — Будешь таскать то, что я тебе дам. Надеюсь, ты не будешь теперь возмущаться и утверждать обратное. Я тебе ни за что не поверю. — Ненавижу зиму. — Зима хорошее время года, но к нему нужно готовиться, — Сара присела на край кровати рядом с Джоном, потрогала его горячий лоб и обняла, положив голову ему на плечо. — Но ты же хотел показаться самым умным. Теперь вот страдаешь. Разве это стоило того? — Разумеется, — Холл хотел посмеяться, но вместо смеха вышел кашель. — Мне приятна твоя забота. — Теперь по канону должна заболеть я, — Сара усмехнулась, хоть в этом не было совершенно ничего забавного. — И будем вместе лежать на кровати и страдать… Романтика хлещет через край. — Надеюсь, что до этого не дойдёт. Я совсем не разбираюсь во всех этих современных лекарствах. — Выбора не будет. Если захочешь выздороветь, то придётся не только проштудировать назначение каждой таблетки, но и запомнить суточную норму, чтобы соблюсти определённый режим. В общем, это та ещё муторная ерунда. Джон зевнул и укрыл Сару пледом, чтобы та не замёрзла. Она, слушая его хриплое дыхание, прикрыла глаза. Несмотря на не особо радостную ситуацию, ей было очень спокойно. О’Нил наслаждалась этой тишиной, близостью с Джоном, который положил голову на её макушку и получал удовольствие просто от того, что рядом с ним была Сара, искренне заботившаяся о его самочувствии. В этом всё же была некоторая доля романтики. — Надо будет ещё сделать тебе чай… — тихо сказала О’Нил. — И дать лекарство. — Позже. Она не стала возражать. Ей было слишком хорошо, чтобы подниматься и плестись на кухню в поисках аптечки. Поцеловав Холла в щёку, Сара уткнулась ему в шею. Она даже не заметила, как заснула. Следом за ней уснул Джон. На улице тем временем бушевала метель, которая заметала все дороги, крыши домов, качала фонарные столбы. Но это была проблема следующего дня, а нынешний… Он был наполнен многими событиями, и не было никаких сил, чтобы волноваться о таких, казалось бы, мелочах.