***
Проснувшись, Рой обнаружил, что все как-то странно на него смотрят, явно стараясь не улыбаться. До него не сразу дошло, в чем дело… — Вы всегда можете положиться на меня, генерал, — донёсся сверху насмешливый голос Ризы. Он спал на её плече.***
С возвращением зрения в Рое что-то изменилось. Это походило на жажду жизни, причём неуемную. Он с невиданным энтузиазмом брался даже за бумажную работу («Никогда бы не подумал, что буду рад видеть эти горы отчетов»). Ишвар забирал много сил, но их должно было хватить на кое-что ещё. Раньше он думал, что у них впереди достаточно времени. Что сначала надо получить повышение, перевестись в Централ, упрочнить своё положение, потом заварилась вся эта история с гомункулами… Риза казалась чем-то, что будет всегда. Назначенный День жестко дал понять, что это не так. И Рой решил, что настало время что-то изменить. Последнее, что Риза Хоукай ожидала услышать этим вечером — стук в балконную дверь. — Вы всегда так гостеприимны, капитан? — улыбнулся дулу браунинга Рой. — Что-то случилось, генерал? — вежливо поинтересовалась Риза. — Хотел спросить, нет ли у вас соли. — Вы поселились где-то поблизости? — выражение её лица было непередаваемо. — Прямо над вами, капитан. Разрешите войти? Опешившая от таких новостей Риза ничего не успела предпринять. В её квартире было светло и пустынно, возникало ощущение, что сюда только-только въехали и еще не успели разобрать вещи. Потом Рой вспомнил, что её чемодан был даже меньше, чем у него. Хаяте его приходу обрадовался явно больше, чем хозяйка. — Привет, дружище! — Рой сел на пол, и пёс тут же встал лапами ему на колени, радостно виляя хвостом. Рой почесал его за ушами. Риза протянула пакет соли. — Да, и ещё я хотел попросить у вас муку. — Хорошо, сейчас поищу. Они с псом уже откровенно дурачились. — И масло. — Как вы вообще дожили до такого возраста, генерал? Когда она залезла в холодильник, нашла пачку масла и обернулась, Хаяте топтался по груди Роя, и оба они выглядели невероятно счастливыми и довольными. — Не хотите чаю? — обреченно предложила Риза. — Не откажусь. Прошло совсем немного времени, и Риза поймала себя на том, что непринужденно смеется. Шутка была почти дурацкая, но с Роем было… легко. Он удивительным образом сочетал наглость с деликатностью и хорошо чувствовал, какие темы стоит развивать, а какие обойти. — Спорим, Хавок в первый же месяц сменит пять девушек? — И две из них будут ишварками. — Это будет просто неоценимый вклад в снятие культурного барьера. — Нам на него молиться надо. Вскоре Рой погладил Хаяте, пожелал спокойной ночи и направился к балкону. — Может, попробуете через дверь? — Вы убиваете во мне романтика. «Пожалуй, съезжать я все-таки не буду.» Разумеется, на следующий вечер он заявился снова, на этот раз за луком. — Злоупотребляете служебным положением, генерал. Вы не пробовали сходить в магазин? — Составите мне компанию? — Вы всегда приглашаете женщин в продуктовый? — Нет, только вас. — Какая честь. На улице было хорошо. Тихий вечер, не жаркий и не холодный, сиреневые клочья облаков, понемногу проступающий серп луны. Молчать с Роем тоже было легко. С ним можно было смотреть, как в лужах отражаются первые звёзды, как город погружается в сумерки, как зажигаются окна и фонари. Он умел замечать красоту в простых вещах и до того, как лишился возможности их видеть. — Помнишь, как мы смотрели с холма на Хоттолд? — Когда мы спорили, кто быстрее вскарабкается на велосипеде по самому крутому склону, а потом валились на траву и хохотали? — Ты жульничал с алхимическим кругом на руле. — Я бы и так тебя обогнал. — Не льсти себе. — Возьмём пиццу? — предложил Рой в магазине. — Только без грибов. — Ага, я помню, что ты их не любишь. Смотри, тут есть инжир! Я по нему скучал. — А я по персикам. — И по ним тоже. Вернувшись в квартиру с маленькой кухней, они допоздна вспоминали истории, пахнущие солнцем, раскалённой велосипедной рамой, зарослями полыни и книгами в просторной домашней библиотеке. Риза чувствовала себя расслабленно и спокойно, ей было совершенно все равно, что сладкий сок течёт у неё по подбородку, что большую часть пиццы Рой скормил Хаяте, у которого вообще-то сбалансированное питание, что они наплевали на субординацию, что пожелание хорошего вечера от продавца было двусмысленным насквозь.