Ice Star

Achtung! Warning! Мы ничего не пропагандируем (не смейте это повторять! ) Глава депрессивная. Обещаю, что потом будет только веселые. Мы сильно любим Русика, как и вас. Приятного чтения. Возвращаться домой как-то не хотелось. Поэтому я часто без дела шатаюсь по улицам города, разным заброшкам, оставленных своими хозяевами домов. Плеер с депрессивной музыкой, спутанные наушники и пачка сигарет всегда были при себе. Я закурил одну. Едкий дым вышел густым облаком, завиваясь. Сигарета медленно скатывалась, осыпаясь горячим пеплом. Стало не так пусто и хреново на душе. Самое ужасное - это кошмары мучающие тебя по ночам, вырывая с корнем всё желание жить, может поэтому мне всё кажется таким ужасным? Батя у меня мент, так что оружием я владею идеально, но как владеть сковородкой и лопаткой меня никто не научил, как жаль. Люди с солнечными улыбками ходят по городу, радуясь жизни, так почему же мне хочется застрелиться? С такими мыслями я не заметил, как ушёл в себя.

flashback

Раннее утро, солнце ещё не вышло, на дворе лишь клубился лёгкий туман. Два человека уселись за стол с какой-то игрой. Мужчина с тёмными усами и такими же волосами, размером с шкаф сел напротив леди. Чёрные волосы завязанные в пучок, хитрые глаза, спрятанные под линзами очков, злобная улыбка, как будто это не просто шахматы, а игра на смерть. Война. Мальчик, стоящий в дверном проходе с мягкой игрушкой, в таком юном возрасте знал, что между этими двумя странными взрослыми что-то было раньше, но по каким-то обстоятельствам перешло в тихую ненависть. А вместе с госпожой Richter, приходил малец в рубашке и смешных шортах и чулках, в таких же круглых очках, как у леди. Его тёмно-русые волосы лежали в идеальной причёске, волосинка к волосинке. Серые глаза смотрели с холодной расчётливостью ‘‘Прям, как у папочки’’. Я попробовал представиться: - Меня зовут Руслан, очень приятно познакомиться! - с солнечной улыбкой ответил я, на что он сморщился и протянул руку в ответ. - Герман... Meine Augen schmerzen von deinem Lächeln- прошипел он что-то на немецком, смешно картавя. Вот так я познакомился с Герой. Наша светлая дружба продлилась до определённого момента, а именно до школьной проверки на определение типа. Вот тогда моя жизнь и пошла по жопе. Мы были в восьмом классе, все заметно выросли за это лето, особенно он, а я так и остался коротышкой, обидно. Нам врач выдал какие-то таблетки, сказав, что письмо с результатом придёт сразу родителям на почту. Наверное, эта бумажка стала моим проклятьем. Я скучал в школе, ведь из уроков мне нравилась только физика, как и Гере. После занятий, мы часто гуляли в парке, едя мороженное, смеясь над тупыми шутками - это была наша последняя прогулка. Придя, я как всегда не увидел счастливых разговоров и расспросов о делах в школе. Проверив по всем комнатам я никого не заметил, тогда я решил пройти в кухню, а там меня ждала большая проблема - отец. Перед ним лежал конверт, я догадался, что в них были мои результаты анализов. Я боязливо отодвинул стул и сел, мои глаза бегали по стене, цепляясь за предметы интерьера, лишь бы убежать от ледяного взгляда отца. Дрожь крупными волнами пробежала по всему телу, вызывая желание выброситься в окно. Послышался шорох бумаги,он открыл конверт. Я смотрел в пол, пытаясь скрыть свой страх. Но вдруг я решил посмотреть на лицо отца и тут оно исказилось в гневе, а на стол упал листок с моим смертным приговором - ‘‘омега’’. На следующий день пришла госпожа Richter, вместе с Герой, смеясь и обнимая его, она показала нам листок с подтверждением, что Гера-альфа. После этого я перешёл на домашнее обучение, спасти меня было некому. Мой отец очень разозлился и разочаровался во мне, но показал это мне только на тренировке. Кстати о них, это было что-то вроде боёв у спартанцев, только жёстче. Отец учил меня как обходиться с оружием, приёмам рукопашного боя, которые я ненавижу. За каждую ошибку было наказание, а я по жизни неуклюжий, поэтому получал довольно часто. А после приходил домой, как побитая шавка и падал к ногам моей любимой сестрёнки Наташи. Она лишь охала и бережно обрабатывала мои раны. Её мягкие ручки гладили меня по голове, что-то нежно приговаривая. Я обожал это и ластился к ней, как большой кот. Я почти смирился с тренировками и вечными избиениями со стороны отца, как тут началось что-то более ужасное - кошмары. В каждом из них я находил кого-то из своей семьи мёртвым, у кого не было рук, у кого головы, а над ними стоял отец и леди Richter, злобно смеясь, обнажая белые, словно акульи зубы. Поэтому я почти не спал. Тут то и пошла моя страсть к таблеткам, алкоголю и сигаретам для заглушения боли. Сходив до доктора, я получил рецепт на какое-то снотворное. Прошло пол года этого ада, я почти не с кем не разговаривал и не спал, пил таблетки, только становил всё хреновее день ото дня. Солнечная улыбка сменилась на вечное безразличие. Синяки под глазами и на теле скрывали бинты, Гера раз в неделю приносил домашние задания, на которые я благополучно забивал, так как сил на них совсем не было. И вот мой любимый день-пятница, отца нет дома. Голос в голове говорил, какое я ничтожество и пора уходить из этого мира, чтобы не позорить семью. Взгляд упал на те самые таблетки. Взяв листок я начал писать прощальные письма, о том, как я люблю Наташу, для Геры и даже для отца. Взяв завалявшуюся бутылку водки я делал глоток за глотком, погружаясь в пучину безумия. Дальше в дело пошли таблетки, и вот я лежу на полу. Мои глаза закрываются, но через надвигающиеся пустоту и облегчение я слышу скрип замочной скважины. На моём лице появляется блаженная улыбка.

End flashback Но, вспомнив, недавние происшествия с Сакурой и Саньком, мне остаётся только улыбнуться, ведь японка и этот альфа добры ко мне. Очень хотелось с ней пообщаться побольше. Я счастлив рядом с ней, но по мне это не сильно видно. Сакура очень хороший друг. Часто замечал рядом с ней высокую шпалу, а это оказывается был Альфред, да и брат у него какой-то зашуганный. Просто у меня с альфами не очень получается общаться, одного на нервах избил до неузнаваемости, а нефиг было подкатывать. Честно уже не помню, кто это был, ведь был бухой в зюзю. Неприятным звуком домофон встречает жильцов, лифт страшно скрипит, держась, как будто на соплях, готовясь отвалиться, изрисованный коридор - всё это дом Руси. А вот и квартира 22. С порога на меня с диким визгом, сбивая, налетает Наташка. Кстати, почему все в этой семье выше меня? Рыжие вихри волос, заплетены в два хвостика и круглые очки глазки цвета чистого неба, веснушки. Моя сестрёнка просто прелесть, если я не был её братом, то обязательно бы женился на ней! Она одета в фартук, значит что-то приготовила, а это хорошо. Давиться своей едой или дошиком, честно говоря, не хотелось. Сняв обувь, я зашёл на кухню, пахло здесь просто восхитительно! На столе по тарелкам разложены блюда: картошечка, борщ, разные салаты.(аж слюнки потекли) Еда просто божественная, а сестра - ангел, спустившийся с небес. Замочная скважина скрипела, предупреждая о приходе гостя. Послышались тяжёлые шаги, сминающие всё это чистое детское счастье, оставляя после себя лишь пустоту и слёзы. На кухню зашёл отец. Смерив комнату взглядом и принюхавшись, он остановился на мне, а потом на Наташке. Лицо его приобрело серьёзное выражение лица. На всякий случай я принюхался, от меня как всегда пахло сигаретами, а вот от сестрёнки каким-то альфой, тут-то я запереживал ещё больше. Я встал перед ней, прикрывая. Тяжёлая рука заехала мне по носу, но мне не впервой. Я решил не отставать и ударил ему под дых, в это время Наташа уже успела закрыться в комнате. Вдруг его взгляд со злобного сменился на одобрительный и он просто сел за стол. Я подошёл к двери из-за неё послышались всхлипы. В кармане у меня завалялась конфета, которую подарила японка. Просунув её под дверь, я прислушался, но всхлипов уже не слышал. Улыбнувшись своим мыслям я ушёл в комнату. Универ встретил меня холодней, чем обычно. Все оглядывались, шепчась. Блин, я забыл про нос. Сакура, улыбаясь, подбежала ко мне, затем её лицо поменялось на серьёзное, ведь она из немногих, кто знал, что происходит у меня в семье. Она начала рыться в своём ядерно-розовом рюкзачке, ищя что-то. Наконец она взяла это и приклеила мне на нос, посмотрев на себя в экран телефона, я понял, что это пластырь с анимешным котиком. Я начал краснеть. И вдруг из-за угла я услышал: - Он такой милый, прям, как котик! Хочу его обнять... Поняв, что его слышали, наблюдатель поспешил скрыться. Ну, а интерес меня прям гложил, ведь я не имел ни рожи, ни кожи. Решив увидеть сталкера, я обнял подружку, и побежал за нарушителем нашего спокойствия. А Сакура в этот момент улыбалась, ведь она всё знала наперёд...