Лучший друг и злейший враг

А между тем шли годы. Жизнь кипела. И я смотрел с небес на то, как ты С бесстрастным взглядом избегал умело Ловушек, претворяя все мечты. Не думай, что забыл я те мгновенья, Когда, рядом с отцом своим стоя Возле могилы, начал откровенье Ты, как для тебя всегда был важен я. Ты клялся всем, что в мире существует, Что отомстишь за вечный мой покой. Но я ведь знал, что в жизни не найду я В твоих словах тень правды хоть какой. Когда ушли все те, кто был со мною Всё время, что я путался в делах, Ты подошёл – с фальшивою слезою На щеке, с гнилой улыбкой на устах. Смотря на крест и чувствуя победу, Склонился ты, упёршись в камень мой. И смех, что саму Гибель может сделать бледной, Разнёсся по душе твоей пустой. Он отдавался даже на том свете, Живых и мёртвых в ужас приводя. А я смотрел, жалея, что секрет твой Со мной вознёсся, с каплями дождя. Но справедливость всё же существует, И, как известно, побеждает тот, На чьём краю она сегодня заночует. И Ниа – тот, кому всегда везёт. Я вижу, как лежишь ты на ступеньках – Рука пробита, весь костюм в крови. И образ тот – примерного студента – Развеялся, подняв лишь столб пыли. Ты понимаешь, корчась в страшных муках, Что в этом мире богом ты не стал. И вдруг мелькнула боль разлуки В глазах твоих – ты понял, что скучал По мне, и что все эти годы Не Кира – Лайт хотел, чтоб я был жив. Ты понял, наконец: твоя свобода От меня – ужаснейший мотив. Бог смерти Рюк сидит неподалёку; Открыв тетрадь, он пишет что-то в ней. Тебя убить нашёл он подоплёку — Теперь тоска в компании твоей. Приблизившись к тебе, я улыбнулся — Ты, как и я, обычный человек: Нашёл тетрадь, поддался и споткнулся. И так же, как и я, умрёшь навек. Метнулись вверх глаза твои кофейные, Увидели меня и замерли, В груди кольнуло — то ли от сомнения, То ли с того, что судьбы мы сожгли. Могли ведь жить, и без раздумий соглашаться С тем, что предложит одному другой. Друг другу доверять и полагаться На того, кто стал защитною стеной. Боль, что обрушилась волною на мой призрак, Пронзила аж до глубины костей. Твои же губы, сверх любого смысла, Открылись и сказали: "Ты... мудрей. Эл, слышишь? Я жалею, что я умер, Но смерть твоя куда весомей и ценней. Я умер — толку что? — Кира безумен, А без тебя свет справедливости тускней. Я не хочу, чтоб стало всё, как раньше — Преступников пополнились ряды. Им нужен суд, и я бы взял реванш, но Лишь с тобой, ведь миру нужен ты." Я слушал монолог, не прерывая. Ты, наконец, всю правду мне сказал. Я знал её — знал с самого начала, Но из твоих услышать уст не ожидал. Ответ тебе давать нет вовсе смысла — Ты всё прекрасно понял без меня, Теперь аналогичны наши мысли. Но впереди лишь только западня. Спасибо, Лайт, за смертный поединок, За то, что мир мне заново открыл. И пусть меня ты как врага воспринял, Но я тебя как друга полюбил.